Медовое солнце

      Весеннее солнце ласкало оконные стекла, рассыпаясь по полу маленькой кухни игривыми зайчиками цветов радуги. Свет отражался от стеклянной посуды – только вымытой и хранящей нежные капли воды, – собирая и ее цвета, чтобы окрасить каждый уголок комнаты теплыми оттенками. Под пение бодрых уличных птиц на плите скромно скворчала яичница, усыпанная яркими овощами и ароматными специями. И в этой скромной кухне пахло светом и сладостным перцем, дарующим улыбку предвкушения Чайльду.       В еще чуть сонной голове парня играла какая-то прилипчивая песня. Он напевал ее под нос, пританцовывая и выбирая среди множества чайных смесей самую яркую, чей аромат обычно после заварки потом тихо витал по всей квартире добрые несколько часов. Еще под первые мелодии утренних птиц Аяксу захотелось сладости, но совсем не шоколадной или сахарной, а той, что таяла на языке и грела щеки. И стоило ему наконец остановиться на смеси вишни с абрикосом, как внимание Тартальи вдруг привлек энергичный стук. Привыкший по утрам вслушиваться в звуки, издаваемые чрезмерно активными и деятельными птицами, парень заключил, что данный стук и в этот раз принадлежал им, а потому метнулся к плите с уже готовым завтраком, чтобы выложить горячую яичницу на любимую тарелку, подаренную ему его младшим братом. Наконец распределив яркие овощи по тарелке, Чайльд был готов уже поставить чайник на плиту, разгорячённую и готовую к новым испытаниям, как до кухни донесся еще один стук, что был громче птичьего, но похожего на их ритм. И уж этот звук сложно было спутать с чем-то другим – стучали в дверь квартиры.       Окинув горячую яичницу и желанный чай меланхоличным взглядом, Чайльд, потягиваясь и поправляя разлохмаченные рыжие волосы, все же отправился на встречу с тем, кому точно хотелось оттянуть время завтрака парня. Тихо, будто настоящий ниндзя, Тарталья подкрался к входной двери и привстал на носочках, заглянув в глазок, от чего шумно и удивленно выдохнул.       – Доброе утро! – сразу за тяжелым скрипом открывшейся двери прозвучал чуть хриплый голос Чайльда. – Чем обязан в столь ранний час?       Перед Аяксом стоял один из соседей – невысокий и миловидный юноша.       – Не хотелось бы вас беспокоить, – пропуская приветствия, начал он, и неожиданно от одного его голоса Аякс забыл о нетронутом завтраке и чайнике, в котором все еще грустила холодная вода, – У меня в квартире отключена вода, так что разрешите принять душ у вас? Я понимаю, что мы едва знакомы, но ситуация у меня срочная, – по соседу было видно, как неловко ему просить о чем-то таком, однако стоило скользнуть взглядом по коротким нефритовым волосам, собранным в подобие хвоста, нельзя было не заметить, что с водой они не виделись дольше, чем хотелось бы. Да и в золотых глазах соседского парня не было и капли злого умысла, а сам он неловко перебирал пальцами, крепче сжимая в руках банные предметы.       – Конечно, проходите, – даже не заботясь о том, насколько глупой была эта ситуация для них обоих, Аякс жестом пригласил в квартиру парня. – Вижу, вы и моющие средства взяли, и свое полотенце, – озвучил очевидное Тарталья, когда невысокий парень, сложив банные предметы на тумбочку в прихожей, спешно разувался. Сосед на это только нахмурил брови, косо посмотрев на него. – Тогда позвольте дать вам небольшой инструктаж. Вытирайтесь тут, – лёгким движением руки указал Аякс на вход на кухню, – одевайтесь там, – приподняв руку, указал он на дальний угол кухни у самого окна.       – Вы так смеетесь надо мной? – певчий голос соседа, похожий до этого на тот самым желанный сладкий чай, прозвучал для Аякса с горчинкой.       Лишь пожав плечами, Чайльд только и мог сказать, что так уж принято в этой квартире, чтобы царило здесь благословение богини любви и бога золотых монет. И за обыденным взглядом небесных глаз Аякса не было и намека на шутку или издевку. Неужели и правда такие условия для благословения могли существовать?       Выпрямившись и взяв свои вещи, сосед смиренно выдохнул, будто быстрая битва всех «за» и «против» завершилась победой вынужденных обстоятельств. На юноше, что бесшумной поступью уже направлялся к ванной комнате, была широкая, совсем ему не по размеру белая футболка без рисунков и надписей и неприлично короткие темные шорты, будто стыдливо прятавшиеся за светлой тканью.       – Вы снимайте шорты, я отвернуть, – и направился на кухню, чтобы наконец позавтракать и поставить воду для чая закипать. – А может вы хотите чаю? Вишня с абрикосом. Я только собирался позавтракать, но еще даже не успел поставить чайник греться, – усаживаясь за обеденный стол, хозяин квартиры будто не мог не предложить неожиданному гостю свой любимый напиток. В бездонно золотых глазах юноши промелькнул огонек интереса, а потому он неловко кивнул в знак согласия. – Кстати, мы знакомы с прошлой среды, – гуляя взглядом по невысокому парню, Аякс будто что-то искал в тонкой шее своего соседа, в его прелестных ногах, кожа которых словно сияла под лучами утреннего солнца, – так что, Сяо, можно на «ты», – будто для себя впервые произнес Чайльд имя юноши, внутренне замечая, как звуки в имени были похожи на стебельки нежных цветов.       Сяо, отблагодарив хозяина квартиры и проследив, что тот, занятый завтраком и напевающий какую-то песню, и правда отвернулся, стянул с себя всю одежду. Стараясь не смущать себя еще больше, он спешно сложил свои вещи рядом с полотенцем и свежим бельём и скрылся за дверью ванной комнаты. И стоило тонкой его руке только коснуться крана, как с кухни донесся голос Тартальи: «Забыл сказать, мойся, сколько хочешь, мне не жалко воды». Юноша, пряча лицо в своих ладонях, шумно выдохнул. Мало того, что он обнаружил отсутствие воды в своей квартире только утром, так еще и столь жизнерадостный, но явно странный сосед будет ждать его обнаженным. И при всей этой нелепости радовало его то, что хотя бы один из них будет в одежде, а ягодный чай звучал прекрасно сладко для такого сладкоежки как он.       Аякс же, закончив с трапезой и быстро вымыв посуду, наконец поставил железный чайник на плиту. Вода, скопившаяся на внешних стенках, стала рисовать по металлу капельные узоры, стекая ниже и шипя при соприкосновении с горячей плитой. Во рту еще играли разные вкусы овощей и яичницы, заряжая энергией каждую клеточку Тартальи. За окном по-прежнему пели и стучали по окнам птицы, а в голове также навязчиво, но неожиданно приятно звучал припев очередной песни. Так, отдаваясь ритмичной мелодии, он принялся снова пританцовывать, ожидая, когда мотив песни дополнится бодрым свистом горячего чайника.       Однако за первым свистом последовал второй, а после и третий, но неожиданный гость все еще не выходил из душа. Вода в чайнике неприлично быстро остывала, пока две пустые чашки стойко ждали, когда чайные листья и сушеные ягоды наконец наполнят их и раскроются новыми запахами. По всех кухне бы танцевали паровые струйки и ласкали бы кожу, согретую весенним солнцем, уютно устроившимся в каждом уголке квартиры.       Вслушиваясь в шепот воды, омывавшей тело Сяо, Чайльд мог только представлять, чем же юноша так долго там занимался, ведь мылся он уже целый час. Парень еще не мог сказать, заинтересован ли он в своем соседе для дружбы или романтики, однако перед глазами четко рисовалось обнаженное тело, украшенное мягкой пеной, от которой пахло молоком с медом – успел краем глаза заметить гель для душа. Золотистая кожа его могла быть непростительно тонкой, что от горячей воды краснела бы спешно, но не менее изумительно. Возможно, влажные изумрудные волосы Сяо были похожи на темнейший нефрит – манящий и прекрасный. Шумно сглотнув от своих фантазий, Аякс похлопал себя по щекам, возвращаясь в реальность, где чайник снова кричал на неизвестном языке.       Отставив крикливый прибор на соседнюю конфорку, хозяин квартиры все же сдался в ожидании своего гостя и принялся было доставать из пакета с чайными смесями листья и ягоды, как со спины послышалось шуршание. Совсем не удалось сдержать шутливую улыбку Чайльду, когда он собирался повернуться и встреться с Сяо, как перед небесными глазами предстала такая картина, от которой можно были лишь восхищенно открыть рот.       Обнаженный юноша держал в руках свое полотенце, что укрывало его гениталии, однако его образ от этого не стал менее соблазнительным. Фантазии, пустые мечтания, наполнявшие голову Аякса минутой ранее, казались глупыми, когда еще покрытая каплями воды золотистая кожа Сяо буквально сияла под лучами солнца. Эти капли, будто жемчужины, украшали его всего, очерчивая прекрасные изгибы талии и бедер. Его тело казалось мягким и воздушным, словно создано из сладчайшего творожного крема. Под множеством похожих на румянец алых пятен на коже, оставшихся после горячей воды, было невозможно спрятаться нежной красоты соскам, подобным спелым ягодам в райском саду. Взгляд небесных глаз кружил вокруг лебединой шеи юноши, едва касаясь аккуратных плеч, что словно стеснялись Тарталью. От внимания не ускользнула и нефритовая татуировка на левом плече, по которой сразу же хотелось провести пальцами – невинно, едва касаясь, будто рисунок мог ожить и ускользнуть от неизвестных рук. И после этой мысли Чайльд неловко отвел взгляд от обнаженного тела, чтобы позволить тому вытереться там, а после и одеться здесь – у солнечного окна. Конечно, когда хозяин квартиры, пряча свои глаза, будет уже за столом с двумя чашками ягодного чая.       – Спасибо, – оживленно прозвучал певчий голос юноши, присаживающегося на соседний стул, – ты меня очень выручил, – и Сяо сидел перед ним не один, а с умопомрачительным ароматом молока с медом, который дополнялся его естественным запахом. Зрачки небесных глаз непроизвольно расшились, а телом он поддался чуть вперед, желая оказать ближе к столь прекрасному юноше.       – Нет проблем, – шутливо ответил Аякс, делая глоток чая и будто на что-то решаясь. – Может, сексом займемся? – и все же решился – вопрос в лоб был единственным, на что способно было затуманенное прекрасным сознание парня. Однако золотые глаза наполнились глубоким раздражением, что невозможно было не принять столь громкий взгляд за ответ. – Нет? Ну нет, так нет, я не настаиваю, – Тарталья нервно прильнул к своей чашке и решил больше не открывать рот, стараясь окончательно не спугнуть гостя. И надо же было так опозориться.       И все же чаепитие прошло не в тишине, ведь неугомонные птицы за окном пели, шумели дети, что наперегонки бегали друг с другом. Кухня с каждой минутой освещалась радужными лучами все ярке, превращаясь в уютную комнату, полную запаха ягод и молока. За отсутствием слов между парнями не пряталась неловкость, а было незнакомое и невинное чувство комфорта.       Так, совсем незаметно для обоих пролетели утренние часы, а за столом уже восседал день. Допив чай, Сяо еще раз поблагодарил Аякса за помощь и стал спешно собирать свои вещи.       – Как ты смотришь на того, чтобы поужинать у меня? – вдруг озвучил невысокий юноша. – Я сегодня еще готовлю миндальный тофу, так что можешь прийти и только на десерт, но я бы хотел должным образом отблагодарить тебя, Аякс, – казалось, будто стеснительный румянец окрасил и золотые глаза Сяо, превращая их в спокойные лепестки солнцелюбивого и слишком откровенного подсолнуха.