Ты счастлив, брат?

Хаширама Сенджу был великим лидером, человеком легендой, одним из основателей деревни скрытой в листве, настоящий Бог Шиноби. Хаширама Сенджу был великим человеком, ведущим за собой множество народов, своей волей зажигая огонь в чужих сердца. Люди тянулись к нему. Хаширама Сенджу был солнцем, теплым и царственным, одни только светлые улыбки и речи ослепляли собой. Хаширама Сенджу не привык испытывать плохие эмоции, ему это не под стать, не положено. У Хаширамы Сенджу есть брат. Брат, из-за которого в душе вождя когда-то кипела буря эмоций стыда и вины и ревела силой лесного пожара, теперь лишь тихо тлеет словно уголь. А брат Хаширамы Сенджу был ветром, дуновение которого разжигало угли до красна. Хаширама Сенджу любил Тобираму Сенджу, как любят последнего члена семьи, всем своим большим и добрым сердцем. Но теперь пустой, блеклый и отрешенный, «рыбий» взгляд заставляет это сердце лишь сжиматься. Некогда эти прекрасные глаза цвета яркого рубина, что срамил своим цветом даже шаринган Учих, сейчас же лишь белесые будто стекляшки. Холодные, и уже навеки обреченные. Из-за него, Хаширамы Сенджу. Теперь уже его собственные карие глаза закрываются, жмурятся. Пожар эмоций, что был когда-то, теперь оставил лишь пепелище, тихо дотлевающее, но от того причиняющее не меньше боли. Встречаться с ним теперь чувствуется чуть ли не кощунством. Человек, из-за которого его брат калека. Человек, что в союзе с Хаширамой, некогда друг. А до сих пор ли друг? Этот человек осквернил его, сама его возможность лицезреть этот мир черными как смоль глазами страшное оскорбление. Ведь Тобирама не может. Из-за него. Быть может стоило и отказаться, отрубить, а не пожать эту дерзкую руку, что посмела коснуться самого близкого человека. Одна жизнь в обмен на тысячи других. Одна жизнь принесенная в жертву для веков следующих жизней. Не стоила того. В глубине души Хашираме больно смотреть на эту деревню. Как стремительно возводятся новые здания, растут дети, присоединяются новые кланы и появляются новые лица. Здесь практически все благодаря Тобираме. Здесь все было для Тобирамы. И по сути все по плану, его брат живет, в отличие от двух других. Живет, учит, работает, не имеет возможность необходимость хватать оружие по первому зову, не теряет родных и близких, не копает новые и слишком маленькие могилы. Все, как и он хотел. Но какой ценой. Когда Хаширама приходит к нему, угли начинают жечь еще неистовей. При виде его, обычного и такого знакомого ни одна деталь не выдает его дефекта. Тобирама Сенджу, первоклассный сенсор, ему не нужны глаза, чтобы видеть и созерцать. Однако от этого не легче. Ведь дело-то и не совсем в глазах. За ними все намного глубже. Тобирама Сенджу всегда спокоен и собран, и на собраниях, и на клановых встречах. И его пустые глаза, что так внимательно следят за всем происходящим, что будто бы все видят, и сейчас не теряют своей выразительности. Хаширама Сенджу из-за раза в раз встречая этот взгляд, когда его брат поворачивается на хлопок лабораторной двери и его бушующую чакру, из раза в раз встает на колени прижимаясь лбом в деревянный пол. На языке лишь одно слово. ИзвиниИзвиниИзвиниИзвнини Извини Брат прости меня, помилуй душу грешну. Прокляни крепким словом, обеспечь вечные скитания в аду. Только умоляю, извини меня. А Тобирама только хмыкает, не реагирует на скитания брата. Хриплым от долгого, возможно недельного молчания задает вопрос: — Скажи мне, Хаширама, ты счастлив? Вопрос, от которого на мгновение замирает не только человек на полу, а кажется и время вокруг. Но вновь как заведенный Хаширама продолжает, пропуская его мимо ушей. Сам Хокаге, вождь и предводитель, могучий воин, что несколькими печатями способен разрушать города и уничтожать армии молит инвалида. Каждый из них считает это за должное. Каждый из них игнорирует слова друг-друга. — Скажи, ты счастлив? Извини. Сотри свой лоб и колени в поклонах. Прошлого не вернуть. И ему ведь все равно, он будет жить дальше свою обычную жизнь, пока шинигами не придет по его гнилую душу. Черные, как и его глаза. Из-за раза в раз ты молишь меня о прощении, обещая исполнения любой прихоти ради него, в тот же момент не давая мне желаемого. В тот же момент не догадываясь о том что ты его уже давно имеешь. Но ответь же на вопрос мой, прошу теперь я. Дай единственную отраду неспокойной душе. Смилуйся, пощади, ответь. Ты счастлив, брат?