Поцелуй удачи

Стук шагов, приглушаемый ярким ковром, разносится по длинному коридору. Доктор Рацио идёт размеренно, обдумывая различные нюансы плана, который ему на пару с Авантюрином поручили в Пенаконии. Каждое незначительное действие или вскользь брошенное слово приближает их к кульминации данного сценария и он в тайне ждёт этого. Массивные деревянные двери легко открываются под несильным воздействий рук, впуская посетителя в огромное помещение. Хоть оно и было внушительных размеров, в нем не было почти ни души. Внимание учёного сразу привлекло движение и громкие разговоры, которые доносились с центра зала. Мужчина взял предложенный официантом бокал шампанского и также неспеша направился в сторону компании. Играть у него не было ни малейшего желания, поэтому Веритас расположился у вазона с растением, раскинувшем свои лапатые листья с вкраплениями и облокотился о стену. — О, док! Ты пришёл. — Авантюрин, возле которого были несколько стопок фишек, и было их не много, что показывало самое начало игры, радостно улыбался, то ли от мыслей о сегоднешнем отличном улове, то ли от факта того, что напарник решил всё же положительно ответить на приглашение прийти. Рацио в ответ сдержанно кивнул и припал губами к бокалу с шипящим напитком, в момент осушая его и показывая снующему к бару и обратно официанту пустой сосуд. Казалось, и минуты не прошло, как тот оказался рядом с подносом полным до безумия дорогим алкоголем. В голове учёный прикинул сколько же топ-менеджер КММ выкинет купюр только за алкоголь, что выпьет его коллега. Внимательные глаза следили за каждым движением за столом. Без сильного интереса взгляд падал на других игроков в покер, читал их эмоции. Когда доктор только пришёл, то те были относительно спокойны, ведь у каждого имелось по горе фишек, равное сотруднику КММ. Но чем позднее время выбивали стрелки часов, тем становились меньше их богатства. На ранее предвкушающих хороший куш лицах, теперь читалось лёгкое волнение и злость. Авантюрин же напротив — самодовольный взгляд, улыбка что стала лишь больше, как и количество фишек — теперь горы игровой валюты могли с лёгкостью закрыть другим обзор на их хозяина, если бы те не стояли по левую руку от мужчины. Авантюрин всегда полагался на свою удачу и та никогда не подводила. Его колесо фортуны крутилась без остановки, позволяя в каждой ситуации выходить победителем. Он словно был поцелован самой Тюхе, хотя у его народа это называлось слегка иначе — "благословеный Гаятрой". И сейчас, опираясь на свою безграничную, выходящую из краёв, удачу он поставил на кон всё. Все фишки вместо того, чтобы покоится сбоку от него теперь лежали в центре стола, чем застали вросплох других игроков. Последняя карта ещё не раскрыта, а этот сумасшедший уже выставил всё, полностью уверенный в победе. Поистине безумный глупец. Им не осталось ничего, кроме как поддержать ставку. Крупье раскрывает пятую, последнюю карту, и Авантюрин расплывается в ликующей улыбке, выкидывая карты, что были у него в руке с криками "Это фулл хаус!". Не обращая внимания на реакцию сидящих за столом, разноцветные глаза выискивают в стороне взгляд учёного. Они встречаются и в его прекрасных авгиновских глазах присутствуют блики радости. Веритас Рацио ловит секундную слабость, улыбается и также быстро как его губы озарила улыбка он прячет её в очередном бокале. Но авгину хватило и этого, чтобы засиять ещё ярче. — Что ж, это была отличная игра, господа! А теперь прошу простить, у меня назначена встреча вон с тем молодым человеком, — большой палец показывает в сторону мужчины всё время стоящего вдали и не проронившего ни слова. Соперники Авантюрина по игре с недовольным лицами покинули зал, хлопнув за собой дверью. От этого спектакля у Рацио началась мигрень. Также он приказал и сотрудникам покинуть зал, оставляя напарников одних в тишине огромного игрального зала. Когда всё тот же официант последний покинул помещение, скрываясь за дубовой двустворчатой дверью и перед этим оставив поднос на барной стойке, Рацио подошёл к столу где пару минут назад происходила жаркая игра. — Поздравляю с такой блестательной победой. Вы были неотразимы, напарник. — Я не чувствую ни капли искренности в твоём голосе, доктор. — Потому что это было слишком предсказуемо. Неповторимый Авантюрин, поцелованый удачей, с лёгкостью победил каких-то новичков в покере. Признаю, я бы по-настоящему удивился, приложи Вы хоть кроху усилий для этой победы, — рука провела по пластиковым монетам. Тонкие пальцы гладили, сгребали в кулак и выкидывали пластмаски. — Эти деньги достались Вам слишком легко, для их присвоения не было пролито и капли пота. — Зачем напрягаться в этой бессмысленной игре, если можно постараться в чем-то другом, — бледные пальцы сжали бокал с остатками виски. — В том, что по-настоящему принесёт удовольствие? От всеизучающего взгляда учёного не скрылось, то с каким интересом радужные глаза опустились на окошко в одежде, открывающее вид на накаченную грудь. Он лишь хмыкнул. — Стоит признать, что я полностью согласен с Вами. Слова, что тонко балансируют на безупречно заточеном лезвии ножа. Казалось, что будь на месте Авантюрина кто-либо другой, то несомненно не уловил бы истинного смысла, но это не кто-либо другой. Для послевкусия сказанного горячая ладонь тянется к плотно сжатому в чужой руке бокалу, наполненого медленно танущим льдом. Кожу обдает холодом и не понятно от чего — прозрачного стекла или мраморной руки. Тихой вздох заполнил пространство между ними и чужие пальцы выпустили стекло из крепкой хватки. Взамен физического контакта картежник на данный момент предпочёл зрительный — и никакое действие не сравниться с этими эмоциями, которые плещутся в сияющих радужках — голод и начинающая зарождаться похоть. — Пойду возьму ещё алкоголь. — Только не заставляй меня долго ждать. Мужчина вернулся с бутылкой самого дорогого виски в баре в одной руке и бокалами со льдом в другой. Стекло опустилось рядом с сидящим на столе Авантюрином, который со скучающим видом перебирал фишки, разбросаные по зелёной поверхности. Его внимание переключилось на коричневую жидкость и на то, как из бутылки она перетекает в стакан, как кусочки льда бьются друг о друга и стенки посуды. Он залпом выпил содержимое и стакан наполнился вновь. — Может ли член гильдии эрудитов показать мне, простому менеджеру, как правильно получать удовольствие? — Не забудьте законспектировать сегодняшний материал. Большая и крепкая ладонь опустилась на ногу Авантюрина и сжала, вторая же развела колени в сторону, позволяя прижаться ближе. Пах к паху и Авантюрин шумно выдыхает, ощущая трение вкупе с касаниями носа к своей шее. Короткие поглаживания перетекают в нетерпеливые поцелуи. Рука зарылась в фиолетовые волосы, намекая не останавливаться, но Веритас и не хотел отстраняться. Наоборот, залез под рубашку и сжал талию. Этих прикосновений было слишком много и одновременно слишком мало. Хотелось большего. — Я ещё почти ничего не сделал, а у тебя уже встал. — Горячее дыхание опалило мокрую от слюны шею и Авантюрин закатил глаза. Шея была его эрогенной зоной. И этот гад успешно этим пользовался. Поцелуи сменяются укусами и дальнейшим зализываниеи свежих пятен. А Авантюрину не остаётся ничего, кроме как тереться членом о промежность в нетерпении. — Давай же, не тяни, трахни меня уже... И Рацио слушается, будто только и ждал этих слов. Расстегивает зелёную рубашку и прислоняется губами к груди, втягивая затвердевший сосок, попутно освобождая от мешающих штанов. Когда на истекающий член ложится рука и начинает двигаться, картежник зажмуривается до разноцветных огоньков и слабо стонет. Учёного настолько тихий стон не устроил, поэтому он ускорил движение рукой. С пересохших губ слетело несколько стонов погромче. Руки совершенно не слушаются, но Авантюрин пытается растегнуть одежду Рацио. И у него получается, но не без чужой помощи. На стол ложиться две маленькие упаковки — презерватив и смазка. — Ты смотрю подготовился. Только этого исхода и ждал небось. — Я просто хорошо знаю тебя и твои желания после азартных игр. — И поэтому пришёл? Чтобы выебать меня на этом столе? — Да. Авантюрин потянулся к манящим губам и прошептал: — Извращенец. — И впился жарким поцелуем, прижимаясь вплотную, кожа к коже, что казалось они сейчас станут одним целым. Никто из них не хотел отдавать лидерство в этом поцелуе. Вздохи, стоны и укусы смешались воедино, в одно массу, приправленную металлическим привкусом из прокушенной губы Рацио. Когда внутрь проник холодный влажный палец авгин приоткрыл рот и в его рот сразу проник язык — он проходился по ровным белым зубам, прикасался к внутренней стороне щёк, ощущая мягкую поверхность под собой и сплетался с другим языком. За приятными ласками во рту, он пропустил момент, в который добавился второй палец, а теперь в нем было уже и три пальца, которые входили быстро и растягивали ещё больше, уже итак готовое принять в себя член, отверстие. Парень стал подстраиваться под движения пальцев, насаживался самостоятельно и намекал, что их уже мало. Веритас намёки понимал отлично, поэтому вышел и потянулся к презервативу. — Я сам. Авантюрин схватил пакетик, нетерпеливо, но аккуратно разорвал его и раскатал защиту по стоящему истекающему стволу. Провел пару раз рукой и направил в себя. Рацио входил неспеша, чем заставлял парня под собой сходить с ума и пытаться насадиться самому. Но тот крепко, до синяков, сжимал тонкую талию, припечатывая к одному месту. Когда член вошёл полностью оба в унисон застонали. Сильные руки уложили податливое тело на поверхность стола. Пальцы вымазанные в смазке прошлись от выпирающих ключиц до слегка проступающего пресса, останавливаясь в сантиметре от лежащего на животе члена. Глаза ещё раз прошлись по траектории отмеченной влажной поблескивающей линией. Учёный сейчас будто собирался проводить какие-то свои расчёты на его теле, если бы Авантюрин не притянул мужчину к себе для нового поцелуя. Рацио вышел почти полностью и вошёл резко, до самого основания, до громкого шлепка бёдер о ягодицы. Их стоны утонули в требовательных губах друг друга. Теперь учёный двигался без остановки, сменяя быстрый темп медленным, в моменты когда картёжник стонал слишком громко и был готов вот-вот кончить. Острые зубы впились в крепкое плечо и на кожу попали слезы, от не наступающей, но такой желанной разрядки. — Давай, попроси меня. — Затуманенный взгляд авгина никак не мог сфокусироваться на ярких рубинах, что глядели прямо в его душу. — Что...? — Я исполню то, что ты так отчаянно желаешь, только попроси. — Этот гордец отвернулся и плотно сжал зубы, что желваки заиграли. Такая реакция повеселила Рацио, он наклонился и поцеловал скулу. — Ты же хороший мальчик, просто скажи как сильно ты хочешь кончить и я дам тебе это. — Ещё один поцелуй опустился на лоб, затем в уголок губ. Мучительно медленные движения сводили с ума, хотелось сорваться, вбить прекрасное тело под ним прямо в этот чёртов стол и самому кончить, находясь глубоко внутри, но он терпел только ради того, чтобы услышать просьбу с губ Авантюрина. — Пожалуйста... — Что "пожалуйста"? — Дай... Дай мне кончить. Едва он закончил фразу, как Веритас с бешеной скоростью стал вколачиваться в разгоряченное тело. Рука легла на член и стала надрачивать в такт толчкам. Вскоре с протяжным стоном Авантюрин излился себе на грудь и живот и сжал член внутри. Рацио выпрямился, ни на секунду не оставливаясь стал доводить себя до разрядки. Белые, влажные от пота, растрепанные волосы разметались по столу, красное от слез лицо, разлитый из стакана виски и разбросаные по поверхности покерные фишки — именно такой вид отпечатался на внутренней стороне век учёного в момент эякуляции. И именно на эту картинку у себя в голове он подрочит ещё пару раз перед сном. Спустя пару минут отдышки Рацио покинул разморенное тело и лёг на стол рядом с Авантюрином. — Мне кажется, — картежник повернул голову сбок мужчины, — я не смогу ходить до завтра. Тебе придётся нести через весь отель ко мне в номер, — он слабо улыбнулся. — Ну или к себе. — Уверен, что выдержишь ещё один раз? — После горячей ванны хоть ещё два.