For the world you may be just one person

Лу Чентао звонит через шесть часов и прилетает через три дня. – Не волнуйся, Као, – говорит Вегас, опуская ладонь на плечо. – Это формальная встреча, Чентао представит новых людей, озвучит отсутствие претензий к нам, и разойдемся. Макао кивает и обнимает коротко, дергая за рукав, ему было бы спокойнее, если б Вегас взял бронежилет. Пит где-то наверху – скорее всего, в детской, – и не видит – но точно знает, – что Вегас собирается на встречу с тайваньцами в бархатной рубашке изумрудного оттенка и черных брюках. Они бесконечно спорили об этом ранее. После возвращения Вегаса в дом. Макао громко кричал о том, что больше не выпустит из дома, если не будет уверен в защите на теле Хиа, Пит был более мягок в словах и тоне, но в целом – считал так же. Вегас же морщился, пытаясь выбить себе разрешение одеваться обычно. – Ты, блять, серьезно? – взвившийся Макао кидает кружку с чаем, которую держал в руке, в стену рядом с портретом, который как-то еще не удосужились убрать. – Нонг'Као, – кривится Пит, но не продолжает. Макао машет рукой, сдаваясь. Шипит, что если Вегас из-за своей дурости вернется с дырками в теле, то сам придушит, чтоб наверняка. И зло плачет, когда Пит утыкает его голову в свою грудь, ладонями тепло давая по лопаткам. – Као, – Вегас встает рядом. Макао чувствует движение Пита, тот то ли головой покачал, то ли еще что. Поднимает голову, смотрит на Вегаса – у того в глазах боль и смятение, – и рукой тянет сюда же, в руки Пита и свои. – Просто перестань рисковать, – шепчет. – Нахера все эти красивые образы на мертвом тебе? Он, конечно, понимает, что Вегас за эти годы сросся с риском, что даже бойня не дает ему мысли, что может быть по-другому, он этого другого не знает. Думает, что Кан не заслуживает перерождения – и Корну туда же, – просто потому, что на встречи, даже зная о том, насколько там опасно, их дети отправляются без экипировки, надеясь на телохранителей, которые точно так же голы перед пулями. – Я… – Вегас говорит в шею Макао, прижимаясь со спины. – Я понимаю. Тогда займись этим. Покупай все, что сочтешь нужным. Пит, я знаю, что вы это все обсуждали, так что просто проконтролируй, чтобы не было лишнего, хорошо? – треплет по волосам Као. – Я скину тебе реквизиты счета, с Нопа будут список и параметры парней. Через неделю Макао смотрит на бывшую спальню Кана, пока Вегас с помощью Пита влазит в и вылазит из разных вариантов экипировки. Он потратил часы на то, чтобы разрушить эти комнаты изнутри, сделав тут новые гардеробные. Сейчас Вегас обещает, что встреча абсолютно безопасна, и Као верит. *** – Че нам головы пооткручивает, – сообщает Порш и машет рукой на дверь. Вегас держит Кима, Ким держится за бок – половина ладони под пиджаком, вторая в уже засохшей крови. Као щелкает пальцами: – А какого, собственно, хуя? Хиа морщится, но ничего не говорит, и Као смотрит на Порша, ожидая, что, может быть, хотя бы он объяснит. Порш чешет бровь, выдавая, что, оказалось, не все тайваньцы поддержали решение Чентао, и один решил высказаться в духе «этот сам проебал склад, пока подкладывался под Кинна», на что, конечно же, Тирапаньякулы потянулись к пистолетам, и в короткой перестрелке – завершилась тем, что Чентао прикончил зачинщика, и принес свои извинения, – уставший после перелета Ким, который должен был быть не на складе, не успел увернуться. Ким косится на вошедшего доктора и дергает рукой. – Сам виноват, рванул, чтоб увидеть Чентао, и расслабился. Еще и смартфон разбил, приземлившись на него, так что позвони Че, скажи, что я останусь… – Неа, кузен, домой поедешь, сам утащу, если нужно будет, – шипит Вегас. Макао понимает, что Ким хотел спрятаться тут, переждать, а потом уже возвращаться, но Вегас прав – от Порче лучше ничего не скрывать, тот примчится сюда и рванет, когда осознает, что его парень пытался скрыть важное, пусть и недолго. – Ладно, кузен, – качает головой Кимхан. – Као, скажи, что я скоро буду. И не говори о ранении, заехал по пути, а смартфон, не знаю, выпал из кармана и разлетелся. – Понял, принял, – кивает Макао, а потом думает, что Чентао и правда лоялен к семье – и не хочет очередной бойни, конечно же. Когда Вегас и Ким скрываются за дверью комнаты, отведенной для доктора, набирает номер, дожидается ответа и говорит, что Кимхан у них, «сейчас контейнеры всучим», и скоро приедет. – А, да, он смартфон разьебал, – оглядывается, хотя уверен, что ни Пита, ни Вениса нет в зоне слышимости. – Поэтому я звоню, пока Вегас поясняет за готовку. Слушает смех Порче и думает, что, наверно, и ему достанется завтра за эту ложь. Кимхану больше, конечно. – Ага, кстати, – ищет безопасную тему, чтобы потянуть время. – Ты начал делать доклад по экономике, или завтра после пар завалимся в библиотеку? Порче ожидаемо начинает ныть, что экономика уже в печенках, но половина доклада готова, все равно нечем заняться было, раз не пускают никуда. Макао кивает Поршу, когда тот знаками показывает, что пойдет куда-то, и говорит Порче, что свой доклад не начинал, засев за прокачку аккаунта. Рассказывает, что Венис выучил новые слова – прилипчивая песенка из заставки мультфильма поспособствовала, – напоминает, что в следующие выходные они снова в качестве няньки, Танкхун тоже собирается приехать. – О, Ким выбрался из кухни, – щелкает пальцами, когда видит старших. У Кима в руке пакет с контейнерами – так вот куда уходил Порш, предупредить о версии Као. – Ага, до завтра, – произносит для Порче и сбрасывает вызов. – Я тебе какую-нибудь хуйню в монитор прикручу, если Че обидится на меня из-за этого всего, Пи'Ким. Кимхан кивает и обещает притащить коробку шоколада за помощь. Макао бросает, что две, вызывая ухмылку у Вегаса. – Deal, – дергает плечом Ким. Мако смотрит на вошедшего внутрь Бига и ухмыляется, видя на том футболку, которую – или такую же – видел на Чане, когда тот присоединился к тренировке и вытер пол всем Као, напомнив, что железо, конечно, хорошо, но пора бы возвращаться к боевым, которые не забросил, но сократил, иногда только прыгает по залу в спарринге с Че. Биг здоровается кивком, Макао спрашивает, что у того с планами на вечер. – Я бы украл тебя для тренировки, – поясняет. – Сначала библиотека, конечно, а потом уже зал. – Без проблем, я думаю, – Биг смотрит на Кима. – Я сменяюсь в семь. – Порче тоже возьмите, – бормочет Кимхан, Макао думается, что из-за обилия обезбола внутри старшего. – Ему явно захочется выбить злость за сегодня. А еще Као точно проведет пары под злой шепот почти кузена. – Договорились, – Макао подходит ближе и утыкается лицом в плечо Кима. – Но серьезно, не лезь под пули, а? – Као, – выдыхает старший и треплет его по волосам. – Ты же знаешь… Знаешь что? Что они все с мишенями по всему телу? Ага, знает, только вообще не легче от этого знания. Ему каждый раз страшно, что кто-то может не вернуться. Он и влез в группу для того, чтобы уменьшить риск потерять кого-либо из семьи. – Знаю, – бодает слабо и отстраняется. – Валите уже, пока Порче не начал звонить и спрашивать, где вы. Ким кивает, Биг машет рукой и подлазит под руку Кимхана, чтобы поддержать – тот, конечно, кривится сначала, но смиряется. Макао видел отчеты о его работе, когда Корн был жив, и активно поддерживал ругающегося Че – Кан тоже кидал Вегаса на похожие почти безнадежные встречи, но их телохранители хотя бы реально его защищали, а эти просто смотрели, чтобы младший из сыновей был возвращен живым. А еще Као думает, что только он сам и Кинн думали, что Ким не участвовал в делах семьи после побега и до плана – для Макао, – и до разговора через месяц после ужина, – для Кинна. И если у Као есть оправдание в виде того, что он вообще не знал, кто чем занимается – разве что слышал в разговорах о некоторых встречах, – ему было неинтересно все, что не касается Вегаса, то у Кинна оправданий таких нет. Разве что кроме слепой веры в слова Корна. И Макао правда не осуждает его, это же самое он видел в Хиа. Осуждает только то, как Кинн поступил позже – и знает, что не один в этом. Щелкает пальцами, спрашивает у подошедшего Нопа, где сейчас Пит и Венис – в игровой, – и говорит, что заберет Вениса к себе, а потом сам уложит на сон, позволяя Питу и Вегасу обсудить встречу. И Хиа точно придется извиняться за случившееся – у них давно уже не было встреч, где перестрелки были неожиданными. – Готовь свою задницу, – шепчет Вегасу, проходя мимо него, и уворачивается от поднявшейся руки. *** Као заглядывает в офис. У него в руках папка с документами по сделке с японцами, которым позарез нужно устроить корабль в порту на неделю. – Привет, кузен, привет, Пи'Тэ, – ухмыляется и кидает папку на стол, валится на диван и вопросительно смотрит на незнакомого парня. – А ты?.. – Это Тайм, мой друг, – говорит Кинн, выпрямляясь в своем кресле. – Привет, Као. Макао осматривает Тайма, сопоставляя внешность с тем, что – по обрывкам разговоров – представлялось ему. И, наверно, не имея такой информации, он не показался бы ему неприятным. – Ты задержишься? Порш хотел позже к вам заглянуть, вместе бы уехали, – Кинн смотрит на Макао, ожидая ответа. Као пожимает плечами. Ему, собственно, вполне безразлично, планов никаких, а с Поршем весело. – Окей. Младший улыбается Тэ, который отлипает от барной стойки – наконец ее стали использовать по назначению, Макао помнит рассказ Вегаса о посиделках на церемонии, – и подходит ближе. Пи непривычно домашний, без макияжа, в очках, в светлом спортивном костюме, но все такой же красивый. И Као бы сказал об этом, но вовремя вспоминает, что здесь Тайм. Хмурится. Думает, что позже скажет. Или напишет в сообщении. – Держи, – Тэ протягивает кружку, которую принес. Макао поднимает бровь, выпрямляется, забирает кружку и смотрит. – Подожди, это мне, что ли? – Тебе же Порша ждать, так что я сделал кофе, раз уж был у машины, – Тэ поджимает губы и отходит к Тайму. Кладет ладони на его плечи, сжимает и говорит, что пойдет и переоденется. Тайм кивает, подставляет щеку под поцелуй, но ничего не говорит и даже не смотрит на парня. Макао, конечно, не разбирается в отношениях, но чувствует неправильность в этом. Серьезно, когда Пит в той же комнате, Вегас практически не отрывает взгляда от него – и нет, не потому, что контролирует, а потому, что ему необходимо видеть Пита всегда, – точно так же поступает Ким, когда Че рядом. – Спасибо за кофе, Пи'Тэ, – говорит, когда Тэ проходит мимо, чтобы добраться до двери, и улыбается. Старший улыбается в ответ. – Что думаешь? – спрашивает Тайм, и Макао поднимает голову. – О чем? – хмурится Кинн, отрываясь от чтения бумаг, и хмурится сильнее, когда смотрит на экран смартфона друга. – Ты снова? – Ой, не начинай, – отмахивается Тайм. – Сам же видел, какой сейчас Тэ. Он даже макияж не сделал сегодня. – Тайм, он только что был на двухчасовой тренировке, какой макияж? – вздыхает Кинн. Макао наклоняет голову и подается вперед. Ловит взгляд Кинна и спрашивает беззвучно: – Что происходит? Кинн дергает головой, и Као не особо понимает, что это значит. То ли «не лезь», то ли «позже». – Да блять, есть же стойкая косметика, моя мать дарила ему, а он – наверняка, чтобы позлить меня, – не накрасился. Знает же, что мне нравится, когда он красивый… Макао не слушает дальше, замирая в осознании – Тайм считает, что Тэ без макияжа некрасив. Но это же абсурдно. Тем более, Тайм просто обязан считать Тэ самым прекрасным, ведь они пара, ведь нельзя думать, что твой любимый человек некрасив. Макао не то, чтобы подвержен стереотипам, но если любишь кого-то, то он по умолчанию красив для тебя, разве нет? Разве кто-то из пар около него может сказать, что его партнер некрасив? Да нет, каждый из них еще и отстрелит что-нибудь сказавшему обратное. – Макао? – он слышит голос Кинна и поднимает голову. – Порш написал, что они с Тэ хотят спуститься на стрельбище. Тут подождешь или с ними постреляешь? – Вот я об этом! – вскидывается Тайм. – Он после тренировки, но вместо того, чтобы привести себя в нормальный вид, идет стрелять. Макао допивает кофе – на дне густой сироп, который успел осесть, – и поднимается на ноги. – Я присоединюсь к Пи, – подходит к столу. – Мне перед отъездом заходить к тебе? – Нет, у меня встреча позже, так что документами вечером займусь. Скажи Вегасу, что завтра сам приеду. – Окей. Макао еще раз смотрит на Тайма и думает, что не понимает его. *** Макао оглядывает коридор – у окна незнакомый ему парень, – и ныряет в дверь, за которой должен быть небольшой коридор, с помощью которого можно срезать путь к стрельбищу. Сомнительно, что он должен знать о его существовании, но молодой телохранитель же не полезет сюда, чтобы вытащить обратно. И смотрит вперед. Биг и Чан обнимаются. Чан сразу же отстраняется, когда чувствует присутствие кого-то еще, и смотрит на Макао. Макао свистит: – Расскажу Поршу, что вы ныкаетесь как подростки от родителей. – Кхун'Макао, – начинает Чан, и Као кривится. Достали его с этим Кхун, когда он, в общем-то, просто член семьи, а не начальник. – Макао, – стонет Биг. – Что, представил количество шуток и подьебок от Порша? – щелкает пальцами парень и подходит ближе. – Следи… – За языком, я помню, Биг, – ухмыляется Макао и уворачивается от подзатыльника, на что Чан цыкает. – Чан, хватит уже, привыкай, что официоз послали далеко, – субординация остается для тех, кто не участвовал в организации путешествия Корна в один конец, а Биг, и уже и Чан, давно уже не просто телохранители, как когда-то заметил Порче, они тоже семья. – Кстати, вы же не едете в пятницу на склад, верно? – Да, меня Чан не пускает, – куксится Биг, и младший бесстыдно ржет, сообщая, что однажды сфотографирует это, обходит мужчин, чтобы уже добраться до выхода из коридора. – Тебе швы сняли три дня назад, какой склад? – закатывает глаза Чан. – Тогда я подкину вам Вениса, чтоб не скучали. Ну, и не трахались, пока все будут на складе, – все еще ржет Макао, ускоряясь, чтобы Биг не смог пнуть его. Биг ему нравится. И, если уж делать топ, то Биг будет на втором месте после Нопа. – Ты вообще работаешь, Порш? – громко спрашивает Макао, открывая и закрывая дверь. – Еще один, – закатывает глаза Порш. – Я владелец бара, я могу выходить на работу, когда захочу, и не выходить, когда захочу. – Это не так, вообще-то, но ладно, – смеется Макао. *** В пятницу с утра хочет завалиться в зал, чтобы попинаться с кем-нибудь, да хотя бы с приехавшим зачем-то Порче, но Вегас останавливает. – После встречи – окей, но до – не надо. Ты бываешь дерганный после тренировки, – говорит Хиа, ловя их в коридоре. – Давайте в офис. Макао отмахивается: – Тогда я соберу Вениса, – и поворачивается к лестнице, оборачивается у первой ступеньки, смотрит на Порче. – А я точно в офис, – Че тычет Вегаса в бок и усмехается. – Мой же уже там? Вегас кивает, и Макао кивает им обоим. Ему в офис незачем, по плану пробежалась вчера, изменений никаких не предполагается, а он сам даже не будет внутри. Поднимается на третий этаж и кивает дежурящему там Шону. Смотрит на стены и думает, что, а может, ремонт тут сделать? Пит когда-то порывался, но потом почти сразу появился Венис – и ремонт сконцентрировался на комнате для детской, – потом появился Порче, – и о ремонте вообще забыли. А сейчас уже спокойнее, старшим не надо постоянно быть в режиме ожидания незапланированных и запланированных встреч, готовя планы впопыхах перед каждой, даже тайваньцы не так сильно выбили их из рутины. – Пит? – заглядывает в комнату и находит там старшего. – Као? – Пит поворачивается, Венис на его руках начинает улыбаться еще шире и тянется к брату. Макао широкими шагами подходит, корчит рожи, заставляя Вениса расмеяться, и подхватывает его, забирая на свои руки. – Ты же ремонт хотел, – Као смотрит на Пи. – Может, займемся коридором? Я хочу еще что-нибудь из технических прикрутить на двери, чтоб безопасность увеличить. – Хорошо, я вечером спрошу у Вегаса, что он думает, – пожимает плечами старший и любуется ими. Венис уже зарылся пальчиками в волосы Као, оттягивает их и смотрит, как парень морщится – не от боли, а просто, чтобы веселить ребенка. – В экипировке поедешь в особняк или там переоденешься? Наушники и микрофоны проверил, все отлично, комплекты на столе. Макао задумывается. Ему, конечно, комфортнее переодеться тут, дома, но ехать – пусть и недалеко, – да и с Венисом, в обмундировании не хочется. Форма удобная, никаких проблем, но Као все еще удобнее в обычной одежде. Это вон, старшие могут жить в этих жилетах, ремнях и прочем, словно не замечая веса и стягивания, а ему бы что-нибудь просторное и почти незаметное для кожи. – Переоденусь в особняке. Заодно Чан подтянет, если что, раз уж я к ним, – пожимает плечами. – Порш и Кинн со своими парнями сразу же на склад рванут, это не поменялось? – Да, встретимся там. И ты, как доберешься, сразу маякни мне, – напоминает Пит. – Я помню, Пи, – Макао утыкается лбом в плечо старшего, и Венис ворочается, чтобы одной рукой держаться за Као, а второй вцепиться в футболку Пита. – Вечером лапша, да? – О, да, – мечтательно тянет Пит, и Макао усмехается – он не спрашивал почему, но Вегас при виде лапши становится такой разбитый, смотрит виновато на старшего, который каждый раз закатывает глаза. – Точно, Биг написал, что едой для Вениса они сами запаслись, так что только одежду возьми. – И ежика, – кивает Макао. Все равно в особняке Венис игнорирует сумку с игрушками, предпочитая играть или с Бигом и Чаном, или изучать предметы в их комнате – или яркую одежду Ткхуна, когда тот присоединяется к нянькам. – И ежика, – Пит отстраняется, треплет Макао по волосам, целует обоих в виски и машет рукой. – Буду в офисе, так что загляни перед отъездом. – Конечно, я ж не уеду, пока Венис не получит свои поцелуи от Хиа, – бормочет Макао, чувствуя, как «семья» растекается теплом внутри. Поднимает Вениса выше и тычется носом в его щеку, надувает свои, чтобы младший мог ладошками выдавить воздух. – Так, какую футболку выберем на сегодня? Опускает Вениса на пол, позволяя тому самостоятельно дойти до шкафа и вытащить то, что хочет надеть. Тот вытягивает из кучи белую с «Karma has no deadline», роняя еще три следом. Као хватает футболку с «No illusion, no disappointed» и складывает ее в сумку, пока младший ворошит кучу с когда-то сложенными в стопку штанами. – Окей, – Макао забирает у него футболку и ярко-синие штаны и садится на пол, хлопает себя по бедрам. – Забирайся. Переодевает быстро, тянется к игрушечному ежу и отдает Венису. – Я сейчас приберусь тут, а ты расскажи своему Киму, куда вы сегодня поедете, окей? Окей. Кимхан, кстати, был очень очарован тем фактом, что в его честь назвали игрушку. Любимую игрушку Вениса, к слову. Что, конечно, не позволило ему избежать бесконечных шуток на тему, насколько Ким похож на ежа, покрытого иголками. Складывает вещи на полки, потом еще раз проверяет сумку, и подхватывает Вениса, лепечущего что-то на смеси английского и тайского. В офисе слушает взбудораженного Порче, который рассказывает, что его выпустят в поле. – Я же сказал, когда натаскаем, успокойся, – тянет Ким, обхватывая талию Че и целуя его в плечо. – Као, передай Кинну подзатыльник, он мне поставил встречу с китайцами сразу после концерта в Шанхае. Вот не мог хотя бы на следующий день договориться, а. – Не развалишься, – усмехается Макао. Не, он передаст, только без подзатыльника, все-таки с Кинном не настолько близкие отношения, чтобы рисковать рукой. *** После встречи с японцами в начале апреля Као впервые задумывается о том, что ему хочется влюбиться, начать отношения с кем-то. Нет, он не завидует парочкам вокруг, только радуется за них. Вздыхает, понимая, что сам, если и встретит такого человека для себя, то вряд ли решится на что-то. Слишком опасно, и любимого тянуть в этот мир – ближе к точно нет, чем к возможно. В этом он понимает Кима. Причиной того, что у этих двоих получилось быть вместе, стало то, что Порче оказался в семье – не зная об этом, – до знакомства с Кимом, не Виком. Если бы не это, то Ким бы – Макао уверен в этом, – зарылся в боль, но не допустил Порче в свой мир. Као хочется верить в обратное, что любовь бы победила, но уже слишком знает кузена. Но когда, после возвращения в дом, долго смотрит на Порче, утаскивающего Кима, то думает, что все-таки хочет такого же близкого человека себе. Ненадолго, конечно, чтобы уберечь от мафии и ее реалий, чтобы побыть влюблёнными и свободными, чтобы расстаться позже, пока никто не узнал. Чтобы просто узнать, как могло бы быть, если бы он родился у других родителей. А потом отвлекается, отвечая на сообщение Тэ, спрашивающего, все ли в порядке. Точно, они же собирались в бар Порша, да все никак не собрались. *** Всю субботу Макао тратит на то, чтобы выбесить своим нытьем Вегаса. Не специально и незлобно, просто ему до жути не хочется на прием, он слишком отвык от встреч не с семьей, и возвращаться под маску – да ну нахер. – Я, блять, понимаю! – наконец кричит Вегас, и Макао замирает на полуслове. – Но они требуют кого-нибудь из семьи посветить лицом, ты же знаешь, что они думают проинвестировать проект социального центра. Точно, а где одна инвестиция, там и несколько. Макао знает и понимает. Да и ныл больше для того, чтобы поныть, а не бросить Хиа разбираться самостоятельно. – Хэй, выдохни, – Макао подходит и бодает Вегаса в предплечье. – Я просто ною, конечно, я поеду. Ты чего это? Вегас отмахивается. – Не знаю, просто предчувствие какое-то противное. – Да все хорошо будет, сегодня никаких встреч, вы все дома, а этот прием вообще не связан с мафиозными делами, – хмурится Макао. – Может, твоя интуиция выдает, что Венис снова простуду подхватит, или что-то такое? – Ладно, вали уже, переодевайся. Но я еще раз напишу Тэ, чтобы следил за тобой. Ну, и за обстановкой. Макао щелкает пальцами. Как же он ненавидит приемы, но на этом ожидается Тэ, который составит компанию в «выдержи пустые разговоры и не пошли кого-нибудь». А еще Макао выторговал себе поездку в одиночестве. Почти. Автомобиль сопровождения с парой телохранителей позади, но все же Као в своем один. Включает радио, вполуха слушает прогноз погоды и размышляет о том, что молочные цвета прекрасно подходят старшему. Он не видел, что именно решил надеть Тэ, но дресс-код ограничивает в выборе. Сам Макао втянут в костюм цвета зеленоватого стекла, как сказал Вегас, сунув ему чехол. На лацканах тонкая вышивка серебряной нитью, и Као честно пытался понять, что там, но кроме случайных завитков ничего не выцепил. Да и ему важнее, что широкий пиджак достаточно плотен, чтобы скрыть пистолет. Как бы организаторы ни утверждали о безопасности, Макао не согласен приходить туда пустым. Выруливает ко входу, проверяет в зеркале воротник рубашки – привычный уже для таких выходов шелк, – выбирается из автомобиля и поправляет узкие брюки. Отдает ключи работнику и замечает Тэ, который поднимает бокал с шампанским в приветствии. – Прекрасно выглядишь, – Макао подходит ближе, позволяя себе полюбоваться. Он был прав, такие оттенки безумно идут старшему. – Ты тоже ничего, – подмигивает Тэ. – Вегас выдал мне страницы инструкций. – Не утрируй, там явно ничего, кроме «не позволяй Макао говорить дольше пяти секунд», – усмехается младший и вылавливает официанта с подносом. Сует нос в бокал, но не пьет. Он за рулем, да и шампанское не его напиток. Прием проходит в разы лучше предыдущих. Макао бесконечно здоровается с теми, кого знает едва, и с теми, кого видит впервые, улыбается, несколько раз говорит о том, что Вегас извиняется, но дела, сами понимаете. К сотрудничеству? Открыты, конечно, свяжитесь с помощником, он подберет удобное время для встречи. – Я заебался, – шепчет Тэ, когда опустошает пятый бокал шампанского. – И вообще, я бы лучше сидел за планшетом, раз уж сегодня улов никакой. Макао оглядывается – на них никто не смотрит, – и подмигивает: – Думаю, мы уже можем свалить. Я уже говорил с чуваком, который нужен Вегасу, так что моя задача выполнена. Они выходят на улицу почти незамеченными, только останавливаются на минуту, когда на пути возникает бывшая одноклассница Као – он не помнит ее имени, но знает, что ее отец был в правительстве, сейчас вроде как занялся строительством в другом городе, – но обсуждать им нечего, так что кроме «привет, да, хороший вечер, пока» ничего не получается. – Отвезешь меня куда-нибудь? – спрашивает Тэ, растекаясь по сиденью. – Как насчет уличной еды? Только не на забитых улицах, тут есть лавка неподалеку, там редко бывают туристы, – Макао выбирает нужный адрес в навигаторе и смотрит маршрут. – Отлично, – Тэ расстегивает пиджак, и Макао цепляется взглядом за показавшуюся кобуру. Старший тоже не пуст сегодня, и это уже не удивляет Као. Тэ умеет намного больше, чем показывает незнакомцам. До лавки они не добираются. На третьем повороте их автомобиль подрезает внедорожник, из которого сразу же выскакивает четверо парней. И, если в первую встречу Макао цеплялся взглядом за парня, который выглядит как сама нежность, то в короткой перестрелке цепляется сердцем за него же, совсем не испугавшегося, собравшегося разом, смахнувшего опьянение и выпускающего пули недрогнувшей рукой. Тэ поражает все цели, которые видит, и это после приема, никак не связанного с теневым бизнесом. Так вот почему у Вегаса интуиция вопила сегодня. – Да ну нахуй, – выдает Макао, когда последний парень падает на землю и хрипит. – Хочу в бар, – Тэ прижимается спиной к автомобилю и поворачивает голову, смотря на младшего. – Полностью согласен, – Макао кивает телохранителям. – Я наберу Вегаса по пути, вы останетесь тут до его приезда. А мы будем у Порша. Один из телохранителей явно порывается остановить его, но Макао поднимает бровь. Новенькие боятся его, он знает, и парень сдувается. Нопу пожалуется, вот точно. Вегас спрашивает коротко и по делу, сейчас не до длинных разговоров, Као скидывает ему координаты, хотя знает, что телохранители уже отправили свое местоположение, говорит, что они с Тэ дождутся старших в баре, и сбрасывает. Сразу же набирает другой номер. Порш отвечает на звонок через несколько минут, жалуется, что забегался уже, но осекается и собирается, когда Макао в паре слов объясняет ситуацию. – Жду вас. *** Он уже привык к таким ситуациям настолько, что полностью расслабляется, стоит им оказаться в кабинке, скрытой тканью. Тэ выглядит спокойным, но Као не знает, это реальное спокойствие, или старшего рванет позже. Порш приносит им кофе с мятным сиропом и говорит, что присоединится позже, когда сможет вырваться от клиентов и клиенток. Тэ что-то набирает на экране, и Макао проверяет свой. А потом смеется и в ответ на вопрос Тэ поворачивает смартфон экраном к старшему, там огромное сообщение от Порче, ругающегося на уебков, обломавших его и Кима планы нападением на Као. «И да, Ким рванул к вам сразу же, так что у него будут некоторые сложности, вряд ли он в автомобиле вытащил из себя пробку. Я, конечно, написал Вегасу, чтоб не слишком ржал, но я вас знаю». – Я обязательно влезу посмотреть запись с камеры, – обещает Макао, набирая ответ, что сам не дома сейчас, бар Порша был ближе. Он думал, что или Вегас, или Порш уже сообщили остальным, что Као рванул в бар после перестрелки. Тэ странно молчит, хотя Као ожидал от него какой-нибудь шутки на эту тему. – Пи'Тэ? – спрашивает, откладывая устройство. – Я думал, что Ким сверху, ну… – машет рукой Тэ. Макао хмурится. Он вообще не задумывался о разделениях ролей, поскольку окружен парами, в которых нет такого – изначально, может, и да, но сейчас, нет. – Я, конечно, не знаток, но разве в отношениях по-другому? Ну, в плане, я понимаю, что кому-то больше нравится активная роль, кому-то пассивная, но когда вы пара, вы же точно меняетесь, редко или часто, просто потому что такое настроение? Это, конечно, не тема для разговора за ужином, но я знаю, что, например, Порш больше любит быть в пассивной, но это же не значит, что он всегда пассив. А Ким и Порче – не знаю, что там Ким до этого выбирал, – вообще не думали о том, что кто-то из них пассив, а второй актив, там сразу универсальность. А про Пита и Хиа я промолчу, там вряд ли есть ограничения – кроме вреда здоровью, конечно. – И вы серьезно вот это все между собой обсуждаете? – хмурится Тэ. Макао пожимает плечами. Ну, да, а что? Обсуждают, не семейным собранием, но тет-а-тет. И это не прям обсуждения, просто каждый может сказать что-нибудь, как, например, Порче, жалующийся, что Киму хорошо, у него выходной, а Че сидеть еще пару, когда спал два часа, потому что был занят раскладыванием Кима по всей квартире. Или Порш, усмехающийся, когда Кинн кривится, садясь в кресло в офисе Вегаса. Все взрослые люди же. – Ты не застал время, когда Порче только добрался до тела Кима и после этого месяц называл меня единственным взрослым девственником в доме, – ежится Као, вспоминая те дни. Сначала было весело, потому что Че умеет в шутки, но позже немного надоело. Порче тоже надоело, так что до какого-либо разговора о некомфортности не дошло. У Тэ забавно округляются глаза, и он открывает и закрывает рот, словно не решаясь что-то сказать. Макао машет рукой: – Ты можешь говорить все, что думаешь, Пи'Тэ. И мне немного грустно от того, что ты почему-то ограничиваешь себя в этом. Мне правда интересны твои мысли, так что не надо думать, просто говори. – Я просто не совсем понимаю. Вас всех. У меня все по-другому. Даже Кинн, хотя он мой друг уже много лет, не говорит о таком. – Я могу ошибаться, но предположу, что он не уверен, что ты, не знаю, не осудишь его? Ладно, я в нашу первую встречу подумал, что ты не хочешь разговоров по душам. И после, когда видел тебя с кем-то еще, мне казалось, что ты отстраняешься от разговоров не о работе, о планах. Кинн же в целом вполне тот еще любитель вывалить личное на всех, никакого осуждения. Но, опять же, мы семья, и, Будда, у нас только Венис еще не натыкался на парочки, занятые друг другом не в спальне. – Но у меня с Кинном точно были разговоры о личном. Просто не такие откровенные. И я не знаю… Тэ замолкает, а Макао думает, водя пальцами по столешнице. – Тебя же тоже воспитывали в «улыбайся, кивай, поддерживай светскую беседу, но не давай никакой информации о себе»? Может, дело в этом? Просто мы всегда разделяли поведение на приемах и встречах с поведением внутри семьи, кроме Кана и Корна, будь они неладны. Но я знаю, что существуют семьи, у которых и дома работают правила этих пустых разговоров без доверия. Старший кивает. И Као обдает холодом. То есть, получается, что Тэ не позволяли обычных семейных и дружеских разговоров даже дома? – Пиздец, – выдыхает он. – Ну, я могу лишь повторить, что в разговоре со мной не надо никаких правил. Хочешь поговорить о сиропе для кофе – отлично. Хочешь сказать, что Вегас пытается сожрать Пита взглядом, – тысячу раз да, я поддержу. Хочешь высказаться о том, как тебя заебал ежеутренний макияж, – welcome. Тэ вскидывается на последнем, и Макао вздрагивает от океана боли, затопившем глаза старшего. – Это так заметно? – спрашивает севшим голосом. – Другим – не знаю, хотя я вроде слышал от Порша что-то такое, но я заметил, что тебе не всегда комфортно с макияжем, при этом почти всегда его делаешь. Разве что на прошлой неделе, в офисе Кинна, ты был без косметики. И ты очень красив, я уже говорил, но без макияжа ты тоже красив… – Макао осекается, когда видит Порша позади Тэ. – О чем говорим? – улыбается тот, обходя диванчик и падая рядом с Тэ. Макао взглядом спрашивает у Тэ, и тот качает головой, выпрямляясь. – Будда, сиди нормально, мы же не на встрече с пафосными ублюдками, – кидает Порш, стекая ниже. – Я заебался, почему сегодня тут так много людей? – Я, в общем… – Тэ начинает и замолкает, стискивая ладони в кулаки. Порш замечает и подбирается, кладет ладонь на сжатый кулак: – Эй, все нормально, прости, я не хотел обидеть или что-то такое. – Да брось, это мои тараканы, я понимаю, – Тэ смотрит на Макао и Порша по очереди и вздыхает. – Порш, ты же ответишь честно? – Конечно, – хмурится Порш, переглядываясь с Макао. Тэ мнется, тянет одну руку ближе к Макао, прося без слов, и Као накрывает его ладонь своей. – Что ты обо мне думаешь? Порш скребет пальцами по джинсе, обтягивающей бедро. – Ну, ты красив, это первое, что можно увидеть без общения с тобой, поэтому и начинаю с этого, конечно, это не самое важное. Ты заботлив, это точно, вон даже поехал с Као, чтобы ему не скучать в квартире одному. И ты заботишься о Тайме, хотя я бы давно уже надрал ему зад, и я молчу только потому, что это расстроит тебя. Ты умный, очень умный, ты же разбираешься во множестве вещей, хотя, теперь я знаю, что управление бизнесом отбирает дохуя времени и сил. Ты разбираешься в людях, это видно по тому, с кем на приемах ты говоришь дольше, а с кем только здороваешься. О, ты знаешь, как вести себя на этих самых приемах, когда я вечно путаюсь в этом. А еще мне кажется, что ты несешь все эти светские привычки в общение с нашей семьей, хотя сам посмотри, мы же ведем себя как придурки большую часть времени. Наверно, я бы рассказал больше, но у нас с тобой разговоров о не работе раз, два и обчелся. Макао видит, как меняется лицо Тэ. – А если я скажу, что я хочу попробовать? Вот эти разговоры, когда не надо думать, как сидеть и что говорить? – Я только за, – улыбается Порш, кивая Макао. – Као, отомри, никто на Тэ не нападает. Макао хмурится, но потом понимает, что все это время сидел, будто выжидая, когда надо будет сорваться и защищать Тэ. – Као? – теперь хмурится Тэ и переворачивает ладонь, чтобы сжать пальцы вокруг ладони младшего. – Все в порядке, я просто… – Ты просто, ага. Так, ладно, почему бы тогда нам сейчас не начать обучать Тэ семейным разговорам? Не в обиду, но я видел твоих родителей, и если дома они такие же, то пиздец, я б сбежал. – Я и сбежал, – сообщает Тэ. – Мгм, к Тайму, который ничем не лучше, – отвечает Порш и машет рукой официантке, а потом натыкается на взгляд Тэ. – Привыкай, раз уж у нас свободный разговор, то я буду очень много ругать твоего парня, потому что он тот еще ублюдок. – Порш, ты расстраиваешь Пи'Тэ, – укоряет его Макао. Официантка приносит бутылки рома и колы, стаканы и тарелку с полосками вяленого мяса на подносе, ставит на стол и выходит, не говоря ни слова. – Что ж, Тэ придется принять тот факт, что не все любят Тайма. И это нормально, потому что он ублюдок. Макао согласен – он знает явно меньше Порша, но за то, что слышал раньше о Тайме, и одну встречу с ним, тоже считает его если не ублюдком, то близко к этому, – но в разы больше ему не хочется, чтобы Тэ было больно. – Тэ, без обид? – Порш наклоняется к старшему, заглядывая в лицо. – Без обид, не переживай. Это как рефлекс, наверно. Я понимаю, что ты прав, но надо защитить его. – Ну, защищать надо тех, кто защитит тебя, а это не Тайм, – дергает плечами Порш. – Предлагаю выпить, а еще я бы советовал, чтобы Тэ остался у вас дома. Я позвоню Вегасу, чтоб тот порешал этот вопрос с Таймом. И захвачу тараканов. – Фу, Порш, – кривится Као, так и не понявший любовь старшего к таким закускам. Но идея с Вегасом отличная, Тайм точно не будет ругаться с ним. – Тэ, если тебе некомфортно, то только скажи, я заткну Порша. – Я хочу попробовать, но я скажу, если будет слишком, – криво улыбается Тэ. – О, подожди, у тебя подводка потекла, – Макао кончиком пальца поправляет линию. – Все, теперь в порядке. – Спасибо, – говорит Тэ и оглядывается. – Я сейчас вернусь. Макао смотрит ему вслед и пожимает плечами. Может, Тэ нужно время, чтобы подготовиться к непривычным для него разговорам. Но Тэ уходит совсем не для этого. Возвращается без макияжа, и Макао зависает, гоняя мысль о том, что старший слишком красив. – Као? – щелкает пальцами Тэ и поднимает стакан, делая глоток. – Я просто задумался, – парень тянется к своему стакану. – Да, я уже говорил, несколько раз, но ты красивый. Тэ поднимает бровь и смотрит сквозь стекло. – Знаешь, – начинает он. – Раз уж мы снова откровенничаем, то ты первый, кто так часто говорит мне об этом. – А Тайм? – Нет, – вздыхает Тэ. – В начале наших отношений он много говорил о моей внешности, но позже – только когда пьян. И то только если я с макияжем. Я… Ты же наверняка что-то слышал в офисе. Я уверен, что Тайм вкинул что-нибудь о том, что я после тренировки, без макияжа и вот этого всего. Макао кивает. Он слышал. – Я бы разбил ему лицо, – говорит открыто. А что скрывать-то. – Думаю, Порш бы присоединился к тебе… – Обязательно, только я бы еще сломал ему что-нибудь, – Порш возвращается с тарелкой тараканов. Они говорят следующий час, и Као часто вскидывается, порываясь пойти разбираться с Таймом сейчас, но Тэ останавливает его, сжимая пальцами запястье и качает головой. И рассказывает еще больше. О семье, Тайме, о том, что тот ревнует ко всем, хотя в их отношениях измены только со стороны Тайма, Тэ б никогда, о том, что выбитая работа для себя приносит радость и заставляет меньше баюкать жалость к себе. И Макао хочется верить, что этот разговор – первый шаг Тэ к уходу из отношений, в которых ему некомфортно, но привычно. Макао думает, что этот разговор был больше нужен Тэ, чем им самим. И что у него самого теперь больше причин для того, чтобы быть ближе к старшему.