За рамки привычного

      Пашке совсем слегка за двадцать, он уже не студент, но работает в кофейне. Небольшая такая, не то чтобы в центре, но рядом куча магазинов, парк, пара бизнес-центров — так что поток людей исправно есть. А ещё вроде даже тоже где-то совсем недалеко одно из зданий ФСБ, Паша сам не знает, где и как, но на работе поговаривают. Вершинин в свободное время, когда клиентов нет, даже пытался чего-нибудь в интернете почитать, по картам поискать, но это успехом не увенчалось. Впрочем, юноша-то этим чисто из любопытства занимался, так что быстро забил. На работе не так уж сложно, Паше нравится. Тупые, злые, вредные клиенты, правда, подбешивают, но это в большинстве своём терпимо. Иногда, правда, хочется кому-нибудь в морду треснуть, потому что почти всегда эти самые клиенты же и не правы, но Вершинин человек сдержанный. Обычно работает один, коллег у него только двое — Антон и Софа, но Паша с ними мало общается, да и редко получается, что двое сразу на смене работают, обычно это вечером бывает, либо когда кому-то надо пораньше уйти, и второй приходит с захлёстом, в общем, по-разному. Вершинину, впрочем, и в одиночку даже больше нравится работать, разве что если людей не очень много.       Паша любит рассматривать посетителей и развлекать себя представлениями о том, чем они занимаются и почему пришли именно в эту кофейню. Особенно юношу занимают клиенты, которых он уже запомнил в лицо — значит, работают где-то рядом, и Паша обычно пытается представить, как они, например, возвращаются на работу в бизнес-центр, сидят там в своём офисе такие деловые ещё и со стаканчиком кофе.       С такой-то внимательностью нового посетителя Вершинин заметил сразу, несмотря на то, что была обеденная запара, и он на пару с работавшим в тот день Антоном бегал, как в одно место ужаленный. Мужчина в возрасте, солидный, харизматичный, одет в строгий тёмно-синий костюм. Ему к лицу. Телефон в руках, всё что-то там печатает, ишь, занятой дядька. Начальник, наверное. Паша сразу попытался представить, как этот мужчина со стаканом кофе и весьма важным видом возвращается с обеденного перерыва в свой кабинет в бизнес-центре, что-нибудь говорит по стационарному телефону секретарше, начинает перебирать какие-нибудь важнючие бумаги. Вершинина что-то неимоверно притягивало в этом мужчине. Даже почему-то захотелось с ним познакомиться. Ну, хотя бы имя узнать, чтоб его образ в своей голове дополнить.       — Здравствуйте, что будете заказывать? — поинтересовался Пашка, отдав стаканчик кофе другому посетителю и заняв место за кассой, оказываясь перед притягательным мужчиной.       — Будьте добры средний американо без сахара.       Сурово. Вершинин не смог сдержать короткую улыбку. Видимо, дядька действительно суровый, он бы ещё эспрессо пол-литра без сахара взял.       — Ваше имя?       Только теперь мужчина поднял глаза от экрана и поглядел на юношу. Паша успел подумать, что у него глаза красивые. Ему нравилось такое в клиентах подмечать: у кого родинка интересно прямо на кончике носа расположена, у кого помада чуть размазалась, у кого шрамик на лбу, и глаза у всех разные, любопытно в них заглядывать.       — А вам зачем? — поинтересовался мужчина.       Без претензии, но, ишь, недоверчивый.       — На стаканах пишем.       — Сергей.       Паша улыбнулся, пробил ему кофе и отправился наливать напиток, попутно находя маркер и подписывая стакан.       — Мы же не пи... — тихо начал было Антон.       — Заткнись, — ещё тише, беззлобно и с лёгкой усмешкой отозвался Паша, проходя мимо него.       Антон лишь окинул коллегу взором и хмыкнул.       Провожая взглядом уходящего со стаканом ароматного кофе Сергея, Вершинин подумал, мол, хорошо, что после него не стояли посетители, а то всем бы пришлось писать. И неудобно будет в следующий раз, если этот мужчина придёт снова. А Вершинину почему-то очень хотелось, чтобы он пришёл.       Впрочем, это была пятница, а Пашка работал только по будням, следовательно, радостно ушёл на выходные, а к понедельнику и думать забыл про этого Сергея. А он возьми да появись вновь — снова в обеденное время. Опять средний американо без сахара. Только замотавшийся Вершинин совсем забыл про свою уловку с написанием имени, благо, мужчина не спросил и, кажется, даже не обратил внимания. Или, по крайней мере, сделал вид, что не обратил внимания. Хотя в этот раз он не глядел безотрывно в телефон. Может, в тот раз просто слишком увлечён был, вот и не зафиксировал факт написания? О том, что для галочки не спросил у Сергея имя, и уж тем более не написал на стакане, Паша вспомнил, лишь отдавая ему напиток.       Мужчина стал ходить в кофейню постоянно: стабильно пять дней в неделю, в обеденный перерыв, и всё тот же средний американо без сахара. Паша уже через пару дней уловил эту тенденцию и начал встречать Сергея с фразой: — Здравствуйте. Вам как обычно?       Он и так-то улыбался, а, видя в первое время на лице мужчины лёгкое удивление, расплывался в ещё более широкой улыбке. Иногда Сергей разве что просил ещё что-нибудь из выпечки, причём тоже не особо сладкое, чаще всего какой-нибудь круассан без начинки, но и то редко, обычно обходился лишь кофе.       Паша часто о нём думал. И, когда мужчина заглядывал в кофейню, украдкой на него поглядывал, пока готовил кофе. Один раз, правда, поплатился за свою задумчивость, когда параллельно готовил два напитка, вместе отдал их с раздачи: Сергею и другой клиентке. Мужчина поблагодарил и, взяв стакан, направился к выходу. Женщина же отпила сразу и тут же принялась возмущаться, что это вообще не латте с карамельным сиропом. Паша сперва с непониманием поглядел на неё, и только тогда осознал свою ошибку.       — Прошу прощения, я сейчас переделаю, — проговорил юноша.       У него где-то между грудью и животом что-то ёкнуло, когда он увидел, что Сергей вернулся. Ну, ещё бы, он-то тоже недоволен тем, что ему тут подсунули. Ой, небось тоже сейчас возмущаться начнёт, этого только не хватало.       — Как вас учат, если вы банально кофе с молоком от кофе без молока отличить не можете? — продолжала женщина.       — Девушка, ну, что же вы так? — спокойно проговорил Сергей, поставив свой стакан на стойку раздачи. Обратился скорее к Паше: — Тут тоже явно не американо. — Он снова повернулся к женщине: — У всех бывают тяжёлые дни на работе.       Вершинин готов был просто расцеловать его в тот момент — как же порой не хватало таких уравновешенных клиентов.       — Извините. И вам тоже сейчас переделаю, — протараторил юноша.       — Начните с девушки, я никуда не спешу, — порекомендовал мужчина.       Паша принялся быстро переделывать этот несчастный латте. Обидно было, что из обоих стаканов уже отпили, так бы поменялись, и всё, а теперь с Пашки убытки. И ещё больше за собственную рассеянность обидно. Вместе с тем он подумал, что, быть может, этот Сергей всё время кофе берёт без молока, потому что у него, не дай бог, аллергия или ещё чего. Хотя тогда бы он возмущался явно больше. Зато как тётку угомонил ловко. Вершинин-то думал, она сейчас после таких «нотаций» ещё сильнее разойдётся, ан нет, замолчала. Даже, кажется, улыбнулась Сергею. Паша подумал, что, быть может, на неё так подействовало то, что Сергей назвал её девушкой, хотя она была заметно старше. Юноша ещё невольно подумал о том, как эти двое сейчас разговорятся. А что? Ситуация вполне как из голливудских мелодрам. Тут же Паша ощутил неприятный укол изнутри, но не понял, чем это было вызвано. Впрочем, и пока готовил кофе, и когда отдавал его, заметил, что мужчина с женщиной ни словом не перекинулись. Клиентка, не особо довольная, но хотя бы молчаливая, ушла со своим кофе, а Вершинин ещё быстрее переделал американо.       — Извините ещё раз, — проговорил он, протягивая мужчине стакан. — И спасибо вам.       Сергей взял стакан, а в ответ лишь пожал плечами: — Вам спасибо. Хорошего дня. И будьте внимательны, — он бросил взгляд на бейджик юноши, — Павел.       Вершинин не смог не улыбнуться. Сергей сделал то же самое в ответ и напоследок, выудив свободной рукой из внутреннего кармана несколько купюр, положил на стойку: — Вам на чай.       Паша даже не успел возразить, а Сергей уже направился к выходу. Удивлённый юноша взял деньги и ещё больше изумился, когда понял, что тут ещё на пару стаканов кофе. Это мужчина решил так Пашин косяк компенсировать? Да уж, зажиточный дядька, если уж может себе позволить так деньгами разбрасываться. Точно какой-нибудь директор.       Чуть позже в тот день Паша вернулся к мыслям о Сергее и той женщине. И почему-то представил, как Сергей однажды зайдёт в кофейню с какой-нибудь барышней, и решил, что просто лопнет на месте от такой картины. Правда, не совсем понял, почему.

***

      Как-то раз Паша приболел. Недельку этак не ходил на работу, валялся дома с температурой, сопливил. Совсем заскучал без работы. Даже вспоминал Сергея. Почему-то хотелось его увидеть. Было что-то приятное в том, что бы каждый раз ему улыбаться и получать улыбку в ответ, когда мужчина забирал свой кофе. Он всегда брал стакан из Пашиных рук, не дожидаясь, когда юноша поставит его на стойку. И юноше нравилось думать, что в этом тоже что-то было.       Пока Вершинина не было, его всю неделю поменяли коллеги, и, когда Паша вышел с больничного, сразу с приёма у врача приехавший на работу аккурат к обеду, ещё дорабатывал свою смену Антон. Привычно в дверях появился Сергей, правда, Паше показалось, что он секунду-другую медлил на пороге. Заказал привычный американо, привычно улыбнулся, забирая стакан. А напоследок вдруг проговорил: — С выздоровлением.       Вершинин удивлённо похлопал глазами и выжал из себя тихое «спасибо».       Когда Сергей ушёл, с Пашей поравнялся Антон: — Чё за тип?       — Не знаю, — отозвался Вершинин, — по будням всё время в обед приходит. А что?       — Да он тут на прошлой неделе, когда ты только на больняк вышел, пришёл и спросил, мол: «А где Павел?».       У Пашки глаза на лоб полезли, а внутри почему-то очень приятно потеплело.       — Тебя спросил?       — Да.       — А ты что?       — Сказал, что ты на больничном.       — А он?       — Ну, кофе заказал. А все следующие дни почему-то заглядывал, но кофе брал раз через раз. — Антон усмехнулся. — Ты б с ним поосторожнее, мало ли, что у людей в голове.       И он отправился обслуживать подошедшего клиента. А Паша вовсе не сразу сумел оправиться от удивления. Надо же. А почему кофе-то не всегда брал, когда заглядывал и не обнаруживал Пашку? Из-за него, что ли, приходит? Да ну, бред же.

***

      Как-то раз Сергей не явился в обеденное время. Пашу это будто бы немного задело. Для себя он это гордо и резонно объяснил тем, что будет обидно, если Сергей найдёт кофейню, «где вкуснее». Неприятненько в любом случае. Хотя, казалось бы, одним клиентом больше, одним меньше, ну сдался Паше, блин, этот Сергей? Ну, видимо, всё-таки сдался.       Он пришёл ближе к вечеру, когда в кофейне было довольно пусто. Пашка, сидевший без дела в телефоне, услышал звонок и поднялся, вставая за кассу с немного усталым видом, но, едва завидев перед собой мужчину, расплылся в плохо скрываемой улыбке, хотя после обеда у него почему-то всё из рук валилось, и настроение было никакущее.       — Добрый вечер. Вам как обычно?       — Добрый. Сегодня, пожалуй, маленький американо.       Паша пробил напиток и принялся его готовить.       — Вы тут без выходных, что ли? — поинтересовался Сергей, опершись локтём на стойку.       — Нет, — отозвался Паша, — только с понедельника по пятницу. Ну, соответственно, когда не болею, — усмехнулся он.       Сергей понимающе кивнул. Несколько секунд молчал, а потом хмыкнул: — А вы разве имена на стаканах не пишете?       Вершинин на секунду замер, но тут же продолжил готовить кофе и ответил, стараясь говорить максимально непринуждённым тоном: — Нет.       — А мне помнится, вы у меня имя спрашивали, — проговорил Сергей с ехидным прищуром. — Не замечал, что б вы у других покупателей интересовались.       Паша, закончивший готовить напиток, развернулся лицом к мужчине и подошёл к стойке с виноватым видом.       — Уж простите моё любопытство, — проговорил он, отдавая Сергею стаканчик. Решил быть честным. — Просто люблю рассматривать клиентов, думать, где они работают, чем занимаются, как живут. Мне захотелось дополнить ваш образ в моей голове именем.       — Любопытство не порок, — улыбнулся мужчина, беря стаканчик из рук юноши, но от стойки не отошёл. — И часто вы так посетителей подлавливаете?       Паша отвёл глаза: — Только вас, честно говоря.       Он боялся, что мужчина сейчас спросит, чем же он так его привлёк, но тот лишь усмехнулся: — И чем же я, по-вашему, занимаюсь?       — Ну-у, — замялся Вершинин. — Как по мне, вы больше на директора смахиваете. Или какого-нибудь отдела, или генерального. Такого важного дядьку с секретаршей и кучей бумажек.       Сергей рассмеялся: — Ну, не директор, конечно, но, наверное, можно так назвать.       — А кем же вы работаете? — с любопытством поинтересовался Паша.       — Тайна конторы, — лукаво отозвался Сергей.       Юноша несколько секунд думал, а затем вдруг выдал: — В ФСБ, что ли, служите?       Он, просто так припомнив эту «байку» про обитающих где-то рядом ФСБшников, и сам не знал, сказал ли это больше как шутку, или всё же всерьёз, но мужчина в ответ так загадочно улыбнулся, что Паша понял — попал.       — Да ну. Правда, что ли? — выпалил он. — Крутяк.       Юноша расплылся в такой лучезарной, восторженной, почти мальчишечьей улыбке, что мужчина не сумел сдержать собственную.       — Сложно, наверное, — тут же добавил Вершинин почти озабоченным тоном.       Сергей лишь пожал плечами и оторвался от стойки: — В каждой работе свои сложности.       Паша согласно кивнул. Секунду-другую помолчали, и мужчина обернулся, чтобы уходить. Встав вполоборота, он проговорил напоследок: — Улыбайтесь чаще, Павел. Это вам к лицу. Хорошего вечера.       — И вам хорошего вечера, — выпалил Вершинин на одном дыхании.       Его удивило такое пожелание. И в то же время вызвало какое-то приятное ёкание где-то между грудью и животом. Тепло. Как-то хорошо сразу стало на душе.       И Сергей ведь даже не бросил взгляд на бейджик. Стало быть, запомнил имя?

***

      В другой день Сергей заглянул ещё позже. Слегка и всё же заметно уставший, с небольшим бумажным пакетом в руках. В кофейне снова было пусто, но на этот раз потому, что прошёл уже даже вечерний чёс в послерабочие часы. Паша этим вечером уже мечтал отправиться домой — денёк выдался тяжёлый, да и есть хотелось ужасно. Можно было бы, конечно, пробить себе что-нибудь с прилавка, но они продавали только сладкую выпечку, а, хоть Вершинин и любил всё сладенькое, на голодный желудок это как-то даже в глотку не лезло. Смотреть противно.       Паша пожалел, что не съел хотя бы какой-нибудь жалкий пончик, потому что пока он в тишине пробивал Сергею привычный американо, живот юноши решил издать исключительно громкий и недовольный, однозначный звук. Вершинин поспешил прокашляться, чтобы хоть как-то это скрыть. Что естественно, то не безобразно, конечно, но всё-таки стало неловко.       — Что, вас тут голодом морят, что ли? — поинтересовался мужчина.       — Да нет-нет, — слабо улыбнулся юноша. — День выдался длинный.       Сергей вдруг протянул ему бумажный пакет. Паша с удивлением посмотрел сначала на пакет, затем — на мужчину.       — Возьмите, — проговорил Сергей. — Сэндвич с курицей.       — Нет, что вы?       — Берите-берите. Не всё же вам булочками сахарными питаться, это ж вредно, в конце концов. А тут хоть мясо, салат какой-никакой.       — Нет, ну, я не могу, это же ваше.       Сергей поставил пакет на стойку и подвинул к Паше.       — Берите. А мне, вон, пробейте что-нибудь с прилавка.       Вершинин улыбнулся с шутливым укором во взгляде.       — Так это ж вредно.       — Ну, вашему молодому организму незачем вредить, — усмехнулся Сергей, — а мне уже не страшно.       — Давайте я вам тогда бесплатно отдам.       — Нет-нет, бесплатно не надо. С вас же потом спросят. Не переживайте, от шестидесяти рублей не обеднею.       Паша ещё секунду поколебался, затем всё же пробил мужчине ещё и выпечку. Потом долго выбирал ему самую красивую и максимально несладкую булочку — раз уж Сергей так не жалует сладкое.       — Кофе вечером? — поинтересовался юноша, отправляясь готовить напиток.       — Вечер обещает быть длинным.       — Это вы с работы куда-то так собираетесь?       — Нет, сейчас обратно на работу.       — Ого. И часто вам приходится так задерживаться?       — Случается.       — А дома не переживают?       — А дома никто не ждёт.       Сергей усмехнулся, при этом явно старался придать тону шутливости. Но Паше на душе стало очень тоскливо. И всё же он не смог скрыть своё любопытство.       — Извините за нескромный вопрос, но почему? Вы вроде мужчина завидный.       Сергей пожал плечами: — Не знаю. Не сложилось.       Он проговорил это спокойно, достаточно беспечно, будто бы его этот факт совсем никак не задевает.       Паша развернулся и подошёл ближе, протягивая стаканчик с готовым ароматным кофе.       — Вы только не перерабатывайте сильно, — посоветовал юноша. — Отдыхать тоже надо.       Он улыбнулся. Сергей улыбнулся в ответ, забирая стакан и как бы ненароком касаясь своими пальцами чужих. Вершинин не понял, случайно это было сделано или специально, но ему понравилось ощущать какое-то почти чарующее тепло сухой кожи Сергея.       — И вы тоже себе не мучайте. Хорошего вечера, Павел.       — Хорошего вечера.

***

      — Вы сегодня позже обычного, — подметил Паша, видя заходящего в кофейню Сергея.       Оставалось двадцать минут до закрытия.       — Уже не наливаете? — усмехнулся мужчина.       — Если вы про кофе, то вам — в любое время, — улыбнулся в ответ юноша.       Справедливости ради он действительно ещё не начал уборку, в том числе оборудования.       — Средний американо?       — Если не затруднит.       Пока Паша готовил кофе, Сергей поинтересовался: — И вы, стало быть, каждый вечер так поздно закрываетесь? Далеко до дома-то ехать?       — Минут сорок. Сносно.       — Надеюсь, хоть на такси?       Паша фыркнул и рассмеялся: — Что вы, куда нам? Каждые вечер рассекать на такси — денег не напасёшься.       — Может, вас подвезти?       Предложение было неожиданным. Вершинин даже немного растерялся. Он поглядел на Сергея, смущённо хлопая ресницами.       — Да нет, не стоит. Чего вам поздним вечером шататься? И мне убрать тут ещё надо, закрыть всё.       — А я не тороплюсь.       Паша медлил и задумчиво молчал, пока заканчивал готовить кофе. Нет, ну, что-то всё-таки неумолимо тянуло к Сергею, и внутри юноши от одной мысли о том, что ему только что предложили, нечто делало невообразимые кульбиты предвкушения.       — Ну, если это у вас досуг такой, подвозить до дома всяких заработавшихся пацанов, — усмехнулся юноша, передавая стакан мужчине.       — Не поймите неправильно, — улыбнулся в ответ Сергей. — Я такое не всем предлагаю.       — Охотно верю, — отозвался Паша и принялся приводить в порядок стойки и аппараты.       Мужчина временно занял место за одним из столиков.       — Можно на «ты»? — спросил он.       Паша кивнул.       — Давно здесь работаешь?       — Года три. На предпоследнем курсе решил подработку найти, выходил на неполный день.       — А учёбу-то закончил?       — Закончил.       — А почему всё ещё здесь работаешь?       Паша поглядел на Сергея через плечо и несколько секунд молчал.       — Часто об этом спрашивают. Не знаю. Мне здесь нравится. Тут уютно, работа не пыльная.       — Ну, не получится же, наверное, всю жизнь в кофейне проработать.       Вершинин обернулся к мужчине и не смог сдержать слегка укоризненный взгляд.       — Говорите, как мои родители. — Он усмехнулся. — Только формулировки у вас помягче. — Несколько секунд помолчал, а затем тяжело вздохнул. — Знаю, что не получится. Да я и не планирую прямо-таки всю жизнь здесь работать. Надоест. Думаю, ещё пара-тройка лет максимум, и меня это совсем утомит — невозможно же бесконечно терпеть хамоватых клиентов и столько батрачить. Просто хочу тут поработать, сколько душе будет угодно, а потом решу, чем заниматься дальше. Может, подкоплю денег и ещё куда-то поступлю переучиваться, не знаю.       — А по уже имеющейся профессии работать?       — Не вариант, — хмуро ответил Паша, возвращаясь к уборке. — Родители заставили выучиться. Им надо, пусть они и работают. Я, конечно, ценю их заботу, но всё-таки мне бы в моей жизни хотелось заниматься тем, чем я хочу, а не кто-то другой.       — Справедливо, — заметил Сергей. Он тут же поднял руки в капитулирующем жесте: — Извини, если задел.       Его согласие со словами Паши и спокойный тон немного успокоили юношу, внутри которого уже слегка успели подняться все разворошенные обиды на родителей, связанные с ссорами по поводу работы.       — Нет, всё нормально. Расскажите лучше о себе, — проговорил, наконец, Паша. Он понял, что у него совершенно не получается перейти с Сергеем на «ты», впрочем, юноше было комфортно обращаться к нему и на «вы». — Недавно здесь работаете? А то, пока вы пару месяцев назад к нам не зашли, я вас тут и не видел раньше.       Сергей пожал плечами: — Да нет, я здесь уже давненько. Уж и не сосчитать. Просто не брал за привычку кофе покупать, ну, по крайней мере, не каждый день. А потом мне порекомендовали сюда заглянуть, мол, кофе вкусный.       — Не соврали? — с лукавой улыбкой поинтересовался Паша.       — Не соврали, — ответил Сергей, который про себя уже не в первый раз подумал, что кофе-то здесь действительно хороший, но сам мужчина, вероятно, ходит сюда теперь уже вовсе не из-за него.       Ещё минут десять, пока Паша заканчивал уборку, мужчина по просьбе юноши немного рассказывал о том, чем занимается — правда, весьма поверхностно, особо-то ему распространяться нельзя. Терпеливо дождался, когда Вершинин всё закроет, заберёт свои вещи, и они вдвоём вышли на улицу. Стояла уже поздняя осень, и было довольно прохладно. Выходя на улицу, Сергей лениво накинул плащ — бежевый такой, очень красиво смотрелся на мужчине. Паша подумал, что на нём отчего-то всё хорошо смотрится.       Благо, машину Сергей припарковал совсем недалеко. На пути к автомобилю, юноша немного замялся — всё-таки, пожалуй, несколько опрометчиво было ехать куда-то с малознакомым мужчиной. Небезопасно так-то.       Сергей, видимо, уловил настроение юноши.       — Передумал?       — Да не то чтобы, — неуверенно отозвался Паша. С другой-то стороны, перспектива трястись в метро, до которого, пусть и недалеко, но всё же ещё надо дойти по холоду, ему нравилась куда меньше, чем поездка в комфортной машине и хорошей компании. — Вы не подумайте, конечно, ничего, но...       — Опасаешься? Правильно, — одобрительно улыбнулся Сергей. — Если побаиваешься, вон, номера сфотографируй и родителям или друзьям зашли, мол, еду на такой-то машине, если через полчаса не отпишусь, что дома, значит, меня в лесу закопали. — Сергей рассмеялся, и Паша тоже не смог сдержать смех. — Но, если всё-таки не хочешь, я тебя силой не тяну.       Вершинин ещё несколько секунд переминался с ноги на ногу, потом нерешительно достал телефон и, завидев одобрительно кивок со стороны Сергея, направившегося на водительское место, обошёл машину сзади, наскоро сфотографировав номера. Родителям не хотелось говорить, что абы с кем едет домой, поэтому на всякий случай скинул это всё дело лучшему другу Лёхе с примерно тем же пояснением, что озвучил Сергей. Лёха в сообщении поржал, но всё равно порекомендовал быть аккуратнее.       Юноша уселся в машину рядом с Сергеем.       — Ты корицей пахнешь, — улыбнулся тот.

***

      После этого Сергей стал ещё чаще заходить в кофейню — иногда пару раз на дню, не только за кофе в обед, но и вечером, в том числе чтобы подвезти Пашку домой. Юноша, правда, в тот первый раз назвал адрес соседнего дома, ну так, на всякий случай, но спустя какое-то время их поездок рассказал об этом мужчине, который в очередной раз одобрил Пашину осторожность.       Вершинин по выходным нередко встречался со своими друзьями, и очень скоро ему пришлось рассказывать как минимум Лёхе о Сергее, потому что Горелов очень уж заинтересовался тем, кто это там подвозит Пашку до дома. И теперь Вершинин жил под пулемётным огнём нескончаемых шуток Лёхи. Впрочем, Паше не привыкать.       С Сергеем в кофейне они обычно болтали, правда, только в ограниченное обеденными или послерабочими рамками время, и, если это, конечно, не мешало работе юноши. Порой мужчине в такие моменты звонили, о чём-то докладывали, и ему приходилось срочно уходить, что очень огорчало Вершинина. И немножко волновало — он всё ещё не очень хорошо представлял, в чём именно заключается работа Сергея, но всё-таки слегка за него беспокоился в такие моменты. Мало ли, куда вызвали. Вдруг у него там сверхсложное и крайне опасное задание. Кто ж знает этих ФСБшников?       Сергей иногда, особенно вечером, когда Вершинин занимался уборкой перед закрытием, предлагал свою помощь, но юноша всегда учтиво отказывался — ему было неловко вынуждать мужчину работать ещё и тут. Он, вон, и так в кофейне неплохо помогает — поддерживает Пашино эмоциональное состояние, например. Юноша сам так шутил при Сергее.       Впрочем, мужчине удавалось помочь и менее пассивно. Разок этак Паша долго не мог убедить совершенно пьяного посетителя покинуть кофейню. Пришлось даже из-за стойки выйти, чтобы вывести мужчину. Вершинин терпеть не мог иметь дело с пьяными людьми, особенно на работе. Ну вот чего им в кофейне-то понадобилось? Идите, блин, мимо. Юноше ужасно не хотелось с этим разбираться. А мужик ещё буйный попался, начал отбиваться. Паша едва не рухнул от сильного толчка в грудь, налетел на, благо, пустой столик, с которого посыпались салфетки, стеклянная салфетница, тут же разбившаяся о пол, пластиковый горшок с не менее пластиковым цветком. Вершинин уже успел подготовиться к тому, что сейчас ему будут бить морду, и собрался драться, но автоматически поднял глаза, услышав звон колокольчика, и подумал, что, наверное, никогда ещё не был настолько рад видеть Сергея. Мужчина за долю секунды оценил обстановку, потом в два счёта оказался рядом и едва ли не за шиворот очень ловко выволок пьяного на улицу. Немного перепуганный Паша, всё ещё опиравшийся о накренившийся столик, пару секунд помедлил, потом шагнул в сторону, поставил стол ровно, водрузил на него цветок и присел рядом на корточки, принимаясь собирать осколки. Лишь сейчас ему стало немного обидно, что помог ему только Сергей, и ни один из немногочисленных посетителей даже не вступился.       Через минутку-другую внутрь вернулся и сам мужчина. Завидев Пашину светлую макушку, устремился к юноше.       — Всё нормально? Сильно он тебя?       — Нет, всё хорошо, — беспечно отозвался Вершинин, хотя пальцы его чуть подрагивали от выброшенного в кровь адреналина и лёгкого стресса — всё-таки Паша немного побаивался неконтролируемых пьяных. — Вы как всегда очень кстати. Спасибо.       Вершинин поднялся на ноги, держа в руках завёрнутые в пришедшие в негодность салфетки осколки и столкнулся глазами с Сергеем, стоявшим поразительно близко.       — Средний американо?       — Если тебя не затруднит.       Пока Паша готовил кофе, Сергей что-то писал, опершись на стойку. Когда юноша подошёл, чтобы отдать ему стакан, мужчина подвинул к нему несколько купюр.       — Тебе на чай. Будь аккуратнее.       Взяв кофе, он направился к выходу.       — И вы тоже, — только и успел пискнуть Паша.       Сергей часто оставлял юноше чаевые, и Вершинин, иногда принимавшийся спорить, что это слишком много, уже понял, что противиться бесполезно, остаётся только благодарно принимать. Опустив взгляд, он увидел, что на купюрах сверху лежит бумажка, на которой значится телефонный номер и надпись: «Звони, если что». Вершинин почувствовал, как внутри у него что-то взволнованно затрепетало. Почему-то относительно довольно скрытного обычно и не чурающегося осторожности Сергея это сейчас казалось до невозможности доверительным жестом. Юноше в голову тут же пришла одна мысль, которую ему, впрочем, сразу стало неловко воплощать.       Зашёл новый посетитель, и Паше пришлось отложить свои раздумья. Впрочем, приготовив кофе, а за ним ещё парочку, юноша, не занятый очередными клиентами, уселся с телефоном в руках и какое-то время думал. Затем всё же открыл сообщения и написал по номеру, уже сохранённому под именем «Сергей из кофейни» в контакты, свой собственный номер с сообщением: «Вам, конечно, вряд ли пригодится, но тоже на всякий случай пусть будет».       Раскрасневшемуся от мнимой глупости этой затеи Паше Сергей в ответ почему-то написал: «Спасибо».

***

      Паша стал замечать, что ему очень уж нравится проводить время с Сергеем. Ну, как минимум болтать вечером в конце рабочего дня — в обеденный-то перерыв народу частенько тьма, тут уж не всегда до болтовни — или в машине по дороге домой. Но юноша чувствовал, что хочется ещё. Хоть чего-нибудь. Пару раз даже думал спросить, чем Сергей занимается на выходных, но так ни разу и не поинтересовался, поскольку решил, что это может звучать двусмысленно или ещё как-нибудь так, что оттолкнёт мужчину. Но как-то раз Сергей сам дал повод.       — Тебе не нужны билеты на концерт? — поинтересовался он, привычно опершись на стойку, пока юноша готовил кофе.       — Что за концерт?       — Не знаю. Большой какой-то. Здоровенный оркестр музыку из фильмов играет. Мне тут просто перепала пара билетов, а идти всё равно не с кем, вот и подумал тебе отдать, уж ты-то себе компанию, думаю, найдёшь. Ну, если тебе интересно, конечно.       Паша несколько секунд нерешительно молчал, пользуясь шумом кофемашины, а затем повернулся лицом к Сергею, чувствуя, что сердце рискует выпрыгнуть из груди от того, что юноша собирается сказать.       — А пойдёмте вместе?       Сергей удивлённо опустил уголки губ вниз. Вершинин уже хотел было как-нибудь всё перевести в шутку, чтобы избежать неловкости, но мужчина ответил: — Интересный вариант. Если ты согласен, то почему бы и нет?       Паша расплылся в широкой улыбке, чувствуя, как внутри всё понемногу успокаивается, и подошёл ближе, отдавая Сергею привычный американо.       — Тогда где и во сколько? И когда?       Вершинин только теперь сообразил, что согласился прежде, чем узнал всю вводную информацию. Мало ли, это в его рабочее время. Хотя какая разница? Он может и отпроситься, уж его-то отпустят. Так и так бы отпросился, чтобы побыть с Сергеем.       Мужчина полез во внутренний карман пиджака за билетами. Обсудили дату и время — Паше повезло, вечер выходного дня, даже отпрашиваться не придётся. Сергей настоял на том, что заедет за Вершининым, и тот, в итоге, согласился.       Всё дни до концерта Паша пребывал в состоянии предвкушения, смешанного с лёгкой тревожностью. Волновался. Он ещё ни при каких обстоятельствах не был с Сергеем где-то, кроме как по дороге домой и в кофейне. Но это было волнение не в плане боязни, а в плане некоего неверия — Вершинин будто бы не мог осознать, что это происходит на самом деле. Приятно было сидеть в красивом зале с красивым Сергеем и слушать красивую музыку. Они с мужчиной даже в машине так близко не сидели. Теперь Паша почувствовал, что от Сергея терпко пахнет одеколоном. Приятно. Вершинин подумал, что от него самого сейчас, наверное, корицей и всякими прочими сладостями пахнет ещё сильнее обычного.       А Сергей просто иногда украдкой поглядывал на Пашу и слегка улыбался, любуясь его заинтересованным выражением лица.

***

      — Да ладно вам, попробуйте.       Паша этим вечером задался целью напоить Сергея чем-то «вкусненьким». А то чего он всё со своим американо носится, в самом деле?       — У нас такой большой выбор. Вам я могу и что-нибудь персональное сделать. Надо же иногда выходить за рамки привычного.       Паша ехидно улыбнулся, опираясь обоими локтями о стойку и склоняясь вперёд, лукаво глядя на мужчину чуть снизу. Сергей с сомнением рассматривал висящее наверху меню и барабанил кончиками пальцев. Вечер, даже у юноши рабочий день подходит к концу, вроде и кофе-то не к месту, но Пашка, видите ли, искуситель.       — Не знаю даже, — в нерешительности проговорил мужчина.       Его взгляд скользил по всяким вычурным названиям из разряда: «лавандовый раф», «бамбл», «капучино сникерс», «сырный латте» и так далее.       — Да я даже виды кофе-то не понимаю, какие уж там вычурности? — отмахнулся он.       — А вы спросите, — всё так же лукаво проговорил Паша. — Я же здесь не просто так работаю.       — Ну ладно. Капучино это кофе с молоком, так?       — Так.       — А латте?       Вершинин выпрямился.       — Ну, смотрите. И в капучино, и в латте есть кофе, молоко и взбитое молоко. В капучино больше взбитого молока, в латте — простого. Короче, в латте пенки меньше.       — А раф?       — Только со взбитым молоком. И сиропом. Но вообще сироп можно по желанию клиента куда угодно добавить.       — А гляссе?       — Вместо молока мороженое.       — Так, на сегодня знаний мне, пожалуй, хватит, — проговорил Сергей, потирая переносицу. Взглядом он поймал ещё несколько незнакомых видов кофе, но решил, что спросит о них в другой раз.       — Ну так? Будете что-нибудь?       Сергей ещё несколько секунд медлил, даже немножко нахмурившись.       — Ладно. Хрен с тобой, змей-искуситель. Давай. Правда, не решил, что. Давай на твоё усмотрение.       Паша улыбнулся так самодовольно, что мужчина едва не расхохотался.       — У вас аллергии ни на что нет? — уточнил на всякий случай юноша, принимаясь готовить напиток.       — Да вроде нет, — пожал плечами Сергей. — Хотя, если ты мне там какой-нибудь тропический микс соберёшь, я не ручаюсь.       Они рассмеялись. Паша несколько секунд возился с кофе, затем преподнёс мужчине небольшой стакан. Сверху на молочной пленке подрагивал незамысловатый кофейный рисунок.       — Круто, — улыбнулся Сергей. — Красивая штука. Сложно делается?       — Проще, чем кажется, — отозвался Паша.       — Ладно, — пробормотал мужчина, покручивая стакан, точно пытаясь получше рассмотреть его содержимое или оттягивая момент.       — Не переживайте, никакой отравы туда не подсыпал, — усмехнулся юноша.       — Ну, я и не переживал, пока ты не сказал, — с усмешкой отозвался Сергей.       Он поднял стакан и, прежде чем отхлебнуть, втянул запах носом. Тут же улыбнулся.       — Тобой пахнет.       Вершинин поджал губы, чтобы не выдать улыбку, и смущённо опустил глаза.       Мужчина пригубил кофе. Паша поглядел на него исподлобья. На верхней губе Сергея осталась молочная пенка, и Вершинину почему-то очень-очень захотелось её стереть подушечкой пальца. Или даже... Ой, нет, о таком и думать-то как-то неприлично.       Впрочем, Сергей уже успел слизнуть её остатки.       — Ладно, вынужден признать, это вполне себе вкусно, — констатировал, наконец, он. — Я думал, будет так сладко, что всё на свете слипнется.       Паша рассмеялся.       — Я специально не сладил, только сироп добавил. Вы же не любитель сладкого.       — И что тут?       — Это капучино с корицей и солёной карамелью. И немного орешков.       — Что ж, ты меня убедил, — улыбнулся Сергей, отпивая ещё, — иногда можно и выйти за рамки привычного.

***

      Сергей в этот день сразу заметил, что Паша какой-то поникший. Ещё в обеденный перерыв юноша едва ли улыбнулся мужчине, а к вечеру, когда Сергей заглянул в кофейню, чтобы дождаться Вершинина и подвезти его, тот был совсем выжатый.       — Чего такой невесёлый? — поинтересовался мужчина, склоняясь над стойкой, хотя обычно, зайдя вечером, садился за столик.       — Ничего, — хмуро отозвался Павел. — Кофе будете?       — Нет, спасибо. — Мужчина помедлил несколько секунд, наблюдая за движениями юноши, а потом всё же спросил: — Нахамили?       — Нет.       — Обидели?       — Нет.       — Устал?       — Пусть будет «устал».       Сергей умолк. Очевидно, Паша не настроен на разговор.       — Если хочешь сегодня побыть один, — всё же подытожил он, — я могу уехать.       — Нет, — выпалил Паша как-то резковато и стремительно обернулся. Он тут же спохватился: — В смысле, не уезжайте, пожалуйста. Если вам не сложно, конечно. Извините, что-то я сегодня на взводе.       — Всё нормально, — улыбнулся Сергей. — Со всеми бывает. Если вдруг захочешь поговорить, — он не закончил фразу, в довершение лишь наклонил голову вбок, как бы намекая, что всегда готов выслушать.       Паша поглядел на него, но ничего не ответил, лишь поджал губы и отвёл взгляд.       Уборку Вершинин закончил быстро. Молча. Всё закрыл, они с Сергеем вышли из кофейни. Сели в машину.       — Домой? — почему-то спросил мужчина.       — А куда же ещё? — вздохнул юноша.       Сергей подумал, что, конечно, не знает причин состояния Паши, но если тот назвал бы другое место, куда бы хотел поехать, чтобы развеяться, то мужчина отвёз бы его туда без вопросов.       — А почему вы вообще меня подвозите? — поинтересовался вдруг юноша, когда они уже ехали по дороге.       — Ну, не знаю, — отозвался Сергей. — Не хочется, чтобы ты в метро один в поздний час тащился. — Он тут же усмехнулся: — Да и для меня это тоже мотивация. Вернее, конечная точка рабочего дня — всё, мол, пора Пашу отвозить. А то я так на работе могу и до ночи сидеть.       Вершинин вяло усмехнулся и отвернулся к окну. Некоторое время ехали молча. Сергей обратил внимание, что Паша принялся периодически заламывать пальцы и нервно ёрзать, но мужчина не решался спросить, что не так.       Вершинин заговорил сам.       — Извините, а можно наглую просьбу?       Сергей изумлённо вскинул брови и усмехнулся.       — Валяй.       — Можно я у вас сегодня переночую?       Мужчина удивился ещё больше. Но уж кому-кому, а Паше в такой просьбе он отказать бы не смог.       — Конечно. — Сделал учтивую паузу. — Расскажешь, что случилось?       Вершинин несколько облегчённо выдохнул и явно стал чуть раскрепощённее.       — Да, блин, с родителями сегодня разругались в пух и прах прямо с самого утра.       — Из-за работы?       — Ну да.       — Выгнали, что ли?       — Да нет. Сам идти домой не хочу. Остыть немного надо.       — Ну, не переживай. Вечно же они спорить не смогут.       Паша растерянно кивнул, отчасти соглашаясь. В целом-то, если бы Сергей отказал, юноша попросился бы к Лёхе, но сегодня почему-то захотелось попытать счастья.       Ехать нужно было чуть дольше, чем до Пашиного дома. Юноша немного расслабился, и у них снова завязался привычный разговор.       В квартире у Сергея было пустовато, но уютно. Во всём читался чёткий порядок — сразу видно, человек дисциплинированный.       — Есть хочешь? — спросил мужчина, пока они раздевались в прихожей.       — Да нет, не стоит, спасибо, — отмахнулся юноша.       — Не стоит или не хочешь? — проговорил Сергей, глядя на Пашу в упор.       Тот отвёл глаза и неловко пожал плечами. Мужчина едва сумел сдержать улыбку.       — Котлеты будешь? — продолжил он, отправляясь в ванную мыть руки.       — Если можно.       — Было бы нельзя, я бы не предлагал.       Ужинали долго. Немного повеселевший Паша снова разболтался, а Сергей только рад был его послушать и поддержать разговор. За котлетами был чай, и Вершинин, во-первых, остался очень доволен крайне понравившимся ему вкусным черничным чаем, а во-вторых, долго аплодировал наличию у Сергея нескольких камнеподобных пряников, потому что даже это с «любовью»-то мужчины к сладкому уже было прогрессом. Сергей порекомендовал не ломать о них зубы, но Паша всё равно упорно сгрыз парочку.       Уже когда время было за двенадцать, у юноши зазвонил телефон, лежащий на столе. На экране высветилось лаконичное «Мама», и Вершинин тут же помрачнел. И юноша, и мужчина несколько секунд задумчиво глядели на экран.       — Ответишь? — спросил, наконец, Сергей.       Паша покачал головой и сбросил звонок.       — Зря ты так, — хмыкнул мужчина. — Волнуются же, наверно.       — Знаю, — буркнул Вершинин. — Не хочу отвечать. И объяснять им ничего не хочу. — Он вздохнул и глянул на часы. — Отпишусь попозже, что ночую в другом месте.       Сергей опустошил свою чашку до конца, а затем тоже поглядел на часы.       — Пора бы и нам честь знать. Поздно уже.       Паша покорно кивнул. Ему вовсе не хотелось прерывать такие замечательные посиделки, но и злоупотреблять чужим гостеприимством он себе позволить не мог.       Засыпая на застеленном диване, Вершинин старался прислушаться к дыханию мужчины в другой комнате. Сергей не выходил у Паши из головы, и юноше было ужасно интересно узнать, чем мужчина живёт, помимо работы. И, может, самую малость хотелось бы разделить с ним эту жизнь. От мыслей об этом Вершинин слегка смущался и стыдливо утыкался носом в мягкую подушку, совсем отдалённо пахнущую одеколоном Сергея.       Утром Паша сперва проснулся в каком-то необъяснимом спокойствии и нежности. Хотелось лишь валяться в кровати, кутаясь в одеяло и подставлять лицо солнечным лучам. Жалко, солнце в окна не светило — зима, темно. Почти тут же Вершинин сообразил поглядеть на часы и понял, что не поставил будильник. Он торопливо вскочил на ноги, наскоро натянул джинсы и поспешил на кухню, откуда уже доносились признаки жизни.       — Доброе утро, — проговорил Сергей, видя на пороге взлохмаченного юношу.       — Доброе. А вы чего меня не разбудили?       — Опаздываешь куда-то? — удивился мужчина. Он стоял у плиты и что-то методично помешивал.       — Ну, на работу ж ещё ехать.       — Я тебя отвезу, — проговорил Сергей таким тоном, будто бы всё ещё был несколько изумлён.       — Да? — почему-то растерянно отозвался Паша.       — Конечно. Ты думал, я тебя на метро отправлю трястись?       Вершинин пожал плечами. Мужчина рассмеялся.       — И в чём смысл? Тем более что работаем в двух шагах друг от друга. Вы же в девять открываетесь?       — Да. Но мне ещё надо всё к открытию подготовить.       — Знаю. К половине девятого приедем. Годится?       — Пожалуй. Но я ещё поесть хотел.       — А ты по утрам не завтракаешь?       — Не знаю, в кофейне как-то привычнее.       — Да ладно тебе, садись, поешь по-человечески. Ты овсянку ешь?       Паша несколько секунд колебался, но всё же уселся за стол.       — Не особо.       — Тогда бутерброды.       Сергей переставил на стол тарелку с уже нарезанными бутербродами.       — А можно погреть? — спросил юноша.       Мужчина достал с сушилки чистую тарелку и протянул юноше.       — Грей, сколько надо.       Паша отправил несколько штук в микроволновку. Пока они грелись, Вершинин разглядывал широкую спину Сергея. Хозяйственный. Домашний такой. Уютный. Юноше почему-то очень захотелось подойти к нему со спины и обнять, уткнувшись носом в шею. Только сейчас Паша понял, что Сергей одет в футболку. Непривычно видеть его не в костюме. Ему идёт.       — Чай? Кофе?       — Можно чаю, который вчера был? Черничный. Вкусный очень.       Сергей кивнул. Он снял маленькую кастрюльку с огня, положил из неё в тарелку овсянку и, пока юноша доставал из микроволновки погревшиеся бутерброды, разлил по чашкам ароматный чай.       Паша задумчиво жевал бутерброды, прихлюпывая горячим чаем. Поглядывал на Сергея. Хорошо было в этом утре, умиротворённо. Хотелось остаться тут подольше. Хотелось подольше остаться с Сергеем.       В тот день в обеденный перерыв мужчина задержался и пришёл чуть позже обычного, зато притащил Паше пару пачек так полюбившегося ему черничного чая и с плохо сдержанной улыбкой глядел, как светятся восторгом глаза юноши.

***

      Так уже долгое время. Сергей исправно заглядывает в кофейню к Паше, подвозит его до дома, а на выходных они иногда выбираются куда-нибудь вместе. Вершинин очень не сразу понял, что влип в мужчину по уши, а когда понял, то и представить не мог, что потом будет с ним целоваться. Не смел вообразить, что такое случится по-настоящему. Сергей поцеловал его первым. Это случилось поздним вечером в кофейне, когда никого не было. Паша дурачился, убираясь за стойкой, а мужчина потянись к нему через эту самую стойку, да поцелуй. Вершинин замер в изумлении. Столько тепла, ласки, осторожности было в этом поцелуе, так приятно и правильно было ощущать мягкость чужих губ, отдающих привкусом крепкого кофе. Юноша весь аж задрожал до кончиков пальцев и несмело ответил на поцелуй, но тут же смутился и оторвался, отводя глаза и пряча лицо в ладони, пока Сергей добродушно хохотал, а Паша взволнованно бормотал, мол, не дай бог, кому-то взбредёт в голову посмотреть записи с камер.       Вершинин всё так же готовит для Сергея самый лучший кофе и иногда подбивает его попробовать что-нибудь новенькое. Теперь Паша всё чаще после работы вместе с мужчиной едет не к себе домой, а к нему, и утром получает шанс поваляться в постели подольше. Иногда утром выходного дня. Иногда уже не на диване в зале.       Теперь чуть лучше разбирается в работе Сергея, но всё так же очень волнуется, когда его куда-то отправляют. Теперь знает, чем он живёт и увлекается помимо работы.       А мужчина не перестаёт радовать юношу всякими мелочами. И что бы ему ни советовали, кофейню, где работает Вершинин, он теперь точно ни за что не сменит и ни на что не променяет.       Сергей не любитель сладкого. Но он искренне любит этого сладкого Пашу, пропахшего всеми ароматами кофе, корицы, сиропов и его бесконечной светлой радости.