Я просто благодарен.

— Всё-таки решил прийти? Ушло куда-то в бесконечный омут ночного неба. Не было ни звёзд, ни луны — сегодня ничто не светило. Даже тот, хоть и небольшой, но маячок в душе куда-то исчез. А ведь именно он помогал преодолеть трудности. Те самые, что раз за разом вставали на пути, стараясь сбить с ног, острым ножом вонзиться в сердце и провернуть. А сейчас.. осталась лишь тягостная апатия — тяжёлый груз, утаскивающий на дно. "Давно я себя так паршиво не ощущал" — проносится, наверняка, в головах обоих. — В любом случае не спалось. И всё-таки парк ночью был куда уютнее. Без криков детей и нескончаемого шума людских разговоров. В такие моменты человек полностью отдаётся своим мыслям или музыке в наушниках, что словно кисть разукрашивает серые пейзажи. Мазок раз.. и на холсте написана красивая аллея. Мазок два.. и лёгкий дождь уже накрапывает с невидимых туч. А Сакуноске тем временем садится на лавочку, прямо на противоположный край от своего бывшего босса. Эта прогулка была чем-то между переговоров и встречей старых знакомых, которые когда-то работали бок о бок, разделяя одни переживания и цели. Неужели судьба вновь решила свести их? Судьба, в лице маленького мальчика, всегда перевязанного бинтами. — Как твои дела? — Вы же позвали меня сюда из-за Дазая? Резко перебил младший, но ответа не последовало, поэтому тот принял решение: самому продолжить говорить. — Неплохо, спокойная. По крайней мере была таковой, пока один мальчишка не заявился. Лёгкий смешок слетел с губ Огая, а веки сами закрылись. Удивительно, но было так безмятежно. Настолько, что осознание этого чувства дарило сотню мелких мурашек по телу. Приятно. Хотелось подольше впитывать сей чувство, забрать всё, какую-то часть отложив прозапас, чтобы использовать это волшебное топливо для маячка в момент одиночества. И голос.. Он был родным, спокойным, убаюкивающим для обоих. Пусть даже собеседники отрицают это, действительности оно не изменит. — Похоже на него. Неловкое молчание и мысли "да или нет, да или нет" повисли в воздухе, словно на петле, исполнив тем самым мечту за Осаму. Взвешивались "за" и "против" спонтанной идеи, пока тихо текло время, набирая минуту за минутой. И вот, наконец, всё оборвал уверенный голос. — Да, Дазай показался мне личностью интересной. Он умён не по годам, хоть и ведёт себя, точно ребёнок. И где Вы только таких находите, господин Мори? — Не представляешь, но они сами ко мне тянутся, — чистейшая правда, сказанная таким голосом, будто это тяжёлое проклятье. — Что ж, был рад помочь вернуть парня.. — Ода поднялся на ноги, уже собираясь уходить, — полагаю, на этом всё, до свидания. Человек отправился в сторону дома, по-своему засунув руки в карманы плаща. И всё бы так и закончилось, если бы сзади не раздалось мужское "погоди". Сакуноске оказался закован в объятия, как только обернулся на голос. Такие лёгкие, аккуратные, из-за чего казалось, что Огай боялся спугнуть парня, хоть тот и не сопротивлялся. Ода лишь с непониманием смотрел вниз на чёрный затылок, точно ожидая объяснений, которых никогда не будет. Это лишь минутная слабость, проявление чувств от босса, которые после данного разговора окажутся заточены обратно в сейф, чтобы ждать следующей встречи с человеком, одним из единственных, кто мог его открыть. — Прими мою благодарность за всё, что ты сделал для Мафии и для меня.. Эти слова дались тяжело, но они всё-таки смогли выбраться наружу, цепляя с собой тревогу и унося прочь, оставив лишь трепет души с приятной дымкой в голове. Но всё-таки задержаться в таком положении не вышло, как не крути, — не давало понимание того, насколько странно это могло выглядеть со стороны. Поэтому Огай отстранился, тем самым создав видимость простых благодарственных объятий. — Не за что.