Кода к "Командировке в Надор"

Никогда, поверь, не искал за пределом себя, Но сегодня мне нужно, чтоб рядом был кто-то другой. Сергей Калугин «Ночь защиты» Моей звезде не суждено Тепла, как нам, простым и смертным... БГ

      Вечером накануне отъезда Алва метался по гостиной, как залетевшая в окно птица. Подходил к камину, садился в кресло, тут же вскакивал, пересаживался на диван, вставал, подходил к окну, присаживался на подоконник, спрыгивал, возвращался к камину... И болтал, болтал обо всем подряд, хуже Марселя. Была бы гитара, он бы взял ее в руки и унялся; но привезти гитару он в этот раз не сообразил.       На очередном проходе от окна к камину его поймал Дик. Встал с кресла, шагнул вперед и обнял со спины. Рокэ трепыхнулся, как пойманная птаха, и затих. Окделл был огромен, неколебим, как скала, и неотвратим, как лавина. Рокэ окутало теплом, покоем, домом, утешением — всем, что грезилось давным-давно, когда мальчишка-оруженосец засыпал у него на плече.       Они постояли несколько минут. Потом Рокэ откинул голову на плечо Окделла, вдохнул полной грудью такой знакомый запах и промурлыкал:       — Окделл, вы же не хотите ненароком изменить своей роскошной супруге?       — Нет, — тихо сказал Дикон.       — Тогда пустите. А не то измените.       Дик промедлил еще чуть-чуть, разжал руки и отстранился. Рокэ допил свой бокал, оставленный на каминной полке, и пожелал доброй ночи.       У себя в покоях он подошел к распахнутому настежь окну и выглянул наружу. За окном моросил тихий весенний дождичек. Рокэ затворил окно и подумал, что больше не вернется в Надор.       * * *       — Ты был с Алвой? — спокойно спросила Иоланта. От Дика за пять бье разило морисскими благовониями. Ну был так был, что ж теперь.       — Я его обнимал, — так же спокойно ответил Дик, сбрасывая колет.       — Он был сам не свой. Ему было нужно.       — Ты поосторожнее, — предупредила Иоланта. — Вижу я, что ему нужно.       Дик кивнул.       — Он сам сказал, чтобы я его отпустил. Ты не волнуйся. Он уезжает.       Иоланта подошла к мужу, обняла за пояс, ткнулась лицом в грудь, потерлась, перебивая чужой запах.       — Я все понимаю, Дикон, — сказала она, — но ты все-таки... Это теперь не твоя печаль.       Дик притиснул жену к себе, и больше они не говорили.