С Рождеством!

Новый год запомнился Андрею смехом его дочек, шумной компанией друзей, курантами и песнями, что он горланил на улице будучи навеселе. А теперь за день до Рождества, он лежит вялой медузой, такой же мокрой и слабой на диване в своей квартире, и не может извлечь из горла никакого другого звука, кроме хрипа. Всё же водка, коварная падла, обманула мозг и убедила тело в том, что на морозе в одной куртке будет тепло без прочих согревающих аксессуаров. Да и на общем кураже холод действительно не ощущался. Но Андрею стоило быть более дальновидными и подумать о последствиях своих действий, но куда там… Пьяному ведь море по колено. А теперь у него разве что море соплей, и он, как одинокий пират, дрейфовал по нему, периодически проваливаясь в забытьё. Голова нещадно болела, веки жгло. И по-хорошему, ему надо бы доползти до кухни, развести какой-нибудь порошок и выхлебать его в надежде на облегчение, но сил совершенно не было. Телефон, лежащий на груди, завибрировал, уведомив о новом сообщении. Андрей взял его в руки и жалобно простонал после нескольких провальных попыток чуда технологий распознать его лицо. Сделав еще одно усилие, он наконец смог сфокусировать взгляд на экране, чтоб ввести пароль. Сообщение было от Агаты, она отправила фото Дианки и Алиски на фоне пальм, и спросила о его самочувствии. Волновать и омрачать их новогодние каникулы Андрею не хотелось, поэтому он описал свое состояние как удовлетворительное, отшутился несколькими стикерами с забавными собаками и заверил Агату, что с ним все хорошо и беспокоиться не стоит. Подумав пару минут, он открыл камеру телефона и сделал снимок, на котором виднелся прямоугольник окна, обрамленный темнотой комнаты, зашёл в канал своей группы и написал пост: «Приболел, ребятки, эх… Желаю вам в Рождество не быть как я и провести этот праздник в здравии, — потом, собрав вместе остатки уплывающего сознания, дописал, — и не в одиночестве». Опубликовано. Игнорируя стремительно посыпавшиеся комментарии, Андрей отложил телефон и провалился в беспокойный сон. Он сидел на кухне и пил чай. Вкус совсем не ощущался, поэтому Князь поднялся со своего места, открыл тумбочку и достал оттуда пакет йодированной соли. Отыскал в заваленной посудой раковине столовую ложку и зачерпнул ей белых кристаллов, которые позже растворились в чашке. Отхлебнув повторно свой напиток, он удовлетворено поморщился и посмотрел на Реника, что сидел на табурете в своем зеленом свитере. — Это же сколько лет уже твоему свитеру, Сань? Я думал его давно уже моль сожрала, — спросил удивленно Андрей. — Ну так, раньше вообще всё на века делалось, — ответил Саша и его молодое лицо расплылось в улыбке, — да что свитер, Андрюх! Я себе новую татуху взял, смотри! Ренегат начал закатывать рукав на правой руке, постепенно обнажая яркую картинку на коже. И чем больше открывался рисунок, тем сильнее недоумевал Андрей. Корни, сруб и наконец… Ехидно лыбящаяся бошка сказочника открылась его взору вместо привычного дракона. — Чёт я не догоняю, Сань… это же Мишкина татуха! — А, ты об этом. Да мы махнулись с ним, у него теперь мой дракончик. Круто правда? — Э… Как это вообще возможно? — Ну, Михе она надоела и он захотел поменяться. Забирай говорит этот пень сраный, а мне дракона отдай. Ну я и отдал. Андрей обескураженно посмотрел на Реника. Значит Мишке больше ничего Андреево не нужно… Вот сука! А сам-то пиздел: «Да наш мир то, да наш мир всё для меня, Андрюша. Да дурак я был, чушь нёс…». А оно вон как выходит значит. Но не успел Князь озвучить свои мысли вслух, как Реник встал со своего места, улыбаясь так же паскудно как и чертов пень, подошёл к Андрею и вытащил ложку из его чашки. — Ну ты и тормоз, Князь — сказал Саша, после чего три раза стукнул ей по Андрееву лбу. — Какого хрена? — возмутился Андрей, как на его лоб снова обрушились три удара. Реник всё лупил и лупил бедную голову Князя злосчастной ложкой, и удары становились все хаотичнее, пока в какой-то момент он не остановился и не сказал: — Ну ты чё, не понял до сих пор? Соображай давай, Андрюх, — и лупанул Князя с такой силой, что тот закричал надрывая и без того истерзанное горло и… открыл глаза. Экран телефона уведомил его, что проспал он до глубокой ночи. Голова раскалывалась, а со стороны прихожей доносились непрерывные стуки в дверь. «Господиблятьбоже», — прохрипел Андрей и стёр тыльной стороной ладони испарину со лба. На нём, к слову, никаких шишек не обнаружилось. Выпутавшись из пледа, он, не до конца отпустив сон, раздражённо поплёлся к входной двери. Даже не посмотрев в глазок, он крутанул замок и рванул на себя ручку, чтоб прекратить этот невыносимый стук и послать незваного гостя куда подальше. Но Князь не смог извлечь из себя ни звука. На пороге стоял Горшок. Его нос раскраснелся от мороза, а кое-где на волосах виднелись снежинки. — Т-ты че здесь делаешь? — отмер Андрей. — Так я это… Я ж звонил, да ты трубку не брал и вообще, — Миха поднял пакет, который держал всё это время в руке, — скорая помощь, ёмоё! — и не дожидаясь приглашения протиснулся внутрь, поспешно разделся и скрылся в глубине квартиры. Андрей ничего не понимал, но решил выяснить, как Горшок вообще здесь оказался. Нашёлся последний на кухне. Он, включив свет, во всю хозяйничал там: поставил чайник и начал вываливать на стол содержимое пакета, коим оказались лимоны, различные порошки, спреи для носа, таблетки от кашля и, внезапно, гематоген с бутылкой водки. Последнее окончательно выбило Князя из колеи и он прокашлялся, привлекая к себе внимание. Миха обернулся на звук и теперь при свете мог лучше разглядеть Андрея. — Мда, Андрюх, выглядишь ты не на «приболел» — последнее слово он даже выделил кавычками из пальцев, — ну, ничего, ты эт самое иди, приляг пока, я тут щас поколдую над зельем целебным, поставим это… на ноги тебя короче. Он снова отвернулся и принялся искать по шкафчикам чашки. Открывал и закрывал дверцы, пока за одной из них ему не попалась соль. «О, это нам тоже надо», — пробормотал Горшок. Но Андрей и не думал уходить. — Миха. Чё ты здесь делаешь? — голос его совсем подвел и он почти прошептал это. Горшок замер с протянутой рукой. Постоял так несколько секунд, потом снова развернулся, посмотрел в пол и ответил: — Да чё ты заладил… Прочитал я у тебя в телеграмме этом, что ты захворал, да еще и один. Вспомнил свой Новый год. Ну, ещё в две тысячи тринадцатом который, подумал, что не дело это, когда перед праздниками в одиночку кукуешь, ну и в… — Ты прочитал где? — брови Андрея готовы были покинуть его лицо. Миха с такой реакции завёлся: — Да блять! Да, я читаю твой канал, поймал ты меня, Князь. А вообще чё хочу, то и читаю, ёмоё! — Горшок повернулся к шкафчику, схватил первый попавшийся стакан и выпотрошил в него содержимое одного из пакетиков с жаропонижающим порошком, после чего залил всё кипятком, — и мне что уже и к другу нельзя прийти, когда он один? — Так тебе же ничего от меня и моего не нужно! — начал заводиться в ответ Андрей. — Чего? Ты чё такое несешь, Андро? Мы вроде бы всё обсудили ещё год назад — Миха заломил в недоумении брови, а потом вдруг просиял лицом, — а-а-а-а, да ты бредишь, да? Давай дуй в постель, пока не свалился прям здесь. Андрей вымученно вздохнул и прикрыл глаза рукой. Потом еле слышно сказал: — Покажи руку. — Чё? Зачем? — Покажи. Свою. Левую. Руку. — Андрей убрал ладонь от лица и посмотрел на Миху помутневшим взглядом. Миша решил не спорить и просто закатал рукав своего черного свитера по локоть. На его предплечье всё так же улыбался сказочник, немного выцветший и поплывший контурами от времени. Андрей облегченно выдохнул и потёр лоб рукой. — Блин, Мих, извини. Причудилось во сне…всякое, — сказал Андрей и облокотился спиной о стену. Миша подошёл к нему со стаканом и положил ладонь на его лоб. — Не удивительно ёмоё, горячий, как печка. Вот, выпей, полегчает. Андрей принял из его рук стакан и сделал глоток. — Спасибо — сказал он, — Мих? — Чё такое? — А водку-то ты зачем притащил? Нельзя ж, когда лекарства пьешь. — Так я и не для этого её принес. Мне муся в детстве так температуру сбивала, — сказал он тихо, — намешивала водку с солью и растирала тело короче. Помогало вроде, вот я и подумал, если тебе плохо совсем, то это тоже надо попробовать. А то химию эту глотаешь, и хрен знает поможет или нет, а это вот средство проверенное. Миха смущённо улыбнулся, а Андрей улыбнулся в ответ. — Ну, а гематоген то зачем? —А гематоген для удовольствия — сказал Миша засмеявшись, и потащил Андрея наконец в комнату. Уложив Князя на диван, напоив его «химией» и растерев «проверенным-понимаешь-да-средством», Миша сел на пол, облокотившись спиной о диван. Болтал чуть слышно про театр, а потом вдруг тихо сказал: — Ну, с Рождеством тебя что ли, Княже. Давно уж новый день начался… — С Рождеством тебя, Мишка. Останешься? Миша подумал минутку, а потом, улыбнувшись, сказал: — Останусь. Какое-то время он ещё продолжал рассказывать про новую постановку и тёрки с костюмерами, пока не услышал храп за своей спиной. Миша тихо поднялся, а после медленно склонился над лицом Андрея. Тот свёл брови к переносице, чему-то хмурясь во сне. Недолго думая, Миша склонился ещё ниже и оставил легкий поцелуй прямо на напряженной морщинке, после чего наблюдал, как она постепенно разглаживается, а лицо Князя становится безмятежнее. Улыбнувшись ещё раз, он отправился спать в гостевую комнату, чтобы утром снова поить Андрея горячим чаем с лимоном, может они даже посмотрят какой-нибудь фильм… Ведь в Рождество никто не должен быть один.