Стеклянные глазки

Глаза на направлены на потолок, а в шее воткнуто два шнура, что исходят от компьютера неподалёку. Глаза именно направлены, он не смотрит, Рэн не в сознании, чтобы понимать, что он куда-то уставился. А вот Ричард в полном сознании, чтобы пялиться на бездушное тело рыжего, не сводя с него глаз, пока уборщики болтают о чём-то важном вокруг. Ричард убедил родителей позволить ему прийти в подвал в этот раз, когда узнал о предстоящей диагностике парня. Они не подумали ничего лишнего, просто посчитали это обычным интересом и позволили сыну прийти поглядеть на лабораторию. Студент долго думал над этим походом, но лелеял надежды, что увиденное изменит его мнение о Рэне. Всё это время он был бездумно влюблён в рыжего, запрограммированного автоматона, который никогда поймёт его забот и огромную часть его жизни. Он уже давно даже не пытался завести разговора с автоматонами, злясь на то какими роботоподобными они ему казались, полностью веря в то, что те не способны чувствовать. Парню было бы намного легче, если бы он не имел этих знаний и воспринимал мир так же легкомысленно, как и они. К сожалению или к счастью, его всё-таки заметил один непримечательный однокурсник Рэн и принялся докапываться до него, пытаясь заставить того открыться ему, принимая попытки сблизиться, хоть сначала их отношения и можно было описать как что-то далёкое от дружбы. Когда он обнимал Ричарда, тот торопился, но с какой-то особенной нежностью сжимал его тело своими руками. Или когда мило называл его "Ричи", студент даже на секунду забывал что тот оставался роботом и навсегда им останется. Всё это заставляло его внутренности полыхать, а сердце безбашенно биться. Ричи постепенно начал ценить их отношения, хоть до конца и не понимал собственных чувств. Осознание пришло позже. Ричард влюбился в кусок железа, спрятанный под очень правдоподобной иллюзией кожи и человеческих эмоций, и он ненавидел себя за это. Он думал, что если осмелится прийти сюда и собственными глазами взглянуть на то, как Рэн, очередной робот, проходит диагностику, то чувства ослабнут, и разумная часть его возьмёт вверх.  Он всегда считал автоматонов ужасно слабыми. Прямо сейчас Ричард может подойти к компьютеру и запрограммировать Рэна любить его, но он ни за что не сделает этого. Это первый раз, когда у него в руках власть, которой он не воспользуется. Если парень пойдёт на такой шаг — это будет чистая нелепость и ничтожность. Пусть Рэн и робот, он хочет естественности. А хочет ли он вообще что-либо между ними? Хочет ли Ричард быть любимым не человеком?  Ричард никогда не забудет, как Рэн бездумно ляпнул при разговоре: "Ты заставляешь меня чувствовать себя таким живым, я рад, что мы сдружились, Ричи." Да уж, живым. Очень бы хотелось. Он не знает, как отреагируют родители если узнают. Вроде бы, любовь между людьми и автоматонами никогда не обсуждалась напрямую, но он знал, что родители бы начали его порицать за такой выбор партнёра. Из-за пола тоже, наверное, но Ричарда никогда не волновала его ориентация.  Если он признается придётся скрывать от него всю правду, он знает, что автоматоны не способны вынести подобную информацию, да и не пойдёт он против родителей — слишком боится. Ричарду приходится прокручивать эту информацию у себя в голове вновь, когда греховные мысли о проклятом рыжем парне начинали лезть в голову, но иногда даже это не помогает. Это так странно, он никогда ещё не испытывал подобных чувств к кому-то. Рэн заставляет его желать необъяснимого, например, тактильности или любой другой близости, но только с ним. Студент вновь осматривает лежащее перед ним тело, удобно устроившееся на холодном полу. Ричард корежится и наконец решает посмотреть тому в глаза, всё это время пялясь на остальные части тела, не решаясь поднять взгляда. Тёмно-синие глаза и отсутствующие зрачки уже так не пугали. Ричард осторожно встаёт со стула, убедившись, что уборщики отвлеклись, и подходит к телу парнишки. Он долго лишь сидел перед ним, не осмелясь дотронуться, но спустя некоторое время соблазн взял вверх. Парень прошёлся рукой по так ему любимым рыжим волосам, перебирая их рукой. Это всегда было чем-то, что он хотел сделать, но возможности не выпадало. После того как рука сошла с мягких волос, Ричи аккуратно спустился вниз, стыдливо исследуя тело Рэна под футболкой. Он знал, что без согласия такое совершенно неприемлемо, но не смог опустить искушения и поддался желанию. Ему просто хотелось ощутить касания Рэна, тот всё равно не вспомнит этого, когда проснётся. Ну, или именно так себя оправдывал студент. Кожа однокурсника была холодной, даже ледяной, хотя обычно, когда Ричарду удавалось случайно дотронуться до него, его руки всегда были тёплыми. Он холоден и бездушен, но такой тёплый с Ричардом. Это вызывало диссонанс. Ричи, своей торопливой рукой охватил лишённое эмоций личико парня, применяя такую же нежность, будто Рэн был в сознании. Немного мешкая, оглядываясь и убеждаясь, что рядом никого, студент примкнул к губам друга. Это было несложно, его рот и так был наполовину открыт, но очень странно — целовать кого-то, пока тот не прибывает в сознании. Губы были такими же холодными, как и остальное тело, сложно принять, что именно с них и сходят все приятные слова, что заставляют Ричарда моментально растаять. Он знал, что это неправильно и мерзостно, но не мог отстраниться. Его не волновало то, что Рэн не смог бы ответить на поцелуй. А хотел бы он? Это считается за что-то аморальное? Впрочем, неважно, всё равно издалека слышны шаги уборщиков, и стоит оставить желанное тело в покое. Стыд накатил уже после того, как Рэн подбежал к нему в университете, вновь беззаботно заводя разговор ни о чём, пока раскрасневшийся Ричи делал всё, чтобы не устанавливать с ним зрительного контакта.  Зрелище его пустых глаз и ощущение холодных губ впилось в сознание Ричарда, но чувства не покинули его. Господи, он правда скоро сойдёт с ума.