Кёка не плачет

Тёплое, весеннее солнце давно явило людям красный закат, осветивший красками улицы города и теперь скрылось где то далеко, впустив на своё место большую луну. В общежитии Вооруженного агенства темно и тихо, будто никого здесь вовсе и нет, но в каждой небольшой комнатке развалившись на удобном и мягком футоне и с головой зарывшись в тёплое одеяло тихо сопят сонные сотрудники. Ну, почти во всех. Кёка резко вскочила, прижимая к груди потрёпанного временем, но такого любимого игрушечного зайку. Тишина. Нет, нет нет! Девочка хаотично обводит слезящимися глазами комнату, пытаясь найти что то, что докажет ей не правдивость кошмара, пришедшего среди ночи. Взгляд натыкается лишь на небольшую, ручной работы, фарфоровую статуэтку белого тигра, что ей подарил Ацуши. Во сне она разбилась на мелкие осколки, упав прямо рядом с бездыханным телом самого Ацуши. Позже взгляд девочки натыкается на зеркало, стоящее в комнате и обрамлённое резной серебряной рамкой. На щеках не высыхают дорожки от слёз, распущенные волосы спутались, а пижамная майка, что достаёт почти до колен задралась, оголяя худое, покрытое множеством шрамов бедро. Кёка резко одёргивает её вниз. Она ненавидит эти шрамы. Подушка уже давно насквозь промокла, но это не важно, сегодня она не пригодится, этой ночью Кёка больше не сможет заснуть. Плюшевая игрушка всё так же прижата к самому сердцу мелко дрожащими руками, а в голове девочки крутится лишь мысль о отчётливо засевшей в памяти картинке мёртвого, измазанного собственной кровью Ацуши. Кёка прекрасно помнит, как он говорил, что она может прийти к нему, если её будут мучить кошмары, но нагружать и так уставшего парня не хочется, он и так постоянно с ней, а девочка упорно продолжает твердить себе, что не заслужила даже обычной похвалы, не то что такой поддержки и помощи. Скоро это поймёт и сам Ацуши и девочка, прижав к груди зайчика останется одна, бродить в беспросветной тьме. От этих мыслей слёзы прекращаться даже не думали, наоборот, полились с новой силой. В темноте раздался неуверенный, осипщий голос. -Может всё таки... Нет! Ацуши спит да и вообще...он только посчитает меня тряпкой!-По стоящей рядом тумбочке прилетел сильный удар, из за чего лежащий на её краю толстый блокнот с грохотом, разрезающим уже привычную тишину, полетел на пол. Кёка завалилась обратно на кровать, лишь регулярно шмыгая носом. Успокоиться не получается, вот только если не сделать этого сейчас же, то новый приступ истерики лишь накроет с головой, не желая отпускать. Где то рядом разнеслись три быстрых стука, а позже открылась дверь. -Кёка-чан, всё хорошо? Я слышал ...- Парень не успел договорить, как застрял в немом ступоре. В лунных лучах, свернувшись калачиком, лежала всё такая же заплаканная и всхлипывающая Кёка. Ацуши, быстро пришёл в себя и закрыл дверь, дабы не получить от Куникиды за то, что они не спят, подошёл к нырнувшей в одеяло с головой подруге. Он аккуратно сел на корточки перед футоном и немного откинул тёплую ткань. Кёка не может успокоиться. Она хочет броситься в тёплые объятия, хочет сесть на колени и провалиться в царство Морфея под тихий звук колыбельной и в то же время хочет оттолкнуть, закрыть дверь на замок и остаться одна. Страшно. Ацуши же пытаясь на ходу разобраться с происходящим машинально подносит руку к тёмным волосам и аккуратно убирает за ухо упавшую девочке на лицо прядку. Ладонь непроизвольно потянулась дальше, к чужой руке, нежно её сжав. -Кёка-чан, что случилось? Опять кошмары?-Ацуши был единственным, кто точно знал о постоянных мучениях девочки, но сколько бы он не пытался ей помочь-она считает, что помощи не заслужила. -Кёка-чан, всё хорошо. Я рядом и я всегда готов тебе помочь. Давай ты перестанешь плакать, а я сделаю тебе горячий какао и почитаю вслух?- Впервые, когда парень увидел девочку в таком состоянии посреди ночи он откровенно запаниковал и всерьёз раздумывал над вариантом сбежать как последний трус, но всё же остался и спустя далеко не одну ночную истерику привык порой сидеть всю ночь в свете звёзд, положив голову Кёки себе на колени и тихо ей напевая. Но теперь было куда хуже. Если не успокоить Кёку сейчас то кошмар может вылиться в полномасштабную паническую атаку, чего бы очень не хотелось. Поэтому Ацуши садится на край футона и разводит в сторону руки, прекрасно зная как девочка любит обниматься. Это выяснилось сразу после её вступления в агенство: когда Наоми впервые увидела её в спокойной обстановке-не раздумывая бросилась обнимать заявляя, что большей милоты в жизни не видела. Акико поддержала её мнение и теперь обнимать каждого не сопротивляющегося сотрудника стало своеобразной привычкой девочки. Ну а как можно сопротивляться такой милоте? И план Ацуши срабатывает с задержкой всего в пару секунд. Кёка садится на футоне и окончательно выпутавщись из одеяла робка прижимается к груди парня, обнимая. Руки всё ещё дрожат.