***
Зима. Бледные снежинки падают на холодный асфальт и не горят желанием таять. То тут, то там через дорогу проходят следы диких зверей и среди них чётко видны собачьи лапы. Ветер тихо убаюкивает кроны сосен и ёлок, покачивая деревья из стороны в сторону. Те в ответ так же тихо скрепят от старости и нещадного отношения от местных обитателей. С ветвей, поддакивая деревьям, иногда перекрикиваются вороны и другие зимние птицы. Таежную идиллию нарушил приближающийся гул мотора. Лакированная красная тачка мчалась по трассе на скорости, превышающей разрешённую как минимум на пару десятков. — Тобби, Тобби, Тобби. Куда мы едем? — Тони, Тони, Тони, — передразнил друга тот. — какая разница? Мы сбежали из дома не для какой-то цели, а чтоб просто оторваться. Я бы не выдержал три месяца под домашним арестом. — Да ты и день не выдержишь, — Энтони закатил глаза. У Энтони не было прав на вождение машины. Его учил вождению его отец, которые на данный момент является одним из самых богатых людей в этом округе. Да и было ему всего восемнадцать - слишком удачный возраст чтобы буртарничать. Тобби же, в отличие от своего друга, всегда был навеселе. Пару лет он просидел в колонии для несовершеннолетних, а год назад он вышел из реабилитационного центра, где пытался вылечиться от зависимости и, вроде как даже, просидел без наркотиков пару месяцев. А потом, когда оба парня встретились и у них завязалась дружба, все закрутилось по новой. Трасса, по которой они ехали, почти все время была наполнена машинами или придорожными заведениями. Энтони, побоявшись что эту красную машину можно очень хорошо запомнить, заприметил поворот налево, на лесную дорогу, которая была слегка заросшей. Снежные посеревшие кустарники обдирали бока машины, как будто хватали своими лапами и хотели затащить глубже в лес. Вскоре они выехали на трассу поменьше. — Хей, бро, кажется, это место какое-то стремное, — сказал Энтони, заприметив, что стало намного тише. Уже какое время подряд на новой трассе им не попалось ни одна машина или здание. — Не парься. Мы угнали эту прекрасную тачку не для того, чтобы ты портил настроение своим кислым видом. Выше нос! — Боже, чтоб я ещё раз сел за руль под кайфом, — Энтони открыл окно его красные волосы растрепались на ветру, а его зелёная подвеска свернула в лучах солнца. Жёлтые глаза волка из драгоценного камня, казалось, были живыми. — я пол дороги не вижу. — Зато сколько эмоций! Блять, рули в лево! Это что, мертвый олень? — На лице Тобби появилось довольно странное выражение, смесь отвращения и ужаса. — Что?? Энтони крутанул руль, машина резко повернула, а после вновь выровнялась. Парень заметил тело животного лишь вскользь, но выглядело оно по истине стремно. Такое ощущение, что животное терзало по меньшей мере десяток чертей. В каких-то местах кости были обглоданы так, что белели под зимним солнцем и сверкали серебром, а где-то мясо было целое и лоснящуюся шерсть оленя портили только следы внушительных клыков. На такой скорости не было видно гноилось животное или оно ещё утром подавал признаки жизни. — Что это была за хуйня?.. — сказал Тобби через пару минут. Машина лишь только набирала скорость. — Ты думаешь я ебу?! К черту я с тобой поехал?! — Энтони был то ли в бешенстве то ли в ужасе. — блять, блять... Матерясь дальше про себя, Энтони сказал, что позвонит своим родителям на ближайшей заправке и они его заберут. Такое приключение ему не сильно нравится. — Ну, подумаешь, мёртвое животное. И что? — Слушай, ты, конечно, мой друг, но знаешь эту местность всего пару месяцев. Тут не водятся хищники. Ни волки, ни медведи, а ведь только они могут завалить такую особь. — Оу... — Тобби почесал свой затылок. — Я не думаю, что эта тварь, которая сожрала оленя, не будет против попробовать на десерт и нас, — парень схватил одной рукой свою подвеску и добавил себе под нос. — а с учётом того, что это может быть не просто хищное животное... Кайф прошёл. Теперь Энтони хотелось только оказаться подальше от этого места. Полдня пролетели быстро. С собой у друзей было немного еды, которую они съели в два захода, останавливаясь полюбоваться видами горной Тайги и продлеваться после наркотика. Начало темнеть. Бензин заканчивался, а город или заправки так и не появлялись. Казалось, они попали в какой-то замкнутый круг. Встречных машин тоже не было. Энтони не горел желанием звонить родителям, когда находился так далеко от любого места, где нет людей, да ещё и с незнакомой тачкой за спиной без её законного водителя. Парень нервничал все сильнее. Состояние после наркотика брало свое и теперь вместо веселья появилось чувство тревоги и раздражение. — Блать, блять, блять... Тобби, мать твою, — матерился парень себе под нос. Тобби же в свою очередь нервничал ещё сильнее. Он был на год младше своего друга и не хотел снова отправляться в колонию. Если родители Энтони могли отмазаться своего сына почти от чего угодно, то менее богатый отец Тобби мог разве что заплатить штраф. На лес опустился туман, а солнце почти спрятало свои лучи за макушки сосен. С серых облаков на небе просыпался снег, быстро устилая собой все поверхности. Птицы замолкли, улетели подальше от этой пустой трассы. Где-то вдалеке парни услышали вой волков. — Блять, Тобби, это волки... Бензин все. Машина заглохнет через минут десять. А нам даже поесть нечего, — Энтони помахал бутылкой из-под воды, держа её одной рукой. — и воды тоже нет. Боже. Минуты тянулись. Казалось, волчий вой окружали их и приближался со всех сторон. Машина ехала все также быстро, иногда виляя из стороны в сторону. Неожиданно вой смолк. В тихом лесу единственными живыми существами, которые подавили признаки жизни, остались только парни. Помимо них издавала более громкие звуки старая красная машина. Бензин горел красным. В сердцах стукнув по счётчику, Энтони сильнее сжал руль. Ночь уже полностью вступила в свои права, и пришлось включить фары. На середину дороги выбежал крупный темно-серый волк и его взгляд вцепился в глаза Энтони. — Что за нахер?... — Энтони? .. Ещё несколько секунд машина неслась прямо на волка, а парень за рулем не мог отвести взгляд от этих холодных жёлтых глаз. Волк не собирался уходить. Через мгновение перед глазами Энтони вспыхнуло белым светом и чьи-то то руки резко крутанули роль налево. Лес оглушил скрип стертых колёс, а после машина слетела с трассы. Энтони чувствовал острую боль по всему телу. Казалось больше нет ни одной целой кости в этом валяющемся теле. Машина отлетела не очень далеко. Сейчас она валялась, впечатавшись в дерево боком. Тобби полулежал, облокотившись на окно с разбитой головой на своём сиденье и не подавал признаков жизни. Энтони чувствовал, что сознание быстро ускальзывает все дальше и дальше и медленно перевёл взгляд на место, где стоял волк. К серому животному начали подходить более мелкие волки и их глаза горели в ночи адским огнём. Последнее, что увидел Энтони перед тем, как потерять сознание — несколько чёрных и серых волчьих силуэтов стали приобретать человеческие черты и вскоре вокруг машины смешались толпа волков и десяток человек. Несколько тёмных силуэтов приблизилось к машине и открыли двери с обоих сторон. Энтони слышал, как Тобби выволокли из машины и под радостный волчий визг и вой послышался хруст костей и разрывающихся мышц. Несколько когтистых рук потянулись к Энтони. Парень не чувствовал своего тела, поэтому даже не пытался попробовать убежать. Чужие руки потянулись к зелёной подвеске. В лапах неизвестного существа она раскололась на части и Энтони потерял сознание.***
Очнулся Энтони в белом помещении со странными лекарственными запахами. Одна его рука и обе ноги были в гипсе, вторая рука просто в бинтах. Тело отзавалось на любые попытки подобия движения болью. Повернуть голову казалось невозможным. Дышалось тяжело, через раз. Взгляд был мутным, и парень не сразу понял, что он находится в больнице. — Тони?.. Ты очнулся? На стуле рядом с кроватью сидела молодая женщина в не очень опрятном виде. Под глазами синие круги, глаза заплаканы, одежда помятая и, видимо, не только сегодняшняя. За большим окном больничной палаты было утро, а наряд был явно вечерний. Дорогое ожерелье, что раньше весело на тонкой шее женщины лежало на прикроватной тумбочке. Там же лежали и жемчужные серьги. Похоже, она не спала всю ночь. — Сынок... Сынок... Тони, все хорошо? — тихий, но взволнованый голос матери был надломлен. — слава богу ты очнулся, сейчас к тебе придёт дедушка, он сказал сказать ему, когда ты очнешься. Я пыталась отложить это посещение, но... Ты же его знаешь... Врач сказал, что тебе надо лежать в больнице ещё несколько недель, а потом костыли... Тебе повезло, что ничего не случилось с позвоночником... Тони, Тони, боже, как же так, Тони! Из глаз матери снова брызнули слезы. Энтони закашлялся. — Мам... — говорить тоже давалось с трудом. — мама... Где Тобби? — Ах... Этот мальчик... — женщина по-быстрому утерла слезы тыльной стороной руки и проморгалась. Слова давались ей с трудом. — его... Рядом с тобой был его полу обглоданный скелет. Мы не сразу его опознали... Ты пролежал без сознания сутки... Энтони закрыл глаза. Бедный Тони. Чёртовы твари. Чёртовы твари. — Сью, тебе пора отдохнуть, — в комнату зашёл немолодой седой мужчина. —Энтони? — Мм... Голова, — в глазах то темнело, то размывалось. Парень не мог понять, что вокруг него происходит. Через пару секунд он вновь потерял сознание.***
— Когда уже он будет вести себя достойно взрослого человека? — Дорогой... Он ещё ребёнок... — Ему восемнадцать! Разве можно быть таким безответственным?! Ещё раз такое повториться, и я не буду отмазывать его от тюрьмы. Угнать машину! Да ещё и под наркотиками! И это мой сын! Отец был в ярости. Это первое, что понял Энтони, когда очнулся. Второе — что в оплате собралась вся его семья. Мать все также сидела на стуле, но в этот раз была повернуть спиной к сыну. Перед ней стоял её муж. А в дверях, прислонившись к косяку, дед. — Тони? Первым, кто заметил второе пробуждение Энтони, стал его дед. Мать, уже переодетая в новую одежду и выгладившая более ухожено не выдержала и выбежала в коридор. Отец пошёл за ней. — И что же ты натворил, Энтони? — Дедушка сел на освободившийся стул. — разве такое поведение достойно моего внука? — Нет... За всю свою жизнь Энтони уважал лишь одного человека. Это был его дед по материнской линии. Он был бывшим охотником в этих лесах и его главной задачей было делать береги от лесных существ. — Разве я тебя не предупреждал об оборотнях в этих горах? — Предупреждал... Он продавал их в небольшой сувенирной лавке и многие даже покупали их. А они спасали им жизнь. — Это уже третий оберег. Достать такой зелёный камень не так уж и легко. Дед положил на кровать Энтони два оберега. Один из них был разломан на две части. На левой стороне кровью была написана заглавная буква "Т" — Тобби... — Они сожрали его. Видимо, никто давно не заглядывал к ним и им пришлось есть оленей. Они терпеть не могут их мясо. Видимо, голод заставил быть их более не придиристыми к пище. Парень покачал головой. Зачем все это было? Разве нельзя было по-другому? — Оборотни слишком свирепы. Не все повороты налево приведут тебя к нужной дороге. Иногда там ты повстречаешь только смерть. В хвойном заснеженном лесу спряталась трасса, куда попасть можно только повернув не на то лево. Лес переплетается с реальным миром, и ты не всегда найдёшь из него выход. И где-то там воют голодные оборотни с адскими жёлтыми глазами. Там только смерть.