Не игрушки

      Суббота. Сирена молчит весь день, утром на двух этажах ни души. Не время прорезаться крикам: "Это единственные ботинки! Ублюдки!", некому запинаться о растяжки, пробовать вспенить в руках зломолоко, заваривать подножную труху и сдабривать солью по недогляду.       Медик и поджигатель невесть чем занимались у себя в кабинете, и ещё двое неспящих шёпотом надрывали глотки во дворе, трещало тонкое железо в деревяшке, росистая трава хрустела под ботинками и сочилась внутрь через грубые строчки как в настоящую слякоть.       "Тут уж не подкопается... — Мистер Доу стоял на шухере, приподнимал шлем на все стороны света, пока подрывник, его верный друг и сообщник, медитативно, в полудрёме ездил лобзиком туда-сюда. — Мы верх и них не перепутали?"       "Да нет же, вишь, тут земля, тут он на землю ставит!"       "А вдруг сегодня, в честь праздника поменяет? Или выходного... Несмешно получится".       "Зато нам небольно достанется, — Демо широким жестом смахнул пот с лица, обтряхнул опилки. — Знач'т, по дому ловушек напихали вагон, за это не волнуисси..."       "Из наших кто может втащить как Уберменш? Ман-Ди, и тот не накажет — праздник же, единственный раз в году почему не повеселиться?"       "И Уберменшу так же заплетёшь", — заронил в друга едва вытравленные сомнения. Замедлился.       "Живее! — тихо рявкнул солдат. — Ему запрещено даже догадываться о том, что лестница была у нас".       "А ты завывай громче, умник", — буркнул Демо, отчаянно завозил взад-вперёд-взад-вперёд пилой и перепугал мистера Доу до чёртиков.       "Н-не та-ак бы-ыстро! Пусть ступенька хотя бы с виду держится!"       "Да ради бога".       "Спиливай, но не насквозь. Ух, по какому тонкому льду мы ходим..."       "Мы ходим? Это мы-то провалимся в кусты с трёх метров? Человек-анекдот. Всё, я всё". — Мистер Доу пихнул его к крыльцу:       "Дуй на кухню и притворись, что только проснулся!"       "Да-да-да, я помню. Я туда ещё не дошёл".       "И кофе нам вскипяти. Нормальный человеческий кофе!"       "Бусделано".       Поджиг досматривал сны на тесной квадратной кушетке, Уберменш наводил порядок после ночных кровавых экспериментов и топтался рядом с ним так бесшумно, как мог — скрипели сапоги на липком влажном полу, плитка кое-как гасила удары каблуков. Медик не считал, как много капель влито в зудящие глаза, сколько изгрызено и запито таблеток от мигрени. Крики наёмников в коридорах — ошпаренных в ванной, полетевших кубарем из-за невидимой лески, не могших выйти из спальни из-за приклеенной двери или даже встать из-за сшитого под кроватью одеяла — действовали ему на уязвимые, как будто оголённые нервы. Изредка бормоча, он сгребал в непроницаемый ящик органические отходы, не пригодные для жизни внутри существа — и, наверное, даже питательной среды, зачерпывал и переливал к ним тёмные густые лужи. Его подручного не будили вопли и громкие пересуды, ресницы не дрожали, ровное тихое дыхание не сбивалось. Уберменш останавливал на нём рыщущий взгляд, любовался им, остерегался, что Поджиг почувствует его внимание и откроет глаза.       "Чпок!" Нечто глухо хлопнуло в доме — и по верхней пристройке сарая, по голубятне. Птицы зашевелились, запертые; Уберменш не распахивал окно, но слышал их недовольные ворчания и всплески крыльев. Белые узкие головы упорно выныривали из бреши в хлипкой деревянной стене, крошили и расшатывали её, но ни один голубь и кудрявый жёлто-серый птенец не протиснулся. Медик на всех парах выскочил из медпункта: есть время залатать, дайте пару-тройку гвоздей и череп мерзавца, который как нарочно целился в его питомник.       — Сливок вчера не было! Вы все жулики!       — Вот и не разглашай, не порть шутку юмора. Не ты один тут обитаешь.       — Жульё! Бессовестные! — Инженер КРС, мало чем огорчённый спозаранку, ещё улыбался. Развинтил банку с кофе, принюхался. — Это ни в какие ворота, ребята.       — Чё не так? — Демо кружился по столовой как продавец-консультант между стеллажами и клиентами, всем мешался. Выдавал себя тем, что не торопился готовить себе и солдату "человеческие" напитки, штамповать бутерброды. Смеялся над собственным озорством только в унисон с кем-то. Посматривал в окно, на сад, где мистер Доу прогуливался с неизвестной целью, и словно ждал приказа.       — "Что не так"? Ты посмотри! Просеял бы этот гнусный шалунишка зем... — "Заткнись!" — Землю от песка. — "Молчи-и!" — Или это балласт?       — Это, знашь, как цикорий, — нашёлся Демо. Инжи потребовал объяснений, и подрывник затарахтел: — Это типо Фёдору из Советов привезли, типо он им кофе разбавляет, для массы, дефицит же.       — Не впутывай Фёдора! — воскликнул сам Фёдор, отвлёкся от нарезки пятнадцатого помидора на салат для всех, к которому, если повезёт, прикоснётся с ним лишь скаут.       "А кофе нормальный где?.." — Вопрос Инжи, трижды повторенный, повис в воздухе. Демо оставался верен дружеской клятве не сеять в окружающий абсурд зёрна здравого смысла. Вздрогнул, когда солнечный свет ему перекрыла фигура солдата, невысоко и спешно взмахнула — и разозлилась, не заметя в объятиях подельника заранее приготовленного орудия.       — Ты что придумал? — глянул строймастер на шампанское, выуженное из закромов.       — В холодильнике стоит газировка? — "Да, никто не брал". — Значит, ща над снайпером подшучу. Разбавлю игристым, вот тогда похохочем.       Он посидел в притворной задумчивости, сдвинул шторку на самый конец карниза, посидел, открыл окно настежь, ещё посидел и изучил бутылку до дна, оголил её горлышко, потряс, вяло и с косыми оглядками. Никак не уберутся с Фёдором, увальни!       — Тебе достать газировку? — Пулемётчик ополоснул нож с доской и спросил.       — Катись отсюда. А, давай, давай, ща налью, погоди.       Инженер вклинился:       — Что, ищешь, сколько там оборо...?       "Чпок!.. Хрясь".       — Ты куда там попал?.. В его птичник?!       — Да, а те'рь побежали комедию смотреть, — он отъехал на стуле, открыл Инжи обзор на улицу, зелёную дымку на земле и деревьях, суетный силуэт мистера Доу. — Лезь.       — Что, прямо в окно?       — Да, в окно! Лезь давай! — зашипел Демо, согласился его подпихнуть для экономии времени. Фёдор не захотел и осуждающе класть ладони на бока, вернулся к грязной посуде; убрался в комнату с порцией промасленного салата. Не без помощи солдата оказавшись наполовину под небом, Инжи опомнился:       — А как газировка?       "Вы что здесь устроили? — Капитан КРС впервые явился на глаза подчинённым. Догнал, не втащил беглеца за ноги, перевесился вслед. — До обеда трезвость не осилите?"       Лицо мистера Доу вдруг вытянулось, а кривые губы испугали даже подрывника.       — Где-то облажались? — и он тут же выправился: — Облажался?       "Ведро... над входной дверью..."       — О-о-о-о-о, точно! Снайпер, айда за нами! — Перекувырнули через подоконник и его. "Кофе не пивши, уже злодействуете. А скаута замурованного кто доставать будет?.."       "Вот, смо'ри, чё те приготовили".       "Бояться меня перестали?"       "Ну, честно, не персонально для тебя готовили, для первого, кто выйдет наружу. Пока Убер о каждую растяжку спотыкнётся, глядишь, на кого другого опрокинется".       "Ёперный театр ваших растяжек, забодали, отрежьте их по возможности".       Вчетвером спрятались за углом общежития, с видом на крыльцо. Дверь приоткрыта, на ней, действительно, ведро. Скрежетали петли на слабом прохладном ветру, и мистер Доу хватался за каску, грыз ногти. Шумели заключённые голуби. "Бинокль есть у кого?" — и снайпер ответил: "Неа. Знал бы, расчехлил и принёс".       — Нет, это перебор, мужики, — снова хрипнул Ман-Ди. — Даже для меня перебор.       — Но праздник...       — Сами вы праздник. Знаю, что за праздник. — "Шутки, единственный раз в году". — Он не понимает шуток. Вам кранты. У всего есть пределы, в конце концов.       Деревянное полотно мелко затряслось от грузных стремительных шагов в прихожей. Уберменш не отворил, а выбил его, ударил о прилежащую стену — и ведро приземлилось на его непокрытую голову раньше содержимого: бледно-серого порошка, то ли пыли из-под диванов и ковров, то ли пепла. Наёмники растерялись, убежать им или понаблюдать действия их сослуживца, сколь таинственного, столь и опасного. Тот подпрыгнул, остолбенел на секунду; потряс головой и покрутился вместе с ведром, прежде чем его снять. Чёрные волосы окрасились в грязно-мышиный, лицо помутнело, погоны ссыпа́лись на рукава при каждом движении.       — Ты не уходи. Сейчас ещё...       "А-чха!"       — Ух, господи.       "Будь здоров", — пробормотал мистер Доу, задумался.       — Ща ещё весело будет, да?       Уберменш не изменил себе, воткнул испачканные опорные балки лестницы, вроде бы, на те же выемки в земле, что и десятки раз до сего первого апреля. Поставил, ушёл в сарай, вооружился инструментами... рутина. Демо постучал остальным свидетелям по шеям — "вот, вот ща начнётся умора". Мистер Доу напряжённо считал ступеньки, молился, чтобы Убер не встал в полный рост, а влез чу-у-уть выше и согнулся креветкой для, может, удобства. "Ты сам дерьмово подпилил, алкаш! Ничего не получилось!" — чуть не взвизгнул, и хрустнула та самая перекладина, медик рухнул в заросли американского клёна, не вцепился ни во что.       Вторая попытка собраться и позавтракать; сообща надёжнее и вернее отражать гнев Уберменша. Скоро подоспел и капитан КРС, потянулся во весь рост, почти двухметровый. Отозвал Джека вскрыть "Оружейником, или чем там" замок в спальне разведчика.       — Что, по-старому? Кого не хватает? Всех по кусочкам собрали?       — Никто ещё не развалился, — осклабился Демо, прикинул, обо что в первую очередь надломится полусонная снайперская психика. Фёдор задолго до снайпера обнаружил в его банке для травяных сборов (Ман-Ди ему одному доверял) не желаемый состав душистого хвороста и соломы, закрутил покрепче и отставил в дальний угол — куда и дотянутся лишь они с Ман-Ди. Опоздавший терпеливо взрыл буфет и хлебную полку, поплясал на носочках, толкнул спиной чью-то кружку кипятка с чайным пакетиком и солью. Устранил непривычную тишину:       — Уже всыпали кокаин заместо муки?       — Да дорого!       — А Шпиону муку заместо кокаина?       — Идея, — усмехнулся подрывник, и Ман-Ди остудил его увлечение:       — Тот медик идеи не одобрит! Даже не смейте!       — День юмора же.       Снайпер в итоге вытащил искомую банку... и долго тряс её, размешивая мусор — "ну, такой же сбор трав", по словам Демо.       — Из-под подошвы? — Ман-Ди не обрадовался розыгрышу, но готов был обсмеять его.       — А в чём разница те, эстету? — встрепенулся Демо, перекричал цепную электропилу. — Твои вонючие шайбы в бумажке и есть этот сбор, разве что сгнивший.       — Жестоко... — Задвинул банку на прежнее место, подтолкнул дальше. — Но спасибо, что не пропустили мимо ушей мои вчерашние слова.       — Ты о чём?       — Какой угодно мне финт выкинуть, но не игрушечных пауков. И не всякую подобную живность. — Снайпер соорудил мини-пиццу из колбасы и сыра между двух тостов, пробрался к бытовой микроволновке, недавно прибывшему члену их названого братства.       — А знашь? — "Ой?" — Солдат шепнул на ушко, что пока в саду мотылялся, ещё сообразил ловушку для Убера.       — Хватит! Не играйтесь с этим огнём!       — А поздно, — Демо к снайперскому горю оглянулся на злополучное окно, вскочил. — Во-во-во-во, он г'рил про лопату, Убер её и взял! Пойдём!       — Сам лезь. — В Ман-Ди вскипала страшная австралийская брань — не от вторжения в личное пространство, а от беспокойства за родную команду.       — Ну, последний раз!       И снайпер сдался, опять вышел на свежий воздух нестандартным путём. "Ёб вашу, что за проклятущий день".       Чем дальше, тем глупее и безалабернее, горько вздыхал Ман-Ди. Уберменш вынес ящик с биоотходами и зачем-то привёл на улицу Поджига в полной амуниции, будто в никабе. Поставил рядом не для стражи, не для загара и проветривания, не для милой светской беседы. Воткнул лопату под забором, утопил широкую и ржавую насадку до наступа — и выдернул без неё. Удивлённо постоял с голым черенком будто замахнувшись, что-то неразборчиво рыкнул. "Всё, пишите завещание", — Ман-Ди выпустил пар, молча развернулся и, обогнув базу, проник через главный вход.       Добираясь от холла по коридору до вожделенной кухни, спотыкаясь о растяжки и падая, слышал обрывки разговора: "...сюрприз для капитана... А как мне... Обойдёшься, холодным ешь... сковородке, как в каменном веке" — но по его приходе столовая обезлюдела. Маленькая пицца "с крышкой" ждала снайпера, нетронутая, его манящая и любезная сердцу красота. Она подлетела на блюдце в лёгкой руке Ман-Ди; клацнула ручка микроволновки...       "А-а-а!!"       "Чё там у тя?!"       На пол шлёпнулись запчасти от сэндвича. Ман-Ди намертво сжал тарелку пальцами, упёрся в стол, когда отступал от жуткого зрелища — головы в маленькой печке, неживой, но натуральной головы красного Шпиона. Демо ахнул в дверях; так поразился выходке, что забыл безвинно пошутить и повесить на мистера Доу намерение наловить и разбросать кузнечиков по кровати Ман-Ди — с самого утра забывал рассказать.       Снайпер молчал, искал ресурсы для законодательного капитанского ответа. "Новая микроволновка, и уже..."       — Её вроде никто не запекал там. —Подрывник осознал, что они с Ман-Ди на кухне вдвоём, продолжил с некоторым страхом: — Глаза б вытекли, а не просто закатились.       — И почему вечно Шпиону достаётся?... А-а-аргх, — он выложил голову на опустошённую плоскую тарелку и, порассуждав про себя, сунул в морозилку. — Так не стухнет.       — Значит, кто-то раздобыл ключи от его кабинета...       — Солдат?!       — Э. При чём тут солдат? — Сердце застыло ненадолго, но весьма ощутимо.       — Пока гром среди ясного неба не грянет, вы не прекратите испытывать судьбу. Дай волю, самого Убера оседлаете, никакого ступора нет. Чего удумали. Разбирайтесь сами, я не хочу попасть под разда... А!       Уходя в комнату и упростив мечту до лежалых маковых печений и остывшего ягодного отвара в термосе, столкнулся с медиком, не очень взбешённым, скорее, до глубины сердца негодующим — и его сшибли как муху единственным ударом выше ключиц, без сопротивления опустили по стене до уравнения в росте. Секунда — и Ман-Ди почти на корточках, держался за стальную ладонь Убера и синел, краем уха слышал подрывниково: "Отпусти!! Бери свою голову! Ща подам. А он не виноват, не трогай!.."       Ман-Ди отпустили так же внезапно, и он развалился на ковре — медленнее, чем по злому умыслу растяжки. Кто-то подёргал за воротник... опять Уберменш. "Что ему опять надо?..." Лидер в некоторых вопросах подчинялся ему, радикально ничем не жертвуя. Поплёлся за ним — верно, держать ответ за подпольное баловство его ребят и прилаживать голову к Шпиону.       Солдат возник из противоположного прохода на кухню, тоже почесал затылок — под шлемом.       — Уй, а если б мы змею подкинули в подарочной коробке ему и Поджигу...       — Ты б в руки её не взял, смельчак, — улыбнулся Демо.       — На палке приподнял и...       — Знашь, как они ловко по палкам взбираются?! А, лады. У тя ключи остались?       — Какие? От кабинета? — "Агась". Мистер Доу похлопал по карманам брюк. — А то, куда им де...? Ой.       — Потерял? — Ему кивнули в ужасе. — Лан, найдём. Запасные? — "Н-ну типо, слепок, два дня плавил по восковому с-слепку, чего натерпелся под его дверями ночью, они не спят никогда..." — И ещё кой-что: видел, снайпера в плен взяли?       — Угу, жалко его.       — Та не. У него... это... а-ха-ха, ты не видел?       — Нет, дурак. — Демо злорадно зашептал:       — Ну, когда сюда Шпион синих захаживает, он тоже так снайпера нашего душит, я не знаю, по договорённости или у него фишка такая. Ну?       — Ну?       — Э, святая душа. Ну тя к чёрту, пошли растяжки убирать, слышь, осточертели уже всем. — "Сам их не замечаю". — Чини лестницу и лопату ещё, твоя идея. — "А ты голубятню!" — Ток после тя, после лестницы!