Confession of the photographer's Heart

      Кто бы мог подумать, что Ли Донхек, человек, который плюет на все и вся, снова начнет испытывать чувства. И не просто чувства, а явную симпатию, к одному очень сексуальному солисту рок-группы. То как Марк Ли перебирает струны на гитаре во время очередного концерта, было выше всех сил Донхека. Смотря на тонкие пальцы, думалось только о том, как они проходятся по горячему телу, перебирая ребра будто струны и затрагивая самые укромные места, пронзая грудную клетку. Поэтому предпочтительнее было пялиться в видоискатель камеры, когда это происходило, погружаясь тем самым в свой мирок, в котором все ощущалась менее остро, чем в жизни. Никто бы не предложил, что сам Ли Донхек будет пищать ночами в подушку смотря на фотографии Марка. Глубина чувств не была достаточно понятна, потому что они знакомы то и не были, но тот образ, что сложился в голове, точно Донхеку нравился. Но брать ответственность за чувства, не хотелось совсем, вернее сказать боязно было до дрожи в коленях, почти до слез, уж слишком болезненно Донхек реагировал, на отказы. Именно поэтому решение привлечь внимание Марка так, чтобы в итоге, тот влюбился в него, пришло, само собой.       Решение на деле подкинул Ренджун, когда в очередной раз, наведался к своему лучшему другу в гости. У китайца были очень зоркие глаза и ужасно проворные руки, так что через пару секунд он уже сидел за компьютером с открытой папкой «НЕ ОТКРЫВАТЬ». И наблюдал за фотографиями Марка Ли со всех ракурсов с очередного мероприятия, в котором участвовала группа солиста. — Ты не говорил мне, что дрочишь на Марка — в голосе Ренджуна не было и толики стеба. Этот парень всегда был серьёзным, если дело касается личной жизни его друга. — Это для портфолио — Донхек до последнего собирался, отрицать происходящее. Даже учитывая то, что он сам уже понял, что его друг догадался о его чувствах еще за долго до того, как сам Хек это понял. — То есть даже не отрицаешь, что дрочишь? — Ренджун смотрел настолько пронзительно, что каждый позвонок в теле взъерошился. Донхек закусил губу от своей тупости, осознавая, что скрывать реально уже не выйдет. — Перестань, нет не дошло до этого еще, но слюнки я него может быть пускаю — закатив глаза, Хек прошёл к компьютерному столу, закрывая ту самую папку, которую по факту и открывать не должны были, но это же Рен, ему можно все. Даже если Донхек и не разрешал. — И что ты собираешься с этим делать? — с вопросами китаец не церемонился никогда, каждый раз Донхеку прилетало под дых и аж воздуха не хватало, на нормальный ответ. Но сейчас устав от своих чувств, которые томились в нем пару месяцев, ему было плевать на беспардонность Ренджуна. Ему хотелось просто разобраться чего он хочет получить от этого всего, а хочет ли в принципе? — А надо, что-то делать? Ты вообще видел Марка? К нему не подступиться даже. Да и если я подступлюсь, ты меня не знаешь, что ли? Да я нахуй его пошлю Ренджун, я не умею общаться с объектами моего обожания. — к сожалению, для Ли Донхека это было чистейшей правдой. Общаясь с незначимыми людьми, он предпочитал не держать язык за зубами, никогда не лгал, если ему что-то не нравилось, то он всегда на это указывал, не зря с ним не спорили, этот парень был слишком остр на язык. Хотя конечно ему не редко прилетало. Но с друзьями Донхек был довольно мягок и разборчив в речи, хоть и подколы были не редки. Но если говорить о влюбленности, то стоит упомянуть только то что любовь делает людей глупыми в какой-то степени, разум притупляется и Донхек вместо «Ты мне нравишься», не редко выдает «Иди нахуй», потому что так легче, потому что получить в лицо отказ больнее, чем отправиться на все четыре стороны. Он был не уверен в себе, когда дело касалось любви и становилось уже как-то не плевать на все. Поэтому из-за волнения и стеснения заговорить было из ряда фантастики учитывая то, что, если Донхек в принципе бы подошел к своей любви, это было бы чересчур удивительно. — Если ты не хочешь к нему подходить, то сделай так, чтобы он сам это сделал и поменьше рот открывай по возможности. — Ренджун всегда говорил спокойно и вкрадчиво, чему Донхек с гиперэмоцианальностью завидовал. Единственные дни, когда случалось, что Донхек молчал, это дни выгорания. А Ренджун выглядел так будто у него эти дни каждый день. Иначе объяснить хмурость и серьёзность друга невозможно. Тем не менее Донхек закатывает глаза на, казалось бы, глупое предложение. — Сделать так, чтобы он подошел сам ко мне? Он ко мне, я конечно не стану отрицать, что я секси особенно когда надеваю те мои джинсы, но Марк точно не тот человек, который будет вестись на мои сочные бедра, Рен. — Донхек был уверен в себе и своём теле, но точно не уверен в том, что сможет привлечь такого как Марк. Который ходит с кирпичным лицом большую часть времени, но Ренджун постоянно затирает что «Ты серьёзно? Он слишком очевиден». По мнению Хека, Марк был очевиден лишь в любви к своей гитаре. — Я и слова о твоем теле или внешности не сказал. Я имел ввиду заинтересовать его. И я даже знаю, как — этот ехидный прищур Донхек сразу вычисляет и отнекивается от идеи Ренджуна, но уже слишком поздно, потому что план оказывается достаточно убедительным.       И вот уже Донхек стоит у стены, настраивая базовые настройки вспышки и камеры, ожидая мероприятия, на которое согласился, чтобы прогулять пары. На самом деле воплотить план Ренджуна в реальность, все и так знают, что Ли на пары просто так не ходит и его не отчислили, только потому что он в последние дни закрывает одни предметы на отъебись, а предметы, связанные с фото на отлично. Сцена была крупная, как и зал, поэтому бегать пришлось много. На середине этого шоу у Хека отказывала спина, руки и ноги, а до конца еще было минимум номера три и лишь потом на закрытие группа Марка. С одной стороны парень материл руководство университета, что только он тут отшивается на постоянке, но с другой стороны меньше соперников, плюс привилегии. И вот наконец-то наступает конец. На сцену выходит Дримис и свет гаснет, образовывая светлое пятно на сцене. Донхек собирает в себе все силы, чтобы не запищать и сохранить лицо, ему нужно работать, а не думать, а господи шикарных бёдрах Марка, черт бы его побрал. Хрипловатый голос пробирается в самую душу обволакивает и сердце и сжимает его, что у Хека чуть ли не кружиться голова. Музыка настолько гармонично звучит, что сливалась бы в унисон с собственным дыханием, если бы Донхек не переставал дышать. Все это казалось таким правильным, таким атмосферным, ощущалось будто группа работает как единый организм, создавая подобные шедевры. Задаваясь вопросом, как они еще не вышли за пределы университета в своей популярности, он делает первый кадр. Затем ещё. Словно порхает под музыку, которую создал Марк, полностью погружаясь в свою камеру.       Ощущается как в фильмах будто только вы одни на этом свете, будто Марк всецело только Донхеку принадлежит и поет лишь для него. Заблудившись в своих мыслях не сразу приходит в себя замечая, что Марк смотрим прямо в объектив камеры, прямо в душу. Но на деле вряд ли Марк смотрел бы именно на него верно, там ничего не видно, поэтому сделав снимок, наблюдает за реакцией Марк на вспышку, он довольно мило кривиться, зажимая последние аккорды. Все-таки видно. А у Донхека сердце из груди вот-вот выпрыгнет. Он выполнил часть плана, Марк заметил его, заметил, что Ли его фотографировал, это значит дело совсем за малым. Просто не отдавать фото Марка руководству, если что оправдаться тем что «неудачно вышли», либо в принципе забить, как собственно Ли Донхек обычно и делает.        Буквально через месяц подобных проделок, результат все-таки был, но совсем не тот который он и Ренджун планировали. Донхек шел по коридорам старого университета разглядывая картины, которые нарисовали выпускники. Из-за дряхлости краска на стенах совсем слезла, только была в некоторых местах, но это придавало антуража. Парень плел медленно полностью, погружаясь в свои мысли пока чья-то крепкая рука не схватила его за плечо. — Подожди, ты же Ли Донхек верно? — этот басистый голос был до боли знаком, но вспомнить все никак не получалось, поэтому пришлось обернуться. — Да, Ли Донхек, а ты… — это был бас-гитарист группы Марка, кажется его звали Джено, он выше и шире Донхека, из-за чего фотограф съёжился. -Джено так? Тебе что-то надо? — На самом деле не мне. — парень неловко почесал затылок, он выглядел так-будто-то совсем не хочет здесь находиться, как и Донхек. — Но это касается тебя. Марк думает, что ты его ненавидишь. — Чего?! — шоку не было предела, вообще не такой реакции он ожидал, чего он ожидал в принципе? на самом деле что угодно но не этого. — Почему?! — На самом деле мне тоже так показалось. Ну ты сам подумай, есть фотки всех кроме Марка, ты будто специально насолить ему хочешь. — Джено скрестил руки, с небольшим непониманием смотря на парня перед собой. — Не хотел я ему насолить, просто… — держать язык за зубами не его конёк, поэтому он сразу сдается, понуро опуская голову. — Я внимание его привлечь хотел, а не чтобы он меня возненавидел. — Это не удачный план. Видишь? Он даже сейчас не сам пошел разбираться, а меня послал чтоб его — Джено закатывает глаза. Теперь понятно почему он не хотел тут находиться. — И что теперь? — Донхек паникует, мысленно давая себе пинок под зад, из-за того, что согласился на дурацкий план дурацкого Ренджуна. — Я могу тебе помочь — неожиданно прилетает по голове. Донхек призадумывается с не понимаем, зачем Джено в принципе это нужно. — Но с одним условием. — так и знал, что просто так ничего не получится. — Выкладывай каким. — и только после сказанного он задумывается, а как вообще Джено собрался помочь ему, но никто не дает ему второй шанс сказать все сначала. — Дай номер твоего друга, китаец такой невысокий. — тут глаза Донхека снова расширяются, даже у его друга личная жизнь налаживается сама, а ему приходиться страдать. — Хорошо. — они расходятся после того как Донхек нагло и без спроса дает Джено номер Ренджуна. И только позже дома вспоминает, что так и не спросил, как же Джено собрался ему помогать. Все-таки иногда стоит думать прежде чем говорить или соглашаться на сомнительные планы.

***

      Утро выдается не из приятных. Он опаздывал. Прошло где-то две недели с момента встречи с Джено. Дримис больше не появлялись на мероприятиях и соответственно Донхек тоже. Ренджуну он так и не сказал, но, если китаец не говорил про подозрительные личности, которые ему писали, значит Джено еще не писал. Донхек быстро закидывает печенье в рот вылетая из двери, он ненавидит опаздывать и когда кто-то тоже это делает, но сейчас он до ночи обрабатывал фотографии поэтому не услышал будильник. — Не думал, что такие как ты в принципе опаздывать могут — Ренджун как обычно цыкает, поправляя свой портфель. Они едут на мероприятие, которое будет проходить в другом городе сегодня вечером они приедут, а на следующий день вечером будет сам концерт. На котором будут присутствовать и Дримис. Донхека взяли как фотографа, а Ренджуна он взял за компанию. Парню разрешили взять одного друга с собой, наверное, они намекали на фотографа с первого курса, но Хека явно это мало волновало, Ренджун его моральная поддержка.       Подходя к автобусу и укладывая свои вещи в багажник, Донхек пересекается взглядом с Марком, что хмуро осматривает его. В животе на миг все взбудоражилось и показалось, что аж ноги подкосило, но Хек сумел удержать равновесие, ровно до того момента, пока Марк не начал идти в его сторону. Когда гитарист был почти рядом с Донхеком, он шмыгнул в автобус, но из-за волнения, пропустил ступеньку чуть не падая назад, все-таки удержавшись перед тем как зайти он услышал очень забавный смех, который раньше не слышал. Донхек наконец-то сел на свое законное место рядом с Ренджуном у окна и был невероятно рад тому, что его и место Марка находиться далеко. — Почему ты от него как от кипятка шугаешься, а? — недовольный Ренджун ел чипсы протягивая пачку Хеку, но тот отказался. — Сейчас точно не лучшее время для знакомства тем более — прикушенный язык начал слегка побаливает, но радовало, что он все-таки вовремя заткнулся и не ляпнул ничего про Джено. — Я сейчас буду спать. — скептический взгляд друга надежд конечно не дал, но он был рад хотя бы тому что лишних вопросов все равно задавать не стал. В итоге Хек так и не уснул, а перебирал фото с недавней фотосессии, удаляя те, которые прям уж плохо вышли. К слову даже размытые фото Марка он не удалял.       Добрались без происшествий и к вечеру заселились в отель. Все распределились по комнатам, Ренджуна конечно оставили с Донхеком, а как спали остальные понятно было только богу. Ближе к десяти вечера Донхек очень знакомым способом столкнулся с Джено в коридоре. — У меня дежавю? — Джено хмыкнул, привлекая к себе внимание. — Долбаебизм у тебя, что надо? — Хек стоял в футболке и шортах и безбожно мерз, поэтому ему поскорее хотелось зайти в комнату лечь в кровать и укрыться в теплое одеяло, которое до сих пор пахнет кондиционером для белья. — Я же говорил, что помогу верно? Настало время — эта наглая ухмылка уж больно сильно напоминала ему Ренджуна. Они точно поладят. — И в чем же состоит твой гениальный план? — Донхек скрестил руки скептически осматривая Джено. — Хей, Джено, так зачем ты вытащил меня из комнаты? — за спиной Джено показалась коричневая макушка, Марк шоркал ногами по паркету поднимая взгляд. Он замер, как и Донхек, не зная, что с собой поделать. — Удачи — Джено быстро проходит мимо Марка, похлопывая его по плечу. Он явно доволен собой.       А у Донхека сердце в пятки ушло, его трясет, и он готов вот-вот свалиться на пол, он без понятия что говорить. Чувство страха все испортить накрывает и не даёт здраво мыслить, кажется, что от этого будто вся жизнь зависит, но сделать то что-то нужно, срочно надо придумать что-то. Он только собирается открыть рот, как Марк делает это первым. — Так сильно меня ненавидишь да? Что аж от злости трясёт при виде меня? — ему дали под дых, смачный такой, будто за все что он делал, за все что он людям говорил. Он рассыпался словно карточный домик прямо тут. Донхек посмотрел в глаза Марка, который смотрел в ответ словно котенок, с таким не понимаем, что сердце сжалось в груди. Неужели его действия реально заставили думать Марка о ненависти к нему. Донхек просто смотрел не в силах как-либо оправдаться или сказать. Марк на это цыкнул, подходя ближе. — Что конкретно? — он нахмурился, но даже так грозным не казался совсем, он был так близко, Донхек мог внимательно рассмотреть черты его лица. Хотелось просто своровать Марка Ли на фотосессию, настолько у него были шикарные черты лица, что Хек как фотограф просто готов был кончить. Засмотревшись, он не заметил, как Марк оказался слишком близко, а сзади была лишь холодная стена. — Конкретно…? О чем ты — сглотнув Донхек заглянул в чужие глаза, он увидел свое запуганное отражение в них. — За что конкретно ты меня ненавидишь? — он был серьёзный, уже больше не хотелось рассматривать, хотелось лишь, убежать поскорее. И рот лишний раз не открывать точно. Но рот он не закрыл поэтому: — Я не хочу с тобой разговаривать, иди нахуй, а — Донхек агрессивно отталкивает Марка от себя, стыдливо сбегая с «поля боя».       Дверь хлопает отчего Ренджун вздрагивает и пялиться на друга. У того глаза почти на мокром месте, он выглядит запыхавшимся и очень раздосадованным. — Что уже успело произойти? Я тебя на пять минут оставил — цыкнул Ренджун прикрывает крышку ноутбука, пялясь на друга. — Я послал Марка нахуй — Донхек скатывается по двери вниз, взъерошив свои и так непослушные волосы. Китайцу даже почти не хочется его подкалывать, он выглядел слишком печально. — А он выглядит как котик понимаешь? У него столько непонимания в глазах было, я такой придурок — он почти раскусил губу до крови, пока в него не прилетела подушка. — Замолчи, а, что сделано то сделано. Ты мне лучше скажи, ты все еще хочешь с ним быть? — вскинутая бровь выглядит скептически, как и взгляд. — Очень — Хек почти ноет, роняя голову на свои колени. Он снова переволновался и облажался. — Ну от Джено я знаю, что Марку ты тоже нравишься — Ренджун задумался, делая невидимые пометки в своей голове. — Я нравлюсь Марку?! — Хек поднял почти заплаканные глаза не сразу осознавая полную фразу Хуана. — от Джено?! — глаза почти выпали из орбит, а челюсть предательски устремилась к полу. — ну… Джено котор — Ренджуна нагло перебили. — Я знаю кто такой Джено! — Донхек подскочил на ноги. — Ты почему мне не рассказывал! И стоп я нравлюсь Марку?! И.… боже — он выдохнул снова, садясь на пол. Слишком много на него свалилось, он не знал, что первым уточнить. — Возможности, не предоставлялось и я знаю, что ты в курсе, кто такой Джено, он мне все поведал. А о том, что ты меня нагло продал, предлагаю поговорить потом. — Вечно недовольное лицо кажется совсем скисло. Но быстро сменилось на серьёзное. — Теперь, когда ты знаешь, что тебе не откажут, ты сможешь НОРМАЛЬНО поговорить с Марком, а? — голос был таким отчаянным что кажется будто надломиться. Как бы китаец не шутил и ругал своего друга, он безумно беспокоился за него. — Но я послал его… — Донхек снова поджимает губы, опуская голову. — Так извинись! Мне всему тебя учить что ли надо? На твоём месте я бы пошел и поддержал его, у них сейчас форс мажор — воздуха в комнате стало не хватать, всегда тяжело говорить о своих чувствах. — Какой? — Донхека только немного напрягало, что Ренджун знает слишком много. С одной стороны, откуда, с другой же, его друг более внимательный и он знаком с Джено, когда как Ли был в принципе не в курсе этого. — Организаторам не нравиться песня, которую они собрались петь, но почему-то недовольство выразили лишь сейчас, поэтому Дримис в срочном порядке думают, что делать. И это твой ебанный шанс помириться и поддержать Марка. Так что подними свою жопу и иди прямо сейчас, расхлебывать то что натворил — в груди все сразу сжалось из-за волнения за Марка. Ненависть на организаторов наполнила тело и вытеснила все остальное. Помнится, был случай, когда Донхек приехал на место, но ему за пять минут до мероприятия сообщили, что извините, но оно перенеслось, тогда парень просто никуда не поехал. — Я думаю Марку реально не хватает твоего похуизма, так что иди.

***

— Что ты на меня смотришь? Я черпаю вдохновение из ненависти к Донхеку, а ты во мне дыру прожжешь скоро. — Марк сидел на полу и черкал карандашом в тетради. — По-моему вдохновение ты черпаешь просто из Донхека. — Джено присел рядом. Их поселили вдвоём хотя Марк настаивал, чтобы группе выделили комнату больше, чтобы быть всей группой в одной комнате. — Он послал меня. — Марк грустно посмотрел вперед, тяжело выдыхая. — Это не значит, что он перестал быть твоей музой — Джено пожимает плечами. Он слишком хорошо знает Марка. — Не понимаю… Почему им эта песня не понравилась? И какого черта мы должны менять её, мы репетировали её… — карандаш с треском ломается напополам. — Без понятия — аккуратно поднимаясь Джено подходит к окну. — Но окончательное решение только тебе принимать. — Пойду прогуляюсь — Марк так же поднялся, потягиваясь, он взял сумку запихивая туда тетрадь с ручкой на всякий случай. Вдохновение приходит неожиданно. Марк открывает дверь. — А… — Донхек стоит перед ним, с поднятой рукой видимо собирался стучать, он выпускает нервный смешок, переступая с ноги на ногу. — Мы можем поговорить?..

***

      Они бредут по улицам рядом с отелем абсолютно молча. Марк потому что все еще в некотором роде зол, а Донхек потому он не может подобрать слов, чтобы начать. Ветер слегка колышет каштановые волосы Хека, кажется стоило все-таки взять кофту, потому что в футболке и шортах довольно прохладно. Марк же в толстовке и штанах, поэтому даже не выглядит так будто замёрз. От него так приятно пахнет одеколоном и в принципе находиться с ним вверх удовольствия, все-таки надо позвать его на фотосессию, даже если они рассорятся попытаться точно стоит. — Классно говорим — первым нарушает тишину Марк и он прав, Донхек позвал его поговорить, а не просто молча рассматривать. — Ам…я тут слышал… что организаторам не понравилась песня, которую вы собирались исполнить. — осторожно начинает Донхек, очень нервничая. Все-таки поддержать Марка первостепенная задача, не хочется снова его злить или расстраивать, когда у него сейчас и так не самое приятное время. — Да, поэтому приходится решать, что мы будем петь по итогу, решать только мне — Марк выглядел крайне озадаченным, постоянно находясь в своих мыслях, удивительно что он так спокойно рассказал, Донхеку об этом, и то что он согласился пройтись тоже было удивительно. Хотя Марку ведь Донхек нравился так, поэтому, наверное, он решил забить на то что Ли младший его послал. — Это не мое дело знаю, но почему бы… не спеть ее? Наврать организаторам, но выступить с изначально подготовленной. Это не ваша ошибка — Донхек старается расслабиться и выглядеть непринуждённо. — М — Марк правда задумывается над чужими словами, в его голове будто все раскладывается по полочкам, он выглядел очень милым, когда вот так резко уходит в себя. — Просто мне кажется лучше жалеть, что сделал, чем жалеть о том, что не сделал. Иногда реально полезно идти против системы не думаешь? Я вот часто так делаю. И это на удивление помогает. Тем более организаторы не станут вас выгонять, если эта песня понравится людям в зале, то почему бы нет? — светлая улыбка, адресованная Донхеком моментально согревает сердце. Марку нравиться решительность, нравиться его прямолинейность и бунтарство. Поэтому он точно позже подумает над его словами. — Я приму к сведению. — естественно показывать свое волнение, Марк не собирался, а красные щеки можно и холодом оправдать. — И еще, прости за то, что послал, мне правда стыдно… — Донхек остановился, перебирая пальцы, он не наделся на прощение, просто ему определённо стоило рассказать Марку, что ему жаль. — И я не ненавижу тебя! Я не поэтому твои фотки не отдавал просто… — Донхек замолкает, он не может сказать этого, волнение в желудке сковало, паника накатила и подступила к горлу, ему все равно кажется, что ему откажут. — Ты хотя бы извинился, и я понял, уже что ты не со зла, забей — Марк отмахнулся и решил промолчать о том, что Джено ему все рассказал. — Пошли лучше обратно, ты замерз, а у меня под толстовкой ничего нет, чтобы тебе ее отдать. — уши Донхека кажется стали цвета рака, как и возможно лицо, щеки горели уже не от холода, а от переизбытка эмоций. У Марка под толстовкой ничего нет? Хотелось прикоснуться. И он заботится, он заметил, что Донхеку холодно. — Д-да пошли — прозвучало, очень хрипло и неуверенно, но шагом Донхек направился уверенным точно, ему поскорее хотелось сбежать, да опять, но он по крайней мере выяснил все недопонимания это уже хорошо, Ренджун будет гордиться.       В день икс Донхек носился по комнате, собирая все оборудование, пока Ренджун переписывался с Джено иногда тихо хихикая под нос. Сегодня мероприятие, а значит Донхек узнает то насколько его слова повлияли на Марка, а еще Донхек обещает себе, что признается в этот день в своих чувствах, какой бы ни был исход и даже если метеорит упадет на землю. А еще он сказал себе, что отдаст наконец-то фото Марка ему самому и позовет на фотосессию обязательно. В общем дел по горло, поэтому он встал за пять часов, чтобы еще приехать и настроиться все настройки, потому как выглядит зал, он понятия не имел. Ренджун наблюдает за этими копошениями уже довольно долго, но не раздражаться ему помогает селфи Джено с сердечками. Он давно собрался, поэтому его вообще не волнует время, но помогать Хеку он не будет, мало ли еще повредит оборудование, друг конечно платить не заставит, но обидится точно.       Через пару минут они выдвинулись на место, Хек нервно проверял все ли он взял, но в итоге затих где-то на середине пути, засыпая. Проснулся он от того, что его тормошил Ренджун, из-за неудобной позы, кости будто все сложились, а мышцы превратились в камень. Они выползли из машины, заходя в небольшое здание, Ренджун направился в гримёрную, а Хек в зал. Взяв вспышку и камеру, он приоткрыл дверь, почти сразу же матерясь под нос. Зеркальный потолок, это ужасно для фотографа, некуда направить вспышку для красивого рисунка теней, но ладно разберется. Он не сразу замечает Марка, который мерными шагами бродит по сцене и напевает какую-то песню себе под нос. Но и Марк не обратил внимания на него, так что квиты. Гитарист бродил закрытыми глазами все пение становилось все громче, кажется он шагал в ритм. Донхек застыл не в силах нарушить эту атмосферу, воздух вдруг стал ощутимее, пространство резко запахло одним Марком и воздуха стало не хватать совсем. Ли старший был безумно красив эти пару месяцев Донхек не жалел, что влюблен в него, столько сил он ему давал неосознанно, столько раз не хотя идти куда-либо, приходилось себя пересилить, потому что там Марк он отдает всего себя этому концерту, и Донхек должен впитать в себя этот запал и он впитывал. В восхищение людьми, которые преданны своему делу, самое приятное чувство — это наблюдать за ними во время их дела, чем Донхек бесстыдно занимался прямо сейчас.        Марк был словно воплощением музыки даже просто бродя по сцене, он там идеально вписывался, хотелось кончиками пальцев ощутить чужое тепло и исследовать губами сладость чужого тела. Донхек отдергивает себя вспоминая зачем пришёл, он решает не мешать Марку, а заняться своим делом, это тихо не получается поэтому Марк испуганно оборачивается, но затем расслабленно улыбается, смотря парню прямо в глаза. — Привет — Марк неловко садится на край сцене. — Ты давно тут? Прости что не заметил. — он с интересом рассматривает то как Хек возиться с камерой. — Ничего, я только пришел — Хек отмахивается, делая пробный кадр Марка. Тот щурится слегка. — ц… — переправляя настройки, делает следующий кадр. Он так увлекся своей работой, что не сразу понял, что вообще-то фотографирует Марка который не выглядит будто против. Он понимает это когда Марк подходит ближе, смотря в экранчик. — Красиво — гитарист поднимает голову. Их лица буквально в десяти сантиметрах друг от друга, дыхание участилось и ноги предательски задрожали. — И почему ты не скидывал мои фото руководству, так плохо получался? — Марк уже не злится, а звучит как-то грустно, хоть и смеётся. — Нет, очень хорошо… — Донхек сглатывает, переводя взгляд на чужие губы. — М… — Марк что-то для себя решил. — А можно я сфоткаю тебя? Научишь? — склонив голову парень выглядел правда, как котенок.       Донхек тушуется, задумываясь. Он свою камеру даже Ренджуну не давал, а ещё он фотографироваться не любит, но будто в душе что-то скребется, когда думается об отказе, поэтому Ли медленно протягивает свою камеру Марку. — Только аккуратно, из-за вспышки она тяжёлая. — как только Марк берет фотокамеру, он выглядит забавным открывая свой рот в букве «о», он ее бережно осматривает, перебирая своими музыкальными пальцами, в этом момент Донхек искренне завидует своей технике. — Чтобы все сработало зажми кнопку, смотря в экранчик, потом, когда картинка станет четкой нажимай на кнопку сильнее — показав все наглядно, Донхек встает напротив выдыхая. Марк заглядывает в видоискатель, в душу Донхека, в его мини-мирок. Вспышка, Ли младший слегка щурится, он совсем отвык от того, когда фотографируют его. Марк завороженно смотрит в камеру, изучая фотографию, которую только что сделал, он даже не подозревает, что в этот момент Донхек пустил его в свой мир. Единственного его. Подойдя поближе и заглянув, хочется только всплакнуть, фотография жуткая с точки зрения постановки кадра и света, да и Донхек получился крайне зажатым и не красивым, но то тепло что исходит от неё, заставляет улыбнуться. Марк передает камеру хозяину и выглядит безумно счастливым. — Это здорово, но она действительно тяжелая — он пускает смешок. — Ладно, я пойду. Мне нужно к группе. — Марк наклоняется совсем близко, понижая громкость голоса. — Увидимся после концерта — И уходит будто ни в чем не бывало. Фейерверки взрываются внутри, а сердце вот-вот пробьет грудную клетку и Донхек умрет прямо здесь, кто так делает вообще?!       Концерт проходит спокойно, многие выступления запоминаются и Донхек фотографирует их тщательно, какие-то не особо важные немного, но работу он выполняет свою добросовестно, в этот раз ему обещали заплатить. Наконец-то на сцену выходит группа Марка. Донхек настроен морально и физически. — Здравствуйте, народ! — когда шум стихает Марк продолжает. — Я хочу посвятить эту песню человеку, который вернул в меня веру. Одному очень милому фотографу. — сердце Донхека делает кульбит, при этих словах, а при первых нотах все тело будто погружается в сладкую негу. Wherever you are, whatever you do, wherever you go, oh You are in my head       Донхек слабо улыбается краснея, он прекрасно понимает, что музыканты через песни показывают свои истинные чувства. Он делает снимок Марка. I'm sorry, I beg your pardon? Oh I was thinking about you and I didn’t pay attention again.       Музыка разливается по телу заполняя всего Донхека с ног до головы, ему посвятили песню. Ему, даже когда он накосячил, это очень льстило. You're the scene that is responsible for all of my moments (The scene responsible) May I take your picture? Click and pop, flash I just go with the flow, we call it Love it's natural, baby it flows to me       С этого момента не пританцовывать не получается, он старается сосредоточиться на съёмке, снова уйти в свой мирок в камере, но получается лишь краснеть это вытягивает голос Марка, затягивая в другой мир. Мир где лишь они одни. Your appearance filled up every scene When there wasn’t much to see Like thе moon in the sky You come to my mind evеry All night long I can't do anything about it, I don't care All night long Even if I close my eyes I want to draw you in the wide sky Name it after the stars All night long Yeah, yeah, we can paint all day Yeah, that's perfect       Снова ощущается тепло в груди, никого нет в этом одиноком мире, только Донхек с камерой и Марк с гитарой, с этой невероятной обворожительной улыбкой. С сексуальными руками, которые так умело перебирают струны гитары. Когда песня заканчивается Донхека будто окунают в холодную воду везде слышится шум крики, аплодисменты и мирок будто трескается на секунду, но стоит ему обратить внимание на сцену, то его сердце снова собирается по кусочкам Марк смотрит лишь на него, улыбается лишь ему и Донхек не может не улыбнуться в ответ, слишком заразительна эта улыбка.       После концерта Донхек еще некоторое время фотографирует желающих людей, вежливо улыбаясь каждому, ноги гудят, как и голова, когда он бредет на выход. Носом он врезается в чью-то грудь поднимая усталые глаза. На его голову опускается горячая рука успокаивающе поглаживая. — Ты умница — Марк счастливо улыбается, смотря на Донхека. Ему столько хочется сказать, что вообще-то умница Марк, что все равно исполнит песню несмотря на запрет, умница что покорил сердца людей и в том числе Донхека. Но фотограф так устал, что просто падает в объятия напротив, тихо угукая. — Донхек, ты мне нравишься. — было неожиданно, но довольно ожидаемо, Донхек отстраняется, вставая ровно, он бережно кладёт портфель на пол, укладывая камеру на него. И прижимается к Марку накрывая его губы своими. Поцелуй выходит тягучем и усталым, но от этого не менее чувственным, они растворяются в друг друге. Марк бережно сжимает чужую талию своими музыкальными пальцами, из-за чего ноги Донхека слегка косятся, сминая губы, в перерыве прося приоткрыть рот, чтобы в последствии изучить его горячим языком. Темп поцелуя даже тогда не ускоряется, оставаясь нежным и завораживающий. Как же давно этого хотелось, попробовать губы гитариста на вкус. И он был прав, они были сладкие как патока со вкусом арбузной гигиенички. Они отстраняются спустя время загнанно дыша друг другу в губы, Донхек укладывает голову на чужое плечо, пряча счастливую улыбку. — Ты мне тоже нравишься.       До комнат они добираются, разговаривая обо всем, иногда хихикая тихо, потому что уже вечер и многие скорее всего спят. Расходятся по комнатам прощаясь небольшим поцелуем, и чтобы он не перерос во что-то долгое, Донхек слегка прикусывает язык Марка, который явно увлекся чужими губами. — Сладких снов — Ли младший обнимает за шею, поглаживая чужой затылок. — Тебе тоже сладких снов. — чмокнув Хека на последок, они расходятся по комнатам.

***

      Донхек носиться по квартире собирая оборудование. Камера теперь стоит на полке, рядом висит гитара Марка. Пространства стало больше после того как они переехали в общую квартиру, от того и Донхек полностью разложил все вещи по местам, в отличие от Марка. Кстати он сейчас готовил завтрак зевая. — Где мой объектив, я же просил убрать его на нижнюю полку! — Донхек слегка возмущается ровно до тех пор, пока любимые руки не обнимают его за талию целуя в шею. Учеба позади, Марк теперь продвигается в компании, а Донхек работает на себя и сейчас собирается на фотосессию. — Прости, медвежонок — Марк снова целует Донхека, но на этот раз в щеку и указывает рукой на объектив, который находился совсем в отличном месте от того, куда Донхек сказал его убрать. — Это последний раз. Джено и Ренджун конечно подождут меня, но подкалывать будут. — Донхек выбирается из чужих рук наконец-то собирая сумку.       Их быт был довольно взаболмошенный, даже учитывая то что Марк был спокойным. Они ссорились по мелочам, но быстро мирились, потому что губы Марка лучшее извинение. И даже сейчас Донхек не мог злиться по-настоящему, это гнездо на голове и завтрак растопили его сердце. А если учитывать, то что Марк ненавидит вставать рано, то что он встал в девять, чтобы сделать Донхеку завтрак делала эту ситуацию еще более умилительной. На стене висели их общие фотографии, которые они сделали за два года отношений. Донхек все-таки показала Марку все фотографии и сделал ему отдельную фотосессию в студии, которая закончилась их первым разом. Донхека полностью устраивали их вечера под гитару, Марк научил Донхека петь и безумно восхищался сладким тембром своего парня и почти уломал записать песню с голосом Донхека, но тот пока не сдавался. — Хорошо, медвежонок. Иди кушай — в противовес словам, Марк поднимает Донхека на руки. Иногда у него бывают приступы тактильности, потому что обычно это Хек тот, кто Марка тискает. Донхек быстро кушает, целуя Марка в щеку и выбегает из дома встречаясь с недовольным взглядом Ренджуна и безумно довольным Джено, который обнимает его за талию.       Марк стал вдохновением Донхека, он стал частью его мира в видоискателе, он был тем, кому Донхек доверил свою камеру и теперь от точно уверен, что никогда и ни за что не оставит его и уж тем более не пошлет.