Похоть на двоих

      Когда он впервые появился в университете, многие приняли его как нового студента. Аякс вел семинарские занятия пока еще не у многих групп, но Скарамучче повезло. На каждой паре львиная доля его внимания уходила далеко не на конспекты и рефераты, а на самого преподавателя.       — Взглядом убить его хочешь что ли? — парня толкает локтем в бок сосед по парте, а следом тихо смеется.       — Пошел нахуй, — закатывает глаза Скар, но все же опускает взгляд в тетрадь, продолжая черкать какой-то скетч. Это слишком необычно, чувствовать нечто подобное к другому человеку, а тем более к своему преподавателю.       Но всякий раз, когда Тарталья поправляет рукава бордовой рубашки, закатывая их выше, Скарамучча не может не задержаться глазами на этих руках. Аякс же еще больше провоцирует, всегда позволяя себе быть с расстегнутыми верхними пуговицами на рубашке, сильнее распаляя воображение.       — Прошу прощения, что отвлекаю, — перед носом раздается щелчок пальцев и Скар вздрагивает, ловя себя на мысли, что слишком долго думал, как бы выглядел преподаватель со связанными за спиной руками и в порванной рубашке.       Скарамучча сглатывает, выбрасывая из головы подобный образ и захлопывая тетрадь, и смотрит снизу вверх на преподавателя. Обычно озорные синие глаза сейчас смотрели как-то слишком строго.       — Извините, — коротко бросает студент, хоть и не понимает, что уже успел сделать, ведь все время сидел тихо.       — Не хотите дополнить ответ вашего одногруппника? — Тарталья смотрит в журнал, а после снова на Скарамуччу. В аудитории повисает напряженная тишина и это довольно сильно раздражает, — У вас как раз нет ни одного ответа в этом семестре.       — Я готовил другой вопрос, — из-под тетради он достает пару распечатанных листов с докладом, демонстрируя, что действительно готов.       — Прекрасно, тогда мы готовы вас слушать.       Цокнув, Скарамучча выходит и начинает отвечать тему, стараясь не смотреть на преподавателя. Со стороны друга слышны частые смешки и мысли то и дело возвращаются к этому. Почему Тарталья не делает даже замечания?! Все же решив посмотреть в их сторону, Скар жалеет об этом сразу же. Аякс с легкой улыбкой пристально смотрит на брюнета, при этом теребя очередную пуговицу рубашки, которая как раз на уровне груди.       — Почему вы остановились? — губы растягиваются еще шире при такой реакции со стороны Скарамуша.       — Ничего, — он опускает глаза в доклад и до самого конца просто читает, не отрываясь. До конца пары остаются считанные минуты, но как на зло, Тарталья решает помучить его вопросами по теме. Расплывчато отвечая на каждый вопрос, Скар просто надеется, что сбежит после пары в столовую и закусит свои переживая какой-то вкусной булочкой.       — Неплохо. Пара окончена, Скарамучча, задержитесь, пожалуйста.       Только брюнет собирался схватить свои вещи и вылететь самым первым из аудитории, как его планы жестоко оборвали. «Да чтоб ты перевернулся». Находиться один на один с человеком, который нравится, равносильно какой-то пытке. Тарталья терпеливо дожидается, когда все студенты покинут аудиторию, а после оборачивается к брюнету.       — Я хотел еще в столовую успеть. Вроде я все ответил, что не так? — дерзит Скар, забрасывая тетрадь в сумку.       — Мне кажется, ты слишком очевидно кричишь о своих желаниях, — неспешно Тарталья подходит к двери и проворачивает ключ. Вместе со щелчком сердце студента падает куда-то вниз.       — Н-не понимаю о чем вы, — тут же мысленно он готов отвесить себе подзатыльник за дрожь в голосе.       — Тогда, раз вы не понимаете, то как преподаватель, я должен вам все объяснить. Так?       Скарамучча сглатывает и пятится назад по мере того, как Аякс приближается, но ровно до тех пор, пока бедра не упираются в парту, а вот мужчина все еще продолжает наступать.       — Уже половина семестра прошла, а вы так и не научились контролировать эмоции на лице, — разница в росте слишком давит, когда Скарамуччу буквально зажимают между партой и — черт бы его побрал — преподавателем. Тарталья буквально нависает над ним, с издевкой смотря в лиловые глаза.       — Вы не могли бы соблюдать дистанцию? — упирается ладонями в грудь и старается оттолкнуть, но любая попытка кажется настолько тщетной, что в итоге двигается назад только парта.       — Я думал, ты хотел именно этого, разве нет? Или будешь доказывать мне обратное? — чужое колено нагло вклинивается меж ног Скарамуччи и давит на область паха. Он делает шумный вдох и отрицательно качает головой.       — Боюсь, это вам следовало бы поработать над своей компетентностью, — сердце заходится в бешеном темпе, когда он привычно пытается показать свое превосходство, но в этот раз перенять инициативу не получается. Такие привлекательные до этого руки сейчас резко подхватывают под бедра и под возмущенный писк усаживают на парту.       — Правда? — Аякс роняет тихий смешок и по-лисьи хитро щурит глаза, — Покажешь свои сегодняшние записи с семинара?       Глаза Скарамуччи широко открываются, когда до него, наконец, доходит сказанное. Неужели пока он так старательно игнорировал преподавателя во время ответа, тот листал его тетрадь??? Конечно, опрометчиво было рисовать нечто подобное в рабочей тетради, но обычно они нах не сдаются ни одному преподу. Пишешь — молодец, не пишешь — это твои проблемы. На последних страницах были какие-то скетчи порнушки, в которых легко угадывались силуэты преподавателя и непосредственно Скарамуччи.       — Т-ты… — обычно бледные, словно кукольные, щеки Скарамуччи приобретают алый цвет.       — Я имею полное право проверить твои записи при желании, — ухмыляется Аякс и его ладонь твердо ложится на бедро студента.       — Записи, а не конец тетради, блядь! — Скар бьет чужую ладонь, но это никак не помогает скинуть ее. Сказанное им же почему-то смущает еще больше.       — У тебя необычная реакция на получение желаемого, — Аякс скользит ладонью по бедру на заднюю сторону и тянет на себя, заставляя упасть спиной на парту. Грубая доска неприятно впивается в спину, а сверху нависает преподаватель, слишком самодовольно улыбаясь.       — Да пошел ты! У меня пара скоро начнется, мне пора уже!       — Я же знаю, что ты ходишь на нее крайне редко. А в прошлый раз ты на ней был. Значит сейчас ты собрался домой.       — Что ты…       — Ни в коем случае, у меня нет привычки следить за кем-то. Мне просто повезло слушать, как на тебя жалуются за плохую посещаемость.       — Да похуй мне, слезь с меня вообще! — как бы брюнет не противился, что бы он ни говорил, его живот приятно скручивало от происходящего. Чувствовать на себе тяжесть желанного тела было слишком… слишком возбуждающе.       — А твое тело говорит об обратном, — ладонь Тартальи, что до этого спокойно поглаживала бедро, поднялась к паху, слегка надавливая. Легкое возбуждение почувствовать было совсем не сложно. Скар сразу хватает его за руку и подозрительно легко убирает ее, пытаясь слезть со стола.       — Мы в универе! Совсем работой не дорожишь?! — шипит он.       — Так не шуми сильно и все будет в порядке, — мило улыбнувшись, Тарталья проходится взглядом к шее и склоняется ниже, прижимаясь губами к пульсирующей венке. Из-за неудобной позы шея постоянно была в напряжении, а венка привлекательно выступала, ярко выделяясь на бледной коже.       Многого делать не приходится, чтобы студент сам отпустил ладонь Тартальи, а свою закусил лишь бы не проронить ни звука. Конечно, прежде богатая фантазия успела подкинуть несколько пошлых картинок с преподавателем, но он никогда не думал, что они произойдут в его жизни.       Раздвигая чужие ноги, Аякс удобно устраивается меж них, вжимаясь в пах. Желание перехватить обе кисти рук студента и зажать их над головой заставляет хоть куда-то деть свои руки, так что он быстро располагает их на чужой талии, попутно задирая одежду. Темная толстовка быстро оказывается на уровне груди, а Аякс спускается губами к соскам. Обводит кончиком языка левый и тут же обдает прохладным воздухом, на что кожа сразу реагирует.       — Прекращай!       — Да ладно тебе, ты слишком серьезен, — смеется Аякс и зажимает зубами горошинку. Пока он активно играется с грудью, руки уже расправляются со спортивными штанами, — В универ не рекомендуется ходить в спортивной одежде, вас разве не предупреждали?       — Пошел нахуй, — шипит нижний, но уже не оказывает прежнего сопротивления. Внизу хочется почувствовать особых ощущений, поэтому позволяет себе поддаться, переступая через гордость.       — Боюсь, там у нас окажешься только ты, — Тарталья не позволяет студенту сказать хоть что-то, проталкивая два пальца в его рот, стоит ему только открыться.       Возмущенный до предела Скарамучча тут же кусает их, но избавиться от инородного тела не получается.       — От того, насколько влажными они будут, зависит твой комфорт, — предупреждает преподаватель и в его голосе уже слышны нотки холода.       Он давит на язык и толкает длинные тонкие пальцы дальше. Настолько дальше, что Скар заходится приступом кашля, а на глазах выступают слезы. Только теперь Аякс, довольный таким видом, убирает пальцы и сразу приставляет к узкому колечку.       — Знал бы ты, как выглядишь со стороны… Только мне вот интересно, — он медленно и плавно вводит один палец, незамедлительно начиная двигать им, — А ты играл с собой, м?       Ладонь Аякса накрывает уже возбужденную плоть, медленно надрачивая, от чего Скар просто начинает сворачиваться клубочком. Кажется, что Тартальи слишком много: его пальцы внутри, ладонь постепенно набирает скорость на члене, все еще чувствуется холодок на влажных сосках и неприятно колит в горле после пальцев.       — Н-нет, — едва ответив, он накрывает рот обеими ладонями, стараясь не ронять громких звуков, но внутрь быстро добавляется второй палец.       — Ты знал, что врать не хорошо? Они так легко входят в тебя, — Аякс безотрывно смотрит, как пальцы пропадают в дырочке и не может отказать себе в удовольствии ускорить их движения. Конечно же Скар мог в душе попробовать поиграть с собой в этом плане, но обычно от неприятных ощущений он прекращал довольно быстро, ограничиваясь просто дрочкой.       — Хватит говорить так, придурок, — шипит брюнет и пытается немного отодвинуться, ведь пальцы внутри все же причиняют дискомфорт.       — Будешь много огрызаться и я вставлю в тебя ладонь, — Аякс нависает сверху и невинно улыбается, а в качестве подтверждения добавляет третий палец. В и без того влажных глазах собираются слезы, но Скарамуш упрямо пытается сдержать их и почти честно старается расслабиться, — Вот видишь, умеешь быть умничкой.       Тарталья ускоряет движения руки по члену, но от этого Скар будто сильнее сжимается. Недовольно хмыкнув, он оставляет член в покое, разрабатывая только вход. Преподаватель оказывается более терпеливым и спокойно доводит до того состояния, когда пальцы двигаются без проблем.       — Итак… Выебать тебя так и смотреть, как потом по бедрам стекает моя сперма, или все же с презиком? — с наглой ухмылкой он шепчет вопрос на ушко и сразу же прикусывает мочку. Чувствовать дрожь в теле под собой оказывается настолько приятно, что он увлекается и начинает вылизывать ушную раковину.       — С… с презервативом… — почти скулит Скарамучча и лишь сильнее краснеет от того, насколько сильно он возбужден, — Будь ты проклят, блядь…       Лиловые глаза сквозь пелену слез смотрят действительно гневно, но это лишь сильнее распаляет желание Тартальи. Он ненадолго отходит к своему столу и возвращается уже с упаковкой защиты. Приспустив брюки, раскатывает латекс по всей длине и с издевательской усмешкой смотрит на то, как Скарамучча пытается отползти от него.       — Какая поза у тебя там была изображена, не подскажешь? — Тарталья с нежностью ведёт пальцами по голым ногам студента вверх до бёдер и спускается обратно, хватая за щиколотки и подтягивая того к самому краю, — Такая, да?       Ноги Скарамуша разводят в стороны и прижимаются пахом к паху. Настолько открытым брюнет чувствует себя впервые, но проявляет долю смелости. Он закусывает губу и тянется руками вперёд, обвивая чужую шею. Аякс отчетливо чувствует дрожь в теле под собой и лишь довольно улыбается, накрывая губы настойчивым поцелуем.       Он медленно входит, но не дает времени на привыкание. Заполняет все внутри собой и почти сразу начинает двигаться, от чего нижний громко стонет в поцелуй.       — Погоди, дай… Ахм, дай п-привыкнуть, — он впивается короткими ногтями в спину преподавателя, но не может царапать из-за рубашки. По щекам предательски текут слезы, но Аякс перебирается поцелуями с губ на уголки глаз и все же замирает ненадолго.       — Долго привыкать будешь? — спрашивает с насмешкой, но все же не двигается. Аякс чувствует насколько сильно напряжен парень под ним и пытается немного отвлечь того в привычной себе манере, — Расскажешь, как ты представлял это в голове?       — Нет, — шипит Скарамучча, но невольно вспоминает каждый раз, когда представлял их вместе. Каждая такая мысль была пропитана похотью и вызывала дикий стыд, за что он тут же сам себя одергивал. Но реальность оказался жестче, он не думал, что проникновение может быть таким болезненным, — Больно… — все же переступает через себя и тихо всхлипывает. За все двадцать лет он никогда не позволял себе подобного.       Скривив недовольную гримасу, Тарталья выдыхает. Что поделать с ним, раз Скар оказался до жути чувствительным. Подхватывая того под спиной, он легко поднимает парня и, не выходя, сам садится на парту. Такое положение легко позволяет Скарамушу быть выше на полголовы, зато Аяксу куда легче становится дотянуться поцелуями до желанных частей тела.       — Озабоченный блядь, — брюнет сразу хватается за его плечи и пытается соскользнуть, упираясь коленями в парту.       — Ну-ну, куда же ты, — смеется и крепко обнимает парня, не позволяя встать. Он резко давит на поясницу, насаживая до конца, и Скар откидывает голову назад с протяжным стоном, — Нашел, да?       — З-заткнись! Ты… — Тарталья легко пресекает череду оскорблений, сжимая ягодицы и плавно начиная двигать парня на себе, постоянно проезжаясь головкой члена по простате, от чего младший слишком сильно кусает свои губы дабы хоть немного заглушить громкие стоны.       — Ты такой легкий… Не ешь что ли? — препод действительно подмечает, что младшим как-то слишком легко двигать при малейших усилиях. Забавная мысль закрадывается в сознание и он тут же решает проверить. Одна ладонь скользит на перед и ложится чуть ниже пупка, с небольшим усилием нажимая, — Серьезно? Я членом свою ладонь чувствую.       — Идиот, не дави! Аргх, больно! — едва ли слезы кончились на сменяющееся удовольствие, как щеки вновь стали влажными. Не зная куда себя деть, он снова обнимает за шею и утыкается лицом в изгиб шеи, легко отдаваясь сильным рукам.       Скарамучче определённо стало легче, когда обе ладони вернулись на его зад, продолжая легко двигать на члене. Прежде болезненные ощущения постепенно уходили на второе место, позволяя ему насладиться исполнением своих похабных желаний.       — Ммм, может мне самому предположить, как ты думал о нас в таком ключе?       — Не смей! — Аякс расплывается в довольной ухмылке, когда от одних лишь слов Скарамучча сильнее сжимается.       — Какая реакция~ Мне нравится, когда ты так сжимаешься, — пальцы до синяков сжимают его задницу, ускоряя движения, — Знал бы ты, как в тебе горячо и узко.       Не в силах ответить, Скарамучча лишь отрицательно машет головой, заливаясь румянцем. Вкупе со словами, его живот скручивает настолько приятно, что он и сам тянется рукой к члену. Тарталья не останавливает, позволяя играться самому с собой как удобно.       Совсем не чувствуя никакого подвоха, Скарамучча ласкал себя рукой. Хватило с десяток резких движений и он обмяк в чужих руках, кончив на чужой живот. Тарталья же запрокинул голову назад. Его член грубо раздвигал узкие стеночки, доставляя удовольствие.       — Нгх. п… погоди. Я… — слезы предательски покатились по лицу, следом впитываясь в ткань рубашки. Старший без особых усилий легко подбрасывал его тело, продолжая насаживать на себя до упора.       — Чувствителен сейчас, да? Ха-ха, — этот издевательский смех отвлек от всего. Не успел Скарамучча почувствовать свой первый оргазм с любимым человеком, как его отстранили от себя, рассматривая раскрасневшееся лицо, — Хочу видеть, насколько сильно ты наслаждаешься моим членом.       Не в силах сопротивляться, Скар выкрикивал чужое имя, сжимая в кулаках рубашку. Тарталья нещадно кусал его шею, оставляя бордовые метки. Похоже обоих уже мало заботило, где именно они находятся.       — Интересно, а ты сможешь кончить второй раз, а? А знаешь, что еще очень интересно? Может быть кто-то за дверью сейчас также наслаждается твоими бесстыдными стонами, м?       Его ладонь сжала горло Скары и он надменно смотрел в лиловые глаза, пока нижний царапал руку, пытаясь вернуть себе кислород. Его член дернулся, медленно твердея.       — Н-нет… — с трудом прохрипел брюнет, смотря в эти синие глаза.       — У тебя даже есть силы говорить? Вот же… — Тарталья вошёл в него и замер, мягко целуя влажные губы, вызывая диссонанс в голове брюнета. Такой грубый, он целует очень нежно и тем не менее, сильно сжимает горло, — Давай же, кончи для меня еще~       Аякс обхватил его член, резко двигая рукой. Точно также.       — Как ты предпочитаешь себя удовлетворять в душе? Так? — видя закатывающиеся глаза от нехватки кислорода, он все же позволил тому дышать. Ладонь внизу быстро сменила темп, скользя по уже возбужденному вновь члену плавно и аккуратно, — Или так?       Стон удовольствия стал ему ответом. Старший почувствовал, что и сам уже почти готов кончить. Но довести Скара было важнее. Хватило нескольких движений руки, чтобы довести его до второго оргазма. Белесая жидкость испачкала его рубашку вновь, а сам Скар бессильно упал на преподавателя, его плечи слабо дергались.       — Ну-ну, рано тебе отключаться.       — Мм…       Мутный взгляд сносил последние остатки разума у рыжего. Он легко поднял Скарамуччу и вновь уложил на парту, только в этот раз спиной к себе. В растраханный проход войти было легко, Аякс быстро набрал скорость, вбиваясь в податливое тело. Хватило пары минут такого темпа, чтобы он наполнил презерватив и легко выскользнул.

***

      — Тебя… Не уволят же? — уводя смущенный взгляд, тихо спрашивает студент.       — Не переживай об этом, — подмигивает Аякс, вспоминая директрису.