Только ему одному

Оказывается не только людям, чувствительным до всего что их окружает и к самим себе, было свойственно хранить какой-то секрет. Небольшой такой, который явно был у всех. У кого-то это ложь, которую он в прошлом так легко допустил, а теперь носит под крышкой в банке, которую никак не разобьет, у кого-то приятное воспоминание, которое вероятно помнит только он, и делиться не спешит, храня эту жемчужинку у себя. Так и у выходцев с кибертрона, ныне павшего, но воспоминания связанные с которым до сих пор всплывают то тут - то там. У всех свой небольшой секрет. На базе автоботов было привычно шумно с утра и до вечера. Дети в очередной раз занимались самодеятельностью, и снова с какими-то проектами, с которыми на этот раз решили справляться сами, помня что было в прошлый раз с невероятными изобретениями одного из их кибертронских друзей. Что касаемо их, Би и Арси находились на базе, Балкхед и Оптимус отправились на разведку нового сигнала энергона в другом штате, а Ретчет отслеживал их сигналы по терминалу, попутно пытаясь разобраться с новыми данными, полученными в ходе нескольких последних миссий. Он не особо жаловал шум, от чего лишний раз ворчал что-то себе тихонько. И источников беспокойства находилось достаточно, порой даже слишком много на десять квадратных метров отведенных для людей, дабы те не путались под ногами, хотя и это не всегда спасало. На экран поступил сигнал от Прайма, Ретчет многозначительно шикнул на детей, что немного притихли, и принял его. — «Нам не удалось обнаружить источник сигнала, необходимо проверить местность ночью, чтобы люди ничего не заподозрили и мы не теряли прикрытие. Мы задержимся на неопределенный срок, советую отвезти Мико, Джека и Рафаэля домой, чтобы мы могли запросить поддержку в случае непредвиденных обстоятельств. » — Со стороны послышался недовольный девичий стон, Мико нравилось проводить время тут, а не с опекунами, которые были дико скучными и спрашивали про пресловутую учебу, но делать было нечего, им всем нравилось находиться на базе. Би и Арси приняли альт-формы, и спустя несколько минут уже скрылись в коридоре к выходу. Медик провентилировал, наконец наступила тишина, процессор перестал гудеть и теперь можно было спокойно продолжать. Прошло около десяти минут, когда он наконец оторвался от терминала, позволяя себе немного пройтись и расшевелить все мехасуставы. Он стеснённо проскрипел, когда какая-то деталь встала на место с характерным щелчком, люди иногда называют это хрустом костей, на что Ретчет мысленно фыркнул. Какое пренебрежение к своим и так не практичным каркасам. За последние пару месяцев его мысли концентрировались особо сильно, и если бы их можно было поделить на папки, то самая нагруженная была бы про одного меха, явление которого медика с самого начала выбило из колеи, чего только стоило эффектное появление и битва с клоном. Уилджек был горазд на нестандартные появления. Изнеоткуда появившийся звук мотора прерывисто затих за звуками трансформации, а после и шагов по бетонному полу. Стоило только вспомнить... — Давненько не виделись, док. — На его фейсплейте играла улыбка, в какой-то степени лисья, на что медбот ожидаемо нахмурился. Уилджек был из отряда разрушителей, некогда самого отчаянного подразделения воинов, и его натура полностью эту принадлежность оправдывала. Ловкость, хитрость, быстрое принятие решений, сила. На это обращение Ретчет в этот раз промолчал, сложив руки на груди. Рассчетливость и безрассудность между ними схлестывались в частых случаях, когда они снова встречались по разным поводам. С каких-то пор все мысли медика были заняты этим рекером, что сам он признавать ой как не хотел, и внешне действительно получалось. — Если ты пришëл на сообщение Оптимуса, то его нет, ты рано. — Не особо приветливо сказал медик, постукивая пальцем по одной из рук, всё ещё сложенных на груди. Но со стороны это вызвало лишь усмешку и приблизившиеся шаги. Уилджек умел выворачивать ситуации в свою пользу, а особенно с его, с недавних пор, возлюбленным. Да, им тоже свойственны чувства, и да в квадрате, они с Ретчетом разделяли одно такое чувство на двоих. Шаги остановились ровно тогда, когда медик сделал один шаг назад, чтобы расстояние между их корпусами не сократилось до неприлично маленького. — Не к нему я приехал, ты меня разочаровываешь, солнце. — Манипулятор словно невзначай лёг на "талию" медбота и присваивающе подтянул к себе, заставив второго расцепить руки и упереться ими в разрушителя. — Сколько раз я просил меня так не называть? — Ретчета жутко не устраивало это прозвище, потому что оно задевало его авторитет перед всей командой и новичками в том числе. А ещё он просто в силу характера такое не любил и не понимал, когда есть имя. — Я не считаю сколько, но разве это плохо звучит? Тебе подходит. — Мне кажется ты превышаешь грани дозволенного. — Сколько бы они не встречались, в неловкость и замешательство вгоняло каждое второе действие Уилджека, потому что понятие личного пространства он отвергал, и тонкостей романтики, как бы ему объясняли люди, Ретчет тоже не до конца понимал. И всë бы было проще, если бы медик не думал об интерфейсе время от времени. Он даже подумывал что подхватил сбой в системе, но диагностика ничего не показывала. Прогнать эти мысли было иногда тяжело, когда они были навязчивыми, и когда он понимал, сидя в своём отсеке за датападами, что ему это нравилось. Какой кошмар... Совсем недавно в очередном потоке мыслей, он пришёл к беспокойному умозаключению. Уилджек ему не доверяет в равной степени. Первые звоночки случились ещё в самый первый сеанс, когда тот пресекал мельчайшие, и в обыденности незаметные действия. Сначала лёгкие укусы заставляли его вздрагивать, после чего он умело отвлекал и заставлял забыть про них своими активными действиями, прикосновениями, разрядами с кончиков пальцев. При ненавязчивых возмущениях Ретчета он проявлял более активную позицию, буквально подминая всю чужую самодеятельность под себя и успешно убеждал себе подчиниться. И даже так, этого кажется мало для подобных обвинений, однако спустя какое-то время, он стал грубее в своих действиях, что окончательно поселило подозрение. С чего бы вдруг ему так себя вести, если никто не претендовал на его главенство. По крайней мере так было до сегодняшнего дня. Пока Уилджек подкрадывался пальцами до ближайших стыков в чужой броне, куда сразу пустил бы слабый заряд, Ретчет вышел и круга мыслей и вздохнув оторвался от его махинаций, взяв за руку и ненавязчиво уводя за собой в тёмные коридоры базы, игнорируя вопросительный взгляд в его сторону. Но бот всë-таки последовал за ним. Дверь в медблок разъехалась в пазы, пустив внутрь двух посетителей, прежде чем закрыться на кодовый замок. Рекера такой расклад вполне устроил, и подойдя к возлюбленному со спины, положил обе руки на его талию, очень уж нравилось ему так делать, потому что каждый раз он точно знал, что это заставляет медика нагреваться изнутри. Теперь можно было начинать проверку. Каково же было удивление рекера, когда его довольно ловко перехватили за обе руки когда развернулись к нему лицом, тут же встретившись с его фейсплейтом в неточном поцелуе. Это заставило что-то внутри него затрещать, не в буквальном смысле, но ощущалось это так. Позволив партнеру такую самодеятельность, он согласно ответил на этот короткий поцелуй, не поняв до конца что вообще происходит. Тогда, сразу после разрыва его толкнули спиной к ремплатформе, но он удачно остановился уперевшись в неё руками, чтобы не влететь боком. Уилджек поднял совсем непонимающий и требующий ответов взгляд. — Ты не в настроении, я понял…но что ты делаешь? — Он развернулся к подошедшему медику всем корпусом, отпрянув от платформы о которую опирался. И через секунду уже ухмыльнулся, расценивая это как всего-лишь «заигрывание-не-в-настроении» и хотел было подойти и прижать медика к себе или к стене, как это всегда бывает, но его снова слегка подтолкнули в грудь и перехватили за руку, которой он планировал дотронуться до Ретчета, а тот в свою очередь переступая волнующую пульсацию внутри искры, вжал корпус меха в стол со стальным грохотом. На такое тот хотел было снова возмутиться и не на шутку запереживал, как его тут же заткнули ещё одним поцелуем, на который он банально не мог отвечать из-за растерянности. Ощущение чужой глоссы во рту, которая не дает никакой инициативы вызвало ещё бурю мыслей от непривычки. Его система начала выдавать предупреждение о внешнем воздействии, и он ощутил как чужое ЭМ поле желает его охватить. Боевые протоколы запросили одобрение, и он не на шутку растерялся, впервые растерялся... Едва собрав мысли в кучу, рекер оттолкнул от себя источник угрозы, оставшись на полусогнутых ногах опираться рукой о платформу. — Да что ты делаешь?! Тебя подменили? Солнце, я ничего не понимаю. — На последних словах Уилджек не только повысил голос, но и увидел взгляд напротив, неприлично спокойный, который вызывал какой-то неприятный трепет под пластами микросхем и проводов внутри. Вокруг ни души, а значит им ничего не мешало побыть вместе, но выяснять отношения белый бот явно не рассчитывал, да и причин для беспокойства небыло. Он медленно выпрямился. — Ты мне доверяешь? — Голос и взгляд врача были спокойными, кажется старались быть успокаивающими. Ретчет слегка наклонил голову и сложил руки на груди, выражая полную заинтересованность в ответе, но и сам явно готовый говорить дальше. Уилджек дëрнул плечами. — Ну что за вопрос, разумеется... — Ощущение что разговор состоится более глубокий его тоже не покидало, и это почти бесило, почему сегодня? Как он, будучи разрушителем так мог попасться под чей-то контроль, это было как-то против его взглядов. Только одна мысль далеко в процессоре пыталась вырваться, достучаться до него, но пока безуспешно. — Тогда сядь на платформу. - Ретчет снова направился к нему. — Эй эй, если я тебя чем-то обидел, то я извиняюсь, ты же знаешь что я бываю невнимателен. — Уилджек не собирался причинять вред своему партнёру каким-то ярым сопротивлением, было бы очень глупо так поступать, но вот ощущение что бежать по большому счëту некуда - стимулировало. Он не выполнил просьбу. — Тогда позволь мне… — Медбот протянул было руку к чужому плечу, но тут же её перехватили. Они смотрели друг на друга молча целую вечность, только гудение приборов и их вентсистем разбавляло гробовую тишину. — Уилджек. — …... — Молчание, рука, перехватившая чужую непроизвольно сжалась сильнее. — Ты не хочешь быть принимающим? Почему? — Этот вопрос заставил бы медика расплавиться от стыда в обычной ситуации, но сейчас это было важнее всего, именно в эту секунду, именно для этой проверки. Уилджек поначалу дар речи потерял, после отвёл взгляд, пряча его совсем и отпустив руку, будто думая над ответом. В другой ситуации он ударил бы своего соперника, но сейчас он просто стоял молча, до какого-то момента. — Мне так больше нравится. — Не лги мне. — С чего ты взял что это ложь?! Голос дрогнул на середине, вокалайзер был исправен, что только подтверждало излишнюю нервозность. — Я не про то, что тебе нравится, а почему ты даже возможности не допускаешь. Случилось то, чего Уилджек боялся. Он никому и никогда не говорил об этом, это было чем-то настолько личным и стыдным, что просто не мог, а потому избегал таких тем и не вызывал подозрений. По крайней мере он так думал. — Хорошо, я скажу... — Он звучал тише обычного, как-то безэмоционально, потому что он не знал как лучше поступить. То что он хотелсказать могло показаться глупостью. И он действительно запрыгнул на платформу. Напротив же воцарилось ожидание и интерес. — Раз уж ты врач, я сделаю вид что у меня нет секретов. В общем смысле говоря - моя...система неисправна. И! Я сразу хочу сказать, что она такой была с самого начала, поэтому ты ничего с ней не поделаешь, никто не идеален. Теперь понял я надеюсь? — Это было правдой отчасти. Он оперся своей правой рукой об платформу. Но Ретчет был уверен, что это не всё, хоть и уловил суть. — Как это случилось? — Когда был юнцом, испытывал интерес, поэтому сразу же сломал. Но это было так давно... вот поэтому меня она не беспокоила. — Как ты её сломал? — Медик едва ли заметил, как в руках оказался один из датападов, которые так кстати были почти в каждом углу блока, потому что они всё время были в ходу. Он начал делать пометки, что насторожило Уилджека. — Просто повредил, это не так важно. — Что ты чувствуешь с того времени? — Ничего особенного, только иногда появляется фантомная боль, но я её едва ли замечаю. — Вот так неожиданно они встали в позиции врача и его пациента, что дало их системам успокоиться и остыть. Спустя пару минут записей, Ретчет неожиданно для рекера положил руку на его колено, от чего тот почти рефлекторно свёл их вместе как можно ближе, так, что они слегка лязгнули металлом по металлу. Ретчет поднял на него взгляд. — Разведи ноги. — вечер не заканчивался, и теперь «пострадавшего» это совсем не устраивало. — Док, всё в порядке, у меня ничего не болит. — Уилджек, это травма которая была без внимания слишком долго, даже если ты думаешь что это пустяки - это всë ещё твоя брешь. Мне лучше знать как поступить. — И немного погодя́, колени неохотно разошлись в стороны, выхвав одобрительный кивок напротив. Не то чтобы это дико смущало, но неловко точно было, особенно когда тебя рассматривают так пристально. И он уже прекрасно знал что будет дальше, когда медик отошёл к одному из шкафов за какими-то непонятными инструментами. Внутри снова что-то забилось от тревоги. Только этого не хватало... — Сейчас я тебя просканирую. Тебе нужно лечь на спину свесив ноги с платформы, чтобы мне было удобнее диагностировать. — Тут Уилджек будто опомнился, желая слезть и уйти прямо сейчас. Эта процедура вселяла в него какое-то липкое беспокойство и он уже не был таким решительным. — Может есть какое-то лекарство, я бы его принимал и всё прошло бы само. К тому же…мне эта система ни разу не пригождалась. — Он ещё попытался выдавить усмешку, но сейчас получалось плохо. Особенно когда чужие руки огладили его бедренные пластины, заставив вздрогнуть и сжать пальцы от неожиданности. — Скажи мне честно, ты же хочешь чтобы она работала? — Эти недвусмысленные поглаживания любимых рук вызывали дрожь по корпусу и сомнение. Он положил руки на плечи доктора, пытаясь так держать его на дистанции, хотя бы мысленно. Хочет ли он? Нельзя так сразу сказать, потому что предыдущий опыт с самим собой доставлял только боль, поэтому он всю жизнь был убеждён, что он просто не мог быть принимающим изначально. Не то чтобы он про это так часто думал, да и недоступность этой функции особо не мешала. Хотя именно сейчас, когда он поднял взгляд своих голубых глаз и встретился с другим, совсем не чужим и с нотками беспокойства, он не мог обмануть себя. Как же они сейчас неловко выглядели. Уилджек готов был поклясться, что если бы это кто-то сейчас увидел, он бы выдрал этому нарушителю искру. — Хах ну...— Он тут же нацепил маску пылкой уверенности, каким был большую часть времени. — Только если тому кто меня захочет, хватило бы смелости и он это заслужил бы. — Рекер усмехнулся. — Я другого не ожидал. — Убрав руки с чужих ног, Ретчет принялся сканировать всё от пояса и едва ли не до коленей. И каждый раз индикатор указывал на скрытое повреждение, скрытое в сложном месте. Врач заметно помрачнел и стал серьёзнее. — Ложись на спину и разводи ноги. — Уилджек готов поклясться второй раз, что подобные фразы от его, на минуточку, возлюбленного доктора могли бы вогнать его в краску, будь ситуауия не такой напрягающей. Он очень этого не хотел даже сейчас, но отпустив чужие плечи всё-таки с опаской лёг на спину, от чего его «крылышки» за спиной немного отъехали в стороны, поцарапав гладкую холодную поверхность. Стресс начал вызывать другие уведомления, которые Уилджек старался сразу закрывать и игнорировать. Ретчет на это одобрительно кивнул и стал ощупывать сначала самый низ торса, вызывая у пациента редкие вздрагивания, но в остальном реакция была более чем спокойной. Дальше нажимы направились к паховой броне, что вызвало волну внутреннего смущения. От знакомых прикосновений в дрожь пока не бросало. — Нигде не болит? — Неа. — Открой порт. Вот после этого рекер хотел подняться из положения лёжа и отказаться осматриваться дальше, но его тут же остановили толчком в плечо и неодобрительным взглядом. Стало вновь непривычно неловко. — Извини, оно само, я не управлял. — отговорка. Всё же он лёг обратно, однако дальше не предпринимая никаких действий, и не просто так. — Ты должен открыть, не говори что не знаешь как. — Я...не могу. — Рекеру совсем не доставляло удовольствия затягивать процедуру, но в этот раз он не привирал. Даже если бы он хотел, он не мог этого сделать. И его словно током прошибло и он прогнулся в "пояснице", когда почувствовал прикосновения. Сразу же захотелось свести колени, но он сдержался, стерпел. Медик почувтствовал чужое смятение. — Это тебе поможет. — Тепло от прикасавшихся пальце успокаивало, он их намеренно нагревал, чтобы система отреагировала и вернула работоспособность. Только вся интимность момента заставляла процессоры обоих работать на тройных оборотах. Хоть Ретчет сейчас и выступал в позиции врача, но лежал-то перед ним не мимопроходимец. Через несколько секунд защитный щиток поддался воздействию и ушел в пазы, предоставив доступ к порту. Тогда началось самое тяжелое испытание для Уилджека за последние несколько месяцев, потому что осмотрев все внутренности специальными приборами, была найдена причина. Ожидание наконец оправдалось. — Твой штамп повреждён, но не извлечён, из-за него ты повреждаешь всё что рядом с ним. Ты помогал себе сам? — Пациенту хотелось сквозь землю провалиться, потому что его секреты начали из него буквально вытягивать. Технически, он оставался запечатанным и не думал что такое может быть, и что это вообще имеет какое-то значение. Он едва выдерживал подступающие противоречивые эмоции. — Тс, всё, хватит! Это мелочи. — Сведя колени он снова поднялся с платформы и снова был тут же уложен вскочившим медиком. И на этот раз в руку Ретчета вцепились, не желая продолжать. — Нет, я не разрешал вставать, ты сделаешь хуже! — С каких пор ты командуешь? Тебя всë не устраивает, что ты решил поизмываться? — Вовсе нет, перестань разводить панику, в этом нет ничего такого. — сейчас медику стала ясна вторая причина грубости - помимо физической травмы рекеру мешает страх потерять контроль над ситуацией, как смог проанализировать Ретчет, наблюдая за ним особо пристально в последние полтора месяца. Колени сведены, порт закрыт, он в прямом и переносном смысле закрылся от Ретчета, интенсивно подключая охлаждение вентсистем и закрыв оптику. Всë это не могло не беспокоить и сочувствующим врачом была предпринята попытка успокоить его. Чужое поле излучало обеспокоенность и открытое недоверие, теория подтвердилась. Фон медика стал перенастраиваться в попытках найти правильное излучение, пока он удерживал рекера в лежачем положении. — Праймуса ради, успокойся, я не причиню тебе вред, позволь мне исправить проблему, если ты доверяешь мне. — Сопротивление уменьшилось, но в теперь открытых глазах напротив читалось беспокойство, а руки разрушителя даже сейчас не отпускали руку врача. Закрыв глаза и откинув голову Уилджек снова попытался привести мысли в порядок, потому как даже в плену десептиконов он никогда не был столь эмоциональным. Кулеры шумели пуще прежнего, а энергон гонялся насосом всё сильнее, хватка немного ослабла и он отпустил, вместо этого непроизвольно сжимая и разжимая кисти - своего рода самоуспокаивающий жест. Он ощутил чужое поле, нужно было действовать дальше. И Ретчет, до этого стоя последние несколько минут сбоку от платформы, переместился к ее узкосу краю, заставляя пациента снова развести ноги - но теперь подтянул к себе поближе и обнял, чего второй как-то даже не ожидал, и столкнулся своим корпусом о чужой, не очень уверенно приобняв в ответ, когда внутренности задрожали от напряжения. Когда их поля начали сливаться, рекер всё ещё испытывая неразборчивый трепет внутри расслабился. Он решил довериться кому-то впервые и был уверен в своём выборе, утыкаясь в плечо врача, когда обычно всё происходило зеркально наоборот. Мир теперь не казался таким же тихим, потому что было слышно все внутренности друг у друга. Ощущалась слабая вибрация от корпуса партнёра. Ретчет ещё даже не подозревал, какая буря творилась в искре Уилджека. Процедуру нужно было завершить, поэтому пришлось оторваться чтобы они оба приняли нужное положение. — Сейчас я извлеку штамп, но будет неприятно. — В ответ кивок. С помощью нужных инструментов удалось пробраться к нужным закреплениям, они должны были слететь при интерфейсе, но этого не произошло и он сместился дальше, повредив поверхность стенок вслед за собой, оставляя царапины. Как такое могло не беспокоить в голове честно говоря не укладывалось. Когда началось отделение, Уилджек приложил усилия чтобы не прогнуться от ощущения колкости и тихо зашипел, зная что за это его по крайней мере не осудят. Извлечение прошло довольно быстро и штампа на месте не было спустя всего несколько секунд, но следы дали о себе знать, начав ныть и подтекать энергоном, потревоженные посторонним вмешательством, хотелось побить согнутыми в коленях ногами стол, но рекер терпел и это. — Все готово, осталось обработать. Но это неприятно и придется потерпеть ещё какое-то время. Я использую медицинский препарат. — Ретчет отошел, дав Уилджеку немного времени отойти от первичных ощущений и возможно эмоций. Когда тот приоткрыл один глаз, чтобы понаблюдать за происходящим и увидел что в руках медика инструмента для обработки нет, то насторожился. А потом увидел как медик наносит охлаждающий гель на пальцы, шлак…это его обеспокоило. Финальный штрих, скоро всё самое неприятное закончится и они смогут хотя бы поговорить о том что произошло. Нужно было действительно ещё немного потерпеть. Лежащего на платформе беспокоила не столько физическая боль, как вся остальная. На базе до сих пор было тихо, они до сих пор одни, а сколько времени прошло было неясно. Тут из роя мыслей разрушителя выдернуло ощущение проникновения и, черт возьми, поглаживания. Он запрокинул голову и поджал одну из согнутых в коленях ног немного сильнее и со скрежетом поцарапал платформу. Система начала присылать предупреждения и он не успевал все их обрабатывать, они просто начали застилать весь обзор, вызывая только больший стресс. И мех напротив это прекрасно заметил, стараясь сделать все быстрее и осторожнее. Пока в один момент его руку резко не перехватили. Он поднял взгляд на пациента. — Стой, хватит. — Лежащему явно нужна была передышка, вид его был весьма утомлённым и стеснённым, он не мог расслабиться. Кто бы мог подумать, что именно с ним может подобное произойти, и что он может так повести себя. Тут медика дёргают на себя и он едва ли не сваливается, успев опереться о ремплатформу одной свободной рукой. — Дай мне закончить и всё, я отпущу тебя и ты будешь чувствовать себя лучше. — Знал бы он, что его слова пропустили мимо ушей. Но гораздо больше его вывело из равновесия то, что за его спиной внезапно сомкнулись между собой чужие ноги, притягивая его неприлично близко и царапая его краску. — Помоги... — Просьба на грани с вопрошением на выдохе, лежащий подрагивающий корпус, едва ли к чему-то готовый. Но что-то в этом всём было узнаваемо - его решительность только что проснулась. Врач застыл, стараясь не двигаться и его искру что-то кольнуло. — Ну же, Ретчет... — Тут рекера, неожиданно для него самого и оборвав его фразу, подтянули к себе в ответ, снова обнимая. Поле едва ли успокоилось, изредка предпринимая попытки выйти из под чужого. Он мог бы предпринять попытки сопротивляться даже по привычке, но он просто сдался, когда его начали целовать в шейные сплетения, вызывая микросбои вентсистемы, и вопреки ожиданиям предательски нежно, даже когда он был готов принять и грубость, только бы получить помощь. Он не смотрел никуда, закрыл глаза и держался ближе к чужому корпусу, ближе к теплу, пока его пробивала мелкая дрожь, а он пальцами процарапывал краску на чужих плечах. Процессором он знал что ему помогут и знал что уже перешел точку невозврата, когда зафиксировал так горячо любимого рядом с собой. И уже искрой понимал, что о нём позаботятся, опуская "крылья" пониже. Из-за всех осторожных касаний и ожидания контакта, из-за чужого эм-поля нужные датчики заработали, подавая нужную жидкость в порт. Сильной дрожью его пробило, заставляя "крылья" вздрогнуть и тоже задрожать, когда он почувствовал что в него входят, размеренно и осторожно. Чертовски правильно.., заставляя невольно сжимать пальцы и оцарапывать чужую краску. Он сдавленно и протяжно простонал неожиданно для себя, стиснув скрещенные за чужой талией ноги ещё сильнее, на что тут же получил новые поцелуи и лёгкие покусывания в шею, призванные успокоить его. Крылышки за спиной снова опустились и подрагивали. Внутри всё стало ощущаться совсем по-другому, больно, но откуда-то взявшийся охлаждающий гель уже сейчас вступал в действие снимая эффект от повреждений, пока внутри началось движение, сопровождаемое горячим и сильным дыханием в шею, где кажется могли поплавиться самые тоненькие кáбели. Сам он не знал как правильнее настраивать вентиляцию, поэтому стал дышать чаще чем спокойно. А в голове всё начинало плавиться от противоречивых чувств, но к счастью почти сразу они уступали место доверительным. Он всë-таки смог себе в чём-то признаться, в момент когда утыкался головой в близкого меха и всё для себя уже решил, а сейчас тихо вздыхал и почти поскуливал, не позволяя Ретчету от себя отодвинуться, вообще. А то, как в нём аккуратно двигались просто добивало искру изнутри, от чего хотелось скулить уже от счастья, забывая про неприятности которые только что произошли. Ретчет до конца даже осознать не мог, что же конкретно прямо сейчас происходит, чувство собственной значимости? Не совсем то описание. Но однозначно были мысли о том, что ему сейчас отдают что то важное, доверили что-то критически личное, неизвестное больше никому. Но всё по итогу привело к тому, что он узнал о чём-то очень для него важном, и что теперь прояснит некоторые моменты из прошлого, а Уилджек, дрожащий под ним от приятных чувств и ощущений, поставил первую точку в списке самых потаённых секретов.