I hate you

      Сколько себе Джон помнил, он всегда был тем ребёнком, которого остальные матери ставили в пример своим детям. Умный, без вредных привычек, с хорошими манерами, не доставляет хлопот своим родителям. В чем-то они правы. Семья Мортисов была довольно религиозной и, естественно, они с малых лет приучали сына к религии.       Вроде он стал священником в местной церкви. Что могло пойти не так? Джон сам не знал, но прерванный экзорцизм показал мужчине, что спокойной жизни ему не видать. Из-за прерванного экзорцизма, в котором что-то пошло не так, его заперли в психиатрической больнице на год. И могли бы держать еще дольше если бы он не соврал, что поверил врачам.       Первого января его наконец-то выпустили из больницы.       «Отличный подарок на Рождество!», — подумал священник, когда наконец-то оказался не в белых палатах. Разумеется, квартиру у него отобрали так как давно в ней никто не жил. Сестёр и братьев не было, мать давно уже в земле, а отец отрёкся от сына и не особо хотел ехать в Коннектикут, словно там из родных никого не было.       Пришлось искать себе квартиру. Огромными усилиями Мортис наконец-то нашел более-менее нормальную однокомнатную квартиру.       В добавок к нему привязался О’Брайан. Честно говоря, Мортис понятия не имел откуда тот вообще взялся и почему прицепился к нему. Тот не был похож на наркомана который клянчит дозу, довольно красивый человек. Но который привязался именно к нему. — Кто вы? — спросил он тогдашним февральским вечером. — Cuir fòn thugam O'Brien, sagart, — сказал тот по-шотландски, слегка нервно посмеиваясь и изучающе смотрел на него. Джон еще подметил, что его взгляд такой, будто он смотрит не на самого Мортиса, а на что-то за ним.       Из диалога он понял, что его спутнику двадцать пять, его семья смешанная. Мать ирландка, отец шотландец, но о них О’Брайан упомянул вскользь, даже не останавливаясь. Единственное, что Джон понял — семья О’Брайана могла быть религиозной. Несмотря на то, что февраль был холодным, пальто тот носил не самое тёплое.       Он навязался к нему в сожители. И как бы Джон не говорил, что места мало, особенно для двухметрового священника, тот либо оглох либо специально пропускал всё мимо ушей. Мортис сдался, позволяя тому жить с ним в одной квартире.       Честно говоря, О’Брайан пугал его. Ночью, когда Мортису или снились кошмары или была бессонница, он просыпался и видел, что тот наблюдает за ним, практически не мигая. Или мог напугать его, садясь на него сверху и заглядывая в лицо, тяжело дыша. Его новый знакомый мог вертеть головой как сова и даже не чувствовать каких-то неудобств.       Джон начал носить свитера с воротником или худи дома из-за одного случая. Он не помнил, что тогда делал дома. Но он точно помнит как к нему подобрался О’Брайан и сначала наклонился, а потом с силой укусил. Это было довольно больно и мужчина сразу вырвался. — Что ты сделал?! — спросил Джон, вытирая прокушенное до крови место. — Я просто хотел мяса, — ответил О’Брайан так, словно в этом не было ничего страшного. Джон вытер кровь салфеткой. Это было болезненно. — Ты мог бы попросить меня приготовить тебе мясо! Иди, сядь где-нибудь, я приготовлю поесть.       Мужчина взял яблоко и, усмехнувшись, покинул кухню. Джон уже ненавидит яблоки, его раздражало, что его спутник чуть ли не зависим от всего, что включает в себе яблоки. Шарлотки, яблочный сок, сидр, свежие яблоки, печёные яблоки. Как-то он в шутку дал ему сигарету с запахом яблок, но тот посмотрел на неё как на гниль.

***

Начало апреля выдалось довольно тёплым, правда был минус — повсюду лужи. Джон знал, что сейчас ему нужно повторно провести экзорцизм. Пока он сидел за письменным столом, раздумывая о том, что ему нужно сделать, к нему зашел О’Брайан. Как обычно без стука, спасибо, что дверь не нараспашку. — Джон, поверь мне, твоё сердце будет у меня на блюде, — напевал он, — оу, чего так суров, Джон?       Он это сказал с какой-то легкой насмешкой, впрочем, он всегда так говорил. Что смешного он постоянно находит, Мортису не ясно. О’Брайан был его постоянным спутником уже как два месяца. — Мне нужно продолжить экзорцизм. Эми Мартин, вот её фотография до того, что с ней стало, — он протянул фотографию стройной девушки с длинными распущенными волосами. Ей было семнадцать лет когда он попытался провести экзорцизм. — Ты хотя бы взял за это деньги? Мы же не благотворительная организация! А ты бы мог заработать неплохую сумму изгоняя дьявола из людей, — сказал О’Брайан.       Он не видел смысла в помощи если получит лишь «спасибо». Какой смысл тогда? Да и он бы отказался сразу если бы ему сказали, что он поможет, а его только по голове погладят. Зелёные глаза внимательно изучали Джона, которому не слишком понравилось такое.       Хотя в чем-то он прав. Зачем он вообще занимается этим после того как просидел год в психиатрической больнице? — Если тебе нечего сказать, О’Брайан, просто помолчи, умоляю тебя, — сказал он, рассматривая это женоподобное лицо высокого священника. — Как хочешь, — пожал плечами тот, жуя яблоко, — играй героя дальше.       Джон выдохнул, понимая, что кроме сарказма ничего не получит. Поднялся со стула, прошел по старому серому ковру, на котором уже стёрлись узоры, а потом пошел приготавливаться к поездке.       О’Брайан цокнул языком, наблюдая за ним. На мраморном лице появилась ухмылка. —Ну что ж, поехали, пакостник. Но не дай дьяволу добраться до моей души, а то я тебя не оправлю, — добавил он с усмешкой. Снова эти его шуточки.       Они сели в машину Джона, О’Брайан слегка нагнулся, так как был довольно высоким. На удивление священника, его спутник молчал всю дорогу, что было плюсом. Ещё одного комментария он бы не вытерпел.       Ехали они где-то час. Пистолет Джон решил оставить в машине. Ничего же не должное произойти плохого. Верно? — Удачи, Джон. Я не собираюсь рисковать своей жизнью за какую-то одержимую девушку, — безэмоционально сказал О’Брайан, пока они подъезжали к дому где была Эми Мартин.       Джон чувствовал разочарование и раздражение после такого сообщения. Выйдя из машины, Мортис ушёл в здание, оставив О’Брайана в машине.       Он зашёл в дом, пройдя на чердак, где была заперта Эми. Он начал обряд, сначала всё нормально, но потом то, что захватило девушку явно не понравилось то, что какой-то человек пытается выгнать его из тела девушки.       Эми зашипела и с какой-то невероятной силой выбила крест из рук Джона. Он понял, что ситуация здесь явно не в лучшую сторону.       Он пытался бороться как-либо с этой тварью, но той хоть бы что! После того, как оно выбило крест, тварь больше ничего не боялась, сразу поняв, что теперь Джон не более чем еда.       Наконец, существу надоели эти детские игры и оно быстро свернуло шею. Скрипнули кости и тело священника упало с гулким звуком у ног одержимой.       Поняв, что никто к нему так и не вышел, О’Брайан пересел на водительское сиденье и вдавил педаль в пол. Машина взревела и поехала. Быстро исчез тот дом. Дорога была пустынна, что было слегка удивительно. — Ты слишком доверяешь себе, пытаешься героя из себя строить, — сказал О’Брайан, словно обращаясь к священнику, — а куда это твоя попытка в геройского героя привела? Понятно куда. А я…я просто предпочитаю оставаться в тени. Живее буду.       Сейчас он ехал куда глаза глядят. Потому что в этом месте его держала лишь его игра с Джоном, но теперь и она закончилась. А значит, нужно покинуть этот штат как можно быстрее и вернуться в Висконсин. Точнее, в округ Мандела, а позже… он решит что делать.