Все в порядке

Если спросить у Алексиса Несса, полузащитника, двадцати одного года от роду, как у него дела, он, скорее всего, ответит, что все в порядке. И это будет правдой. Его карьера набирает обороты. Когда, совсем недавно, он заключал свой последний контракт, ему было из чего выбирать. Он выбрал самый оптимальный для себя вариант, но его агент тем не менее продолжает отслеживать все выгодные возможности. Сам Алексис пока не слишком этим интересуется — он предпочитает играть. Поэтому его игровые навыки также улучшаются. Он, конечно, пока не на мировом уровне, но те, кто называет его восходящей звездой, не ошибаются. Немного кривая улыбочка, с которой он выходит на поле, дает товарищам по команде уверенность. Алексиса ценят. Его социальная жизнь тоже в порядке. Он легко вступает в приятельские отношения, о нем хорошо отзываются даже его соперники, из-за приятной внешности его обожают таблоиды. У него любящая семья, которая всегда рада его появлениям на семейных праздниках, хотя по правде сказать, это происходит очень редко — у него нет на это времени, очень жаль. И разумеется, у него самый лучший любовник. У него небольшая квартира в очень хорошем жилом комплексе — не то чтобы он не мог позволить себе что-то получше, дело не в этом, просто Алексис Несс действительно не так много времени проводит дома, чтобы искать более комфортное, или престижное, жилище. Иногда он приходит только переночевать. Две машины на подземной парковке, сияющие мечты из салона, импульсивная покупка, знаете — часто простаивают впустую. Все отлично, Алексис Несс не врет. Он просто немного недоговаривает, потому что единственная проблема в его жизни — это не то, что стоит афишировать. Несс не может справиться с тем, кто приходит по ночам. Не имеет значения, лунная ли это ночь, или небо затянуто тучами, или луны нет вообще и звезды тускло светят в бесконечной пустоте. Не имеют значения закрытые окна, замки на двери, консьерж внизу и мигающий огонек сигнализации на щитке у входа. Его не способно остановить ничто. Босые ноги ступают по разноцветным дощечкам пола почти неслышно, но нервная система Несса, точно дичь на манок, моментально отзывается на этот едва различимое шлеп-шлеп — он просыпается. Ложась спать, он всегда оставляет на прикроватном столике включенной небольшую лампу, дающую приятный рассеянный свет, но, когда он оказывается вырван из сна, она не горит — тот, кто приходит, приносит с собой тьму. Приближающийся звук шагов нарастает, оставаясь все таким же мягким, почти ласковым. Несс лежит, вытянувшись на кровати, неподвижно, боясь пошевелиться. Сердце неудержимо ускоряется, а тело враз покрывается холодным потом, предвестником неизбежного. Кайзер возникает в дверном проеме, проводит, проходя, рукой по косяку, и на косяке остается полоса. Он останавливается в изножье, в темноте позволяя Нессу рассмотреть себя в подробностях. На нем светлая футболка, и спереди на ней, от ворота до низа, огромное вытянутое черное пятно, черная дыра, провал, в который, кажется, можно просунуть руку. Кайзер поводит головой, и его движение сопровождает неприятный влажный звук. Шею Кайзера пересекают поперечные разрезы. Глубокие и широкие раны, искромсавшие кожу в клочья. Изорванные лепестки голубых роз, некогда прекрасных, окрасились в черный. Наклонившись, Кайзер ставит руку на край кровати, и Несс чувствует, как матрас под ней проминается совсем недалеко от его ступни. Нависая над ним, Кайзер забирается на кровать обеими ногами и ползет вперед. Он пропускает правую ногу Несса между своими, и когда его запястье тыкается Нессу в пах, он выпрямляется, чтобы изменить положение. Когда он поднимает голову, раны начинают кровить. На самом деле, кровь капает все время — Несс не может видеть это, но ясно представляет цепочку круглых капель на полу, сопровождавших Кайзера через всю квартиру на пути в спальню; на кровати черное белье, на нем ничего не видно, но влага ощущается при касании — крошечные участки вдавленной прохлады на жестком и теплом. На секунду Несс ловит взгляд черных глаз, потом Кайзер снова склоняет голову и придвигается ближе. Соскользнувшие со спины длинные пряди волос щекочут Нессу грудь. Наконец его лицо оказывается прямо над лицом Несса. Серая кожа как будто излучает мертвый цвет. Кайзер целует его, и прикосновение его губ кажется Нессу прикосновением к его лицу резиновой куклы — губы мягкие, вялые и абсолютно безжизненные. Несс не пытается отстраниться, не пытается оттолкнуть его, чтобы сбежать. Он смиренно размыкает губы и принимает внутрь сухой и шершавый язык. Насытившись поцелуем, Кайзер тянется вверх и крепко прижимается губами ко лбу. Его колени сдавливают ребра Несса с обеих сторон, его руки упираются в кровать на уровне головы, его изрезанная шея зависает чуть-чуть выше рта, и оттуда льется кровь. Сначала Несс держит рот закрытым, и вязкая, густая теплая жидкость затекает ему в нос. Он с силой выдыхает, стараясь избавиться от нее, вытолкнуть ее наружу, но, поскольку он лежит, слегка запрокинув голову, кровь настойчиво прокладывает себе русло вовнутрь. Пара вдохов — и Несс чувствует, как тонкие струйки стекают ему в горло, неосторожная паникующая попытка втянуть побольше воздуха приводит к тому, что он давится, кашляет и открывает рот. В который тут же обрушивается водопад крови. Язык чувствует привкус железа и соли. Несс пытается поспешно глотать, но крови много, слишком много, чтобы можно было успеть. Подняв руки, он прижимает их к шее Кайзера, не для того, чтобы оттолкнуть, вовсе нет, он хочет лишь приостановить этот поток, дать себе немного отдышаться. Он прилагает усилие, и его неловкие дрожащие пальцы проскальзывают под разрезанную кожу, вглубь; раздвигая мешанину мокрых разодранных мышц и переплетения сухожилий, между извергающих кровь вен, левой рукой он утыкается в гладкие позвонки. Несс выдергивает руку, нечаянно разрывая держащиеся на тонкой перемычке лоскуты, и, видимо удерживаемый ими, приличный объем крови, не меньше стакана, плюхается ему в лицо. Он чувствует, как она стекает по щекам и заливается в ушные раковины, как липнут волосы к промокшей подушке. Горло за наполненным ртом начинает сжиматься в рвотных позывах, Несса нещадно рвет, но он лежит на спине, намертво припечатанный к подушке прижатыми ко лбу губами Кайзера, поэтому все, что удалось вырвать, возвращается назад. Несс захлебывается кровью, чувствуя, как она наполняет легкие… …и вскидывается, судорожно разбрасывая в стороны руки, раскрывает глаза и видит залитую теплым приглушенным светом комнату. Кайзер рядом с ним, потревоженный резким движением, поднимает голову с подушки и сонно смотрит на него, потом поворачивается, выдергивает из коробки, стоящей на краю кровати, салфетку и протягивает ему. Несс садится и прижимает салфетку к лицу. Лицо совершенно мокрое: лоб и виски в испарине, на щеках потеки от слез, под носом слизкие дорожки. Он сидит, глубоко дыша, пока сердце не возвращается от агонизирующих скачков к нормальному ритму. Скомкав почти растворившуюся салфетку, он поворачивается и смотрит на Кайзера. Из-под одеяла видна белая футболка, ни единого пятнышка. Вместо разверстых ран — аккуратные полоски рубцов, прикрытые бледно-голубым фиксатором трахеостомы. Татуировка повреждена, но, когда все заживет, ее можно будет подкорректировать. — Я разбудил тебя, — говорит Несс, жалко улыбаясь. — Прости. Кайзер слегка качает головой. Приоткрывает рот, точно желая что-то сказать, но молча закрывает его снова. Несс ложится, и Кайзер протягивает к нему руку и кладет ему на грудь. Несс обхватывает ее обеими руками. Ему нужно уснуть, но он смотрит в потолок, не закрывая глаз. Несс знает одну вещь, которая не в порядке в его упорядоченной жизни. Кайзер приходит когда угодно.