Прежде всего, мы должны построить фабрику по производству зеркал. И в течение ближайшего года выпускать только зеркала, чтобы человечество могло внимательно рассмотреть себя в них.
Когда девушка вошла в заброшенное здание, вокруг неё царила полная тишина. Единственным звуком был скрип деревянной двери, который свидетельствовал о её присутствии в этом пугающем хаосе. Это место притягивало всех — и мёртвых, и живых, хотя внутри было так холодно, словно на полюсе. С грустью вздохнув, Каймакова медленно прошла через тёмный коридор, открывая высокие и пугающие двери в главную и основную комнату. Заброшенное сооружение скрипело под ногами, ведь ветер проникал сквозь щели, издавая негромкие свистящие звуки. Паутина из-за него раскачивалась в разные стороны, перегораживая дорогу ведьме. Убирая сплетение паука и открывая одну дверь, Арина почувствовала мёртвый холод, который проникал до костей. Зимняя стужа ей не страшна, но это явление было особенно жутким и особенным. Искушение требовало от неё сильной борьбы, как на новоявлённом проекте «Новая битва экстрасенсов». — Запах ритуалов, — пробормотала Каймакова, устанавливая свою тяжелую сумку на деревянный пол. Он громко захрустел, заставив чародейку вздрогнуть и оглядеться по сторонам. По пустым серым стенам витала пустота, а в воздухе ощущался запах старины и, главное, прошлых священнодействий. Арина шла по центру комнаты, опустив глаза на пол. Перед её ногами лежало кровавое беспорядочное месиво. Девушка обладала более проницательным взглядом, чем остальные. Поэтому она провела рукой по нижнему покрытию, задевая занозы и перевёрнутую звезду, рядом с которой на древнем языке были написаны слова: «Et clamor meus ad te veniat». — «Domine, exaudi orationem meam», — прочитав слова, написанные на вековом дереве чёрными чернилами, ведьма моментально ответила на них. Кто-то — возможно, человек — ждал её здесь. Он оставил след, пропитанный бесовской силой. Поэтому она запаниковала, отвечая противоположной или даже, можно сказать, богомольной молитвой, которая спасает от всех бед. А ведь мать говорила ей, чтобы жрица прекратила притворяться храброй девушкой, так как она неспособна на это. Вместо этого девчонка начала практиковать светлые силы. Однако где-то в глубине своих мыслей искусница желала попробовать черноту. Арина желала познать вкус горечи, вкус крови на своих губах, когда она мысленно общается с демоном, который управляет ей. Но такому быть не суждено. И Каймакова всё же решила следовать советам своей матери, которая выражала своё недовольство чернокнижием. Но ведь, возможно, она могла бы быть талантливой ведьмой, которая питает своего внутреннего дьявола или таинственное существо сигаретами и агрессивным алкоголем. Но нет. В настоящее время она лишь питает своего духовного ангела, который даже не требует дополнительных стимулов. Вспомнив слова близкого человека — бабушки, чародейка начала расстилать белую скатерть на полу, произнося священные и холодные молитвы. Девушка осознавала, что Бог — тот, кто принял её такой, какая она есть, а Сатана когда-то пытался изменить её. Может быть, с его помощью искусница стала бы лучше? Повернув голову направо, жрица увидела перед собой разбитое стекло. В нём отразилось её тусклое лицо, а за спиной уже демонстрировались демоны и бесы, радующиеся её присутствию. Они казались серийными убийцами — они и были такими, издеваясь над ней, пытаясь что-то сказать, но она не слышала и не видела, поскольку закрыла глаза и рот руками. Досчитав до десяти и произнеся про себя всё, что было сейчас — это сон, ведьма открыла глаза. Перед ней по-прежнему стояло зеркало, но теперь она видела только себя и никого больше. Оглядевшись по сторонам, Арина взяла это магическое устройство, словно огнестрельное оружие. Когда девушка взяла его, она шикнула. По безымянному пальцу потекла тягучая кровь, оставив отпечатки на зеркале. Оно несколько раз сверкнуло, излучая яркие лучи, словно ощутило безгрешную душу. Колдунья положила атрибут на скатерть, словно на белое облако, в центре которого расплылась чёрная дыра. Затем она достала икону из маленького кармана своей сумки. Приложив её к сердцу, девчонка начала молиться, чтобы изгнать из себя зло. Она медленно и нежно шептала молитву, словно рассказывала малышу сказку о любви, где каждый имеет право выбирать, с кем жить и кого любить. Но экстрасенс одновременно слышала, как черти насмехаются над ней. Она слышала перед собой, где лежало зеркало, слова бесов: «Святая, святая», — они повторяли это, словно издевались. Юная колдунья не обращала внимания на это, продолжая читать различные славословия. Она поджигала белые петельные свечи, наполненные любовью и жаждой добра, окружая ими себя и беспощадное зеркало, которое излучало ауру адских существ. Когда Арина услышала за спиной выкрики и шаги врагов, она начала читать молитвословие быстрее, понимая, что этот божественный зов раздражает демонов, обитающих в заброшенном месте уже много лет. Можно было подумать, что эта девушка — экзорцист, но нет. Она обычная ведьма с тяжёлой судьбой: в один зимний день Каймакова влюбилась в отвратительного парня, который ненавидел таких девчонок, как она. Но все знают, что женский пол часто любит мужчин, которые не уважают их. Поэтому Арина была не исключением. Когда выходила из своего подъезда, колдунья уже была в слезах, так как её отец обвинил её в краже его драгоценных вещей. Он заявил, что теперь она не его дочь, и выгнал из квартиры, одетую только в кофту и джинсы. Родной человек подумал, что молодая особа украла у него сигареты и деньги, предположив, что она начала курить и потратила все купюры на это. Арина утверждала, что ничего подобного не делала, но родная кровь ей не поверила. И вот Каймакова стояла на лютом морозе, переступая с ноги на ногу, и неожиданно заметила своего парня, который медленно делал тягу сигареты. Девчонка пригляделась и увидела ту самую марку окурков, что курит её отец. Неосознанно, словно это был сериал, где она выпила десять бокалов виски, Арина подлетела к своему молодому человеку и колебимо попросила его остановиться. Михаил так и сделал, непонятливо глядя на неё. Он заметил, что юная девица стоит лишь в кофте, поэтому отошёл подальше. Хулиган понял, что его раскрыли, поэтому лишь проговорил: — Знай, я понимаю, что из-за меня ты попала в неприятности, — сказал он, тяжело выдохнув прямо перед Ариной. Юная Каймакова нахмурилась и прикоснулась к его руке. Парень сразу пошатнулся и отступил на шаг, показывая, что между ними всё закончено. — Что я теперь скажу отцу, Миша?! Он думает, что всё это я сделала и из-за этого выгнал меня, как бездомную кошку. А я же говорила ему, что ты хороший. Что ты всегда будешь защищать и любить меня, как никто другой. А оказывается, ты просто негодяй! — торопясь, крикнула она ему в лицо, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. У девчонки уже был красный нос и глаза, поэтому она не смогла сдержаться. — Следи за словами. А то забыла, что было вчера у тебя ночью? — язвительно спросил Михаил, улыбаясь как не в себе. Выкинув под ноги оранжево-белый окурок, он задымил его снегом. Смотря в хрустальную белизну, он продолжил: — А то ещё скажу твоим родителям, что ты шлюха. Они ведь думают, что ты ангелочек. Херувимчик, в котором живут те ещё черти, — договорил парень, доставая из кармана купюры. — Передай своему отцу, что деньги я взял лишь для переезда в другой город. Остальные все на месте, — он бросил деньги ей в лицо, когда младшая упала на колени. Бывший молодой человек смотрел свысока на убившую в мораль девчонку, которая холодными руками собирала по лицу свои солёные слёзы. — Знай, ты навсегда останешься такой жалкой и беспомощной, Арин, — сказал последнее слово парень, покидая свою бывшую, которая окончательно легла на снег, горько плача в землю, покрытую снегом и льдом, как и теперь её сердце. — И после этого я пошла в церковь, чтобы искупить свои неосознанные грехи, — проговорила Арина, прерывая свои мучительные мысли, которые не давали ей покоя. При этом она перебирала в пальцах свою тёмную прядь волос и уставилась в пространство своими тёмно-шоколадными глазами, словно читая невидимую книгу в воздухе. Девушка продолжала свой ритуал очищения. Вокруг раздавались удары в бетонные стены, громко звучащие в воздухе. Пыль взметнулась в пространстве, когда волшебница зажгла ещё одни свечи. Из них начал вспыхивать яркий огонь, словно маяки для потерявшихся в открытом и душном море матросов. Она установила свои четыре предмета на острые концы демонической звезды, которая начала медленно светиться. Это означало, что духи, спящие в этом пятиконечном символе, начали пробуждаться. Один конец оставался в тени, так как через него колдунья могла подслушивать разговоры мёртвых. — Нельзя избежать того, от чего пытаешься убежать, — промолвила одна из душ, спокойно пребывающая в этой метке. Эта фраза была очень знакома Каймаковой, которая видела след, оставленный душой. Расстилался отпечаток по воздуху, образуя знак бесконечности. Экстрасенс поняла, что загробные существа передали ей особую примету. Она осознала, что они сообщили ей, что волшебница не сможет полностью понять свою сущность и жизнь. Однако где-то в глубине своей души девушка верила, что сможет преодолеть все препятствия. Она воображала, но не слишком уверенно, как будто сама не веровала в свои мечты, но всё-таки рассчитывала на них. — После нескольких посещений храма мне снился Михаил. Я пыталась забыть его, используя сверхъестественные способности. Но потом я осознала, что он олицетворяет убийцу и демона. И его невозможно забыть. Мне остаётся только простить и помиловать его, — сказала повелительница света, соблазнительно глядя в разбитое зеркало. Она понимала, что нельзя смотреть в нарушенное, нецельное и неуклюжее отражение. Ведь волшебница не может забыть, как родная бабушка умерла на её собственных руках. Арина помнила её открытые карие глаза, которые мёртво смотрели на неё. Ирина помнит, как она с плачем прикрывала все гелиостаты в доме белой тканью. Она всё помнит. И девчонка простила всех, оставив все события прошлого позади. Что с ней происходит? Где осталась месть? — Ты прощаешь, прощаешь, но всё равно на душе тяжело, верно? — гордо заявил дьявол, который бился о стены зеркального купола. Он смотрел на неё с презрением, как будто она его туда заперла. Заперла без всякого милосердия. — Зачем ты здесь? — безмятежно спросил он, успокаиваясь. — Твои глаза такие же, как у моего бывшего, — заявила владычица милосердия, не решаясь отвести взгляд. Её руки дрожали, но чародейка не хотела отпускать зеркало. Слыша своё громкое дыхание и сердечный ритм, девушка просто смотрела на отражение: тёмные глаза пожирали её, словно нагло читали мысли, а белые зубы оскаливались, показывая её немощь. — Ты говоришь, что отпустила, — промолвил бес, приближаясь ещё ближе к зеркалу. Отражение было похоже на мобильный телефон, через который вели видеозвонок. Но этот звонок был прямо из самого чистилища. — Светлая душа пришла в наше убежище. Скажи спасибо, что сам Бог так решительно за тебя стоит. Иначе от тебя бы ничего не осталось, — сказал чёрт, закрывая глаза. — Я всего лишь пешка на твой вечер, поэтому я уже забрал у тебя достаточно времени, и он уже пришёл. Тот, кто желает тебя больше, чем выпить собственную вкусную кровь. Когда демон закончил свою речь, зеркало снова стало обычным. В нём отражались обыкновенные женские глаза, полные тревоги и стресса. Арина не понимала, что сказал хозяин мёртвой силы, поэтому она быстро достала из сумки большую икону «Плоды страданий Христовых», пропитанную ещё более сильной светлой магией. С трясущимися руками она взяла идол, но внезапно раздался громкий удар. Казалось, что какая-то балка упала и начала разрушать здание. Ирина почувствовала, что всё вокруг готово рухнуть вместе с её хрупким сердцем. Ведьма быстро обернулась на своеобразный звук и увидела, что дверь в её комнату пошатнулась, но никого не было. Она осмотрела помещение, но ничего необычного не заметила. Однако колдунья почувствовала живую и сильную энергию. Арина почувствовала дрожь в губах, когда подумала, что Михаил пришёл сюда. Однако она постепенно успокоилась и сосредоточилась на молитве, садясь на своё покрытие. Но как только волшебница коснулась настила, она словно попала в оковы и окончательно упала на колени, разбивая их на кусочки. Божье милосердие выскользнуло из её рук и покатилось прямо к зеркалу, на котором отразились пухлые мужские губы. Они были будто ненастоящей игрушкой. Уста были приоткрыты, и на них была изображена улыбка. Каймакова хотела закричать, но чья-то сильная аура заставила её замолчать. Поэтому ей не оставалось ничего другого, кроме как горько плакать. Девушка чувствовала, как кровь стекает по коленям прямо на белую скатерть, постепенно пачкая её. Арина попыталась встать, но лишь почувствовала, как острым лезвием прорезаются её колени, разрывая плоть. Кровь стекала, пачкая всё вокруг. Ирина не могла понять, почему над ней так издеваются. Но притом она была рада, что больше не слышит тяжёлых помех от дьяволов, которые свободно перемещались по этому сооружению и нахально смотрели на неё. Чародейка не могла отвести свой пронзительный и испуганный взгляд от чистого осколка, на котором были изображены губы. Сладкие уста неровно раскрылись и прошептали: «Я ждал тебя». Каймакова наклонила голову и сильно заплакала. Она хотела закрыть свою слабость руками и утонуть в слезах, как в нечистом болоте. Однако властительница добрых существ не могла оторвать ладонь от зеркала. Арина даже не почувствовала, как её рука легла на этот болезненный, однако холодно приятный для кожи осколок. Глухие шорохи и лай собаки послышались невовремя и прямо сзади. Колдунья повернулась на звуки, не отрывая ладони от мистического атрибута. В руке сильно запульсировало, словно часть тела распоролась, как и её колени. Но, быстро оглядевшись вокруг, девушка увидела лишь пустые стены и снова вернулась к зловещей вещи. Она успокоилась, что никого рядом с ней нет. Пытаясь сконцентрироваться на добрых мыслях, Арина молилась Всевышнему об избавлении от страданий. Она шептала про себя и винила себя за то, что пришла сюда. Только сейчас девчонка осознала, откуда она вообще явилась. Волшебница приложила другую руку к своей ладони и безмолвно закричала, пытаясь отдёрнуть наложенные пальцы от предмета, который не отпускал её. Она тяжело дышала и ощущала, как невидимая рука закрывает ей рот. Поэтому ведьма прижала свою часть тела к груди и посмотрела на неё — чистую и без капли крови. Дыхание перешло в нерегулярное, сердце бешено колотилось, ноги ужасно болели, а руки дрожали, словно она словила лихорадку. Спокойно вдыхая носом, колдунья резко бросила взгляд на ритуальный предмет, и его губы исчезли. Пытаясь прочитать благочестивые слова в уме, покровительница почувствовала остроту на своих губах, как будто они поймали бешеную температуру, как в аду. Уста горели, но девчонка наконец почувствовала свободу. Неуловимые руки, которые раньше лежали на её рту, исчезли, но оковы на руках и ногах всё ещё были, поэтому она начала жадно глотать пыльный воздух, словно пила чистую воду в жаркой пустыне. В комнате взгромоздилась тишина. Чародейка не слышала своего быстрого дыхания, хотя старалась насладиться каждым вдохом. Ветер легко начал развевать её тёмные волосы, спадавшие на плечи. Иконы были разбросаны по полу, сумка неряшливо лежала где-то в стороне, белая скатерть была испачкана яркой кровью, а пальцы не переставали дрожать. — Покойная и святая душа, которая взошла в храм демонов. Девушка, которая сейчас обращается за помощью и поддержкой к своему наставнику. Ты думаешь, что Бог будет тебе помогать? Он же предупредил тебя во сне, что если ты придёшь сюда, то тебе будет плохо, — благолепно возгласил мужчина, сильно хлопнув дверью и немного сорвав её с петель. Его голос был очень громким и отчётливым, проникающим до самых костей. — Помни, он не помогает преступницам. «Какая я ещё преступница?» — подумала Каймакова, испуганно и судорожно поворачивая голову на приближающиеся шаги. Перед ней оказался высокий молодой человек, который свысока смотрел на неё, изучая её таинственные женские черты лица: чёткие скулы, худощавое лицо и, главное, длинные ресницы. В его карих глазах начали отражаться слёзы колдуньи, которые текли потоком, и её мягкая ладонь, которая только что держала разбитый осколок стекла. Он повернул голову в сторону, где находилась её сумка, и с удовольствием улыбнулся. Вещь, где хранились все её ритуальные и мистические предметы, была открыта, как будто кто-то проник внутрь. Сдерживая свой смех, экстрасенс поднял упавшую из рук Арины икону и протёр её своим длинным плащом. Погладив свою гладко выбритую голову, он нежно поцеловал святость милосердия, ставя её рядом с дьявольским зеркалом. Опустившись на колени, чтобы поправить белую скатерть, вампир прижал к носу ткань и вдохнул приятный аромат, шепча: — Ты такая чистая и нежная, но в голове у тебя полный хаос и неразбериха. Постоянные ссоры и разногласия с внутренним голосом, который ведёт тебя не туда. У тебя проблемы с психикой и непорядки в себе, — промолвил медиум, отстраняясь от едкого, но приятного для него запаха. Вампир смотрел на испуганные карие глаза, которые с тревогой глядели на него. Проходя по всему лицу своим мёртвым взглядом, мужчина остановился на полных губах, расширив глазницы. Непроницаемая рука, колдовство, принадлежащее ему, болезненно дёрнуло ткань уст, из которой просочилось немного крови. Арина немного смутилась от его настойчивого взгляда, не понимая, что происходит. Но волшебница внезапно почувствовала, как магическое воздействие ослабло на её руки и она смогла их пошевелить. Закончив его взглядом, девчонка прикоснулась к своим разбитым губам. Ощутив небольшую, но жгучую боль, она посмотрела на кровавые пальцы, слегка коснувшись другими перстнями вишнёво-красных уст. Кровавая жидкость начала капать на пол. — Это я тебя так сильно задел? — прошептал вампир, приближаясь к сидящей ведьме. В его голосе не было никаких злых намерений или чего-то подобного. Он просто щёлкнул пальцами, окончательно освобождая ангела от этой невидимой тюрьмы. Он присел на корточки рядом с ней, но Каймакова не обращала на него внимания. В комнате слышались только жадные всхлипы. Ветер на улице стал сильнее, проникая внутрь здания и трясущиеся стены. По спине пробежал необъяснимый холод, но в сердце экстрасенса уже ощущался тёплый порыв, который проникал до самой души. Каждый раз, когда сюда приходили другие экстрасенсы и подобные им, они проводили свои обряды, пытаясь изгнать дьяволов и бесов, которые здесь обитали. Однако демоны оказывались не такими уж лёгкими добычами, но они всё равно попадали в ловушку тех, кто стремился использовать их в своих подозрительных делах. За спиной у неопытного Артёма раздавался жалкий смех, когда он пытался убежать от своих проблем и мыслей, заполнивших его голову. Он свернул в переулок, ведущий к этому строению, и смотрел на чистое, но загадочное небо, отчаянно плача. Дойдя до самой вершины возвышенности, которая громоздилась прямо перед ним, он услышал лёгкое и непринуждённое шептание у правого уха. Потрясая головой, Краснов подошёл к заброшенному дворцу. Открыв входную дверь, которая заскрипела, он почувствовал на лице мёртвый холод, исходящий от иссохших стен. — Вампир, который пытается избежать своих проблем и наконец желает своей смерти. Мужчина, которого только что бросила его любящая девушка. Но она даже не подумала о том, насколько тебе будет трудно, верно? Тогда давай заключим сделку: мы отомстим ей, а ты защитишь нас, — сказал главный дьявол, не позволяя медиуму войти внутрь. — Каков будет договор, дранный чёрт?! — воскликнул мужчина, пристально глядя во мрак: улыбки и блестящие глаза, которые понимали, что перед ними стоит человек, искренне желающий отомстить. Но сможет ли он это сделать? — Зеркальный договор. Мы предоставляем тебе силу, которая постоянно будет работать, но только лишь здесь, а ты нам непонятную, зато крепкую защиту, чтобы эти жалкие экстрасенсы не проникали к нам и не брали нас под своё крыло. Ты вампир, а не ясновидящий. Поэтому чёрная магия будет идти за тобой. Ты сможешь справиться с нами, — говорил бес, широко улыбаясь. — Я не нуждаюсь в мести! Я просто буду вас охранять! — крикнул кареглазый, чувствуя, как его тянет внутрь. Медленно, но уверенно он двинулся по направлению к имманентному призыву, который гласил: «Вперёд, мой мальчик, вперёд». — Однако есть одно условие. Если сюда проникнет экстрасенс, который будет разгадывать тайны белого листа и сможет тебя поцеловать, то договор будет немедленно расторгнут. После этого ты станешь лишь пустым сосудом, — прошептал чёрт, наполняя своего мальчика энергией чистилища. — Я — вампир, и никогда не останусь пустым. Ведь кровь есть у каждого, и она заполняет меня до краёв, несмотря на её происхождение… Любовь с ангелами — не для меня, — в тот момент Артём солгал. Ведь его прошлые отношения были с такой же девушкой. С человеком, чья кровь была цвета альбомных страниц. Вспоминая свою долгую историю, как он оказался здесь, как вампир пережил множество унижений и разногласий, Краснов мягко приподнял подбородок Арины, достигая остроты. Медиум видел, как жилистая кровь текла в её глазах, словно она пылала на губах женщины. Рана на её губах ещё не зажила, и оттуда продолжал вытекать бордовый цвет, притягивая его. Каймакова неподвижно сидела на коленях, боясь сделать лишнее движение и не решаясь остановить его. Она чувствовала, как за ней возвышался демон, видела его огненные глаза и лёгкое подталкивание в спину. И вдруг раздался его голос: — Благодаря тебе я разорву этот проклятый договор. Благодаря тебе я узнаю, что такое настоящая любовь с самым идеальным человеком в мире. Благодаря мне ты испытаешь самое грешное чувство, но самое приятное — поцелуй, — прошептал вампир прямо в её уста, касаясь большим пальцем нижней части женской губы. Он осторожно провёл пальцами по части тела, наполняя её новой сочной кровью. В его мужских глазах сверкал азарт и, главное, малиновая мокрота, которая так и манила его. Взгляд его был полон бесовского огня, и он знал, что вскоре нарушит этот мёртвый и безжизненный договор. Медиум чувствовал, что все дьяволы и существа смотрят на него прямо сейчас. Но лишь прошептал у себя в голове: «Ты моя спасительница, Арина». — Такая маленькая и беззащитная девочка пришла в царство постоянной тишины. Ты не побоялась этих тварей, — не отрывая от неё взгляда, Краснов кивнул головой в кромешную темноту. — Хоть и было в жизни столько неудач, ты всё терпишь. И сейчас продолжаешь меня терпеть. А могла бы просто оттолкнуть, — он на время замолчал, не убирая своих глаз с неё. — Может, это сейчас будет слишком глупо звучать, но я люблю тебя. Каймакова мягко кивнула, когда Артём снова провёл пальцем по нижней губе. В голове была пустота, сердце билось необычно сильно, а части тела словно окаменели, кроме слабых рук. Затем последовал щелчок и тяжёлое, трепетное действие: девушка страстно прижала к себе экстрасенса, слившись в поцелуе. Иногда они делали короткие паузы, чтобы вдохнуть воздух, а затем снова соединялись. Краснов страстно целовал женские губы, впитывая в себя кровь и частицу Арины. Её кровь оставалась на его жадных устах, и он наслаждался её вкусом, облизывая их. Не давая ей передохнуть, вампир напивался и наслаждался, стараясь не нанести колдунье вреда. Вокруг княжества бездушных царила лишь страсть. Стены заброшенного замка вибрировали от дикого наслаждения, точно так же, как и волшебники сейчас. Главное, никто не мешал им. Дьяволы и ангелы стояли где-то в стороне, отвернувшись. Словно добро и зло расцвели новыми красками: чёрная магия стала уважать милость священных, а белая энергия начала по-другому смотреть на неординарную тьму. Артём сжал кисть Арины, которая легла на его грудь. Углубляя поцелуй, вампир полностью высосал истекающую кровь из уст ведьмы, и те даже слегка побледнели. Не останавливаясь, мужчина целовал уста волшебницы, которая нежно стонала в его рот. Краснов сладко улыбнулся от этих звуков, не давая Каймаковой расслабиться. Он положил её ладони на свою шею, сжимая пальцами её прекрасные бёдра, и услышал, как она резко выдохнула. Страсть и любовь сейчас смешивались, показывая всем, что происходит между ними. Ирина закрепила замок с помощью пальцев на его длинной шее, не позволяя ему отстраниться. Хотя она была ангелочком, но девчонка любила откровенность двух партнёров и более страстные поцелуи. И, возможно, даже что-то большее. Отгоняя такие смелые мысли — ведь жрица боялась, что медиум сможет прочитать её мысли, — она на мгновение отстранилась и шепнула: — Как назывался твой договор с нечистью? — Грешное отражение, — шепнул он, снова погружаясь в поцелуй. Их губы опять соединились в поцелуе, полном страсти и желания. Они не могли оторвать свои уста друг от друга — так сильно они жаждали друг друга. Их языки сплелись в игре страсти, искренности и любви. Они забыли обо всём на свете, кроме друг друга, их тела стали одним целым, их дыхание стало единым. Эти поцелуи были моментами истинных влечений и страстей, моментами, когда время остановилось, а чувства затмевали всё остальное. В этих не останавливающихся поцелуях было всё: любовь, страсть, жажда и влечение. В них они нашли друг друга, нашли себя и своё истинное счастье. Его дерзкие, но приятные напоры уже немного сделали женские губы опухшими. Он отпустил её изящные бёдра и охотно сжал узкую талию, вызывая у Арины новый сексуальный и раскалённый вдох. Вампир понимал, что никто не может сравниться с ней. Она — единственная девушка, которая так возбуждает его. Неважно, где они находятся — в заброшенном здании или в Париже, они всегда будут любить друг друга. Их любовь будет похожа на зависимость от алкоголя: один будет жаждать новой дозы, а другая будет исполнять его желания. Ведь только вампир сможет её защитить, никто другой. Получается, бесы хитры и обманули экстрасенса: сила, которую он получил благодаря своему сильному характеру, останется с ним навсегда. Так же, как и белоснежная Каймакова.Не жалей умерших. Жалей живых, и в особенности тех, кто живёт без любви.