***
Ярость охватила каждую его клеточку, и магия вырвалась из тела, снося мощным потоком двух Мародёров. Северус даже не обратил на них внимания, стремительно приблизившись к Гермионе. На хрупкой коже тут и там торчали осколки стекла, белая пижама окрасилась кровью. Приложив два пальца к шее девушки, он облегчённо выдохнул. Аккуратно подняв Гермиону на руки и ощущая, как особо острые осколки впиваются в его плоть, Снейп, сжав зубы до скрипа, понёс её в свою спальню. Наколдовав диагностическое заклинание, Северус выругался. Сотрясение. Множественные колотые раны. Сломанное ребро. Решив для начала заняться осколками, он растворил магией одежду Гермионы и деликатно извлёк все стёклышки и залечил раны, а вот ребро одним взмахом восстановить не выйдет. Наложив Стабилизирующее заклинание, Снейп переодел девушку и, снова подняв Гермиону на руки, стремительно вышел из комнаты. Быстро, но аккуратно спустившись по лестнице и выйдя во двор, Северус трансгрессировал в свой дом. Уложив её на постель в комнате, которую когда-то занимали его родители, он напоил всё ещё бессознательную Гермиону множеством зелий, в том числе и Костеростом. Во второй раз взглянув на диагностическое, Снейп опустился на краешек кровати. Её грудь спокойно вздымалась и, казалось, будто с ней ничего и не произошло. Кажется, Северус ещё никогда так не желал прикончить оставшихся Мародёров как сейчас. Решительно поднявшись, он написал короткую записку и отправил ту Дамблдору. Ответ пришёл спустя пару минут.«Как только состояние мисс Грейнджер стабилизируется, я ожидаю вас в Хогвартсе. А.П.Д.»
Фыркнув, Снейп уничтожил клочок бумаги взмахом руки. Отчасти Северус чувствовал себя виноватым в произошедшем, ведь это он первым начал разбрасываться заклинаниями. Устало проведя рукой по лицу, зельевар ещё раз провёл диагностику над телом Гермионы и, убедившись, что больше ей ничего не угрожает, отправился в свою спальню и провалился в неспокойный сон.***
Поморщившись, Римус медленно открыл глаза, а затем, проморгавшись, он огляделся. Бродяга лежал на другой стороне спальни, но Люпин видел, как поднимается и опускается его грудная клетка. Почувствовав запах крови, Римус резко дёрнулся, поднимаясь и оглядываясь в поисках Гермионы. Он помнил, как заклятие Сириуса отскочило и отбросило девушку с огромной силой, а потом наступила темнота. Подойдя к окну, Люпин опустился к осколкам — на полу была кровь Гермионы. Волк внутри него заскулил и зарычал одновременно. Отыскав свою палочку, Римус подошёл к Сириусу и произнёс Оживляющее заклинание. Бродяга резко открыл глаза и вскочил на ноги. — Гермиона! Где Гермиона?! — кричал друг, метаясь по спальне. — Похоже, Снейп забрал её в свой дом, — сквозь сомкнутые челюсти прорычал Люпин. — Тогда почему мы всё ещё тут?! — но не успел Сириус договорить, как в проём двери ступил Дамблдор. Оглядев комнату, он перевёл разочарованный и даже разгневанный взгляд на Мародёров. — Альбус, это Снейп… — хотел оправдаться Римус, но Дамблдор поднял руку, останавливая его. Недовольно поджав губы, Люпин замолчал. — Я не желаю знать, кто виноват в данном происшествии. Одно мне понятно точно: никто из вас не может сохранять ясный разум — ваши действия могли стоить мисс Грейнджер жизни. Я забираю её в Хогвартс. Мадам Помфри займётся лечением Гермионы лично, — и, напоследок покачав головой, Альбус ушёл. — Мерлин его дери! — выругался Сириус, — Чёртов Снейп! Это он виноват в том, что Гермиона пострадала! — Давай приберёмся и успокоимся, а завтра я предлагаю поговорить с Альбусом ещё раз и попытаться всё ему объяснить. Яростно кивнув, Блэк встал и принялся за работу.***
Гермиона открыла глаза и огляделась: комната не выглядела знакомой. Во рту ощущался травяной привкус зелий, а в боку покалывало. Она безошибочно узнала, что покалывание — следствие действия Костероста. Что ж... Значит, у неё были переломы. Кроме лёгкого головокружения, в целом Гермиона чувствовала себя сносно. Сначала аккуратно спустив ноги с кровати и вздрогнув от протяжного скрипа, она дала себе время привыкнуть к вертикальному положению. Комната была… пустой и явно нуждалась в ремонте. Серые обои в некоторых местах отклеились и свисали лохмотьями. Деревянная оконная рама была обшарпана — ей точно требовалась реставрация. В углу находился небольшой шкаф, двери которого почти не держались на петлях. У кровати стояла небольшая тумба, в которой отсутствовали ящики. Кроме ковра с дырами, больше ничего в комнате и не было. В воздухе пахло сыростью и витала пыль. Взглянув наверх, Гермиона увидела большое мокрое пятно. Должно быть, в этом доме к тому же текла крыша. Вздохнув, она аккуратно поднялась и вышла из комнаты. Узкий коридор был таким же унылым и пустым. Слева от неё было ещё две двери, справа виднелась лестница на первый этаж. Толкнув первую дверь, Гермиона обнаружила небольшую ванную комнату. С одной стороны располагались туалет и раковина с большим квадратным зеркалом над ней, а с другой за шторкой был душ. Отодвинув занавеску, она стала разглядывать множество баночек без какой-либо подписи. Открыв одну и принюхавшись, Гермиона уловила нотки пихты, кедра и можжевельника и, кажется, едва ощутимый аромат горчицы. Закрутив крышку, она вернула её на место. Подойдя к зеркалу, Грейнджер всмотрелась в своё отражение: бледная кожа, небольшие тёмные круги под глазами и сухие губы. Развернувшись, она вышла из ванной и остановилась напротив закрытой двери второй комнаты. Гермиона уже занесла руку, чтобы постучать, как вдруг её прошибло холодным потом. Почему она так спокойна? Она очнулась в незнакомом доме и даже не задумалась, как тут оказалась. Отступив от двери, Гермиона тихо, но быстро вернулась в комнату, где она пришла в себя. Её палочки нигде не было. Страх медленно заполнял каждую клеточку тела. Покинув спальню, Грейнджер настороженно спустилась на первый этаж и замерла. — Это же гостиная Северуса, дурья башка! — хлопнула она себя по лбу. Облегчение патокой растеклось по телу, но внезапно Гермиона вспомнила все обстоятельства своего нахождения в его доме. Сириус, Римус и Северус сражались посреди её спальни на площади Гриммо. Раздражённо вздохнув, она стала вновь подниматься на второй этаж с полной решимостью добиться ответов от Снейпа. Легонько приоткрыв дверь, Гермиона заглянула внутрь. Комната практически не отличалась от той, в которой она очнулась, разве что спальня профессора выглядела не такой обшарпанной и унылой. Сам Северус лежал на кровати и, кажется, спал. Приблизившись, Гермиона прочистила горло и негромко произнесла: — Профессор? В ту же секунду он распахнул глаза, и Грейнджер даже не успела осмыслить, что произошло, потому что вот она стоит, а после уже лежит на кровати, прижатая телом мужчины с кончиком его палочки на своей шее. Гермиона успела издать испуганный вскрик и с ужасом смотрела в чёрные как ночь глаза: казалось, сердце сейчас выпрыгнет из груди. Снейп нахмурился и вгляделся в её лицо. Тенью пробежало осознание, и он тут же встал, убрав палочку. — Что вы творите? Я мог убить вас! — зло выплюнул Северус. Гермиона всё ещё ошарашенно лежала на кровати. Возмущение быстро затопило сознание, отогнав страх куда-то на задворки. — Я очнулась в неизвестном мне месте! Без палочки! Когда я поняла, что нахожусь в вашем доме, то решила отыскать вас, чтобы узнать, что произошло на Гриммо! — тоже вскочив с кровати, гневно воскликнула она. Зельевар смотрел на Гермиону и молчал. По его сжатым в тонкую полоску губам и нахмуренным бровям было понятно, что Снейп явно недоволен её вопросом. — Может, это вы сперва ответите, что делали в постели с двумя мужчинами? — обманчиво спокойно произнёс он. Гермиона видела, как заходили его желваки на челюсти от едва сдерживаемой ярости. Но когда до неё дошёл смысл его слов, она в неверии уставилась на Северуса. — Я… что? Что вы имеете в виду? — нахмурившись, Гермиона попыталась вспомнить сегодняшнее утро, — Я проснулась с головной болью, и меня бил озноб. После завтрака я задремала, а очнулась уже в разгар вашей битвы, — сказала она со смятением на лице. — Неужели? — протянул Снейп, выгнув бровь, — Когда я вошёл в вашу спальню, чтобы проведать вас, Люпин прижимался к вам, а Блэк вилял хвостом, расположившись с другой стороны от вас. Гермиона уставилась на Северуса, пытаясь понять, шутил он или был серьёзен. — Я... я ничего не помню. Как я уже и сказала, когда я проснулась, вы все кидали друг в друга заклинания. Я пыталась докричаться до вас, но меня никто не слышал, и когда я шагнула за барьер… Снейп вздохнул и отвернулся к окну. — Забудьте. Сегодня вы останетесь здесь, а завтра мы вернёмся в Хогвартс. Директор решил, что вам лучше продолжить лечение в школе, — всё же обернувшись, он тихо спросил: — Как вы себя чувствуете? — Я в порядке. Спасибо, что снова спасли меня, — теребя в руках край пижамы, прошептала она. — Подождите десять минут в вашей комнате, пожалуйста, — добавил Северус, и Гермиона, кивнув, оставила его одного. Она сидела на кровати, когда зельевар постучал и вошёл в комнату. Снейп протянул ей три небольших баночки, и Гермиона, удивлённо вскинув брови, взяла их. — Это шампунь, бальзам и гель для душа... можете воспользоваться ванной комнатой, а после я жду вас внизу: вам нужно поесть, — не смотря на неё, сказал он и тихо вышел. Гермионе показалось или Северус выглядел смущённым? Открыв одну из баночек и принюхавшись, она уловила нотки персика, корицы и еле заметный аромат жасмина. Осознание того, что он своими руками создал и выбрал составляющие аромата, пронеслось теплом в груди. Улыбнувшись и прижав к себе баночки, Гермиона направилась в ванную. На раковине лежало два чистых полотенца. Неторопливо приняв душ, она вытерлась и провела рукой по влажным волосам — пальцы легко скользнули сквозь пряди. — Видимо, Снейп создал средство специально для моих непослушных кудрей, — подумала Гермиона и улыбнулась. Опустив взгляд на пол, она нахмурилась. Гермиона оставляла свою пижаму прямо здесь. Куда она делась? Завернувшись в полотенце, Грейнджер гневно озиралась в надежде отыскать потерянные вещи. Раздался хлопок, и Гермиона испуганно обернулась. Перед ней стояла… эльфийка. Но она совершенно точно не выглядела как обычный домовой эльф. Её личико обрамляли светлые волосы длиной до плеч и чёлка, слегка прикрывающая голубые глаза, которые к тому же были подведены чёрной подводкой. В одном ухе висела длинная серьга в виде пера. Одета она была в белую футболку и чёрный джинсовый комбинезон. Её ручки были скрещены на груди, и на одном из запястий виднелись несколько браслетов из цветных камней. Гермиона шокированно разглядывала существо, стоящее перед ней. — Что-то потеряли… мисс? — непринуждённо спросила эльфийка. — Эм… моя одежда исчезла, — сказала Грейнджер, удивлённая небрежным тоном домовика, — Ты выглядишь… — Шикарно? — как ни в чём не бывало ответила эльфийка. Гермиона нервно хохотнула. Она впервые встречает такого самоуверенного домовика. — Как тебя зовут? — улыбаясь, спросила Грейнджер. — Лея. — Ты служишь профессору Снейпу? — поинтересовалась Гермиона. — Служу? Конечно, нет, — фыркнула Лея, — Я работаю на Северуса и получаю за это соответствующую плату. Это именно то, чего и хотела Грейнджер для эльфов — отмена рабского отношения и заслуженная зарплата. — А ты? Как тебя зовут? Северус ещё не приводил в этот дом женщин, — оглядев Гермиону с ног до головы, хмыкнула эльфийка. Грейнджер почувствовала, как жар приливает к щекам. — Он мой профессор, и так сложились обстоятельства! — попыталась оправдаться она. — Да-да, конечно. Твою пижаму я забрала. Воспользуйся этим, — и, щёлкнув пальцами, Лея передала Гермионе простой махровый халат и стопку белья, — Пижаму я принесу тебе в спальню позже, — и, больше ни сказав ни слова, с хлопком исчезла. Грейнджер простояла посреди ванной ещё пару минут, прежде чем смогла оправиться после весьма странного знакомства с эльфийкой. Одевшись и запахнув халат, Гермиона спустилась на первый этаж. Задержавшись в дверях столовой, она стала наблюдать за Северусом. Чётко отточенными движениями он нарезал овощи для салата, а в сковороде обжаривалось мясо с веточками розмарина. Почувствовав запах еды, Гермиона ощутила, как заурчал живот. Снейп, видимо, услышал это и, обернувшись через плечо, окинул её взглядом. — Садитесь за стол, — коротко сказал он. Тишина была напряжённой, и Гермиона решила задать вопрос: — Вы платите эльфу за работу? Северус хмыкнул и поставил перед ней тарелку с ароматным мясом и салатом. — Значит, вы успели познакомиться с Леей, — сказал он, сев напротив. — Я впервые встречаю такого эльфа, и я не знала, что у них могут быть волосы, — немного смущённо добавила Гермиона. — Не могут, Лея носит парик. — Оу... — только и смогла выдавить она. — Лея строптива и не подчиняется всем моим приказам. Она свободна и делает всё, что захочет. На жалование Лея покупает себе одежду и побрякушки, — фыркнул Снейп. Гермиона улыбнулась. Ужин прошёл тихо — больше они не разговаривали. Вернувшись в спальню, Грейнджер обнаружила на кровати свою аккуратно сложенную и постиранную пижаму. Когда она переоделась, Северус ещё раз провёл диагностику и дал ей несколько зелий.***
Утром Гермиону разбудила Лея. — Вставай, девчонка, — сказала она, потормошив Грейнджер за плечо. Гермиона сонно посмотрела на эльфийку. — Давай же, вставай. Дряхлый ворчун доставил все твои вещи. Переодевайся и завтракай, вы с Северусом отбываете в Хогвартс через час. — Дряхлый ворчун? — непонимающе переспросила Грейнджер, сев на кровати. Лея закатила глаза и ответила: — Кикимер. — Аа, — хохотнула Гермиона. Снейп передал ей палочку и помог уменьшить её вещи. Ровно в полдень они шагнули в камин и очутились в кабинете Дамблдора. — Директор, — поздоровался Северус. Волшебник посмотрел на них сквозь очки-половинки и улыбнулся Гермионе. — Как вы себя чувствуете, мисс Грейнджер? — добродушно спросил Дамблдор. — Здравствуйте, мне уже намного лучше, — смущённо ответила она. — Что ж... Надеюсь на это. Пожалуйста, отправляйтесь в Больничное крыло: мадам Помфри уже ожидает вас. Кивнув, Гермиона покинула кабинет. Снова оказаться в родных стенах школы было прекрасно. Некоторые студенты останавливались и перекидывались с ней парочкой слов, и Грейнджер снова почувствовала себя живой. В Больничном крыле мадам Помфри решила оставить Гермиону ещё на неделю. Вечером, словно ураган, к ней ворвались члены Отряда Дамблдора и мальчики. Гарри не переставал извиняться, повторяя, как ему жаль, что она так сильно пострадала. С каждым днём Гермиона чувствовала себя всё лучше и лучше. Постепенно она вновь стала помогать Поппи с лечением студентов и варкой зелий для Больничного крыла. На следующей неделе Гермионе разрешили вернуться к занятиям. Почти всё свободное время она проводила в библиотеке, навёрстывая пропущенный материал. Однажды вечером Гермиона решила прогуляться, прежде чем идти в гостиную. Выйдя из замка, она захотела навестить Хагрида, но в доме лесничего не горел свет, и Грейнджер двинулась дальше. Чуть дальше от домика виднелся небольшой заборчик, ограждающий территорию школы от Запретного леса. Послышался треск аппарации, и Гермиона увидела стоящую у границы тёмную фигуру. Человек пошатнулся и, ступив за забор, упал. Она застыла в оцепенении. Кто это мог быть? Пожиратель? Но даже если и так, то он был явно тяжело ранен. Сглотнув и держа палочку наготове, Гермиона медленно двинулась к телу. Подойдя ближе, она ахнула и ускорила шаг, по пути споткнувшись и больно ударившись коленкой. — Профессор Снейп! — Гермиона перевернула мужчину на спину и ужаснулась. Половина лица зельевара была в синяках и отёках. Почувствовав под рукой, которой сжимала его мантию, влагу, она подняла ту на свет, и её сердце сжалось. Кровь. Это была кровь. Сделав пару судорожных вздохов, Гермиона попыталась успокоиться и, сосредоточившись, взмахнула палочкой, наколдовывая диагностическое заклинание. У Северуса было так много травм, что её руки похолодели от ужаса. Обильное кровотечение, судороги, свидетельствующие о длительном Круциатусе, множественные переломы костяшек на руках, ушиб почек и печени, сотрясение. Мерлин, как ему хватило сил трансгрессировать в школу? У Гермионы не было с собой зелий, но она могла попытаться стабилизировать его состояние чарами. Когда диагностика показала, что Снейп не находится в смертельной опасности, Грейнджер встала и попыталась вызвать Патронус: — Экспекто Патронум! Ничего. Даже слабой искорки не вышло. Она попробовала снова и снова, прежде чем сдалась. Схватившись за голову, Гермиона зажмурилась. — Думай, Гермиона! Думай! — твердила она себе. И тут в голову пришла мысль. — Лея! Лея, прошу! — оглядываясь, звала эльфийку Гермиона. Раздался хлопок, и Грейнджер облегчённо вздохнула. — Лея, профессор ранен. Пожалуйста, ты можешь перенести нас в Больничное крыло? — умоляющим голосом произнесла она. Эльфийка смотрела на Гермиону пару секунд, потом подошла к мужчине, положив на него одну руку, а вторую она протянула девушке. Зажмурившись, Гермиона приготовилась к рывку аппарации. Когда она открыла глаза, то в замешательстве огляделась. Лея отступила от неё и левитировала Северуса на кровать. — Это комнаты Северуса. Он никогда не обращается к школьной целительнице — тебе придётся лечить его здесь, — отчеканила она и исчезла. Гермиона задохнулась от возмущения. Она совсем недавно начала изучать целительство! Поппи смогла бы помочь намного лучше. Руки Гермионы дрожали, и она не знала, как ей поступить. Решив пойти на поводу у эльфа, Грейнджер подошла к кровати и взмахнула палочкой, растворяя мантию и сюртук с рубашкой на теле мужчины. Весь его торс был в крови. Применив Очищающее, Гермиона вздрогнула. Шрамы. Так много шрамов. Казалось, они струятся по телу Снейпа, затрагивая каждый сантиметр его кожи. Некоторые из них были едва различимы, другие же были воспалёнными и красными, но встречались и те, что выглядели как раны от проклятых предметов: их края были чёрными и словно обуглившимися. Всхлипнув, Гермиона призвала несколько флаконов зелий. Влив в рот Снейпу Крововосполняющее, она приступила к зашиванию открытых порезов. Закончив, Грейнджер напоила его зельем при травмах внутренних органов, а после ей пришлось сращивать сломанные кости на кистях и восстанавливать порванные сухожилия. Нанеся мазь от ушибов на его лицо и тело, Гермиона устало опустилась на пол, прислонившись спиной к его кровати. Видимо, она не заметила, как задремала, потому что Грейнджер очнулась от метаний Северуса и его тихих стонов. Вскочив, Гермиона снова выполнила диагностику. Похоже, у него начались остаточные судороги от Круциатуса. Снейп сжимал зубы и выгибал спину, на лбу появилась испарина, а пряди волос прилипли к лицу. Она не знала, как ему помочь. Гермиону не учили, как противостоять остаточным судорогам после Круцио. Раздался хлопок, и, обернувшись, она увидела Лею. Та протянула Гермионе небольшую тетрадь и сказала: — Северус пытался создать зелье против этого, — махнула Лея рукой в сторону кровати, — Он не смог подобрать последний ингредиент. Лаборатория — это вторая дверь справа, как выйдешь из покоев, — сказав это, она молча уставилась на Грейнджер. — Как долго будут продолжаться судороги? — нервно спросила Гермиона. — Если повезёт, то часов семь, — ответила Лея и с хлопком растворилась. Грейнджер начала листать тетрадь, внимательно вчитываясь в рецепт зелья. Покинув спальню, она вошла в лабораторию и обнаружила там незаконченное зелье под стазисом. Взяв чистый пергамент и перо, Гермиона принялась составлять арифмантическое уравнение для каждого ингредиента. Она сравнивала результаты и исправляла рецепт несколько раз, прежде чем смогла понять, почему у него не получилось закончить зелье. Подойдя к огромному шкафу с ингредиентами, Гермиона взяла черемицу и принялась выдавливать сок из небольших плодов, а после использовала и веточку, перетерев её в порошок. Сделав глубокий вдох, Грейнджер сняла стазис и помешала зелье ясеневой палочкой два раза против часовой стрелки и сразу после добавила в зелье семь капель сока черемицы и три грамма порошка из её веток. Зелье зашипело и забурлило, но пена, не добравшись до краёв котла, стала оседать, пока и вовсе не исчезла. Поверхность зелья приобрела нежно-голубой цвет. Теперь оставалось правильно рассчитать дозу. Оставив беспорядок в лаборатории, Гермиона лишь захватила склянку с зельем и поспешила к Северусу. Простыни под ним уже насквозь промокли. Снейп продолжал метаться по кровати, судорожно сжимать руки и выгибаться. Грейнджер попыталась влить ему зелье, но он крепко сцепил зубы. Ей пришлось приподнять Северуса и прижать к груди, однако он продолжал дёргаться. — Профессор, пожалуйста, вы должны выпить зелье! Откройте рот! Профессор! — Гермиона уже судорожно хватала ртом воздух: по её щекам текли слёзы, — Пожалуйста… Северус… — прошептала она, и мужчина, напрягшись, приоткрыл рот. Гермиона быстро прислонила склянку к его губам. Как только Снейп проглотил последнюю каплю, он обмяк. Грейнджер продолжала плакать, прижимая к себе его тело. Усталость взяла своё, и она погрузилась в сон.***
Северус медленно открыл глаза, чувствуя в теле необычайную лёгкость. Под ним что-то шевельнулось, и он тут же напрягся. Перед кроватью бесшумно появилась Лея. Она сверлила его недовольным взглядом, сложив руки на груди. Опустив глаза на грудь, Снейп увидел изящные тонкие пальчики. Аккуратно приподняв их, он выпутался из объятий и встал с кровати. Гермиона полулежала на кровати, прислонившись к изголовью. Волосы девушки спутанным беспорядком обрамляли её лицо, под трепетавшими ресницами залегли тёмные тени. Рукава школьной рубашки были закатаны, а галстук расслабленно болтался на груди. Северус, осторожно выйдя из спальни, поманил за собой Лею, и та, закатив глаза, последовала за ним. Сев на диван, он многозначительно посмотрел на эльфийку, ожидая объяснений. Лея вздохнула и, устроившись в кресле напротив, заговорила. — Ты был сильно ранен и не смог призвать меня. Девчонка нашла тебя. Когда она попросила перенести вас в лазарет, я просто аппарировала вас сюда. Ей пришлось потратить около шести часов на то, чтобы подлатать тебя, — небрежно сказала она, — Ах да, она закончила твоё зелье, — добавила эльфийка. Проведя рукой по лицу, Снейп тяжело вздохнул. — Я рассчитывал, что у меня хватит сил позвать тебя, — немного помолчав, сказал он. Лея фыркнула. — Ты рассказала ей про зелье? — пронзая эльфийку холодным взглядом, спросил зельевар. — У тебя начались судороги, и девчонка уже была бессильна: кто ж знал, что у неё получится закончить его? — ухмыльнулась Лея. Поднявшись, Северус вошёл в лабораторию и замер. Повсюду были разбросаны исписанные листы пергамента, на столе валялись ингредиенты. Собрав свитки, он стал тщательно их просматривать, а после подошёл к котлу. Гермионе действительно удалось завершить зелье. Оно было идеальным. Прибравшись, Снейп принял душ и тихо вошёл в спальню. Грейнджер уже успела каким-то образом переместиться в лежачее положение, свернувшись калачиком. Её веки затрепетали, и Гермиона вскочила, оглядываясь. — Се… профессор Снейп, вы в порядке? — хрипло спросила она. — Да, мисс Грейнджер. Благодаря вам, — ответил он. — Что с вами произошло? — прозвучало тихо и сдавленно, но Северус услышал. Стиснув зубы и прикрыв глаза, он ответил: — Собрание Пожирателей. Снейп услышал, как Гермиона судорожно вздохнула. — Мисс Грейнджер… я благодарен вам за оказанную помощь, но вам не стоит оставаться здесь... — Да... да, конечно, я пойду, — ответила она, поднимаясь с кровати и поправляя одежду. Гермиона решила, что даже если задаст тысячу вопросов, крутившихся в её голове, он не даст ответ ни на один из них. Когда её рука уже была на ручке двери, Грейнджер тихо произнесла: — Берегите себя, — и, не дожидаясь ответа, она ушла. Ещё было раннее утро, так что Гермиона спокойно добралась до своей комнаты. Как только её голова коснулась подушки, она уснула.***
Все следующие дни Гермиона даже не видела Северуса, за исключением занятий по зельеварению, но мужчина упорно делал вид, будто ничего и не произошло, так что она тоже старалась забыть произошедшее. Между занятиями, целительством и опасением Гарри насчёт Малфоя у Гермионы практически не оставалось свободного времени. Гарри упорно твердил, что Малфой что-то замышляет: они с Роном следили за хорьком, пытаясь поймать его с поличным или хотя бы добраться до его секретов. На каждое новое заявление Гермиона лишь протяжно вздыхала и качала головой. — Гарри... Малфой всего лишь напыщенный индюк и задира. Он слишком молод, чтобы вступить в ряды Пожирателей. У тебя паранойя, — в который раз повторила она. — Нет, Гермиона! Я чувствую, тут что-то неладное! Он что-то замышляет! — отвечал Гермионе друг. Сколько бы раз она ни пыталась переубедить мальчишек, они всё равно продолжали стоять на своём. Когда Кэти Бэлл прокляли, Гермиона начала сомневаться. Это было по-настоящему ужасно — бедная девочка до сих пор находилась в Мунго. На следующий день после трансфигурации Макгонагалл попросила её и мальчишек задержаться. Когда кабинет опустел, профессор посмотрела на Золотое Трио и сказала: — Сегодня вечером вас троих ожидает директор. Пароль — «Вишнёвая пастила». Ребята напряглись и переглянулись. — Профессор, нас в чём-то обвиняют? Зачем мы нужны директору? — подала голос Гермиона. — Всё, что я знаю, так это то, что Альбус желает обсудить с вами нечто очень важное. На этом всё. Прошу вас покинуть кабинет. Выйдя, они неторопливо поплелись к выходу из замка. — Не нравится мне это, — сказал Рон, нахмурив брови. — Успокойтесь, мы ещё ничего не знаем, а уже паникуем, — попыталась успокоить друзей Гермиона. — Я хочу рассказать Дамблдору о Малфое, — решительно произнёс Гарри. — Гарри… — Гермиона, даже если я не прав, директор должен знать. Больше они не разговаривали. После ухода за магическими существами с Хагридом ребята разошлись. Гермиона забежала в Больничное крыло и успела немного помочь Поппи с первокурсниками, чьи полёты на метле прошли не очень хорошо. Позже за ней пришли Гарри с Роном, и вместе они направились в кабинет директора. Произнеся пароль, они ступили на открывшуюся за горгульей лестницу. Дамблдор сидел за столом, и первое, что заметила Гермиона, была почерневшая рука волшебника. Альбус добродушно улыбнулся им и пригласил присесть. — Должно быть, вам интересно, для чего я пригласил вас сегодня? Ребята промолчали, и он продолжил. — Я хочу доверить вам троим очень важную миссию, но прежде чем я посвящу вас во все нюансы, прошу, ознакомьтесь с этими воспоминаниями, — указав на Омут памяти в углу, сказал Дамблдор. Нерешительно поднявшись, Гарри подошёл к Омуту. Рон и Гермиона последовали за ним. В большой каменной чаше сияла и извивалась серебристая нить. Посмотрев друг на друга, они одновременно глубоко вдохнули и погрузились в чужие воспоминания. Ребята оказались посреди маленькой тёмной комнаты. В углу на кровати сидел темноволосый мальчик. Гермиона узнала этот взгляд. Загнанный, настороженный, одинокий. Такой же взгляд был и у неё до приезда в Хогвартс. Ребята из её начальной школы не понимали Гермиону, дразнили и задирали её. Это был маленький Том Реддл. Самый тёмный волшебник в будущем выглядел тогда как напуганный мальчик. Воспоминание изменилось. Перед ними оказался высокий молодой человек, с холодными как сталь глазами и чёрными, слегка вьющимися волосами. Отрицать, что Том Реддл был умён, красив и могущественен уже в таком молодом возрасте, было бесполезно. Картинка снова закружилась, и теперь Том стоял в кабинете напротив какого-то мужчины. — Сэр, я хотел спросить вас кое о чём. — Так спрашивайте, мой мальчик, спрашивайте… — Сэр, я хотел бы знать, что вам известно о… о крестражах? Слизнорт уставился на него, рассеянно поглаживая толстыми пальцами ножку бокала: — Пишете самостоятельную работу по защите от тёмных искусств, не так ли? — Не совсем так, сэр, — ответил Реддл, — Я наткнулся на этот термин, читая кое-что, и не вполне его понял. Крестраж. — Вам пришлось бы приложить изрядные усилия, Том, чтобы найти в Хогвартсе книгу, содержащую подробные сведения о крестражах. Это материя очень тёмная, тёмная по-настоящему, — сказал Гораций. — Но вам-то, разумеется, известно о них всё, сэр? Такой волшебник, как вы… Простите, возможно, вы не имеете права говорить об этом. Просто я понимаю, что если кто и способен о них рассказать, так это вы… Вот и решился спросить… — Ну что ж... — произнёс Слизнорт, не глядя на Тома, но поигрывая ленточкой, украшавшей крышку коробки с засахаренными ананасами, — Разумеется, если я предоставлю вам сведения общего характера — просто ради истолкования этого термина — вреда никому не будет. Словом «крестраж» обозначается материальный объект, в который человек прячет часть своей души. — Но я не совсем понимаю, как это можно сделать, сэр, — сказал Реддл. Своим голосом он управлял очень умело, но ребята почувствовали, что Том нервничает. — Ну, видите ли, вы раскалываете свою душу, — сказал Гораций, — И прячете её часть в объект, находящийся вне вашего тела. После этого, если на тело кто-либо нападёт или даже уничтожит его, вы всё равно не сможете умереть, поскольку часть вашей души остаётся привязанной к земле и неповреждённой. Немногие согласились бы на это, Том, очень немногие. Смерть могла бы казаться куда более предпочтительной. Овладевшая Реддлом жажда узнать как можно больше, была теперь видна невооружённым глазом; на лице его появилось выражение алчности, и он уже не мог скрывать своё вожделение. — Но как же раскалывается душа? — Что ж, — ответил, поёжившись, Слизнорт, — Вы должны понимать, что душа подразумевается как нечто неповреждённое, целостное. Расколоть её — значит совершить противное природе насилие. — Но как его совершить? — Посредством злого деяния — высшего свершения зла. Убийства. Убийство разрывает душу. Волшебник, задумавший создать крестраж, использует это увечье ради собственной выгоды: он заключает оторванную часть души… — Заключает? Как? — Для этого существует заклинание. Только не спрашивайте меня о нём, я его не знаю! — ответил Гораций, встряхивая головой, точно старый слон, которого одолели москиты, — Разве я похож на человека, который опробовал его? На убийцу? — Нет, сэр, разумеется, нет, — поспешно сказал Реддл, — Простите, я не хотел вас обидеть. — Что вы, что вы, какие обиды, — хмуро откликнулся Слизнорт, — Интерес к подобным вещам естественен… Для волшебников определённого калибра эта сторона магии всегда была притягательной. — Да, сэр, — сказал Реддл, — Я, правда, одного не понимаю… Мне просто любопытно, много ли проку от одного-единственного крестража? Не лучше ли, чтобы обрести побольше силы, разделить душу на несколько частей? Ну, например, разве семь — не самое могущественное магическое число и разве семь… — Клянусь бородой Мерлина, Том! — завопил Гораций, — Семь! Неужели мысль об убийстве даже одного человека и без того недостаточно дурна? Да и в любом случае… разделить душу надвое — уже плохо, но разорвать её на семь кусков!... Теперь Слизнорт выглядел совсем встревоженным: он смотрел на Реддла так, словно никогда прежде его не видел, и ребята понимали — профессор сожалеет о том, что вообще ввязался в этот разговор. Их резко вытянуло из воспоминания, и ребята шокированно смотрели друг на друга несколько минут, тяжело дыша. — Волдеморт создал крестражи, — сказала Гермиона, смотря прямо на Дамблдора. Волшебник кивнул и пригласил их присесть обратно. — Да, мисс Грейнджер. Тому удалось создать крестражи, и я предполагаю, что их семь, как он того и хотел. — Но это просто немыслимо! — воскликнул Гарри, — В таком случае мы никогда не сможем его уничтожить, — тише добавил он, запустив руки в волосы. — Ваша миссия… — начал Альбус, но Гермиона перебила его. — Найти крестражи. — Да, мисс Грейнджер, — согласился Дамблдор, — Я нашёл один, и знаю местонахождение ещё одного, — он поднял свою почерневшую руку и указал на такое же чёрное кольцо. — Кольцо Марволо Мракса, деда Тома. Я считаю, что оно стало первым крестражем. — добавил Альбус. — Профессор, что с вашей рукой? — напряжённо спросила Гермиона. — Я имел неосторожность примерить его. То, что я сейчас вам скажу, должно остаться лишь здесь, — серьёзно посмотрев каждому из ребят в глаза, произнёс Дамблдор, — Это проклятая рана, и она медленно меня убивает. Я не протяну и года и не смогу вам помочь. Я надеюсь, что ваши ум и отвага помогут вам вместе пройти все выпавшие на вашу долю невзгоды. Вы должны отыскать и уничтожить все крестражи. Это должна быть ваша первостепенная задача. — Директор, у нас есть подозрения насчёт Драко Малфоя, — впервые подал голос затихший Рон. — Я в курсе обо всём. Вам не о чем переживать, — подняв здоровую руку, ответил Альбус, — Завтра вы отправитесь за вторым крестражем. Я сообщу вам все детали утром, а сейчас я ожидаю, что вы хорошенько отдохнёте и подготовитесь к завтрашнему путешествию, и помните: никто не должен знать о вашем задании. Кивнув, троица покинула кабинет Дамблдора и застыла посреди коридора. Гарри напряжённо хмурил брови, Рон шокированно смотрел перед собой и выглядел так, будто его сейчас вырвет, а шестерёнки в голове Гермионы крутились с неистовой силой. — Мы справимся, — тихо сказала она, прижав к себе мальчишек. — Справимся, — повторил Гарри, крепче стискивая Гермиону в объятьях. — Иначе и быть не может, — нервно улыбнулся Рон.