Your beauty never ever scared me.

      В комнате было беспросветно темно и безмятежно тихо, эту идиллию не прерывало, а даже дополняло еле слышимое дыхание двоих людей. Кашин лежал совершенно недвижимо, желая как можно скорее провалиться в такой необходимый сейчас сон. Он внимательно вслушивался в ритмичное дыхание мужчины позади него, отдаваемое приятным теплом на затылке рыжеволосого. Спустя некоторое время, стример подметил, что дыхание его спутника стало чуть тяжелее и, казалось, что веснушчатый улавливал даже его сердцебиение, которое отбивало довольно быстрый ритм. — Дань, почему я? — Донёсся тихий и опечаленный голос брюнета из-за спины, от чего музыкант невольно дёрнулся. — О чём ты? — Осторожно в ответ спросил мужчина, поворачивая голову в сторону Тушенцова. — Скажи, почему ты выбрал меня? Почему не кто-либо другой? Я же, блять, больной на голову страшный мужик с уплывшей половиной ебальника.. — Его голос слегка дрожал, а от того размеренного и ритмичного дыхания не осталось и следа. — Я урод, Даня, урод. Почему бы тебе не встречаться с какой-нибудь, не знаю, красивой девушкой без всяких расстройств? С кем-то нормальным? — Русь. — Данила перевернулся, оказавшись лицом к лицу мужчины. Татуированная кисть рыжеволосого легла на щеку Руслана, осторожно стирая одинокую слезу с кожи последнего, — Я ведь люблю тебя далеко не за это. Ты самый замечательный человек, которого я когда-либо встречал. Для меня нет никого, кто мог бы быть лучше тебя. — Кашин нежно дотронулся своими губами до уголка чужих, после чего уже решительнее поцеловал обветренные, горячо любимые губы, которые охотно отвечали на ласку. Даже сквозь непроглядную тьму можно было заметить яркую улыбку Тушенцова.