Немного о ревнивых кроликах

Сердце полнилось восхищением, а душа трепетала от мимолетного взгляда любимых глаз. Это было триумфом его сознания, победой над сомнением и тревогой! Сычжуй принял одну простую истину, которую старательно отрицал годами — Цзинъи ему нравился. В его памяти хорошо отпечаталась их первая встреча , ведь этот шебутной мальчишка умудрился феерично упасть на тушку воспитанника Хангуан-цзюня с раскидистой ветки сливового дерева и сломать себе и Юаню за компанию по одной ноге. Последующее более глубокое знакомство у представителей благородного ордена состоялось уже в медицинском крыле, где детишки, возлегая на соседних циновках, сошлись общей всепоглощающей любовью к кроликам. Так зародилась крепчайшая связь, пережившая и наказания Лань Цижэня, и ночные Охоты, и косой взгляд преподавателей...Пережившая, казалось, все, кроме одного золотого пиона, затесавшегося в цветочном поле зимних морозников. Дружба с Цзинь Лином встала костью поперёк горла, разрушая привычный быт. Она словно разорвала незримые нити, перевязывая те со своей золотой паутиной, путая в слишком большом количестве узлов. И это морально убивало, ведь его Цзинъи отдалился. Заноза в заднице, лучший и единственный друг, надёжный товарищ - младший Лань был нужен ему, как воздух, и до знакомства с главой ордена Цзинь, юноша и не подозревал о собственной зависимости. А сейчас... Наблюдая за постоянными терками этой парочки внутри зарождалась странная обида, которая душила и не отпускала даже ночью. Неужели он чувствовал ревность? Юань читал об этом в сопливых романах, которые ему пару раз подкладывали соученики, но никогда не думал, что сможет испытать подобное сам. Ревность была отвратительна! Намного ужаснее и без того красочных описаний на истертых страницах. Она обволакивала эмоции, искажая и извращая даже самые светлые. Он не хотел больше испытывать эту бурю, неприятное месиво. Он лишь желал вернуться в тот момент, когда его омуты впервые натолкнулись на чистейшие голубые озера. Но.... Разве можно испытывать нечто столь глубокое к другу? Правильно, нельзя. И поэтому, в определённый день, хватая обладателя вертлявой задницы за конец налобной ленты, Сычжуй скрыл довольную улыбку, наслаждаясь ярким румянцем напротив.