Акклиматизейшн

      Звуки выстрелов, каждый из которых непременно поражает движущиеся мишени, приятно заглушают невыносимый стрекот каких-то там японских тараканов, но лишь на доли секунды, прежде чем чуткий слух снова будет атакован гулом сотен цикад на окружающих полигон деревьях. Снайдер поднимает глаза к небу в который раз, однако редкие облака почти не изменили своего положения, также, как и неподвижные в течение нескольких часов ветви деревьев не издавали привычного звука шуршания листьев. Ветра нет, совсем. Лишь только надоедливый, круглосуточный шум чертовых жуков, высокая влажность и удушающая японская жара.       Стэнли чувствует, как пот струится по его вискам, капли неприятно щекочут шею, затекая под воротник. Удобный и привычный кожаный комбинезон, несколько вариантов которого сделал для него Ксено, очевидно, совершенно не подходит для местного лета. Обтягивающая одежда, задуманная для облегчения подвижности, теперь неприятно прилипала к коже и быстро нагревалась на солнце, запирая бывшего солдата в личном адском котле, что в целом заслуженно, но в данном случае было лишь следствием собственного «и похуже бывало» отношения. Но в конце концов, один решающий фактор заставляет мужчину пересмотреть свою позицию.       Он воняет.       Его тело потеет, а низкогигроскопичная одежда доводит ситуацию до абсурда, когда ему приходится мыться несколько раз в день, меняя одежду, а затем в конце дня заниматься стиркой, и так по кругу. Не говоря уже о том, что высокая влажность не только оказывает неблагоприятное влияние на скорость пули, но и не позволяет одежде высохнуть до конца, поэтому раздражающее ощущение прилипшей к телу ткани преследует его вне зависимости от чистоты тела.       Стэнли освободили из камня пару месяцев назад, и по началу погода не вызывала у него неудобств. В конце концов, в родном Техасе климат, казалось, не сильно отличался – высокая температура, влажность, ясное небо. Но когда в Японии наступила пора по-настоящему знойного лета, отсутствие ветра делало погоду абсолютно невыносимой, и, судя по настроению местных, эта жара продержится еще как минимум пять или шесть недель. Даже железная выдержка снайпера, способного вести наблюдение за целью более шестнадцати часов в одном положении при любых погодных условиях, нуждается в определенных факторах, вроде профессиональной военной формы, разработанной из материалов, способных минимизировать потерю тепла тела при низких температурах, сдерживать теплопередачу между материалом и кожей при высоких температурах, и, разумеется, впитывать влагу.       Стэнли закуривает сигарету, но не может сделать больше двух затяжек – дым обжигает легкие, и раскаленный влажный воздух не помогает остудить горло. Снайпер раздраженно бросает чуть начатый окурок на землю, придавливая его ботинком, и с тяжелым вздохом убирает упавшие на лицо золотистые пряди. В голове вновь всплывает воспоминание о том, как легко он отмахнулся от предложения нескольких детишек о любой помощи, которую они могут предложить, чтобы ему было комфортно обжиться на новом месте. Снайдер лишь с усмешкой указал на своего друга, мол, Ксено сделает все, что мне нужно, хотя даже не подозревал о том огромном вкладе, который вносит ученый в Лунный проект, иногда даже жертвуя сном, не говоря уже о каком-то свободном времени.       И вот теперь, блондин с каждым днем получает все больше осторожных, но определенно жалостливых взглядов от случайных прохожих, предложения «попить водички» от тех немногих детишек, которые слегка разговаривают на английском, а также вполне прямолинейные комментарии от кого-то достаточно наглого, вроде Сенку или Рюсуя.       – Черт, что за вонь? – чертыхается гениальный паренек с нарушающей законы физики прической, когда Снайдер подходит к нему вплотную, чтобы поправить его положение тела при стрельбе. Парень говорит на чистом японском, но солдат легко понимает смысл сказанного по наглядному жесту.       – Ха-ха! Очевидно, ты был нечастым гостем в тренировочном зале, раз тебя так смущает крепкий запах мужского пота, Сэнку! – конечно же вставляет свои пять копеек Рюсуй, тренирующий стрельбу на соседней мишени, – Хотя я слышал от своих друзей-иностранцев, что азиаты почти не пахнут, когда потеют, к их удивлению!       – Кхкхкх, стоит поблагодарить госпожу наследственную изменчивость за эту читерскую способность – не выводить с потом слишком много белковых соединений, которыми бы могли питаться бактерии на нашей коже, – с довольной усмешкой отвечает Ишигами, все еще на японском и без субтитров, что слегка раздражает американца.       Стэнли подходит еще ближе, и с самым будничным выражением лица закидывает руку на плечи юного ученого, отчего, учитывая их разницу в росте, голова Сэнку оказывается в самой неприятной близости с подмышечной впадиной мужчины.       – Я не отойду, пока ты не попадешь в десятку, – глубоким баритоном произносит снайпер прямо над ухом Сенку, с мстительным удовольствием наблюдая, как непривыкший к прикосновениям парень вздрагивает от чужого дыхания и морщит лицо от неприятного запаха. Рюсуй выпускает три пули «в молоко», неспособный остановить свой хохот, в то время как Сенку, заряженный грамотной мотивацией, попадает «в яблочко» со второй попытки.       Вспомнив о недавнем случае, Снайдер раздраженно чешет зудящую от влажности кожу головы, проходя под тенью деревьев, отделяющих тренировочный полигон космонавтов от основной жилой застройки Королевства Науки.       Ваша взяла, детишки.              В их с Ксено комнате (которая по сути была комнатой ученого, где просто достроили второй ярус кровати) чертовски душно, как и везде, но хотя бы не жарит солнце, так что Стэнли позволяет себе выдохнуть и скинуть липкий комбинезон, чтобы порассуждать о дальнейших действиях. Он мог бы сделать себе некое подобие первобытной юбки из постельных принадлежностей, и никто бы не обратил на это внимание в каменном мире, но почему-то эта мысль сразу отметается его разумом в категорию «последних мер». Блондин не может удержаться от взгляда в сторону импровизированного рейла для одежды, на котором висит привычно аккуратная и даже каким-то образом выглаженная одежда Уингфилда – в основном неудобные рубашки и прямые брюки из не слишком плотной по виду ткани.       Мысль не особо надежная и слегка отчаянная возникает в голове солдата.       Ксено, собирающийся сменить рубашку в середине дня по солидарной с другом причине, заходит в комнату в самый неподходящий момент. Треск рвущихся нитей звучит раньше, чем приветствия между соседями по комнате. Не слишком заинтересованный в классических рубашках, которые явно будут ему малы, учитывая разницу в росте и телосложении, Стэнли делает ставку на возможность отжать у друга хотя бы штаны. Однако ставка не сыграла – его мускулистые бедра совершенно не влезают в чужие брюки. Несчастная штанина рвется по шву, громким треском ошеломляя ученого, который, от такой картины, на секунду вообще забыл, зачем пришел. Снайдер неэлегантно матерится себе под нос, и разрушает неловкую тишину, не в силах удержаться от ироничной отсылки.       – Мне нужна твоя одежда, сапоги и мотоцикл.       – Пшол к Юзурихе… – с трудом выдает Уингфилд, осевший на пол в приступе смеха. Кажется, он и правда скучал по фирменному юмору друга детства. И, может быть, совесть слегка грызет желудок, не позволяя злиться за испорченную вещь.       На самом деле, ученый и сам мысленно отмечал свой просчет, решив просто воссоздать привычную для друга одежду, сконструированную по его же запросам в условиях каменного мира Северной Америки. И Снайдера, казалось, все устраивало, а напряженный месяц планирования и разработки чертежей стыковочных механизмов для ракеты отнимал большую часть свободного времени, заставляя откладывать проблему на потом. Не помогал и тот факт, что из-за разного режима сна у них почти не было возможности обсудить насущный вопрос – Стэнли просыпался с восходом солнца и начинал тренировки, пока ученый еще видел десятый сон, а Ксено, засиживающийся за проверкой чертежей до поздней ночи, возвращался, когда снайпер уже спал. Теперь же, явно признанная Снайдером необходимость в обновках, а также нуждающиеся в ремонте брюки не оставляли сомнений в необходимости посещения мастерской одной небезызвестной рукодельницы.       За неимением иных вариантов, Стэнли пшол, куда послали.              Когда-то скромная палатка со швейными принадлежностями, кожей, тканями и механическим ткацким станком, теперь разрослась до настоящего швейного цеха. С появлением Кукурузного города, обеспечивающего продовольственную безопасность нового мира, количество освобожденных из камня людей росло в геометрической прогрессии, в том числе и в Японии, а значит выросла и потребность в обеспечении населения одеждой и минимальными текстильными изделиями в масштабах намного больших, чем нужды Королевства Науки в 150 человек. И хотя организацией производства теперь руководят несколько взрослых и более опытных швей, Юзуриха все также занимает почетную должность главной рукодельницы Королевства и имеет собственную мастерскую со всем необходимым оборудованием в личном пользовании (подарки от Сэнку в благодарность за огромный вклад в создание компьютера, которые она с радостью приняла).       – Yu-zu-ri-ha, Yuzy-r-i-ha, Yuz-riha? Yuzu-ri-ha, Yuzu-riha, – бубнит себе под нос бывший солдат, пробуя на язык четырехслоговое японское имя, чернильной шпаргалкой записанное у него на ладони. Он проходит мимо главного входа в цех, чтобы обойти здание и найти отдельный вход в мастерскую с торца, в соответствие с краткой инструкцией Ксено.       Стэнли легко находит открытую настежь дверь по звуку стеклянного колокольчика, мягко звучащего даже от самого слабого ветерка. Он заглядывает внутрь, но не обнаруживает чьего-либо присутствия, однако сразу улавливает звук шагов за спиной.       – Стэнли-сан? – темноволосая девушка чуть не врезалась в его спину, неся в руках корзину, наполненную до верху катушками с нитками.       – Hello, – Стэнли машинально перехватывает груз в свободную от несчастных штанов ученого руку и внимательно смотрит на девушку.       – Спасибо вам! Меня зовут Юзуриха, – представляется на английском девушка, быстро поняв причину вопросительного взгляда мужчины, – Вам нужна помощь?       – Ты можешь… отремонтировать одежду? – медленно отвечает блондин, подбирая наиболее понятное английское слово. Положив корзину с нитками на рабочий стол в мастерской, он демонстрирует брюки, чтобы девушка оценила порванный шов. Огава утвердительно кивает, а затем вопросительно смотрит на мужчину, мысленно формулируя вопрос на английском языке.       – Кхм, я пытался их надеть, – тут же признается Снайдер, отведя взгляд, как будто бы чрезвычайно заинтересованный в осмотре многочисленных стеллажей с тканями и фурнитурой. Когда девушка сдержано захихикала в ладошку, его пухлые губы сжались в линию, но определенно лишь потому, что чертовски хотелось покурить.       – Я могу сделать для вас одежду, если вам нужно это, Стэнли-сан! – с воодушевлением произносит девушка, слегка наклонившись, чтобы заглянуть в глаза собеседнику.       – Если у тебя слишком много свободного времени, – пытается сохранить равнодушие мужчина, но все равно удивленно дергается, когда рукодельница внезапно делает радостный жест рукой «Йес!».       – Как же я рада~ Я почти задыхаюсь, каждый раз, когда вижу, как вы терпите нашу жару в этих комбинезонах! – радостно щебечет девушка на чистом японском, соединив теперь ладони перед собой в довольном жесте.       Снайпер не понимает ни слова, но улавливает очевидно добродушный тон в ее голосе. Он молча осматривает рукодельницу, теперь намного пристальнее, одновременно анализируя собственные воспоминания. Эта девушка точно была там, в Америке, и явно представляла себе, кто он такой. Стэнли ясно помнит эти пластмассовые наушники на ее голове – последний, как он думал, артефакт утерянной цивилизации, который он рассматривал когда-то через прицел снайперской винтовки.       – У меня очень много свободного времени! – теперь говорит она на английском, показывая утвердительный «большой палец вверх», когда замечает на себе пристальный взгляд, – У меня есть готовая одежда, но мне нужно сделать эм… мне нужно узнать размер вашего эээ тела? Я имею в виду, мне нужно…снять мерки, ухх, как же это будет на английском?       – I got it, baby, – со вздохом сдается Стэнли, не в силах оправдать свою настороженность по отношению к этой миниатюрной леди, нервно подбирающей правильные слова, чтобы им было проще понять друг друга. К его удивлению, щеки девушки мгновенно покрываются румянцем, а руки соединяются в застенчивом жесте. Не то, чтобы смущенные девушки были для него в новинку, но он буквально не сделал ничего такого и теперь чувствует себя каким-то старым извращенцем.       – Я-я принесу одежду! – застенчиво мямлит Юзуриха, быстрым шагом отходя в сторону одного из стеллажей. Неожиданное слово, которое она раньше слышала только в популярных песнях про любовь, прозвучавшее из уст этого чрезвычайно привлекательного мужчины, смущает девушку на несколько мгновений. Однако потерянный взгляд снайпера быстро дает понимание, что для него это было всего лишь обычным повседневным обращением к «ребенку». И теперь ей так стыдно за свое смущение, что хочется стукнуться лбом об стену.       Языковой барьер беспощаден!       Пережив минутную волну стыда, юная швея выбирает несколько свободных рубашек, сделанных с расчетом на крупное мускулистое телосложение кого-то вроде Цукасы, Рюсуя или Тайджу, а также две пары свободных штанов. Сшитая из натуральной конопляной ткани, такая одежда позволит комфортно пережить жару, а также защитит кожу от палящего солнца. Осталось лишь… снять с мужчины мерки, чтобы подогнать эти заготовки по размеру, а также разработать несколько индивидуальных дизайнов на будущее.       «Как же неловко!» – мысленно сокрушается Юзуриха, не зная, как разрушить застоявшуюся тишину. Немногословная натура снайпера оказалась полностью противоположной теперь уже привычному характеру Ксено, который, при всех своих злодейских замашках, умело читает атмосферу между людьми и легко заинтересовывает собеседника разговором в нужном русле, чем быстро смог расположить к себе окружающих. И хотя ученый предупреждал о молчаливом характере друга, Огава не представляла, что построить контакт со Снайдером будет настолько сложнее, чем с научным наставником Сенку и другими знакомыми американцами.       «И, кстати, не обманывайте свои ожидания его прекрасным лицом. Он самый обыкновенный грубый мужлан, который провел свою юность в кадетском корпусе, и молодость в казармах. Со всеми вытекающими склонностями к неэлегантным матерным речевым конструкциям и похабным шуткам», – когда-то предупреждал их Ксено, пытаясь описать характер своего друга, перед его возрождением, – «Я бы сказал, что он шутит или иронизирует чаще, чем просто разговаривает, пока это не касается его боевого задания».       «Точно, шутка! Чтобы расслабить атмосферу, нужно пошутить… как-нибудь пошутить…» – думает девушка, удачно вспомнив слова ученого.       Не слишком воодушевленная своей единственной идеей, Юзуриха возвращается к своему рабочему столу вместе с заготовками одежды и длинным тканевым шнурком, свободно висящим у нее на шее. Стэнли все также молчит, нежным взглядом одаривая пачку сигарет в своей руке, хотя рукодельнице почему-то кажется, что он следит за каждым ее движением боковым зрением. Когда Снайдер с легкой грустью убирает пачку в поясную сумку, не решившись закурить при девушке, Юзуриха на секунду отворачивается, чтобы сложить пальцы «пистолетом», затем резко поворачивается лицом к лицу и направляет «пистолет» на мужчину.       – Руки вверх! – слегка писклявым забавным голосом произносит девушка, подмигивая собеседнику. Несколько секунд в воздухе висит тишина, и Юзуриха уже готова провалиться под землю от стыда, когда мужчина забавно фыркает и сдерживая смех поднимает руки в жесте «сдаюсь». Улыбка на его привлекательном лице вызывает у девушки облегченный смешок и приятные мурашки по коже от осознания того, что ее усилия были не напрасны. Рукодельница в одно мгновение находит в беспорядке своего рабочего стола карандаш и для удобства наматывает на руку веревочный шнурок, предназначенный для измерений параметров тела.       «Не то, чтобы мне не нравились такие игры…» – с трудом сдерживается Снайдер, чтобы не отшутиться вслух, когда Юзуриха с довольной улыбкой и веревкой в руках уверенно подходит к нему, все еще державшему руки поднятыми в сдающемся жесте.       К его удивлению, застенчивая ранее девушка уверенно обхватывает его веревкой, измеряя параметры тела, которые она фиксирует пометками прямо на этой самой веревке. Бывший солдат не может не отметить, что уровень сосредоточения на ее лице, когда она измеряет обхват его бедер, вполне себе тянет на опытного командира батареи. После того, как основные измерения были закончены, девушка жестом просит его сесть на стул, чтобы измерить обхват головы, ширину плеча и руки, а также высоту посадки.       – Отлично, Стэнли-сан! Теперь подождите немного, – рукодельница довольно вытирает пот со лба, прежде чем разложить заготовки одежды на столе. Стэнли с интересом наблюдает, как девушка использует натянутую веревку с метками в качестве импровизированной линейки, чтобы сделать несколько отметок на ткани. Когда все заготовки размечены, Огава легким движением продевает нить в иглу и приступает к своей убойной технике шитья, заставив снайпера пошатнуться на стуле от неожиданности.       – ОРА! ОРА! ОРА! ОРА! ОРА! – с воинственными выкриками и с таким лицом, будто уже дослужилась до майора, юная швея в считанные секунды формирует прочные швы, подгоняя заготовки одежды под фигуру Снайдера. Не остаются забытыми и несчастные штаны Ксено, которые теперь выглядят как новенькие, будто и не было никакой дырки по шву.        – Готово! – удовлетворенно выдохнув, девушка с мягкой улыбочкой сформировала перед Стэнли стопку из готовой одежды.       – Дай мне пару минут, чтобы подобрать челюсть с пола, детка, – Стэнли привычным движением скрывает улыбку рукой, хоть и не держит сигарету в своих губах. Юзуриха нервно улыбается, не понимая смысла устойчивого выражения, что не остается незамеченным, – Я имею в виду… For real amazing job, baby, – мужчина с довольной ухмылкой проводит ладонью по стопке одежды из восьми вещей. Серьезно, ей понадобилась пара минут, чтобы подшить восемь чертовых вещей. Стэнли не может не признать, что с каждым днем все больше убеждается в том, какие потрясающие эти дети (которые, на самом деле, уже и не дети вовсе).       – Ах! Это на самом деле было просто… я имею в виду, одежда была почти готова. Я только сделала до конца… – удивленная внезапной похвалой, девушка смущенно отрицает свои заслуги, к удивлению американца, совершенно не знакомого с японским менталитетом, – Я обязательно сделаю лучше! Эта одежда свободная, но вы предпочитаете одежду… которая эм…skinny? – рукодельница внезапно выхватывает из середины стопки и демонстрирует в воздухе одни из предложенных штанов.       По какой-то причине Огава чувствует необходимость показать мужчине, что ее навыки намного лучше, чем быстрая подгонка готовой одежды. Почему-то она хочет сделать для Стэнли совершенно новую, аккуратную и индивидуальную одежду, которая подошла бы именно ему. Стал ли этот красивый мужчина с идеально пропорциональной мужской фигурой той самой «музой» для творца или же просто свежим глотком вдохновения среди слишком практичных и незаинтересованных в моде друзей – Юзуриха не может сказать наверняка. Она лишь чувствует, как желание творить наполняет ее легкие, словно жизненно необходимый воздух.        Тем временем Снайдер внимательно приглядывается к одежде, пытаясь понять, что именно имеет в виду девушка. Темно-коричневые свободного кроя штаны окрашены немного неравномерно, если приглядеться – выглядят так, словно на светлую ткань пролили очень крепкий кофе. Блондин ухмыляется этой мысли. В конце концов никто не запрещал использовать напиток для окрашивания тканей.       Его расслабленная полуулыбка исчезает, когда девушка упоминает обтягивающую одежду. Действительно, вещи, которые для него подготовила рукодельница, даже с учетом подшивки по фигуре имеют свободный фасон, наиболее подходящий для жаркой погоды. Эти вещи совершенно отличаются от одежды, которую он уже давно привык носить.       Одежда, которую привык носить Стэнли, максимально прилегает к телу, а любые дополнительные слои одежды легко снимаются или отстегиваются, давая возможность за долю секунды освободить тело. Его облегающая форма никогда не станет для него ловушкой, зацепившись за торчащий из обломков здания кусок арматуры, не лишит его возможности двигаться в момент взрыва, не помешает спасти чью-то жизнь, не подвергнет опасности его собственную.       Громкое чириканье птиц внезапно возвращает мужчину из вязкого размышления обратно в реальность.       Хах.       В этом «Королевстве науки», кажется, нет еще ни одного здания, построенного с использованием металлической арматуры в качестве каркаса бетонных плит. В этой стране нет заводов, производящих, в том числе, подрывное оружие (а любое штучное производство динамита для строительных целей происходит только под контролем Сенку). В этой стране умереть от жары намного вероятнее, чем от выстрела или взрыва.       Здесь нет винтовки в его руках, нет худого чумазого ребенка из трущоб, обвешенного гранатами, прикрытыми грязными тряпками. Нет оторванной руки товарища в руке Стэнли, нет дыры в его собственном черепе. Нет всхлипов Ксено вперемешку с размеренным звуком падающих капель в капельнице в стерильной больничной палате.       Даже уродливого шрама на голове, когда-то скрытого неприлично отросшими для солдата волосами, уже давно нет – два окаменения стерли любые следы, кроме воспоминаний, разделенных между двумя людьми.       Стеклянный летний колокольчик мягко звенит. Птицы щебечут снова, совсем близко.       – Это громко, не так ли? – рукодельница с улыбкой оглядывается в сторону двери, почему-то обрадованная внезапным птичьим пением. Она аккуратно возвращает одежду в стопку, затем молчаливым жестом подзывает снайпера к двери, загадочно выглядывая наружу. Мужчина повторяет ее действия, выглядывая за дверь в противоположную сторону, относительно его пути в это помещение. У окна, ведущего в мастерскую Юзурихи, прямо от стены здания пристроен небольшой тканевый навес, в тени которого установлена глиняная емкость с водой, где с большим удовольствием омывают перья утомленные жарой птицы.       – Ах, такие миленькие! – умиленно лепечет девушка, бессознательно на своем языке.       – Ka-wa-ii, – повторяет себе под нос блондин уже не в первый раз услышанное за эти несколько недель слово.       Снайдер успевает мельком разглядеть маленьких птиц с зеленым оперением и странным белым пятнышком вокруг глаз, прежде чем громкий топот распугивает пернатых. Звонкий голос сообщает о человеке раньше, чем он появится в поле зрения, выбежав из-за соседнего промышленного здания с огромной кучей кожаных шкур.       – ЮЗУРИХАА! Я вернулся!! – рослый мускулистый парень без труда перекладывает всю ношу в одну руку, чтобы радостно поприветствовать девушку вытянув руку вверх в приветственном жесте.       – Слишком громко, Тайджу-кун… – с небольшим разочарованием выдыхает девушка, провожая взглядом улетевших птиц. Однако яркая улыбка на лице молодого мужчины в пару мгновений заставляет ее растаять.       – С возвращением! – Юзуриха не может устоять на месте и выходит на улицу навстречу, точно также подняв руку к небу, чтобы поприветствовать парня.       Стенли молчаливым зрителем наблюдает сцену приветствия. Две руки подняты к небу, рука Юзурихи, стоящей чуть впереди снайпера, перекрывает ему обзор, но в этот раз совершенно случайно.       Так чертовски хочется покурить.       – Мне не нужна другая одежда, – хрипло выдыхает мужчина, но достаточно громко, чтобы брюнетка его услышала.        Рукодельница удивленно оборачивается на внезапно твердую реплику солдата. Ее глаза в одно мгновенье теряют радостный блеск, губы нервно шепчут, подбирая слова, а брови грустно опускаются.       «Хорошо, ладно, я понял…» – моментально переобувается Снайдер, даже не успев толком посамоуничтожаться. Не то, чтобы у него совсем не было совести на самом деле. Он совершенно точно не хотел расстроить эту девушку, но вот мы здесь – обиделись, что мистер убийца, подстреливший когда-то наших друзей, не принимает наши подарки, конечно-конечно.       Похоже, не имеет никакого смысла отказываться от нелогичной доброты, которую предлагают ему эти дети.       – Кхм, я имею в виду, мне достаточно той одежды, которую ты уже сделала. Свободная одежда подойдет, – побеждено оправдывается снайпер. Затем слегка ухмыляется, пытаясь перевести тему беспроигрышным приемом, – Если у тебя так много свободного времени, тебе стоит потратить это на свидание с твоим парнем.       Работает безотказно.       – Эээ? Н-нет, я не… мы не! Я имею ввиду вы ошибаетесь! – с красным как помидор лицом пытается отрицать очевидное рукодельница. К ее облегчению, освободившийся от своего груза Тайджу забирает внимание гостя.       – Хахаха, да это же Сутэнри! – Стэнли не уверен от чего слегка дергается его глаз – от крепкого дружелюбного хлопка по плечу или же от своего имени, произнесенного с выраженным японским акцентом, – Долго же ты к нам шел! Юзуриха сделает для тебя лучшую в мире одежду, будь уверен!       – Ах, это… – рукодельница растерянно подбирает слова, пытаясь определить, стоит ли ей ответить парню или же сначала перевести его слова для гостя, – На самом деле, я уже сделала одежду на первое время, Тайджу-кун. Я как раз хотела спросить, нужно ли что-то еще…       – Как и ожидалось от тебя, Юзуриха! – яркая улыбка одновременно волнует и успокаивает сердце рукодельницы, прибавляя немного уверенности.       – Стэнли-сан, я обязательно сошью одежду специально для вас, только подождите немного, – наконец, сформулировав мысль, обращается она к мужчине с почти умоляющим взглядом, который не оставляет и шанса на отказ, – Но прямо сейчас, может, вам нужно еще что-нибудь?       И вот на Снайдера теперь уставились аж две пары чистых сияющих глаз, ожидающих его ответа со всей своей детской непосредственностью. Мужчина не выдерживает и пары секунд, прежде чем отвести взгляд. Он скользит взглядом по стеллажам, полкам и вешалкам, надеясь найти в них подсказку для ответа. Мысль о том, что он что-нибудь упустит, из-за чего придется снова прийти в эту мастерскую – одновременно вызывает неприятный зуд на коже головы и какое-то странное тепло в желудке.       Взгляд снайпера цепляется за необычное панно с крючками, до отказа завешенными тканевыми шнурками с разными пометками. Кажется, таким же шнурком рукодельница снимала его мерки, и даже на первый взгляд этих самых шнурков здесь не меньше двух сотен. Действительно ли у миниатюрной мастерицы так много свободного времени? Вряд ли. Тканевые полоски очень кстати наводят его на вполне насущную необходимость в одном аксессуаре.       – Мне нужен ремень… я имею в виду ремень из кожи, – пытается изъясниться блондин, добавляя жесты, когда не находит в глазах парочки понимания.       – Ох, нужен пояс? – наконец понимает рукодельница. Она указывает на стопку готовой одежды, демонстрируя пояс на паре штанов из той же ткани.       – Не тканевый пояс, а жесткий кожаный ремень, ты знаешь? Мне нужно закрепить кобуру, – ремень на его комбинезоне крепится специальным образом, чтобы иметь возможность быстро отстегнуть от костюма любые дополнительные детали. Лишние крепления не критичны, но явно будут мешать при носке с обычной одеждой. Девушка, кажется, поняла его просьбу, но все же новое непонятное слово вновь вызывает вопросительный взгляд.       – Пистолет, – упрощает объяснение бывший солдат, демонстративно опустив руку на закрепленное оружие. Зоркий взгляд снайпера не может упустить, как слегка вздрагивают плечи девушки.       – Ох, я понимаю… Конечно, ткань не подойдет, – девушка быстро берет себя в руки и вновь демонстрирует мужчине дружелюбную улыбку.       – Тайджу-кун, из тех ремней, которые ты делал в прошлый раз, что-то осталось? Я думаю 110 сантиметровый широкий ремень должен подойти, – теперь обращается она к улыбчивому парню, наблюдающему диалог с нулевым пониманием происходящего.       – Хахаха! Так вот зачем нужны были эти забавные жесты? Хмм, кажется, у меня осталось два или три, но я не помню, какой именно длины. Давай посмотрим вместе, Юзуриха! – брюнет размашистым жестом указывает в сторону одного из стеллажей. Когда девушка начинает изучать полки, внимание парня на минуту переключается на гостя. Снайдер с любопытным смирением позволяет схватить себя за плечи и усадить на ближайший стул за рабочим столом.       – Ну же, не стой столбом, Сутэнри! Чувствуй себя как дома, хахаха!        Стэнли опять же не понимает ни слова, но позволяет себе немного расслабиться под влиянием чужого радушия. Он наблюдает за парочкой с каким-то неожиданным интересом, попутно размышляя, почему ранее девушка так настойчиво отрицала, что они встречаются. Зоркий глаз снайпера не может ошибаться – то, как они смотрят друг на друга, щенячья готовность парня помочь в любом деле и нежные благодарности девушки в ответ на любую помощь, неловкие паузы, когда их руки соприкасаются – все это говорит об их чувствах громче, чем слова, так ни разу и не произнесенные между ними. Что примечательно, их сдержанные воркования совершенно не раздражают, а даже наоборот увлекают, заставляя с нетерпением ожидать чего-то большего, чем влюбленные улыбки и краснеющие лица (развлечение, которое уже как пару лет открыли для себя жители Каменного мира в условиях недостатка развлекательного контента).       Так в чем же Стэнли ошибся? Могут ли эти двое быть кем-то, кроме возлюбленных, учитывая такую очевидную тягу друг к другу? Разве что…       «Ясно, теперь я понял…» – внезапная догадка рождает в голове мужчины вполне очевидный вывод.       – Так вы, ребята, женаты? – скорее утверждает, чем спрашивает снайпер, когда парочка с довольными лицами вручают ему подходящий аксессуар. Юзуриха подпрыгивает на месте от смущения, в то время как Тайджу с интересом переглядывается, пытаясь понять, о чем речь.       – Н-нет! М-мы действительно не..! Мы не..! – снова лепечет девушка с лицом, теперь похожим на вскипевший чайник, отрицательно размахивая руками. Стэнли не может сдержать смешка, от вида настолько невинного смущения.       Тайджу напрягает все имеющиеся у себя извилины, в попытке прочитать атмосферу и сообразить, почему рукодельница так отчаянно что-то отрицает (да, он знает слово No и даже Not, но он не из Англии, если что). И, может ему просто кажется, но почему-то девушка выглядит… смущенной? Ооки теперь внимательно оглядывает мужчину, но он больше ничего не говорит, только придерживает рукой стопку одежды на столе, которую чуть не задела своими взволнованными взмахами рукодельница.       Ах.       «Юзуриха! Ты такая потрясающая, такая умелая и талантливая, но такая скромная!» – пылая искренним восхищением, Тайджу не может сдержать полного любви взгляда, который в тут же лишает девушку дара речи, и растапливает сердце одного наблюдателя. Парень аккуратно опускает свою мозолистую ладонь на стройное, очаровательно загорелое плечо рукодельницы, затем широким движением показывает Снайдеру «большой палец вверх».       – ЕС! – громко и уверенно отвечает улыбчивый парень на слова снайпера, заставляя девушку подпрыгнуть на месте еще раз. Стэнли ухмыляется и пару раз кивает головой, почему-то чрезвычайно довольный подтверждением брачных уз этой парочки.       – Т-та-Тайджу-кун? Ч-что ты имеешь в виду?! – собрав волю в кулак, девушка оборачивается, чтобы посмотреть в глаза возлюбленного.       – Юзуриха, я знаю тебя много лет, и все это время я наблюдал за тобой, – под нежным взглядом любимых глаз, девушка чувствует, как дрожат ее ноги. Большие ладони парня на ее плечах обжигают приятным теплом, проникающим прямо в сердце. Неужели? Неужели сейчас они наконец-то друг другу?..       «Вот это страсти…» – неосознанно наклонившись вперед, мужчина наблюдает за парочкой с приоткрытым ртом, из которого уже давно выпала бы сигарета. Они говорят на японском, но столь яркие эмоции на лицах и волнующая атмосфера вполне себе тянут на качественное немое кино.       – Ты самая потрясающая в мире девушка, и все, что ты делаешь своими руками по-настоящему великолепно! Но я знаю… что ты тоже очень скромная! – слегка запинается парень, наконец-то словив смущение от собственных слов и действий. В то же время, его голос от волнения становится еще громче, – К-конечно, твоя скромность очень милая! Н-но все равно, Юзуриха! НЕ СТОИТ ТАК СИЛЬНО СТЕСНЯТЬСЯ, КОГДА КТО-ТО ХВАЛИТ ТВОЮ РАБОТУ!! – воодушевленно заканчивает Тайджу, демонстративно переведя взгляд на Снайдера.       – А? Ааааа…? – в один миг падает с небес на землю брюнетка, и теперь винтики в ее голове начинают проворачиваться.       – Я уверен, что Сутэнри так же высоко оценил твое мастерство, как и все мы, Юзуриха! Поэтому не стоит так рьяно отрицать его комплименты, хахаха! Ха? Юзуриха? – если пару секунд назад колени девушки дрожали от волнения, то теперь они просто обреченно подкосились, вынудив Тайджу придерживать рукодельницу за талию.       – Т-так ты подумал, что Стэнли-сан меня… похвалил? Ха-ха-ха-хаааа… А, – с легкой обреченностью смеется девушка, прежде чем вспомнить, что за ними все это время наблюдали.       – Кхм, я выйду покурить минут на… тридцать, а вы продолжайте, ребятишки.       – АААА! Вы все не так поняли!!       Юзуриха тратит несколько минут на объяснения, вновь пыхтя от смущения как вскипевший чайник, и Стэнли складывает картину происходящего примерно на середине рассказа. Он привычно прикрывает рот рукой, что совсем не помогает скрыть глухой звук, идентифицированный девушкой как «хихикает басом». Тайджу же молча наблюдает за беседой, просто довольный хорошим настроением гостя.       – Ясно, теперь я понял, – в конце концов останавливает объяснения снайпер, видя, что девушка начинает забавно дуться. Рукодельница вздыхает с облегчением, наивно полагая, что обсуждение смущающего вопроса на этом закончено.       Очень наивно.       – Теперь я понял, что в этой вашей Японии детишкам недостаточно рассказывают про «птиц и пчел». Хотите пару уроков? – не удерживается от фирменной шуточки Стэнли, ухмыляясь с легким прищуром глаз. Юзуриха не совсем понимает фразу, но почему-то ухмылка мужчины заставляет ее поджать губы и бороться с желанием треснуть его хорошенько.       Ей понадобилась всего минута, чтобы понять, почему.       «Птицы и пчелы – это вроде как идиома… Те же пестики и тычинки!»       Девушка даже не успевает выразить свое возмущение, когда широкая ладонь Тайджу снова опускается на ее плечо.       – ОФ КОС! – громко отвечает парень, продолжая это нелепое недопонимание. У Юзурихи уже нет сил что-то объяснять, так что она просто скулит, закрыв лицо ладонями. Она возмущенно сжимает губы, чтобы удержаться от парочки нецензурных англоязычных выражений в сторону одного бессовестного солдата, который очевидно только и ждал от Ооки подобного ответа. Бурлящее смущение уже готово было превратиться в праведный гнев, вот только…       – Ахахахааха! – Стэнли заливается смехом, чрезвычайно довольный исполнением своей стратегии и абсолютно побежденный двумя очаровательными «детишками». Парень с крутой винтовкой, ну и кто ты без нее?       «Так нечестно..!» – Юзуриха надувает щеки, но совершенно не может злиться, глядя на расслабленный смех мужчины, обворожительно подпирающего лицо рукой.       – Стэнли-сан, вы! Вы… не можете вот так над людьми… в-вы еще пожалеете! – когда мужчина наконец успокаивается, рукодельница отчаянно пытается изобразить какую-нибудь праведную злость, предчувствуя, что в будущем они еще не раз станут целью подобных подшучиваний.       – Пытаешься угрожать мне, детка? Ka-wa-ii, – забивает последний гвоздь в сердце собеседницы Стэнли, соблазнительно проведя большим пальцем по своим пухлым губам. Судя по сморщенному от сдерживаемой улыбки лицу Юзурихи и прижатым к сердцу ладоням, Снайдер на какое-то время завоевал прощение за свои недвусмысленные шуточки.       – Ты уверенна, что я могу забрать это? Это хорошая работа, – сжалившись над девушкой, Стэнли невзначай переводит тему, возвращая свое внимание к полученному от парочки ремню.       – Тайджу-кун сделал его, так что я думаю все в порядке, – с еще надутыми щеками отвечает девушка, и с удивлением подмечает сосредоточенный взгляд, мягкие движения пальцев блондина по рельефной поверхности изделия и легкую довольную улыбку.       Похоже, мужчинам и правда нравятся такие вещи – ремни, часы и перчатки, кажется. Заметив подобную увлеченность у своего возлюбленного, Юзуриха и предложила ему освоить не слишком требовательное ремесло. Его физическая сила отлично подходит для тяжелых этапов очистки и дубления кожи, а процесс изготовления изделий довольно прост и требует лишь аккуратности, которая приходит с опытом.       Тайджу очаровательно смущается, прочесывая пальцами свои жесткие волосы, когда девушка переводит ему хвалебные слова снайпера. Парень принимается воодушевленно рассказывать мужчине о том, каким способом он дублил кожу конкретно для этого ремня, какими получились очередная поясная сумка для Сенку и еще несколько ремней для Укё и Сая из того же материала. Как он использовал нити разных цветов, по совету Юзурихи, чтобы по-разному подчеркнуть естественный окрас кожи. Стэнли внимательно слушает этот взволнованный поток японских слов, кивая головой и даже поддерживая диалог односложными ответами, которые иногда попадают в тему. В какой-то момент, насладившись милой картиной приятельского взаимодействия двух мужчин, рукодельница приступает к упаковке обновок снайпера, подметив, что блондин слишком часто оглядывается на часы. Она также делает для него небольшой швейный набор для срочного ремонта вещей, хотя все равно надеется, что он придет в мастерскую снова, пусть даже с незначительной просьбой.       Юзуриха вручает мужчине пакеты со знаком своего бренда и делает фирменный поклон в лучших традициях знаменитого японского сервиса, провожая гостя из своей мастерской. Разумеется, до сих пор не слишком вникнувший в японские традиции Снайдер, как самый настоящий Бака-гайдзин(коим он и является) удивленно зависает на пару секунд от подобного жеста, а затем аккуратно опускает свою ладонь на затылок рукодельницы, слегка приглаживая темные пряди около наушников. Девушка не может сдержать смеха, и снайпер отдергивает руку, быстро сообразив, что напортачил. Он забавно чешет голову и сжимает губы в тонкую линию, пока рукодельница довольно хихикает, получая свою порцию мести за все пережитые сегодня шуточки.       – Приходите к нам снова! – теперь расслабленно говорит девушка, слегка размахивая ладонью в прощальном жесте, и этот вариант уже намного больше нравится Стэнли.       – See you later, Sunshine, – с ухмылкой отвечает мужчина, оглядываясь через плечо, чтобы еще раз увидеть забавно покрасневшее лицо рукодельницы.       Четырехслоговое японское имя, чернильной шпаргалкой записанное у него на ладони, давно превратилось в неразборчивую кляксу.       «Солнышко, хах… Стэнли-сан у нас сердцеед, ага...» – смирившись с отсутствием у себя иммунитета к шуточным заигрываниям, девушка досадно выдыхает, чувствуя себя проигравшей.       Она с усмешкой вспоминает, как меньше часа назад переживала, что не сможет поладить с молчаливым и немного пугающим солдатом, который все эти дни отказывался от любых контактов с большей частью жителей Королевства науки, кроме того, что касалось подготовки космонавтов. Не то, чтобы Юзуриха не понимала такой позиции, на самом деле. Жизнь в Кукурузном городе после второго окаменения бок о бок с американскими военными тоже не была простой в первые несколько месяцев, когда их роли «военнопленных» и «надзирателей» уже потеряли свою актуальность, но настороженность по отношению друг к другу и языковой барьер не способствовали коммуникации и сплочению. Но время шло, и все они оказались вполне обычными, милыми людьми, которые смогли смириться с событиями того дня намного позже, чем сами японцы, лично испытавшие на себе чудодейственное исцеление Медузы.       Сложно представить, как ощущал себя Снайдер, оказавшись освобожденным из камня, когда его воспоминания и чувства от бывшего противостояния еще свежи, но «враги» уже равнодушны к прошлым его преступлениям и даже готовы принять за «своего», а товарищи давно отложили оружие в пользу объединившей мир миссии. Юзуриха не берется угадывать его чувства, но с ее стороны Стэнли выглядел слишком замкнутым, слишком одержимо сосредоточенным на своей миссии и немного одиноким. Напоминая ей о Цукасе в дни расцвета Королевства Силы, одержимого мыслью об устранении любой науки в каменном мире. Но даже Цукаса, поражающей своей физической силой, вышедшей за пределы человеческих возможностей, – на самом деле самый обычный человек, позволяющий деревенским детям вплетать цветы в свои волосы, умудряющийся поддерживать высокоинтеллектуальные беседы с научниками и застенчиво дарящий близким друзьям украшения из перламутровых ракушек, сделанные с невероятной аккуратностью его большими руками. Обычный парень со своими талантами, убеждениями, предпочтениями и тараканами в голове.       Таким же обыкновенным человеком оказался и Стэнли Снайдер. Неразговорчивый, но щедрый на комплименты, всегда серьезный к своей миссии, но страстный любитель подшучивать. «Крутой взрослый», умудрившийся заставить всю округу переживать за его тепловой удар, который однажды точно случился бы в неподходящей для местного климата одежде. Просто из-за собственного упрямства.       И этот обыкновенный мужчина, кажется, пришелся рукодельнице по душе.       – Хахаха! Забавный парень этот Сутэнри, правда же, Юзуриха? – с чрезвычайно довольным видом прерывает размышления девушки Тайджу. Правду говорят, что счастье в неведенье.       – Забавный не то слово… Кажется, он тебе понравился? – осторожно спрашивает рукодельница, помня собственную неопределенность по отношению к американцам в первое время после пробуждения от окаменения.       – По мне так заметно? Любой, кто так нахваливает твои изделия – отличный парень, хахаха! – как и ожидалось, брюнет совершенно не колеблется в своем ответе. Затем он смущенно чешет затылок, оглядываясь на стеллаж с кожами, – Да и, знаешь… приятно, когда мою работу хвалит взрослый.       Юзуриха удивленно вздрагивает.       Та неявная мысль, то неудержимое желание сотворить для мужчины особенный, индивидуальный образ – было ли это загадочное вдохновение на самом деле следствием признания ее способностей от взрослого человека, как бы странно это не звучало? В этом сумасшедшем разрушенном и заново отстроенном мире, где кучке подростков, оторванных от семей и наставников, пришлось повзрослеть слишком быстро? И в этом и в том мире, комплименты от сверстников – это всегда радость, но… хвалебные слова учителей, искренняя радость родителей и родственников от любых рукодельных подарков – это гордость. Самая светлая гордость, которая держит на плаву в худшие дни и дает вдохновение в лучшие.       Рука неосознанно тянется к взъерошенным снайпером волосам на затылке, которые с заботливым упреком часто прочесывала пальцами ее мама, недовольная постоянным присутствием наушников на голове дочери.       – И правда… ты прав, Тайджу-кун, – улыбается возлюбленному девушка, сожмурив влажные глаза, но брюнет все равно замечает легкую тоску в ее голосе.       – Юузуриха? Что-то случилось?       – Нет-нет! Я просто… подумала, захочет ли Стэнли-сан… может быть было бы здорово стать друзьями? Думаешь, что бы мы могли...? – девушка неуверенно перебирает руками, оглядываясь на дверь, совершенно не представляя, как воплотить эту идею в жизнь.       – Хмм, ну для начала… мы могли бы пригласить его на ужин? – выдает удивительно конкретное предложение парень, очевидно, поддерживающий идею возлюбленной.       – Ах, – рукодельница умиленно выдыхает и прислоняется головой к загорелому плечу парня, – Что бы я без тебя делала, Тайджу-кун?        Зе-Зетс райт! – взволнованно выдает третью из дюжины запомненных английских фраз молодой мужчина, вспыхнув румянцем от приятной щекотки волос девушки на своей коже.       Знойное летнее солнце клонится к закату.