Это всё, что я прошу

Джон проснулся в крепких, но приятных объятиях, прижатый спиной к груди Шерлока. Удивительно, но он хорошо спал, ни разу не проснувшись, не помнил снов, и впервые за долгое время чувствовал себя спокойным и отдохнувшим. Ощущение Шерлока за спиной было невероятно приятным. Тепло его тела и дыхания успокаивало, а руки и ноги, сомкнутые вокруг Джона, показывали, как этому Шерлоку Джон важен и нужен. Лежать так было невероятно хорошо, но тело настойчиво намекало на необходимость встать и дойти до туалета. Как бы узнать, проснулся Холмс или нет, и не разбудить его, если… Джон ощутил мягкое и бережное прикосновение губ к своей шее. Улыбнулся. И ощутил ответную улыбку губ, что так и касались его шеи. — Ты только что поцеловал меня в шею, — непонятно зачем Джон решил констатировать очевидное. — Я рад, что ты не ушёл. Не исчез, — после этих слов последовала пауза, во время которой Джона на миг прижали крепко-крепко, но тут же отпустили, но из объятий не выпустили. — А ещё ты вкусно пахнешь. Нечто среднее между персиком и сладким яблоком. И на вкус такой же. — Ты поэтому так меня вылизывал? — Джон чуть заворочался, чтобы повернуться к Шерлоку лицом. — Поэтому тоже. — Холмс… То есть, Шерлок, — Джон продолжал своё медленное верчение в объятиях, — хочу тебе сказать… должен тебе сказать… то, что было у нас вчера, было лучшим, что случалось со мной в постели за всю мою жизнь. — Хм… — Не только потому, что именно ты для меня сделал, но и потому, что ты как-то понял, что именно я хочу, чтобы ты это сделал. И что я хочу, чтобы это сделал именно ты… Прости, я чушь нагородил. — Нет. Не чушь. Я рад, что тебе понравилось, и рад это услышать. Знаешь, я мало в чём плох, но вот в отношениях и постели… это одно из упущений, где я просто ужасен. Джон, наконец, развернулся к Шерлоку полностью. Смотреть на него с такого близкого расстояния было непривычно, и Джон не мог не обратить внимания на грусть, что глубоко и прочно отпечаталась в любимых чертах. Тени, если не сказать мешки под глазами, морщинки, да и общий осунувшийся вид. Вот значит, как выглядит любящая версия его Холмса, от которой ушёл любимый Джон. Джон до сих пор не очень верил и понимал, как получилась их встреча и склонялся к версии, что это чужой Шерлок пришёл в его мир, и не мог отказать себе в удовольствии, представлять, как его Шерлок вернётся в квартиру, из которой тот, другой Джон съехал давным-давно. И как этот гений будет ломать голову, как можно было за сутки сделать так, будто тебя уже полгода здесь нет. Хотя… Может, этот Шерлок не избавился от вещей Джона, лелея надежду на его возвращение, или, скорее, для сохранения памяти о нём. Но Ватсон почти кайфовал, представляя того Шерлока на холодной и обезличенной кухне, где даже и запаха Джона не осталось, даже следа. Пусть получит то, что хотел. За всю свою холодность, колкость и обиды, которые в последнее время стали просто невыносимы. — Почему такой любящей версии тебя, достался такой неприятный я? — тихо спросил Джон, и мягко поцеловал одну из скорбных складок около рта. — И наоборот. Или это мы были неприятными и довели их своим поведением? — Ты не был неприятным. Просто… перестал чувствовать ко мне то, что я вообще отрицал как существенную и важную в жизни эмоцию, пока не пережил её сам, — рука Шерлока опустилась вниз, по футболке Джона, через его обнажённый живот, погладив его вверх и вниз, затем до самого пениса и чуть пощекотала его. — Твой живот такой круглый, надутый и наполненный. Тебе нужно в туалет. Джон улыбнулся от этого тона, взгляда, щекотки, да и вообще — прикосновения. — Нужно. А тебе? — Давай ты первый. Джон кивнул и принялся выбираться из постели. Чтобы разжались объятия Шерлока, пришлось поцеловать того в кончик носа. — Я быстро. И вернусь. Приложу все усилия для этого. Ватсон даже одеваться не стал. Понял по глазам Холмса, по его полу-улыбке и вообще по лицу и взгляду, что тому очень нравится такой вид: футболка, что подчёркивает плечи и грудь, цветом почти как глаза Джона, но ничего более ниже. Было немного неловко. Всё же Джон не привык разгуливать так при свете дня и таким пристальным взглядом, но решил доставить другу и любимому такое удовольствие. Даже чуть тряхнул и повилял ягодицами, уже стоя в дверях, и улыбнулся едва ли не до ушей, услышав смех. Вернувшись, Джон застал Шерлока уже одетым и завязывающим галстук. — Если это всё не сон, а параллельный мир, в котором будет позволено остаться, мне нужно будет как следует усовершенствовать свои навыки общения с тобой и заботы о тебе, — сказал Шерлок. — Чтобы та ситуация не повторилась. Джон кивнул, а о Шерлок моментально убежал туда же, откуда пришёл Джон, даже не довязав галстук. Довязывал его Джон, когда Шерлок вернулся, куда более расслабленный, чем уходил. — Чтобы и эта версия тебя не ушла от меня в результате, — Шерлок закончил мысль, когда Джон без просьбы взялся за концы галстука. — Я знаю, что отношения, это не только кровать. Даже, далеко не кровать. Разговоры, ужин, уборка, посуда, и всё такое прочее. Счета и разделение обязанностей. У многих пар любовь разбивается об это. Даже без участия третьих лиц. Было видно, что Шерлок не хочет поднимать тему возможного ухода Джона к женщине и здесь, для построения «нормальной» семьи, но и молчать о том, что его волнует, не хочет тоже. Теперь не хочет. Джон не стал ничего ему обещать, потому что это не имело смыла. Он только поднялся на носочки и поцеловал, сначала подбородок, а потом губы. — У этого меня уже есть вполне нормальная семья. Семья, которая устраивает меня более чем. И чтобы ты понимал, в неё входит ещё Лестрейд и твой брат. — Наверное, оба очень удивятся, когда ты им скажешь об этом, — объятия вернулись на талию Джона. Оказалось очень приятно стоять так, кожей обнажённых частей тела упираясь в ткань одежды Шерлока. Джон тихо рассмеялся, уткнувшись в плечо Шерлока. Он всё ещё не мог поверить в своё счастье. И не хотел думать об этичности их отношений, что это другой человек по сути, на которого проецируются чувства. И что любили не его, а другого Джона. Какая разница, если оба они прошли через боль отторжения и изгнания, но здесь и сейчас — вместе, и кто знает, как надолго? Отрефлексировать можно и позже. — Хочешь их навестить, посмотреть, насколько они отличаются от твоих? — Было бы неплохо. Если ты не очень занят, я бы был также очень рад твоей компании в этом деле. — Раз мне больше не нужно искать квартиру, я свободен. Подожди только, пока оденусь. Позавтракаем дома или где-нибудь? — Я за «где-нибудь». Угощаю. И прогуляемся до отделения пешком, если не возражаешь. Хотел бы поговорить с тобой, узнать тебя получше. Джон улыбался, когда сел на кровать, натягивая штаны. За полминуты до этого он надевал бельё, а до этого — перебирал трусы в ящичке, советуясь с Шерлоком, какие лучше подойдут. Смеялся сам и радовался, видя улыбку у Шерлока. Ватсон очень хотел, чтобы того отпустило. Чтобы он перестал каждую минуту ждать, что это вот счастье развеется и он окажется снова в своей одинокой квартире. Хотя это было не во власти Джона, но он не хотел чтобы Шерлок постоянно пребывал в напряжении. Джон думал, и был уверен, что понимает. Шерлок будто получил второй шанс там, где считал это невозможным, да и сам он по сути тоже. — Мой Джон не был плохим, — сказал вдруг Шерлок, глядя, как Джон натягивает свитер, — он просто полюбил другого человека, и сразу, честно, сказал мне об этом. Оставаться с кем либо из жалости, когда уже нет любви, это не принесёт счастья ни тебе, ни другому. Нужно уметь принимать жёсткие решения. Нужно уметь жить после них. — Это тоже твой Джон сказал тебе? Шерлок не ответил. Он только смотрел. — Знаешь, у вас разный цвет глаз. У него сине-зелёные, а у тебя медово-карие. Я всё думал, что мне кажется, но нет. А волосы у тебя гораздо светлее. Русые против золотистых. Ты весь такой… медово-тёплый. При свете дня краски словно проступили ярче. — Сочту это за комплимент. А мой Шерлок был с непроглядно-чёрными кудрями, в то время как у тебя они как шоколад. Или спелые каштаны. А глаза… Получше рассмотреть нужно. — Рассматривай… Шерлок сказал это, когда Джон подошёл близко-близко, снизу вверх глядя на него. — Это была не твоя вина, что он ушёл, — тихо сказал Джон. — Просто так случается. С людьми. В жизни и отношениях. И не моя, что он захотел, чтобы ушёл я. Это вообще штука сложная. Все эти социальные взаимодействия. Идём? — Я могу взять тебя под руку? Тут такое допускается? Вместо ответа Джон сам взял под руку Шерлока. Крепко обхватив его. А потом хмыкнул, снова встал на носочки и чмокнул Шерлока в щёку. И того чуть отпустило. Сразу стало легче. Джон это ощутил. Уже на улице, вдохнув немного всей прохладной свежести, что мог предложить Лондон, Джон всё же спросил: — Я почти ненавижу себя за этот вопрос и немного боюсь его, но должен задать. У тебя есть идеи, как и когда ты мог попасть в другой мир? Если мы допускаем эту идею, а не чей-либо сон. По дороге домой, с тобой случилось что-нибудь необычное? Шерлок какое-то время шёл молча, но Джон знал, что это молчание предшествует ответу. «Я нашёл тебя снова, когда был уверен, что потерял навсегда. Всё, что я хочу, это не потерять тебя. Прошу. Это всё, что я прошу. Так мало и так бесконечно много. Но это всё».