Не сожалей

Не бечено Сотриголова, попросивший на третий день называть его или Айзавой или Шотой, оказался приятным приобретением для геройского агентства Старатель. Пунктуальный, молчаливый и результативный. Дело, которое должно было идти несколько месяцев, закрылось в первую неделю совместной работы. Энджи поняла почему этот мужчина не посчитал работу с ней лишней нагрузкой. Он просто слишком хорош в том, что он делает. А насчёт квартиры она была права. Неохотно, но Айзава признал, что аренда за прошлое жильё у него давно закончилась и он уже неприлично долго хранил свои вещи у друга, а сам спал на улице между патрулями. Повезло, что ещё стояла тёплая погода. Где он собирался ночевать, если бы он не взялся за работу с ней, она решила не спрашивать. Проблемой стали слишком навязчивые звонки Фуюми. Не то чтобы она ненавидела это. Энджи встретилась с дочерью в оговоренное время, но на долго не могла остаться. Точнее даже не хотела. Двенадцатилетняя девочка еле отцепилась от неё и практически через слово говорила о возращении Энджи в семью. У женщины даже сложилось впечатление, что дочь не поняла слово «развод», но потом стало ясно, что это из-за нестабильности психики девочки, не принявшей в своей голове уход матери. К статье расходов добавились деньги на психотерапевтов для Фуюми, да и для других детей было бы не плохо пройти через них. Рей сам получает помощь, так что сможет объяснить зачем они нужны. Самой Энджи они не особо нужны. Иногда бывает так, что человеку просто не подходит такой подход к их душе. Она была именно такой, ей было легче самой, чем пересказывать свои проблемы чужому человеку. Тоя всё ещё не приходил к ней, чему она была несколько удивлена. А Нацуо и Шото она и не ждала. Она разбирала отчёты о недавних патрулях, когда кто-то с ноги открыл дверь в её кабинет. Энджи уже хотела было возмутиться, когда увидела, что перед ней стоит недовольный старший сын. Всё-таки пришёл. - Можно было и не так резко. Мне и так приходится менять дверь раз в месяц, - сказала она, откладывая бумаги. - Ты не приходила, так что я пришёл сам, - сказал подросток. - На то и было рассчитано, - ответила Энджи. – Ну и? - Ну и, что? - Зачем пришёл? Не поверю, что ты просто пришёл проверить свою старуху-мать. Ты не Фуюми, - подначивала она. - Ты обещала тренировку! – как-то нервно немного. – Но так и не пришла. Ни ко мне, ни к Шото. Внутри что-то кольнуло, но женщина затолкала это куда подальше. - Хорошо. - Хорошо? – Тоя даже притормозил. - Хорошо. У тебя с собой спортивная форма или нужно одолжить? – встала она из-за стола. - Я… - замялся подросток, но тут же одёрнул себя. – С собой, у нас физкультура была. - Иди в раздевалки, я посмотрю какая тренировочная комната свободна. - Так просто? – спросил сын после долгого молчания, следуя за матерью в сторону раздевалок. - Так просто. Иди, третья комната свободна, буду ждать тебя там, - и оставила недоумевающего мальчика разбираться в смешанных чувствах самому. На самом деле она начала чувствовать, как её руки начинают дрожать. Невольно перед ней начинают проноситься воспоминания прошлых «тренировок». - Жжение, приставь кого-нибудь в наблюдатели к третьей тренировочной. Я буду там с сыном, - отдала приказ мимо проходящей помощнице. Девушка прищурилась, но кивнула, не задавая никаких вопросов. Войдя в комнату, женщина сделал глубокий вдох, зажмурилась и выдохнула. Новый костюм был довольно удобен, и она не решилась переодеться в спортивную одежду. Сам костюм стал больше похож на спортивную форму, просто более яркую и выгодно подчёркивающая некоторые изгибы, при этом не выглядя как костюм бдсм-щицы. Энджи завязала волосы в пучок и присела на стул, дожидаясь Тои. Он не заставил себя ждать. - Скажу сразу, причуду использовать нельзя. - Что? Разве мы не для этого тренируемся? – воскликнул мальчик. - Ты ещё от прошлого раза не восстановился, - заметила бинты. – Или ты ещё и один… Тоя! Что это такое?! – новые ожоги были довольно заметны. - Я… Я тренировался, как ты и хотела. - Я не просила сжигать себя… - она втянула носом воздух. – Ладно. Разомнись, посмотрим, что можно сделать. Тоя принялся исполнять порученное. Энджи пришлось снова подавить свою дрожь. Она пристально следила, чтобы сын даже не смел подумать о пользовании причудой, пока выполнял упражнения. Потом вместе с ним отрабатывала стойки и поправляла удары. Но ни разу она не допустила воспламенения ни себя ни сына. Тоя всё же возмутился: - Я должен научиться пользоваться причудой! - Когда подлечишься вперёд, - спокойно ответила она. - Раньше тебя это не волновало, - выплюнул Тоя. – Или теперь причуду можно тренировать только Шото? - Шото тренируется? – напряглась Энджи. - Н-нет, - осторожно ответил Тоя. - Хорошо, - немного расслабилась женщина. – Я не хочу, чтобы вы тренировали свои причуды. - Разве мы не должны стать поскорее героями? – подросток растерялся, видя неожиданную сторону матери. – Почему нельзя пользоваться причудой? Зачем тогда тренировки вообще? Для чего тогда я вообще рождён? Энджи практически слышала этот незаданный вопрос. Она молчала и просто смотрела на сына. Не знала, что ответить. - Разве я не должен превзойти Всемогущего? Или это должен сделать Шото? - с некой ревностью продолжил Тоя. - Нет! – прервала она мальчика и схватила за плечи. – Забудьте об этом. Вам не надо никого побеждать. Я…я была не права. Подросток отшатнулся. Он посмотрел на мать с болью в глазах. - Если я не могу использовать свою причуду, то что мне вообще делать? Я больше тебе не нужен? Это из-за моего тела? Всё потому что я сломанный? Мама! Энджи чувствовала боль в груди. Всё как тогда. Он тоже стал жертвой её мелочных обид и непомерных амбиций. Это она превратила его в того, кем он является сейчас. Это её вина. - Нет, Тоя, - она хотела прикоснуться к сыну, но тот ещё больше отшатнулся. – Не ты сломанный, а я. Она на миг застыла. Глаза остекленели и Тоя даже успел подумать, что она хочет снова сбежать. - Если ты хочешь тренировать причуду, если ты хочешь стать героем, то я не буду тебе препятствовать, - хрипло сказала она. – Но я больше не хочу, чтобы ты это делал, только потому что этого желала я. Ни ты, ни Шото больше не обязаны следовать моим приказам. Верно. Даже не желание. Приказы. Она практически с рождения определила их роль и приказала следовать ей. Родители не имеют права выбирать как жить их детям, ведь главный выбор за них они уже сделали. Это выбор родиться и жить. А что делать с этой жизнью должны решать сами дети, родители могут лишь советовать и наблюдать, каким бы плохим или хорошим этот выбор не был. - Поэтому ты ушла? Потому что мы стали тебе не нужны? Ты просто бросила нас как отработанный материал! Женщина смотрела на старшего сына и понимала, что сейчас мальчик не способен рационально понять то что она ему скажет. Обида, злость и ревность слишком глубоко засела в его сердце и мыслях. А она слишком плоха в утешениях. Впрочем, он бы их и не принял. Либо утешить. Либо оттолкнуть. Либо поймёт. Либо отвергнет. - Да, - после напряжённого молчания сказала она. – Я бросила вас. Вы были мне не нужны. Поэтому я ушла и отдала в руки тех, кто вам нужен. Мальчик вспыхнул, бросился на неё с криком и тут же погас. Ах, вот кого приставили в наблюдатели. Не приближаясь к сыну, она видела, как тот сдерживая злые слёзы поднимается и бежит из комнаты. Энджи за ним не пошла. Она тяжело вздохнула, сдержала дрожь и спросила: - Всё слышал? В дверях комнаты появился Айзава. Он казался безразличным, но его глаза пристально следили за действиями сгорбленной женщины. Энджи была совершенно измотана этой небольшой встречей со старшим сыном. Мужчина ясно видел, что она не может заставить себя выйти из этой комнаты и пойти за подростком. Не может успокоить его. Не может успокоить себя. - Ну, я говорила, что плохая мать, - с горьким смешком произнесла женщина. - Вы слишком хорошо апеллируете словами, - спокойно сказал мужчина. – Были и стали разные понятия. Правда, в таком нежном возрасте мало кто замечает разницу. Но не мне лезть в ваше дело. - Действительно. Освежающе эффективен и точен. - Именно поэтому я тебя и наняла.