Цветочек зла

Когда Ноэл впервые играет ему эту песню, Лиам валяется на кровати, раскинув руки и ноги как морская звезда. Они оба приняли, но Лиам - больше и Ноэл даже не знает, слушает ли он вообще или уже смотрит один из своих наркотических снов. Когда последние аккорды стихают, он откладывает гитару и перебирается к нему в постель, нависая сверху и в нерешительности замирает - большие голубые глаза Лиама полны слёз. Они сталкиваются взглядами. — Это нахрен просто прекрасно, Ноэл, - хрипло говорит Лиам и это заставляет его улыбнуться. — Ты уверен? — Ага. Да, - сбивчиво отвечает он. Ноэл и сам уверен, просто когда уверен Лиам - это нечто другое. — Тогда я заслужил свою сегодняшнюю награду, не так ли? У Лиама вырывается смешок. — Ну, тебе не обязательно писать песню каждый раз, чтобы, ну… Ноэл ухмыляется. — Но по факту это случается. — Мне не на что жаловаться, - взгляд Лиама скользит по его лицу. Ноэл вскидывает брови. — Это так. *** — Вечно ты думаешь только о себе, гребанный говнюк. Ноэл уже если честно потерял первопричину их перепалки - она как обычно зашла слишком далеко во взаимных обвинениях. — Потому что я знаю как лучше, а ты только и знаешь как болтаться тут и там и трепать языком, не так ли? — Ты нахрен никто без меня, знаешь что я имею в виду, да? - выпаливает он. Лиам обвиняюще тыкает в него пальцем и прищуривается. — Я был всем до тебя, - усмехается Ноэл, он равнодушно отпивает пиво, прежде чем продолжить, словно никуда не торопится, — А тебе просто повезло, что все эти придурки тащатся от твоего гребанного дерьмового голоса. Вот и все, - он пожимает плечами, зная что это жест для Лиама - как красная тряпка для быка, — В этом нет ни единой твоей заслуги. — Ты просто нахрен настоящий ублюдок, знаешь об этом? — И твое смазливое лицо - это все что у тебя есть. Но и это — ненадолго, - добавляет он. Лиам поднимает на него злой взгляд слезящихся глаз, его нос уже слегка красный, предвещает настоящую истерику. Он всегда знает как ужалить посильнее. В курсе всех его слабых мест и всего остального. — Ты нахрен никому не интересен. Все что им нужно - это затащить тебя поскорее в койку и побыстрее выпереть наутро, чтобы не слушать твой бесконечно дерьмовый трёп. Он просто уже не может остановиться. Его взгляд скользит по его заплаканному лицу и Ноэл сглатывает и делает судорожный вдох. Его сердце начинает биться быстрее. Почему это так сильно пронзает его? У Ноэла кажется встаёт и Лиам замечает это., потому что на Ноэле только легкие спортивные штаны. Он явно совершенно ошеломлен этим зрелищем. — Ты просто нахрен невыносим, - бросает он, прежде чем уйти. *** Если честно, это была просто охрененная вечеринка: много алкоголя, наркотики на любой вкус, симпатичные пташки тут и там. Лиам еще пожалеет, что пропустил это безумие. Но Ноэл понимает, он наверное переложил сегодня на саунд чеке, загоняв его еще до концерта. К началу выступления Лиам был охрененно вспотевший и вымотанный. Ноэл поглядывал на него на протяжении всего гига, наслаждаясь моментом. Он пробирается в их номер, открывает дверь и шумно запинается у порога. Нетвердая походка и шаткий пол под его ногами - это все, что у него есть. В кровать к Лиаму он практически падает и сразу же мокро лижет его шею, а потом чувствительно кусает — Лиам ненавидит, когда остаются следы. — Мммм, отвали, Ноэл. Я не хочу, - сонно бормочет он, используя кажется одни согласные. Но все дело в том, что хочет Ноэл. Он дотягивается до прикроватной тумбочки и включает светильник. Лиам жмурится и отворачивает лицо. — Придурок. Я же сплю. — Ты больше не спишь, - Ноэл откидывает одеяло, наслаждаясь видом: на Лиаме только безразмерная футболка с Битлз и белье. Ноэл с готовностью запускает под нее холодные после улицы руки. — Свали нахрен отсюда, - Лиам упирается ладонями ему в грудь, но у него конечно ни единого шанса - Ноэл гребанная скала, когда пьян. Эта их возня всегда только еще больше распаляет его, но Лиам каждый раз наступает на одни и те же грабли. Наверное, если бы он прикинулся сейчас равнодушным - Ноэл действительно бы отвалил, но не теперь. Это просто дело принципа. Он умудряется стянуть с него белье, прежде чем Лиам чувствительно толкает его ногой. Это больно, но Ноэл только смеется. — Просто смирись, что это случится. — Просто отвали. Он наваливается сверху и хоть Лиам и пытается отвернуться, все же впивается в его губы, настойчиво толкаясь языком внутрь. Притирается стояком прямо между его бёдер. — Чёрт, давай же, - он кусает его подбородок и Лиам обессиленно стонет. — Какой же ты нахрен помешанный ублюдок. *** Это вечер после самого дерьмового концерта в их жизни. Лиам намеренно путал слова, сыпал оскорбительными словечками тут и там, пока Ноэл был трезв как стеклышко и не мог поддержать этот балаган. Он знал, что это просто месть Лиама за то, что Ноэл не сделал так, как ему вздумалось. — Ты нахрен больше не будешь выходить на сцену в таком состоянии, - говорит он едва они входят в гримерку. — И что ты нахрен сделаешь, ха? Будешь петь сам? Ноэл Галлахер и гребанная Пустыня? Ноэл со злостью пинает стол, с которого тут же валяется бутылки и прочее дерьмо. Остальные члены группы быстро рассасываются в предверии их ссоры - ничего нового: никто не хочет попасть под горячую руку или уж тем более принимать чью-то сторону. — У тебя нет никакого гребанного права коверкать тексты моих песен. — Правда? Но я нахрен делаю это. Как и ты делаешь со мной все, что тебе вздумается. — Потому что я нахрен знаю как лучше. Тебе никогда не приходило это в твою пустую голову? — Пошёл ты, - с деланной равнодушностью говорит Лиам, как будто это нечто обыденное. Словно одна из их обычных шуточных перепалок. Он уходит своей беспечной походкой, которая всякий раз раздражает Ноэла. Он остается в гримерке, крутит перстень на пальце, сосредоточенно думая. Вообще у них есть Терри, который может привести любую девчонку на выбор, но сегодня это не то что нужно Ноэлу. Он приметил его еще со сцены, играя свои аккорды, равнодушно разглядывая толпу перед его ногами. А когда отправился давать автографы после, то увидел его среди фанатов, что собрались здесь. Он знает, что они не разбредаются просто так, когда получают желаемое - остаются еще какое-то время, пьют, болтают и дерьмово бренчат на гитаре. — Зеленая парка, темные волосы. Стоит у черного выхода за автографами. Он пытается назвать еще какие-то детали, но понимает что их нет — вряд ли Терри оценит мягкие каштановые волосы и светлые глаза. За что он действительно любит Терри так это за то, что у того на лице только деловая сосредоточенность — никаких вопросов, никакой оценки. Словно Ноэл попросил принести ему Стеллы из Маркс&Спенсер или раздобыть кокса. Нет, кокс это пожалуй даже сложнее. Когда тот уходит, Ноэл не теряет даром времени — достает прозрачный пакетик из заднего кармана джинс и равняет дорожки на стеллаже перед зеркалом. Это всегда помогало ему расслабиться и смириться с кучей противоречий в его голове. Он втягивает последнюю из трех дорожек, когда раздается стук в дверь. Терри чертовски предупредителен. Ноэл вытирает нос, шмыгает и говорит «Да» чуть громче обычного. На пороге - тот, кто ему нужен сегодня вечером. Тот осматривается, но не вертит головой, а просто его глаза скользят по комнате, словно он боится делать лишние движения. Словно мираж может рассеятся. — Ты знаешь, зачем ты здесь? - без лишних предисловий говорит Ноэл, когда замок за его спиной щелкает - это он запирает дверь. Тот оборачивается. Странно, но в такой близи — совершенно никаких общих черт. Очарование сцены пропало и он видит просто девятнадцатилетнего пацана, который явно пытается подражать Лиаму. Но он слишком мягкий для этого — никакой опасности в глазах, никакого вызова, Ноэлу точно не придется укрощать его как тигра в клетке. Это даже немного разочаровывает, но с другой стороны — можно предположить, что тот просто примет свою судьбу со всей покорностью. Чего никогда нельзя ожидать от Лиама. Тот нерешительно кивает и слегка наклоняет голову. Этот жест настолько жест Лиама, что Ноэл сжимает пальцы в кулаки. — Хорошо. Он ставит его на четвереньки без всяких прелюдий, в основном потому что не хочет видеть лицо. Он раскатывает презерватив по члену и это тоже возвращает его с небес на землю — это не то, что когда-то ему нужно было делать с Лиамом. Мальчишка стонет, и это не тот голос, что нужен Ноэлу, но он продолжает. Может потому, что у него нет нахрен никаких вариантов. *** Когда он видит Лиама следующим утром - ему слегка дурно от того, что он сделал прошлым вечером. И дураку понятно, что тут нет никакого сходства - он смотрит на его профиль, на то, как плавно очерченный подборок переходит в углы нижней челюсти, спускаясь к нежной шее в вырезе футболки. Как дрожат ресницы, пропуская свет, когда он смотрит на микшерный пульт. Ноэл подходит к нему со спины, обнимая его за талию. Он утыкается носом чуть ниже кромки волос, вдыхая его. — Я чертовски скучал, малыш. Он не видит его лица, но знает, что Лиам улыбается. *** — Но-эл, - хныкает и стонет Лиам, пока двигается на нем сверху. Ноэл держит его за бедра, не позволяя ему отстраниться слишком далеко и глядя на него как на божество в этих утренних лучах солнца. А потом кладет руку на подрагивающий живот - он бы хотел почувствовать себя внутри, знать, что Лиам никуда от него не денется. — Я нахрен хочу тебя, Лиам. Постоянно, - Ноэл смотрит на него с настоящей болью во взгляде, потому что ничто будто не способно ни на минуту погасить этот пылающий жар, который сжигает его до тла каждый гребанный день его жизни. Голос Лиама запыхавшийся и хриплый, когда он отвечает ему, глядя прямо в глаза. — Я знаю. Когда они оба кончают и Лиам падает на постель рядом с ним. Его грудь высоко вздымается. — Я тоже. Я не знаю, когда это все началось. Ноэл поворачивает голову и смотрит на его безупречный профиль. — И я нахрен понятия не имею, что с этим делать. *** Этот парнишка, которого он взял с собой в тур для разогрева - чертовски талантлив. Сам пишет песни и все такое. Это действительно восхищает. Кроме того - это тот типаж, который любит Ноэл - темные волосы, светлые глаза и пухлая нижняя губа. Он просто иногда поглядывает на него вот и все. Джейк всегда выглядит и говорит будто слегка обдолбан и это тоже придает ему некий шарм. Ему около 18-ти, когда они отправляются в турне, а Ноэл отметил свое 47-летие накануне первого концерта в череде длинного списка. Это спокойный тур, который идет в своем темпе и ничего не нарушает его, пока однажды, листая видео на ютюбе лёжа в кровати гостиничного номера, Ноэл не натыкается на превью с фигурой Лиама. Он нерешительно касается экрана, начиная воспроизводить видео. Он не делал этого несколько лет, но сейчас что-то просто заставило его. Ноэл не хочет погружаться в причины. Тот на сцене и его голос как гребанный львиный рык, рвёт толпу как в старые добрые времена. На нем синяя футболка, никакой сраной парки или анорака, а на шее висит одна из тех безделушек, что когда-то подарил ему Ноэл. Он убирает руки за спину, как часто это делает и Ноэл любуется этим широким разворотом плеч и тем как футболка тесно натягивается на груди. Как же ему чертовски не хватает его во всех смыслах. Секс давно перестал быть для него захватывающим и интересным, это что-то вроде того, что ты иногда делаешь просто по привычке - вроде душа или чистки зубов. Но когда он видит Лиама - это поднимает в нем что-то первобытное, он всегда хочет его как в самый первый раз, будто ничто не способно погасить это. Вечная жажда с которой он бредет как потерянный путник в пустыне. Он блокирует телефон и отваливается на спинку дивана, прикрывая глаза. Его рука сама тянется к члену, сжимая себя прямо через плотный серый деним. Перед глазами почему-то вспыхивает один из тех разов, когда он трахнул его в своем новеньком блестящем Роллс Ройсе, уткнув носом прямо в кожаное сиденье. Он хреново водил и у него до сих пор не было прав, он кажется был обдолбан, а Лиам чист как стеклышко. — Чёрт, дерьмо. Он запускает руку в белье и этого чертовски мало, но это все, что у него есть. Какое же нахрен гребанное дерьмо, думает он. Ему снова нет никакого покоя. Может это влияние первого тура в который он отправился без Лиама. То, к чему они так привыкли, что делали все эти годы, сбрасывая пар после концертов - больше ему недоступно. Постепенно он снова начинает употреблять. И пару раз делает это с Джейком. Наверное поэтому они рано или поздно приходят к тому, что однажды это случается. *** Это вроде как 2016-й или 17-й, когда тур в поддержку Chasing Yesterday уже прошел и Ноэл больше тусется, чем по-настоящему работает. Они часто зависают с Мэттом Морганом и отлично проводят время, записывая бесконечные интервью. Они все чертовски напились этим вечером после небольшого концерта и Ноэл глотнул наконец свободы, как будто Майда Вейл, Сара и его дети были не иначе как на другой планете. У черного входа по-прежнему ждет небольшая толпа фанатов и кто-то на спор посылает пьяного Ноэла поболтать с ними. Он смеется и надевает черные очки, прежде чем выйти наружу. Как обычно — по виду здесь больше парней, чем девчонок и Ноэл принимает свою судьбу: начинает отвлеченно болтать с ними, чиркая маркером и тут и там. Некоторые как обычно снимают его на телефон, кто-то просто просит сфотографироваться. Когда он берет очередную фотографию для подписи — он видит на пальце кольцо — крупный золотой кладдах из тех что они носили с Лиамом в 90-х. И впервые поднимает взгляд в недоумении. Голова в глубоком черном капюшоне тоже приподнимается, он видит эти прозрачные глаза, почти как у него самого. Скользит по лицу вниз и находит упрямый изгиб губ и плавно очерченный подбородок. Сходство потрясающее настолько, что у него даже подрагивают руки. Внутренняя дрожь, которую он не испытывал тысячу лет - тоже есть. У него всего миг, но он решается, склоняется чуть ниже и тихо произносит: — Жди у выхода. Тебя проводят. Он оборачивается и кивает своему водителю. Для вида он еще немного тусуется здесь, подписывая все эти постеры, листочки и, Бог знает еще какую ерунду. Улыбается и фотографируется. Но, конечно, ему не терпится. Когда он возвращается в здание — тот и правда все еще ждет его, расслабленно оперевшись спиной о стену и запрокинув голову. Водитель Ноэла - Алан стоит неподалеку, разговаривая по телефону. Ноэл кивает парнишке и они идут вдоль тускло освещенного коридора к выходу на служебную парковку. Всю дорогу в Рендж Ровере Ноэла они не произносят ни слова, Ноэл видит боковым зрением, что тот будто дремлет. И это поражает его еще больше - он не заинтересован ни видами сияющего ночного Лондона, ни тем, что будет дальше. Будто он смертельно устал и ему по большому счету все равно где быть. Машина тормозит у его временного жилища в Claridge's — в последнее время они немного не в ладах с Сарой и он просто иногда снимает номер, если чувствует, что обстановка снова накалилась. Они проходят сквозь ослепительный холл этого отеля прямо к лифтам - Ноэл впереди, тот за ним, низко опустив голову в капюшоне. Они едут в лифте все так же не произнося ни слова, Ноэл поднимает взгляд вверх - на стеклянный потолок, видя отражение их обоих. Мягкий ковролин пружинит под ногами, когда они идут к номеру. Ноэл открывает дверь картой-ключом, замок тихо пищит и Ноэл пропускает его внутрь. — Как тебя зовут? - с порога спрашивает он, едва дверь защелкивается за его спиной. Тот оборачивается на голос и пожимает плечами. Если и удивлен, то ничем не дает это понять. Он сразу стряхивает капюшон и Ноэл впивается взглядом в этот силуэт. Он вставляет ключ в разъем и номер освещается мягким светом. Его волосы темно-каштановые, тот самый блеск и мягкость, тот самый цвет и такие же завитки у самого лица, хоть и стрижка немного другая. — Какая разница? Этот пацан его с ума сведет, не иначе. Ноэл усмехается. — Можешь называть меня Лиамом. Он осматривается в номере, разглядывая на стене абстракции, которые висят здесь, будто это на самом деле интересно. — Что, прости? Тот снова оборачивается к нему и Ноэл все еще не готов видеть это лицо вот прям так - при мягком электрическом свете. — Можешь называть меня Лиамом, - повторяет он. Ноэл молчит. Его не так легко обескуражить, но это тот самый случай. — Я ведь за этим здесь. Тот словно задумчиво прикусывает краешек губы и морщит нос. Его расхлябанные голубые глаза смотрят прямо ему в душу. — Сколько тебе лет? - Ноэл присаживается на краешек стола. — Тебе не о чем беспокоиться, - беспечно говорит он. — Ладно, - Ноэл открывает дверцу минибара, он всё еще пьян, но ему нужно выпить еще. — Хочешь выпить? - спрашивает он. Тот разваливается на мягком диване в центре комнаты, раскинув коленки в разные стороны. Номер довольно большой, чтобы они могли дистанцироваться и случайно не соприкоснуться. Ноэлу кажется, что если это случится, то будет подобно разряду молнии, что убьет его на месте. — Если ты хочешь. Ноэл протягивает ему бутылку пива, а себе плескает немного виски в бокал. Пивная крышка щелкает с тихим шипением и Ноэл смотрит как эти губы обхватывают стеклянное горлышко. Это словно 1996-й. Снова. Он встает и подходит ближе, все в Ноэле кричит о том, что нужно отступить, но он будто не в силах пошевелиться. Они одного роста, так что тот касается его губ - на вкус просто пиво и призрачный отголосок сигарет. Он толкает Ноэла на диван и ему только остается смотреть на него снизу вверх, наблюдая как тот стягивает толстовку, от чего его волосы распушаются на макушке, а потом тот падает на колени и касается его бедер. Он достаточно нерешительный, чтобы понять, что это не то, чем он обычно занимается. Тот расстегивает его узкие джинсы и тянет на себя вместе с бельем, Ноэл приподнимает бедра, чтобы помочь ему. Не то, чтобы это именно то, что нужно было Ноэлу от него прямо сейчас, но он не прочь увидеть эти губы на своем члене. Это один из самых чертовски неловких и горячих минетов в его жизни и ему наконец не нужно ничего представлять - это картинка настолько реальна, будто это уже однажды случалось. У него не хватает сил, чтобы не опустить руку на его макушку и сжать эти восхитительные волосы, на самом деле для того, чтобы не дать отстраниться. И только когда чувствует, что все уже слишком - мягко отталкивает его. Тот встает, чтобы избавиться от джинс и на нем остается только безразмерно болтающаяся футболка без единой надписи. Его пальцы впиваются в плечи Ноэла сквозь черную водолазку, когда он оказывается сверху на его бедрах. И только это выдает его напряжение, потому что выражение лица по-прежнему беспечно. Его губы влажные и блестят в этом свете. Ноэлу по-настоящему хочется трахнуть его. — У меня, знаешь, ничего… — Не беспокойся об этом. Это вроде как мой первый раз, - усмехается он с такой легкостью, которая самому Ноэлу и не снилась. Тот тянет руку к куче своих вещей и достает одноразовый квадратный пакетик смазки, открывая упаковку зубами. Ноэл бездействует будто это его индульгенция на все происходящее - он абсолютно не виновен. И он напряжен, даже слегка нервничает, наверное, впервые в жизни для такого момента, хоть и все еще достаточно пьян. Он опускает руки на гладкие бедра, просто позволяя этому случиться. Все эти долгие и медленные движения, его стоны и собственное хриплое дыхание Ноэла - как будто всё, в чем он так долго нуждался. Тот кусает и оттягивает его нижнюю губу, словно он тут хозяин положения. Так и есть, с долей досады думает Ноэл. Он запускает руку в растрепанные волосы на макушке и притягивает его для настоящего поцелуя, а не для всех этих игр, которыми его тут дразнят. Тот жалобно стонет, фактически повисая в его объятиях и наконец передавая инициативу Ноэлу. Тот возможно слегка грубее чем хотел бы, но у него просто нет сил сдерживаться. И в конце концов, это самый сильный ошеломляющий оргазм в его жизни за последние годы. Он кладет голову на его плечо и в этом есть что-то по-настоящему трогательное. — Я был хорош? - как бы между прочим спрашивает его он, как только Ноэл приходит в порядок и поднимает взгляд на его лицо. — Можешь не сомневаться. *** Они лежат на кровати и болтают о какой то ерунде: о последнем туре Stone Roses, о новом альбоме Suede, о последнем Гласто. Потом смотрят какую-то дерьмовую французскую комедию, тот хрустит чипсами из мини бара прямо из пакета, периодически облизывая пальцы. Ноэл никогда не позволял Лиаму заниматься этим в их постели - ненавидел спать в крошках. Но теперь ему все равно. — Они просто настоящие идиоты, - говорит тот, глядя на экран - происходящее отражается бликами в его глазах. Ноэл сейчас больше сосредоточен на этом. — Да? - спрашивает он Ноэла, тот видимо пропустил один из его вопросов, обращенных к нему. — Что? Парнишка смеётся. — Я действительно хочу знать твое имя, - серьезно говорит Ноэл. Тот с сомнением смотрит на него. — Я просто не могу. Смирись с этим, - добавляет он. У Ноэла вырывается смешок. Это действительно забавно. — Смириться с этим? — Я так и сказал, ага. Тот откидывает пустую пачку в сторону и поворачивается к нему. — Ты можешь получить всё, что захочешь. Так почему бы тебе не смириться хотя бы с этим? Он наконец снимает футболку и тянет Ноэла на себя и тот поддается. Теперь он полностью видит его лицо, а не только подбородок и шею, как когда тот двигался на нем сверху. — Чего ты хочешь? - спрашивает Ноэл. — Ты знаешь. — Я понятия не имею, - ухмыляется Ноэл, — Ты - гребанная загадка, не так ли? Тот расплывается в хитрой улыбке, настоящий засранец. *** Их кровать превращается в настоящий хаос: смятые простыни и все в гребанной сперме и смазке. Ноэл падает на спину и впервые за долгое время чувствует, что ему на самом деле достаточно. Тот поворачивает голову и боковым зрением Ноэл видит, как он разглядывает его. — Я снова был хорош? Ноэл смеется. — Еще бы. — Я думаю, что я был лучшим, - с уверенностью заявляет он. Ноэл заинтересованно приподнимается на локте. — Вот как? - шутливо спрашивает он. — Ага. Они какое-то время разглядывают друг друга. Влажная челка налипла ему на лоб, волосы слегка потемнели от влаги, а губы выглядят как гребанный ад. — Мне вроде как пора, - наконец говорит тот. — Ты можешь остаться. Если хочешь. Тень сомнения на секунду мелькает в его глазах. — Ладно. *** Утром Ноэл как всегда просыпается рано, он выдыхает и чувствует себя действительно отдохнувшим. Это ясный день, который обещает быть солнечным - рассветный свет уже наполняет номер. Целую неделю никаких концертов и никаких интервью - не жизнь, а сон. Он чертовски доволен и расслаблен, пока не поворачивает голову и не утыкается взглядом в каштановые пряди, покоящиеся на подушке. Совсем близко к его плечу. — Дерьмо, - шепчет он и запрокидывает голову, сглатывает, прикрывая глаза. Потом снова поворачивает лицо. Длинные темные ресницы и приоткрытый рот. Знакомые черты, но не такие правильные, какими казались вчера. При свете дня магия почти рассеивается, но всё еще есть что-то неуловимое — Ноэл никак не может понять, что именно. — Ммм, доброе утро, - произносит тот, не открывая глаз. Как долго он так лежал, чувствуя на себя взгляд Ноэла? Ноэл угукает. Тот тянется за поцелуем, но Ноэл отодвигается. — Хочешь чтобы я ушел? - бормочет он. — С чего ты взял? Глаза распахиваются и Ноэл натыкается на этот пронзительный взгляд, как умирающий воин на копьё. Этого просто не может быть. — Закажем завтрак? - беспечно спрашивает он, — Я буду апельсиновый сок и эспрессо. Ноэл снимает трубку с телефона на прикроватной тумбочке и как в тумане делает заказ: диктует номер комнаты и перечислчет то, что обычно заказывает сам. И добавляет к заказу кофе и апельсиновый сок. Потом встает и идет в ванную. Он опирается руками о раковину прежде чем поднять взгляд к зеркалу. Это настойчивое чувство катастрофы медленно ворочается в нем встречаясь с настоящей тошнотой. Он включает воду и тщательно умывается, несмотря ни на что. Это всегда помогало привести мысли в порядок. Когда он возвращается — завтрак уже принесли. Небольшая хромированная тележка в их комнате. Они усаживаются в кресла напротив друг друга за небольшим низким круглым столиком. Тот начинает щелкать каналы, одновременно откусывая от клаб сендвича и останавливает свой выбор на ВВС 2. Какое-то утреннее шоу из тех, что просто наполняют комнату звуком. Ноэл берет телефон, равнодушно смахивая пропущенные вызовы от мамы, от менеджера и бог знает от кого еще. Он пытается найти приложение инстаграма, которое установил ему его менеджер и которым Ноэл никогда не пользовался. Что за нахрен? Когда он наконец открывает его - на него через экран сваливается куча пестрящих фотографий — Анаис, видео с концерта Джонни Мара, целая куча всякого дерьма. Он какое-то время бесцельно тыкает по разным кнопкам, пока его не перебрасывает в поисковую строку. Он вбивает имя, уже зная что там будет. Ему становится нехорошо. Он поднимается из-за стола и обессиленно садится в изголовье кровати. — Зачем ты нахрен это сделал? Тот все еще сидит к нему спиной, покуда не оборачивается. Он уже не раз видел этот же взгляд из-за плеча. Господи, они все будут гореть в аду, не так ли?