***
Все понимают слово «ревность» по разному. Для кого-то ревновать — это проклинать девушку, которая прошла мимо твоего ненаглядного, для кого-то ревновать — это не разрешать своей любимой надевать топ с открытым вырезом, а ревновать для Минхо и Джисона — это убивать людишек, которые сделали хоть одно лишнее движение в сторону твоего мальчика. Они страшные киллеры. Благодаря ним умерло огромное количество невинных душ, но им это вовсе не важно. Главное — получить желанное.***
–Доброе утро, солнце, — подходит Минхо к стоящему у кухонного гарнитура Джисону, кратко целуя в макушку. — Вчера ты сильно устал после работы, сразу уснул… Может, поделишься, чем же таким тяжёлым ты вчера занимался? –Итак, Хо, — Предварительно глубоко вздохнув и расплывшись в довольной улыбке, начал Хан. — Утром грохнул одного хмыря, заказали его… Был каким-то должником, проиграл в покере. — Рассказывал довольно-таки равнодушно, полностью демонстрируя наплевательское отношение к чужим людям. — Примерно в шесть пристрелил назойливого секретаря из неизвестной мне компании. Начальник, который его заказал, утверждал, что тот много лез, куда не надо. — Зевает. На этого монстра белоснежных офисов ему тоже до балды. — А вот ближе к вечеру, любимый, я убил целых три молоденьких овечки, которые слишком много слепили своими фарами перед тобой… — Губы расползаются в сумасшедшей ухмылке. — Ты же знаешь, мне не нравится, когда они так делают… –Ты моя умничка, Сони. — Ли треплет младшего за волосы. — Я, пожалуй, тоже расскажу о своих успехах. Заказали вчера только одну стервочку, лет тридцати, была чей-то любовницей что-ли… Честно говоря, не помню. Да и зачем нам это, правда? — Джисон лишь кивает. — Думаю, тебе будет гораздо интереснее услышать о том, как твой дорогой Минхо завалил шестеро твоих бывших одногруппниц и одного ублюдка, что лайкал твои истории уже несколько дней… –Ты так стараешься ради меня… — Произносит младший, продолжая осуществлять готовку их завтрака, но его останавливает Минхо, забравший нож с кусочком яичницы прямо из рук, съедая. — Хоша, ешь с ножа — злым будешь. Поговорка же есть такая… –Убийцы бывают добрыми? — Прищурил глаза Ли, сделав паузу. — Разве что, только с тобой. — Он взглянул на наручные часы. — Родной, мне пора бежать, заказ через полчаса, а в центре пробки. Я поем по дороге, не переживай. –Ничего страшного, Хо. Желаю, чтобы труп было не трудно нести. — Похлопав глазками, послал воздушный поцелуй Сони, будто в его словах не было чего-то кошмарного.***
–Миссис Кëнхе, чем вы можете аргументировать своё заявление, поданное на мистера Ли? — Устало потирая глаза, спрашивает Чанбин. Он, конечно, знал, что в ментовке работать не так-то и легко, тем более, когда у тебя есть друзья-киллеры, но это уже четвёртое по счëту заявление на них, хотя от рабочего дня прошёл всего-то час. –Я же чую! — Добивалась своего старушка. Благо, у неё не было каких-то весомых доказательств, как у предыдущих посетителей участка, а значит всё было можно спокойно списать на старческий маразм. — Подозрительный он парень, да ещё и содомит… Тьфу! — Женщина перекрестилась. –Бросьте, Миссис Кëнхе, вам кажется. Он самый что ни на есть обыкновенный человек. Давайте, вы лучше пойдëте домой, отдохнëте. Внучки небось замучали, так ведь? –Ох, Бинни, так замучали…– Клохтала бабуля, выходя из кабинета, громко хлопнув железной дверью. –Это когда-нибудь закончится? — перевернув кресло к окну, простонал Со, берясь за голову. Вдруг, снова хлопок. — Миссис Кëнхе, вы что-то забыли? Ой, Чани, это ты! — Перед Чанбином стоял его коллега, Бан Чан, который принёс ему кружечку кофе. — Мне кажется, это, — показал пальцем на напиток, — мне уже не поможет… –Перестань, Бинни. Это Минхо и Джисон ещё более-менее спокойные… — Чан подходит сзади и мнёт парню плечи. — Вспомни, как в том году мы чуть ли не до суда с ними дошли. –Заколебали, понимаешь? — Прикрывает глаза Чанбин, собеседник в ответ лишь одобрительно мычит. — Если бы я знал, что семейные разборки могут зайти настолько далеко… –Если бы ты знал, то что бы ты сделал? — Наклонив голову ближе к Со, спрашивает старший. –Не знаю… Я бы вообще скандалить парам законом запретил. — Заглядывает в глаза Бана он. –Замечательное решение. — Вновь отдаляется тот. — А теперь время разгребсти новые дела, а то Сынмин уже бьёт тревогу. –Это тот милый парниша-следователь, который крутит шашни с местным мажором? — Пробуждается от интереса парень. — Насколько я помню, Чонин… –Да, Бинни, ты прав. Он самый. –И куда только мир катится? Да и я, вместе с этим миром… — Качает головой Со, открывая документы. А ведь эти двое даже не подозревают, что Ли и Хан сейчас сидят у себя в квартире и спорят, кто ревнивей, меряясь количеством трупов…***
Джисон и Минхо едут по пустой, отдалëнной от города трассе. Уже ночь, Ли забирал своего парня с очередного заказа. На этот раз нужно было убить кого-то в дачном посëлке, поэтому дальнейшая их дорога будет окружена перелесками и сëлами. –Хо, Хо… — Тихо, стараясь не отвлечь от вождения машины, зовёт младший, на что Минхо лишь кивает, символизируя то, что готов слушать. — Остановись, пожалуйста. — Просьба выполнена, автомобиль припаркован. — Выйди, Хо, пожалуйста. Вместе со мной. — Оба, небрежно хлопнув дверью, покидают салон машины. Старший внимательно рассматривает лицо широко улыбающегося брюнета. — Ну, смотри… Красиво, да? — Он проводит рукой вдоль линни горизонта, показывает на звëзды и месяц, спрятанный тонкими, нежными, как сладкая вата, облаками. Да, он убивал людей изо дня в день, но это не говорит о том, что чувство прекрасного в нём окончательно исчезло. Рядом с Минхо оно наоборот, лишь больше росло. Старший рассмеялся, стал вглядываться в глубокие карие глаза, подобные тёмной карамели, в которых блуждала тень мечтательности. В них он был готов утонуть, захлебнуться, пасть на самое дно. Руки сами тянутся к подбородку, чтобы приблизить лицо Хана к своему. Контраст мягких поцелуев и жёстких покусываний заставляет Сони плавиться и теряться в ощущениях. Ли языком лезет поглубже и проводит по нёбу, по ровному ряду зубов и напоследок легонько проводит языком по нижней губе. Их прерывает приближающийся рëв ледяного мотора легковушки. Минхо отстраняется, нахмурившись, лезет в карман за пистолетом и пару раз стреляет прямо в колёса, как оказалось, лады. Он был зол из-за того, что им помешали, прервали такой трепетный момент. Из машины выскакивает не меньше разъярённый парень, уже кроя матом двух влюблённых. –Сони-и-и? — устало скулит Ли, кивая головой. Джисон понимает всё с первого раза, быстро освобождает своё оружие и, даже не смотря в сторону приближающейся жертвы, выстреливает юноше прямо в грудь. Кровь брызнула на ядовито-зелëную траву, бездыханное тело с глухим ударом приземлилось на землю, в воздухе повис уже привычный вкус метала. Так и целовались дальше, с трупом в собственных ногах…***
–Вашу мать, да что вы за психи-то этакие! — кричал Чанбин, роясь в досье убитого Минхо и Джисоном часом раннее парня. –Бинни, твои крики сейчас никак не поменяют ситуацию, — пытался заверить коллегу сидящий за рулëм Бан, который сам, по правде говоря, был не очень-то и рад такому раскладу событий. –Да плевал я, поменяют или нет! Как до вас достучаться? — Поворачивается младший полицейский к расположившимся на заднем сиденье парням. — Вы же, блять, убиваете налево и направо, даже не по заказам! –Мистер Со, ругаться матом при исполнении — статья. — Язвил Ли, поглаживающий по плечу и шее Сони. Чанбин только нервно цыкнул, хлопнув себя по ляжке от раздражения. –А нечего его до нецензурной лексики доводить. — Подметил Чан, плавно проезжающий поворот, заставляя друга оголить все тридцать два зуба от радости, если, конечно, они были на тот момент в полном составе. –Учту, мистер Бан. Так вот… А потом, этого гада мы убили не просто так, как вы считаете. — Продолжал отстаивать свою невиновность Ли, пока в это время уже дремавшего возлюбленного. –Тогда почему же вы выстрелили сначала в его машину, а потом в него самого? — Всё также на повышенных тонах расспрашивал Бинни, нервно переворачивая листы документов. –Он помешал нам целоваться, — сквозь сон, пробормотал Джисон. –Чани, я увольняюсь, — откидываясь на спинку кресла, заявляет Со, на что его коллега лишь ударяет себя по лбу.***
Кабинет Чана и Бинни для Минхо и Джисона стал вторым домом. Как родные, они развалились на кожаном диванчике, пока полицейские продолжали беспрестанно работать с бумагами. Хан снова успел уснуть на плече своего парня, пока тот отвечал на вопросы, задаваемые для решения дела, а точнее, для того, чтобы их вновь отпустили, как ни в чëм ни бывало. Всю суматоху прервал звонок стационарного телефона. Трубку, как старший, взял Бан. Звонили свыше, а значит, возможно, прокурор. Лицо парня искажается в страхе и шоке, он отвечает что-то невнятное и кладёт аппарат обратно. –Чани, в чём дело? — Не отрываясь от заполнения документа, спрашивает Бин. –Ди Хуна убили… — Почти шёпотом произносит тот, и встречается удивлённым взглядом с коллегой. Оба пытаются подобрать хоть одно слово, но в данной ситуации дар речи теряется полностью. Ди Хун являлся одним из следователей, человеком был до одури гнилым. Всё время отбирал чужие дела, раскрывал их с помощью хитростей, подслушивания и фальшивых доказательств. Высокомерная цаца. Возвращает в чувства хлопок двери и нервный, но будто бы счастливый Сынмин. –Ди Хуна убили, слышали? — Спрашивает Ким. Парни кивают. — Его заказал Чонин. Ди Хун по совместительству был соперником Сынмина. Всё началось с огромного предательства. Когда Мини ещё только устроился следователем, Хун очень доброжелательно относился к нему, можно сказать, дружил. В один прекрасный момент, Ким рассказал приятелю все свои догадки о глухаре, который ему вручили, чем Ди и воспользовался, на следующий же день прибежав в суд и предъявив все документы, которые также нагло скомуниздил у Сынмина. С тех пор, даже случайно увидевшись в коридоре, они были готовы накинуться друг на друга. –Хуна заказал Чонин?.. Но у кого? — Ещё больше глаза лезут на лоб у Криса. Повисает молчание, длившееся ровно до того момента, пока все трое не обратили внимания на усмехающихся и перешëптывающихся Ли и Хана. –Эй, психи! Выкладывайте, что да как. — Командует Со, сложив руки в боки. –Ну, а я что помог поделать, если Ян так сильно переживает по поводу своего… — Джисон расплывается в улыбке, недоговорив. — Своего щеночка?.. Сынмин за долю секунды густо рдеет, до самых кончиков ушей. Явно Нини пора заканчивать эти «ролевые игры.» –Офонареть можно! И ты, Мини, хочешь сказать, что не жалеешь об этом заказе? — Уточняет старший полицейский, но увидев то, как следователь прикрывает улыбку рукой, понимает ответ сам. — И что вы, братцы, собираетесь делать? Этих дьяволов нам теперь по-любому прикрывать придётся… –Чани-и-и, они меня выводят из себя! — Топнул ногой Со, на что Кристофер лишь похлопал и погладил того по спине, мол, «Извини, так надо». –Кто у нас судебно-медицинский эксперт? — Оживлённо интересуется Ким. –Ли Феликс, такой пышный блондин, улыбчивый, — Жестикулируя, объясняет Бан. –А криминалист? — Следователь безумно сильно хочет замять дело, в котором замешан его парень. –Хван Хëнджин, — Хором отвечают полицейские. –Ну, тогда замечательно! Оба понимающие люди, что нам как раз на руку. Надеюсь, бутылка хорошего коньяка сделает их ещё добрее… И услужливей. — Говорит Сынмин, после чего удаляется.***
Наняли фальшивых свидетелей и понятых за немалые деньги, Джинни подделал улики, Ликс сделал липовый медицинский анализ, Сынмин предъявлял ложные аргументы и показания в суде, а Чан и Бин промывали мозги Минхо и Джисону, пока Кëнхе пыталась доказать, что органы защиты в их городе — дно. В целом, всё стабильно, а это главное.