Есть четыре стадии расследования. Первая — предварительное исследование. Вторая — раздельное исследование. Третья — сравнительное исследование. Четвертая — оценка результатов.
Хоть Кейт изучала не совсем криминалистику, а только ее малую часть на факультативе, она могла легко соотнести эти части с ее нынешней задачей.
Стадия первая: они осмотрели место преступления и квартиру причастного к этому делу.
Стадия вторая наступала именно сегодня, когда они будут изучать каждую улику по отдельности. А до третьей им было еще далеко.
Об этом думала Холл, когда битый час лежала в кровати и не могла заснуть. Просыпаться надо было через полчаса, а она не сомкнула глаз ни на секунду. Так смысл было вообще лежать? Чтобы притвориться мертвой, успокоить дыхание и представить себя на месте трупа: проникнуть в его мозг и разобраться, что он видел в момент своей смерти, что ощущал и как страдал. Ведь смерть — это всегда страдания. Если умираешь медленно, то для самого человека, иначе — для его близких, кто искренне заботился о них. Тут даже дело не в заботе. Заботился, поддерживая, оставаясь рядом до самого конца. Ведь как умирают безнадежно больные люди? Кто остается рядом с ними? Кто выдержит…
Раздался телефонный звонок. Она открыла глаза и посмотрела на экран смартфона. На нем было высвечено одно имя, которое она хотела бы забыть навсегда.
— Чего тебе? — спросила она, стараясь говорить беззлобно, но не была уверена, что получилось.
— Опять ты за свое, дочь, — сказал великий и ужасный Эдмунд Холл.
— Что я опять не так сделала?
— Я разрешаю тебе огрызаться только потому, что у тебя скоро свадьба. Ты же усердно готовишься к ней? Патрик ждет, когда у него появятся милые внуки, ясно? Милые. Чтобы пошли в его сына, а не в тебя.
— Я отключаюсь.
— Поняла?
— Поняла.
Все это время она была фарфоровой куклой, неспособной на эмоции, но как только телефонный разговор закончился, она бросила телефон в стену, и раздался треск. Кейт тут же подбежала к гаджету и стала его осматривать.
— Твою мать, — она заскрежетала зубами от злости.
«Он еще попляшет за сломанный телефон. Он и вся семейка его друга. Дети. Еще чего! Я готова сделать все, что угодно, лишь бы не иметь собственных спиногрызов».
Девушка вышла из дома и направилась в полицейский участок на работу. По пути у нее пытались выхватить сумочку, но она легко уложила грабителя на лопатки и позвонила в правоохранительные органы. В итоге Кейт опоздала на работу на десять минут, хоть и бежала туда со всех ног. Сегодня на нее не обращали внимание так, как вчера, но ей так было даже комфортнее. Она зашла в нужное помещение и молча села за свое рабочее место.
На месте были все. Лилит сидела за компьютером и что-то аккуратно печатала.
— Я думала, хакеры печатают со скоростью света, — сказала Холл.
— О, ты пришла, — обратила на нее внимание кибердетективша, — Это только в кино так работает. Но если дело срочное, я печатаю быстро, но с такой кучей ошибок, что линтер заругается и фиксить надо будет всю прогу. Ой, ты, наверное, ничего не поняла. Программа сообщит об ошибках, и придется исправлять всю программу. В следующий раз буду говорить понятнее. Хотя ты и так поняла бы, посмотрев все в интернете.
Кейт не поспевала за такой резкой сменой настроения у девушки. Лилит пугала ее, но не сильно, так что, если что, Холл будет просить у нее помощи, все равно они работают в одном месте.
Также, в комнате за одним и тем же столом сидели Стив и Гейб. Они о чем-то разговаривали. Если бы у девушки была возможность подслушать, она бы с радостью это сделала, но они общались слишком тихо.
Стив бросил взгляд на Кейт и выпучил глаза.
— Где та прелестная одежда, что была вчера?
Действительно, сегодня она надела черные джинсы, белую блузку и завязала волосы в хвост, чтобы не мешались, как вчера.
— А что не так? — спросила девушка.
— Да нет, ничего… — напарник понурил голову, но потом резко поднял ее, встал и подошел к части стола Холл.
— Кейт, я хочу, чтобы ты была полноценным участником нашей команды, но я пока не могу тебя отправить одну на такое дело, так что в этот раз мы с тобой будем ходить везде вместе. Твоя задача — изучать, запоминать, исследовать.
— Хорошо.
— А, ну разве что к кинологам ты пойдешь одна. Но я тебя провожу.
Стив протянул ей синий ошейник, и напарники отправились на служебной машине в нужное место. Холл отчаянно пыталась запомнить, каким маршрутом они едут, но бессонная ночь начала сказываться на ней. Конечно, она ни за что не скажет об этом мужчине, будет скрывать до последнего.
«Мужчина с душой ребенка», — мысленно посмеялась девушка.
— Как прошлый день? Тебе понравилось?
— Смотря что вы имеете в виду.
— В целом. Иногда, когда нет уточнений и человек не безграмотный, он спрашивает о чем-то в целом.
У Кейт промелькнули все события вчерашнего дня. Были и плохие, и хорошие моменты. Первые были связаны с определенным человеком, а остальные и с работой, и с вечерними событиями, негатив которых она старалась не замечать. Например, работников магазина. Но как ни старайся, слова в мешок не засунешь, даже если это малыш.
— Нормально, — все же ответила ему Холл и продолжила смотреть в окно. Когда ей отчаянно хотелось зевать, Кейт представляла большое черное облако, которое явно не спало в этот момент, значит, и она не должна спать.
— Ты плохо спала? — все же заметил ее состояние Стив, — У нас есть еще полтора часа до конца поездки. Поспи.
Девушка только хотела спросить у него, почему его называют по имени и она ни разу не слышала его фамилию, но заснула раньше.
— Просыпайся, — кто-то тряс ее за плечо, вырывая из царства морфея.
«Я даже в глубокий сон не успела войти» — застонала девушка, а потом узнала голос напарника. И вообще, почему напарника, если он был главным в детективном отделе? Но ей было легче так различать Христофора и Стива.
Кейт попыталась встать, но стукнулась головой о крышу машины.
— Ты как?
— Нормально.
— Твое любимое слово? — улыбнулся Стив, — Ладно, мы приехали. Видишь, как быстро пролетело время?
Они вышли из машины. Перед ними предстал обыкновенный приют для животных. Где здесь должны быть кинологи, Холл понятия не имела.
— Я останусь в машине, чтобы меня не увидели, а ты ищи кинологов.
С этими словами он опять залез в транспортное средство, оставив Кейт одну на растерзание сотне собак. Но ее это не смутило, она пошла вперед с гордо поднятой головой. Здесь была зона для прогулок с животными, но их самих не было видно, только изнутри доносились какие-то звуки.
Девушка направилась прямо туда. Дверь была открыта, и она сразу попала в холл, видимо, для посетителей. А еще эта комната вполне могла служить для отдыха персонала.
Холл решила не кричать, чтобы никто из братьев наших меньших не разозлился. Справа и слева были двери. Кейт выбрала правую. За ней оказалась немолодая женщина, кормившая щенков.
— Вы здесь работаете? — спросила девушка, как всегда, не используя вежливые общеупотребительные слова.
— И вам здравствуйте, молодая леди, — заметила ее особенность дама, — Сколько вам лет?
— Это имеет значение?
— Все в этой жизни имеет значение.
— Двадцать.
— А мне пятьдесят семь. Но перед Богом мы все равны.
Кейт не хотелось говорить, что никакого бога нет, но ей нужна была помощь здешних. На нее рассчитывали как на единственную, кто еще не разругался здесь со всеми. Так что она решила выбрать тактику «Молчи или будешь убит».
— Бог — наше все. Он прародитель: праотец и праматерь Божья. Без них не было бы ни меня, ни вас. Так зачем же вы пришли в сию обитель добра и уюта?
Все бы ничего, но ее было еле слышно за собачьим гомоном.
— Я пришла для того, чтобы попросить вас о помощи, — начала Кейт, — Я из полицейского участка на Уайт-стрит. У нас…
— Знакомая улица. Неужто вы полицейская?
— Я детектив.
Дама внимательно осмотрела Холл.
— Негоже обманывать. В вас легко можно узнать служителя закона.
— Я только недавно окончила академию, манеры еще остались при мне.
— Иди в другую часть помещения. Там будут наши кинологи.
«Так просто?» — подумала Кейт, — «Даже несмотря на то, что она явно знала моих коллег?»
В другом конце здания было многолюдно. Девушка решила подойти к парню, что дрессировал немецкую овчарку. Не расскажет, так подскажет.
— Вы знаете, кто может мне помочь с вопросом для кинологов? — произнесла Кейт, посмотрев ему прямо в глаза. Он повернулся к ней, держа рядом своего верного друга.
— Привет! У нас сейчас свободна только Тара. Тара!
— Че надо, Хью?
— Подойди сюда.
Молодая девушка подошла к ним, и парень продолжил делать упражнения со своей собакой.
— Что? — грубо начала разговор Тара.
— Мне нужна помощь в расследовании. Нужно…
— А мне-то что с этого будет? Какой резон мне выходить в лес, искать какой-нибудь очередной трупак который находится на последней стадии разложения?
— Во-первых, искать нужно будет в городе. Во-вторых, это не труп, как мы надеемся, и не человек, а собака, которая пропала позапрошлой ночью.
— Стоп, что?! — закричала Тара, — Пропала собака?
Кейт поняла: вот она, золотая ниточка. Ей нужно давить на жалость к тем, кого она безмерно любит, иначе бы не стала жить в пригороде, чтобы работать здесь.
— Да, ее похитили. И мы должны найти того негодяя, что это сделал.
— Что ж ты сразу не сказала, подруга? Да я его на куски порежу за такой мерзкий поступок. Да он у меня попляшет так, что мама не горюй. Да он пожалеет, что родился на свет. Да он…
— Он плохой человек. Животных надо любить.
Холл действительно так думала, просто давно не говорила этих слов, и сейчас ей было непривычно.
Они немного поговорили, она отдала Таре поводок, и она, отказавшись ехать со Стивом, потому что он «противный засранец», заказала такси для себя и для Шуши. Кейт хотела заплатить за него, но кинолог была упрямой особой. В итоге Холл вернулась в машину.
— Ну, как прошло? — поинтересовался Стив.
— Она сейчас же поедет на нужное место и начнет поиски.
— Тогда, думаю, нам пока следует заехать в морг и узнать результаты вскрытия.
И девушка опять задремала.
***
Кейт снился сон, как кто-то сжимает ей горло и притягивает к себе ее обнаженное тело огромными цепями, от которых было невозможно освободиться, а еще они приносили боль, и от нее было невозможно скрыться, потому что она в прямом смысле везде: от макушки головы до кончиков пят. И цепи затягивались все сильнее и сильнее, что казалось, хоть они и являлись цепким капканом, это не значит, что они не могут порвать ее тело на куски, вдавливаясь под чей-то надменный смех.
Резко все пропало, и на коже стали распускаться бело-фиолетовые цветы. Холл стало интересно, что они означают, но видела их девушка впервые. Они давали одновременно спокойствие и безмятежность. Обычно такие чувства испытывает человек, когда умирает. Неужели это начало конца?
***
Они зашли в здание досудебных услуг, поднялись на верхний этаж, где находился морг. Когда патологоанатом показывал тела и рассказывал о них, ей даже не нужны были таблетки от тошноты: она была вся в своем сне. Кейт осознавала, что обязана найти эти цветы, и она сможет это сделать. Вряд ли существует много видов цветов в таким окрасом.
— Кейт, ты слушаешь? — отвлек ее Стив.
— Да, — соврала Холл, но это взбодрило ее и дало силы хотя бы дослушать заключение.
— Вот так обстоят дела, — закончил врач.
Они распрощались и поехали в офис. По дороге Кейт попросила «перечитать» слова патологоанатома. Стив сделал вид, что поверил ей.
Значит, что они выяснили: они убиты ножом, которым недавно резали хлеб и рыбу.
«Скорее всего, с кухни исчезнувшего».
Проверить это они не могли, так как там не было держателя для ножей: они лежали на столе, и казалось, убери еще один нож, ничего не изменится.
Смерть наступила за два часа до обнаружения тел. Первому трупу, мужчине, всадили нож в сердце, чудом не задев правое предсердие, хотя это ничего бы не изменило. Он умер сразу. Второму трупу, женщине, перерезали горло. Она умирала несколько минут, потому что удар был неглубоким для мгновенной смерти.
— Она могла выжить.
— Да. Но такова судьба.
— Вы верите в бога?
— Нет. Бог бы не допустил смертей. И даже если предположить, что он садист, то все равно непонятно, зачем он создал верующих, которые на него молятся? Так ведь неинтересно.
— Я думаю, сначала убили мужчину, — перевела на другую тему Кейт, — он мускулистый, мог бы дать хороший отпор, потом, как слабое звено, женщина. Причем, настолько быстро, что никто не слышал ее криков.
— Все возможно, все возможно. А теперь дай мне эти документы, а пока помолчим.
- Ясно.
