Без двадцати семь

Пена приятно хрустит, когда резиновая уточка проплывает сквозь пушистый белый айсберг и утыкается в грудь Веритаса. Тот старается ничем не выдавать раздражение, хотя тонкие брови дёргаются, будто вот-вот сдвинутся вниз. Авантюрин сдерживает смешок, снова передвигает игрушку поближе к себе и толкает. Каждое столкновение утки с ним, а это уже 11 по счёту, подобно капле в центр лба - точно древнейшая пытка, выводит его из концентрации. У Рацио, между прочим, плановый отдых после насыщенного дня, но Авантюрин, неожиданно нагрянувший с визитом, не хотел принимать то, что он сам в эти планы не вписывается. Они вместе поужинали, хотя Рацио определённо не рассчитывал угощать гостя, однако тот оказался достаточно самостоятельным, чтобы найти себе тарелку, приборы и разогреть еду из холодильника, вместе убрались на рабочем столе и даже в ванную комнату этот прилипчивый авантюрист пошёл за ним. Теперь сидит на мраморном уголке и пытается добить последние нервные клетки уткой. То пену взобьёт лишний раз, то спросит о чём читает, хотя не понимает ни слова из ответа. – Не холодная вода? – 37 градусов оптимальная температура для принятия ванны. – Думаю, она уже остыла. Ты же за своей книгой времени не замечаешь. Разве это всё, – Авантюрин поднимает руку, обводя комнату, – не для расслабления? – Единственное, что мешает расслабиться здесь это Вы. Время принятия ванны до 20 минут, слишком горячая вода создаёт дополнительную нагрузку на сердце, а это точно не синоним к отдыху. – Ну не знаю, как по мне лучший способ отдохнуть – хорошенько отпариться в кипятке и упасть на мягкие простыни. На прошлой неделе Авантюрин вызвался набрать ванную для Веритаса самостоятельно. Невиданный жест заботы обернулся тем, что Рацио чуть не сварился, слишком доверившись, а вот сам Авантюрин беззаботно водил рукой в воде, не обращая внимание на то, как стремительно краснеет кожа. Только приговаривал приторным голоском, какой док неженка. Их отношения сложились довольно странным образом. Точнее так - зависли на неопределённости, которая, впрочем, устраивала их двоих. Никто из них не стеснялся обнажённого тела, они вполне могли лежать на одной кровати и так нагло влезать в будни друг друга. Не было поцелуев, признаний - наверное, мысли о каком-то чётком чувстве ещё не сложились в их головах, только хотелось держаться поближе. Но несмотря на это, когда Авантюрин смог вернуться, то долго стоял вцепившись в Рацио. Это не назвать объятиями. Они также ни разу ещё не обнимались, чтобы тело к телу, душа к душе. Просто вместо фишек он сжимал чужую одежду, пока тёплая рука легко хлопала его по спине, незаметно подрагивая. Рацио не удосужился даже погладить, просто пару хлопков и ладонь замерла между лопаток, своим теплом пробираясь внутрь, куда дальше чем под кожу и кости. Согревала что-то острое, волнующееся, что в запоздалом страхе и панике пыталось пробиться через рёбра. Вокруг в тишине роилось столько слов, которые не получалось сформулировать, но которые были и без того понятны. Пусть больших подвижек между ними не было – слова всё так же остры, улыбки по прежнему фальшивы, - их будто тянуло магнитом, вынуждая находиться в зоне досягаемости день изо дня. Каждый из них ждал, когда всё это закончится и списывал на послевкусие почти случившейся смерти, чтобы разойтись по разным уголкам вселенной. Иначе как можно продолжать жить вот так – заявляться бесцеремонно на порог, из раза в раз будто подбрасывая монету, гадая закончится ли терпение сейчас, прогонят ли, или как можно почти что каждый вечер прятаться от надоедливых мыслей за гипсовой маской, потому что вот уже 9 вечера, а никто не стучит в дверь и не терроризирует телефон сообщениями. Рацио дочитывает главу, чувствует, как новая информация степенно расползается по полкам разума и становится на свои места, подкрепляя и без того развитый ум. Когда он поднимается, Авантюрин ненадолго отрывает глаза от всколыхнувшейся воды, скользит взглядом по нагому телу и потом отряхивает руки от пены. Ему бы пора уходить. В его квартире, из балкона которого, кажется, можно потрогать небо, ждёт аврал работы. Его темп жизни значительно замедлился после Небытия, но вот сама жизнь вокруг него не желала останавливаться хотя бы на один час, чтобы дать возможность передохнуть. Он бы хотел бесконечно сидеть на уголке ванны, пока пар портит остатки утренней укладки, слушать, как шуршат перелистываемые страницы толстенной книги и чувствовать на себе время от времени взгляд, который почему-то предпочёл рассматривать некрасиво упавшие светлые пряди, а не ровные печатные строчки. – Что с лицом? – Рацио бросает вопрос прямо в лоб, обтираясь полотенцем. – Мм? Что с ним не так, док? – Улыбка складывается сама собой, но она всё равно мягче, чем дежурная, отрепетированная для клиентов. Рацио медлит с ответом и не находит даже для себя объяснения, почему Авантюрин показался ему неправильно задумчивым. Будто он размышлял не о чём-то конкретном, не продумывал, допустим, завтрашний день, а просто повис в одной бесформенной мысли. Веритас отворачивается и подходит к зеркалу, протирает волосы пока с них не перестаёт капать и наконец бросает «Можете остаться». Ему слышится вздох и «знаю». – Не надо надумывать, я просто не хочу возвращаться к работе, - со смешком объясняет Авантюрин и выходит из комнаты, тихо прикрывая за собой дверь. В небольшой квартире, в которой царит безупречный порядок, гуляет сквозняк. Авантюрин прогуливается по ней, закрывает одно окно на кухне, ненадолго выглядывая в него. Отсюда видно, как вдали по автомагистрали с бешеной скоростью летают автомобили, проносясь по тёмной бесконечной полосе дороги яркими точками. В самой квартире тихо, не слышно ни лифта, ни соседей. Однажды утром, всё-таки задержавшись у Рацио на ночь, чтобы благопристойно поспать на одной кровати отвернувшись друг от друга, он пересёкся с девушкой из соседней квартиры. У неё был звонкий и громкий голос. Одно её удивлённое приветствие пролетело по всем этажам эхом и будь в жилых помещениях звукоизоляция похуже, она бы перебудила каждого жителя дома. – Неразграниченное на работу и отдых время провоцирует понижение концентрации и, соответственно, упадок продуктивности, которой Вы пытаетесь добиться, работая дополнительные часы, – Веритас появляется в дверном проёме уже в пижаме. Он наблюдает как светловолосое бедствие по всему кабинету ищет куда положил свои очки. – Я тоже не в восторге от сверхурочки! Уж поверь, я бы с радостью посидел с тобой, но увы и ах. Счёт сам себя не пополнит, да и на больничном провалялся слишком долго. Ты не представляешь сколько душ были бы готовы надрываться вдвое больше, чтобы оказаться на моём месте, так что нельзя оставлять им даже намёк на такой шанс. Не сказать, что Рацио верил каждому сказанному слову. Из всего, что говорил Авантюрин нужно было просеивать каждую букву, чтобы струсить недомолвки с ложью, и сложить из чистых крох правду. Если так подумать, то это неплохая зарядка для ума. Ребус нового уровня. – Деньгами душу не выкупить. – Тебе так кажется, – снова улыбается Авантюрин, – О! Нашёл. Тускло-розовые стёкла всего на мгновения перекрывают удивительной красоты глаза, поскольку очки сразу поднимают на волосы, на манер обруча. Рацио думает, что Авантюрин и не забывал, где их оставил, а просто тянул время. Он и сейчас немного мнётся и соскакивает на другую тему, в общих чертах рассказывая об очередном должнике. – В следующий раз можете взять всё необходимое и дорабатываться до изнеможения тут. – Ха-ха-ха, доктор, да ты как никак заботишься? Не боишься, что такими темпами я перенесу к тебе сначала документы, потом зубную щетку с шампунем, обставлю в твоей драгоценной ванне всё своими баночками, забью шкафы своей одеждой и целым днями буду ездить по ушам? Знаешь, если ты так хочешь съехаться, то лучше жить у меня – места больше. М, что думаешь? – Вздор, - Рацио коротко прочистил горло, но эта капля смущения не могла не порадовать Авантюрина, щедро льющего провокации на его, спасибо, что не гипсовую, голову. Но не успел авгин закрепить этот результат очередной чушью, как к нему приблизились в два шага, подавая шляпу, – Ваши апартаменты находятся слишком далеко. До института добираться неудобно. Теперь пришла очередь Авантюрина прятать смущение, он не рассчитывал, что его слова могут воспринять серьёзно. С него слетела вся спесь, пусть и ненадолго. – Ты у меня ещё не был. Вдруг тебе понравится так, что лишний часик до работы покажется совсем незначительной тратой? Я вот у тебя часто бываю, хотя ты не на соседней улице. – Я и не приглашал. – Зато я приглашаю. Приходи. Может, завтра? – Ответа не последовало, но, игнорируя нахмуренные брови, стоило попытаться ещё, – тогда послезавтра? Рацио ничего не говорил вплоть до открытия входной двери и Авантюрину показалось, что он уронил монетку, которую подбрасывал, пытая удачу. – В пятницу я веду лекции до 16:00, так что приеду к Вам к 18:40. Отправьте адрес сообщением. Авантюрин не сразу понял, но, кажется, упавшая монетка всё равно смотрела вверх его стороной. – Значит, в пятницу в половину седьмого? Хм, придётся уйти с работы пораньше.. хорошо. – Не в половину седьмого, в без двадцати семь. Если не будет непредвидимых обстоятельств, я приеду к этому времени. – Да какая разница-то? Впрочем.. без двадцати семь, да? Отлично. Я буду ждать. Ни минутой раньше, ни минутой позже, док! Дверь захлопнулась. Веритас не понимал зачем подыгрывает картёжнику. Заразен ли азарт? Интересная тема для дополнительного исследования.