лазарь

      март 2007-го.

***

      в предрассветных лучах эдгар аллан не привлекал к себе особого внимания.       на бумагах он не сильно уступал университету пальметто по количеству учащихся и размерам кампуса, но если пальметто был построен на обширной территории с невысокими зданиями и открытыми лужайками, то эдгар аллан придерживался компактного вертикального подхода. нельзя сказать, что архитектура не вызывала восхищение: даже рене, не разбиравшаяся в этом, могла заметить, с какой тщательностью и показухой создавался внешний вид университета. «вычурный гроб» — так назвал его жан месяц назад, когда рене спросила о нем. «причудливый и мрачный», подумала она тогда, но теперь поняла.       телефон зажужжал в её руке, но рене, прежде чем взглянуть на него, закончила медленное обследование территории. в такой час это мог быть только один человек: она не давала стефани спать всю ночь, нуждаясь в ещё одной паре глаз, способных направлять её и вести через эту безрассудную выходку. их разговор продолжался почти всю пятичасовую поездку сюда из коттеджа. позже рене извинится за потерянные часы сна, а стефани отмахнется от её чувства вины и беспокойства с той же легкостью, с какой она всегда это делала. сейчас было слишком рано для такой доброты.       «отправлено», — гласило сообщение стефани.       рене продержалась до того, как появится сердечко, и выскользнула из машины. гравий хрустел под её ботинками, когда она шла к входной двери. на двери действительно был дверной молоток, но вряд ли это помогло бы ей продвинуться далеко. рене приложила большой палец к дверному звонку. резное дерево заглушало почти весь шум, но она слышала отдаленные звуки, разносившиеся эхом по коридору. рене позволила им утихнуть, затем снова нажала. через две секунды — снова. и снова. и снова.       это заняло несколько минут, но в конце концов раздался резкий щелчок отодвигаемых замков. луис андрич распахнул дверь в полурасстегнутом халате и был похож скорее на измученного профессора, чем на президента кампуса.       — да? — требовательно спросил он. — вы хоть представляете, который сейчас час?       — жан моро умирает, — сказала рене.       андрич уставился на неё так, словно она говорила на иностранном языке, всё ещё приоткрыв рот, чтобы произнести какую-то тираду. она сохраняла нейтральную позу и держала руки свободно сложенными перед собой, ожидая, когда он наконец поймет, что она сказала.       — извините? — наконец вымолвил он. — что вы мне сказали?       — жан моро умирает, — повторила рене с невозмутимым спокойствием, от которого у неё самой защемило сердце.       она знала, что если преждевременно набросится на андрича, то всё это фиаско обернётся против неё, но без уверенного голоса стефани в ушах ей нечем было сдержать свой страх. всё вертелось вокруг того, как забрать жана. если бы она смогла это сделать, ничто и никто не смог бы её остановить. это было единственной частью, которую рене не могла контролировать.       рене выдержала взгляд андрича и сказала:       — команда экси, защитник вашего идеального корта. он мёртв или умирает, пока мы говорим, и мне нужно, чтобы вы отвели меня к нему.       — послушайте, — сказал андрич, протягивая руку, словно отгоняя от себя всё, что рене хотела сказать. — я благодарю вас за заботу, мисс…? — она протянула студенческий билет и водительские права, но он лишь бегло взглянул на них. — если бы возникла проблема с одной из моих команд, мои сотрудники уже сообщили бы мне. уверяю вас, я разберусь с этим, но…       рене увидела, что дверь начала закрываться, и встала в дверном проёме, чтобы придержать её.       — мистер андрич, — сказала она как можно более приятным тоном, — я ехала всю ночь, надеясь на ничтожный шанс спасти ему жизнь. я бы предпочла, чтобы вы проводили меня в замок эвермор прямо сейчас, но если вы предпочитаете подождать, пока о вашем университете не расскажут в утренних новостях, хорошо, это ваш выбор, — он нахмурился, не понимая, что происходит, но рене не стала дожидаться вопроса. — статья стоит в очереди на отправку на полдюжины сайтов, и автор готов поделиться с кэти фердинанд сенсационной новостью для её утреннего шоу.       — откуда у вас вообще такая информация? — потребовал андрич, и рене свободной рукой нащупала телефон, чтобы отправить короткое «x». — вы выдвигаете против меня серьезные обвинения, юная леди, а я не ценю, когда меня пытаются запугать.       — я бы предпочла этого не делать, — сказала рене. — мы оба знаем, сколько денег вложено в чемпионат этого года, независимо от результата. наши университеты могут слишком многого добиться, если доведут дело до конца. но я не стану жертвовать жаном. помогите мне спасти его, и мы оба сможем забыть об этом разговоре. пожалуйста.       телефон андрича зазвонил ещё до того, как она закончила. он проигнорировал её, чтобы раздражённо ответить на звонок:       — да?       он снова попытался закрыть дверь, но рене придержала её. он бросил на неё предостерегающий взгляд, который её не испугал.       — да, алло? вы не могли бы дать мне…       андрич замер и успокоился, слушая, и рене пристально смотрела на него, пока стефани объясняла ему всё «от» и «до». она считала секунды между его протестами «это крайне необычно» и «какие у меня есть доказательства, что это не какой-то дурацкий розыгрыш?», и в сумме они стоили стольких минут потраченного впустую времени, что у рене возникло искушение оставить его здесь.       изначальный план состоял в том, чтобы миновать андрича и отправиться прямиком в эвермор. стефани отговорила её от этой затеи, стараясь не спрашивать, как рене обойдёт систему безопасности. им нужен был андрич на их стороне. им нужен был надежный свидетель. без него у них ничего бы не было. даже если бы она смогла добраться до жана сама, — они не смогут меня остановить, мама, — куда бы она его дела? рене знала, что стефани права, так же как знала, что ближайший хозяйственный магазин откроется только через час. она была не прочь вломиться в него, но в долгосрочной перспективе последствия могли навредить им всем.       наконец андрич повесил трубку. на его лице появилось кислое выражение, не соответствующее страху в его глазах, и рене увидела напряжение в его повелительном жесте войти в парадную залу. «что, если бы» отошло в сторону; беспокоился ли андрич больше о студенте или репутации университета, она не знала, да и это было неважно, лишь бы получить желаемый результат. рене вошла с вежливым «спасибо» и отошла в сторону, чтобы он мог снова закрыть и запереть дверь.       андрич проигнорировал её, чтобы сделать ещё один звонок.       — тренер морияма, это луис. сегодня утром мне нужно встретиться с одним из ваших воронов, жаном моро, — на мгновение он прислушался, и его брови удивленно поднялись. — нью-йорк? о, мне очень жаль это слышать. конечно, семья должна быть на первом месте. примите мои соболезнования в связи с утратой. да, конечно. да, я могу перенести встречу, это не так срочно. мы можем обсудить это, когда вы вернетесь в город.       «значит, сила», — устало подумала рене, но тут андрич повесил трубку и указал на неё пальцем.       — не покидайте это место. я сейчас оденусь и вызову охрану.       и, скорее всего, проверит свою электронную почту, потому что стефани должна была прислать ему превью разоблачения длиной в страницу. эбби неохотно одолжила им фотографии с первой ночи кевина с лисами, опасаясь предать доверие кевина, опубликовав их, но полагаясь на то, что рене и стефани смогут расположить к себе андрича, прежде чем им придётся обнародовать их.       телефон андрича снова зазвонил, когда он был еще на полпути к лестнице.       — алло? тренер ваймак, вы сказали?       остальной разговор был приглушен расстоянием. рене тихонько хмыкнула про себя, чтобы не попросить его, возможно, быть немного более расторопным в этой ситуации, но тут телефон зажужжал в её пальцах. она открыла его, увидев имя стефани, и быстро ответила. она не собиралась переходить к следующему сообщению жана, но через секунду оно уже смотрело на неё.       сначала: кенго мёртв. а затем: спасибо.       одно слово, которое ничего не значило, но которое значило всё, когда всего за несколько дней до этого нил одарил эндрю вымученной улыбкой и сказал: «спасибо, ты был великолепен». прежде чем его насильно вырвали из их жизней. спасибо, прощай. прощай. прощай.       рене закрыла телефон и сжала его так, что заболели костяшки пальцев. она вновь посмотрела в сторону лестницы. она не была уверена, что вырвется у неё первым: «поторопитесь» или «встретимся на стадионе», но тут андрич спустился по лестнице так быстро, что удивительно, как он не опрокинулся вперёд и не упал навзничь. рене взяла себе на заметку подарить эбби спа-день, как только всё закончится.       — вы будете следовать за моей машиной, — сказал андрич, срывая ключи с крючка с такой силой, что чуть не сорвал со стены вешалку. он открыл дверь и выпроводил её, а рене широкими шагами направилась к машине эндрю. андричу нужно было время, чтобы ответить на ещё один звонок, но он с такой силой захлопнул дверь своей машины, что рене услышала это сквозь шум мотора мазерати. наконец, наконец андрич выехал на дорогу, и рене выехала следом за ним.       поскольку замок эвермор служил домашней площадкой для национальной команды, он находился в нескольких минутах езды от остальной части кампуса. рене никогда не видела его раньше, но это внушительное здание со шпилями на углах трудно было не заметить. на нём не было никакого цвета; от фундамента до башен он был выкрашен в неприступный сплошной чёрный.       «вычурный гроб», — молча согласилась она, а затем: — «но не твой».       всё вокруг было окружено высоким забором, обнесённым колючей проволокой. андрич миновал полдюжины ворот, прежде чем остановился у одного из них, и, высунувшись из окна, стал нажимать на клавиатуру. ворота остались закрытыми, и андрич повторил попытку. после нескольких попыток он вышел из машины, как будто в этом был виноват угол наклона его руки. рене полагала, что у него было мало причин для такого визита, но то, что он не запомнил коды по дороге сюда, огорчало.       в зеркале заднего вида мелькнуло движение, и она обернулась: позади неё остановилась незнакомая машина. водительская дверь открылась, и она увидела достаточно надписей, чтобы догадаться, что это служба безопасности кампуса. возможно, некомпетентность андрича была лишь показухой, средством оттянуть время, пока он не сможет выдворить её из кампуса. она ослабила хватку на руле и ждала, когда охранник попытается открыть дверь, но он промчался мимо неё, не замедляя шага. андрич отошел с дороги, чтобы дать ему возможность попробовать, но ему повезло не больше, чем самому андричу. после двух попыток охраннику ничего не оставалось, как позвонить начальству.       рене посмотрела на забор. она прикинула высоту и одёрнула куртку, прикидывая, достаточно ли она толстая, чтобы защитить её от колючей проволоки по верху. скорее всего, нет, но прежде чем она решилась опробовать её, ворота наконец с грохотом распахнулись. охранник снова пробежал мимо, чтобы сесть в машину, и все трое въехали на охраняемую стоянку воронов.       ближайшие к стадиону места были заняты вереницей одинаковых чёрных машин, поэтому они припарковались за ними. охранник бросил на рене любопытный взгляд, когда она присоединилась к нему и андричу у двери, но он был слишком занят тем, что пытался провести их в гнездо, чтобы задавать вопросы. неудивительно, что ему потребовалось снова позвонить, чтобы узнать код доступа, и он придержал дверь для них обоих, когда ему удалось её разблокировать.       рене ожидала увидеть коридор, а увидела темную лестницу, ведущую вниз. красная подсветка на потолке не отгоняла тени. рене захотелось спросить андрича, действительно ли он подписался под этим, думая, что это хорошая идея, но он выглядел достаточно молодым, и она решила, что он унаследовал это безумие. андрич повёл их вниз без комментариев и колебаний, и рене последовала за ним. внизу их ждала ещё одна дверь, но охранник решил не вешать трубку и с ходу назвал андричу код.       если рене ожидала, что в гнезде всё изменится к лучшему, то её ждало жестокое разочарование. комнаты, через которые они прошли в поисках потерянного ворона, были просторными, но потолки слишком низкими, а всё вокруг было выдержано в чёрно-красных цветах воронов. благо, что потолочные светильники были нормальными, но тот, кто устанавливал лампочки, выбрал слабую мощность, из-за чего во всех углах скапливались тени.       рене прекрасно понимала, почему вороны так много времени проводят на корте, если это был их единственный выход. она пробыла здесь всего двадцать секунд и была готова больше никогда сюда не приходить. жан сказал ей, что вороны покидают гнездо только на время выездных игр и занятий, и она не знала, лучше это или хуже: она не могла представить, что вернется в эту яму по доброй воле, но от мысли, что она будет заперта здесь почти каждый час в течение дня, у неё холодело сердце.       громкий смех привёл их наконец на кухню, и разговоры стихли, когда андрич вошёл внутрь. рене посмотрела мимо него на четырех воронов, собравшихся за квадратным столом. она успела заметить их одинаковые черные одежды, а затем — ошеломленные выражения лиц, прежде чем один из них со смертельным намерением встал из-за стола.       — кто вы, блядь…       — президент вашего кампуса, — оборвал его андрич. — я здесь, чтобы увидеть моро. где он?       все четверо обменялись недоуменными взглядами, после чего добровольно сказали:       — он в красном зале.       — покажите, — сказал андрич.       никто, похоже, не спешил подчиняться, но после того, как один из сидящих за столом воронов заметил: «ты уже встал», первый парень нахмурился и пересёк комнату. как только он подошел к ним, он ткнул пальцем в лицо рене.       — ты из лисов, — сказал он. — тебе здесь не место.       она была поражена тем, что он так легко узнал её, но, учитывая то, как убого сейчас обстоят дела между их командами, возможно, этого следовало ожидать.       — как и никому из вас.       — сейчас же, — приказал андрич, прежде чем ворон успел ответить.       он лишь бросил на неё неприязненный взгляд и грубо оттолкнул со своего пути. андрич огрызнулся на него за агрессию, но рене пропустила это мимо ушей. на стене висела табличка, указывающая направление к красному и чёрному залам, и они пошли по тому, который привел их к жану. несмотря на название, обилия цветов здесь было не больше, чем где-либо ещё. большинство дверей, мимо которых они проходили, были открыты, но рене лишь пару раз бросила взгляд на тёмные спальни.       наконец их невольный проводник остановился в дверном проёме и ударил кулаком по раме.       — теперь андрич — твоя проблема, — сказал он тому, кто находился внутри, и бросил последний раздражённый взгляд на президента, о котором шла речь. — зейн — сосед жана по комнате. он найдет его для вас. у меня осталось всего десять минут до обеда, так что я сваливаю.       — сначала назовите своё имя, — сказал андрич.       — уильямс, — сказал парень. — брейден. нападающий, номер девятнадцать. мы здесь закончили?       — на данный момент, — сказал андрич таким тоном, который говорил о том, что такое отношение дорого обойдется брейдену, когда андрич сможет уделить ему достаточно времени. рене ожидала толчка, когда он пошёл обратно по коридору тем же путем, каким они пришли, и держалась на ногах, чтобы он не сбил её. больше она о нём не думала, следуя за андричем к дверному проему.       одинаковые кровати стояли у противоположных стен, а между ними — две тумбочки и крошечные письменные столы. в комнате находился только один человек, и это был не жан. рене бросила взгляд на пустую половину комнаты и с удивлением обнаружила, что жан всё украсил. открытки были приколоты к стенам, а верхняя часть его тумбочки была завалена наклейками или магнитами. желание изучить его драгоценные вещи было столь же мимолетным, сколь и неуместным, и рене заставила себя вернуться к главной проблеме: жана здесь не было.       — он…? — спросил андрич.       зейн ответил не сразу, но выражение его лица сказало рене всё, что ей нужно было знать. вороны, которых они встретили на кухне, выглядели скорее раздраженными и озадаченными этим вторжением; в нерешительности зейна чувствовалось глубокое понимание. он точно знал, зачем они пришли. рене полагала, что он, как сосед по комнате, больше осведомлён о непрекращающихся травмах жана.       — он с рико, — наконец сказал зейн. — они партнёры.       — мне всё равно, чей он партнёр, — сказал андрич. — кто-то должен его найти.       зейн встал из-за стола, но бросил долгий взгляд на рене.       — её не должно быть здесь.       андрич щелкнул пальцами, привлекая внимание зейна.       — это не тебе решать. пошевеливайся.       зейн привёл их в чёрный зал. ещё одно общежитие, как поняла рене; с одной закрытой дверью в дальнем конце. зейн постучал, прислушался и снова постучал. он сверился с часами, откинул голову назад, чтобы подумать, и сказал:       — первая смена, а какой сегодня день? возможно, они сейчас заканчивают тренировку на корте. пойдёмте.       как только он прошёл мимо неё, рене направилась к двери. ручка легко поддалась. на мгновение она удивилась смелости рико, тому, что он искренне верит в то, что люди не будут лезть в его пространство из какого-то подобия уважения. затем она распахнула дверь, и увиденное зрелище стёрло все мысли из её головы.       зейн поймал её за руку, чтобы оттащить назад. рене даже не почувствовала его кожи под костяшками пальцев, когда собрала все силы в кулак для удара. зейн не ожидал этого и не был готов к такому, и, отброшенный назад, едва не свалил андрича следом за собой.       охранник попытался вмешаться, но рене уже была в комнате, и он не успел остановить её. рене не обратила внимания на их возмущенные требования и лишь отстраненно заметила, как резко прекратились крики, когда они последовали за ней в комнату рико. единственное, что имело значение, — это тело на полу.       «не тело», яростно подумала рене, желая, чтобы это было правдой, но как это могло быть правдой, когда жан выглядел так? то, что рико оставил его здесь, было почти так же ужасно, как и его состояние, и она дрожала, стоя на коленях возле его головы. потратив пять секунд на то, чтобы успокоиться, она прижала пальцы к его покрытому синяками горлу в поисках пульса. облегчение, которое она почувствовала, было достаточно острым, чтобы унять её горе, и рене вознесла быструю и отчаянную молитву благодарности.       — жан, — сказала она тихо, потом громче: — жан. ты меня слышишь?       — боже милостивый, — наконец произнёс охранник. — он…       — жив, — сказала рене и, разозлившись, добавила: — пока.       она посмотрела на мужчин, стоявших напротив неё: ужаснувшегося охранника, который не подписывался на это перед тем, как выпить свой утренний кофе, ворона, который выглядел неловко, но не удивленным или расстроенным, и андрича, чьё пустое лицо выражало ужас, возможно, из-за искалеченного студента, но с такой же вероятностью из-за его рухнувшей карьеры.       — что здесь произошло? — потребовал андрич.       зейн пожал плечами.       — может, грубая тренировка? — на недобрый взгляд андрича он нахмурился и отвернулся. — мужик, я не знаю. он не был моим партнёром уже как год.       — я отвезу его домой, — сказала рене. — помогите мне донести его до машины.       андрич не пошевелился.       — нам нужно вызвать врача.       — джосайя живёт в кампусе, — вызвался зейн. — у меня сохранился его номер.       — он поедет со мной, — сказала рене.       — ты не можешь его забрать, — зейн бросил на неё ядовитый взгляд. — его место здесь.       то, что он разозлился из-за её вторжения больше, чем из-за того, что случилось с его товарищем по команде, потрясло рене до глубины души, и на один пугающий момент она почувствовала, что все годы управления гневом и терапии начали сходить на нет. возможно, зейн увидел, как что-то изменилось в её лице, потому что он отступил от неё на полшага и напрягся, готовясь к бою.       — ты не сможешь меня остановить, — сказала рене гораздо более твердым тоном, чем чувствовала. — если попытаешься, обещаю, ты пожалеешь об этом. мистер андрич, вы знаете условия моей свободы действий.       — теперь послушай, — начал андрич, но в его голосе было больше неуверенности, нежели злости. если у него и была какая-то связная мысль в ответ на это, то он никак не мог её донести. когда рене бросила на него тяжелый взгляд, он смотрел вниз на разбитую, окровавленную фигуру жана. — я не знаю, сможем ли мы его перенести. лучше сначала пригласить кого-нибудь, чтобы убедиться, что он стабилен. джосайя, говоришь? — спросил он зейна.       — старший медбрат, — сказал зейн, доставая из кармана телефон.       — я оставила свою медсестру в отеле, прежде чем приехать сюда, — солгала рене, доставая свой телефон. ей не хотелось устраивать из жана зрелище, но она знала, что ей нужны доказательства. она сделала несколько снимков его окровавленного, разбитого лица. — я могу отправить их кэти фердинанд для её утреннего шоу, а могу удалить на парковке. отдайте мне одного ворона, или я заберу их всех.       — мне не нравится ваш тон, юная леди, — сказал андрич. она ожидала, что он попытается запугать её, чтобы заставить замолчать, но, возможно, он знал, что это бесполезно. он мог бы попытаться конфисковать её телефон и вышвырнуть за пределы кампуса, но она и так уже привела в движение слишком много деталей. формально ей не нужны были ни жан, ни эти фотографии, чтобы разрушить его университет, и он это знал. лучшее, что ему удалось сказать, это: — давайте не будем спешить с необдуманными действиями.       пальцы жана судорожно вцепились в ковёр, когда их голоса наконец начали приводить его в чувство. рене осторожно убрала волосы с запекшейся крови на его лице и провела костяшками пальцев по виску.       — хей, — сказала она, сразу же смягчив свой тон. — жан, ты меня слышишь? сейчас мы тебя переместим. прости, но это будет больно. будет очень больно, и я не могу этому помешать. мне нужно, чтобы ты потерпел ещё немного, хорошо?       наконец андрич напряженно согласился:       — давайте вынесем его отсюда.       охранник потащил зейна за собой, когда тот приблизился, и рене убралась с их пути. они не сразу сообразили, как им поднять жана с пола. он не шелохнулся от их рук, но как только они подняли его с ковра, он издал жалкий звук, от которого у рене заслезились глаза.       — всё хорошо, — пообещала она ему, не будучи уверенной, что он вообще её слышит. — всё хорошо. всё будет хорошо.       — …ни, — пробормотал жан так слабо, что рене едва его расслышала. — извини, я… — остальное было поглощено ещё одним болезненным звуком, когда охранник сместил хватку, и рене сцепила пальцы, прежде чем смогла дотянуться до него.       андрич отправил рене впереди себя, чтобы он мог идти сзади и сосредоточиться на своём телефоне. судя по звуку, он собирал других тренеров воронов и вызывал их в эвермор на экстренное совещание. рене продолжала идти, стараясь не обращать внимания на мучительные звуки, которыми захлебывался жан, когда его несли за ней. рене хотела попросить их быть осторожнее, но, глядя на жана, поняла, что они не могут быть достаточно осторожны.       поднимать его по крутой лестнице было самым сложным, и щеки рене были влажными от беззвучных слез, когда она наконец открыла последнюю дверь. как только мужчины скрылись за дверью, она поспешила к машине эндрю. потребовалось совсем немного усилий, чтобы откинуть пассажирское сиденье назад, и она потянула за рычаг, чтобы установить его как можно ниже.       жан был словно без костей, когда его наконец усадили. рене увидела, как неестественно откинулась его голова, и испугалась худшего, но когда она протиснулась мимо зейна, чтобы проверить его, то смогла нащупать пульс. значит, он потерял сознание от боли, что было лишь на полшага лучше. от западной вирджинии до южной каролины было шесть часов с пересадкой. эбби предложила встретить её здесь, и рене следовало бы согласиться, но ей отчаянно хотелось вывезти жана из штата до того, как рико и его дядя сообразят, как на это реагировать.       — вы будете держать нас в курсе? — спросил андрич. он звучал спокойно, но она видела, как он нервно крутил кольцо на мизинце, изучая её.       — каждый час, — согласилась рене, захлопывая пассажирскую дверь. он стоял рядом к ней, поэтому она послушно наклонила экран телефона в его сторону и удалила фотографии прямо перед ним. это не помешает ей сделать ещё больше, как только она окажется в безопасном месте, но это был знак доброй воли и лучшее, на что он мог надеяться. — мы ценим ваше сотрудничество. пожалуйста, удалите письмо, которое вы получили сегодня утром, и свяжитесь с тренером ваймаком, если у вас возникнут вопросы.       — ты совершаешь ошибку, — предупредил её зейн. — ты пожалеешь об этом.       рене встретила его холодный взгляд своим собственным.       — твой капитан может высказать мне свои претензии, если ему есть что сказать по этому поводу. я уверена, что он знает, где меня найти, — не дожидаясь ответа, она посмотрела на андрича. — если мы закончили, мне нужен код от внешних ворот.       охраннику пришлось ещё раз позвонить в свой офис, чтобы получить код, и рене запомнила его, когда садилась в машину и отъезжала. она успела набрать шесть цифр на клавиатуре, когда дверь стадиона с грохотом распахнулась, и рене, взглянув в зеркало заднего вида, увидела в дверях рико. он был одет в полную спортивную экипировку без шлема, и расстояние между ними не могло скрыть ярости на его лице, когда он проследил за тем, как зейн указал пальцем на её машину. он сделал пару шагов в её сторону, словно хотел догнать её, и рене быстро набрала две последние цифры.       ворота с грохотом распахнулись, и рене, выжав педаль в пол, показала рико в окно знак мира. она знала, что это лишнее, но о своем поведении она могла побеспокоиться позже. сейчас важно было доставить жана в южную каролину. она успела закрыть окно, прежде чем они выехали на шоссе, и позвонила стефани по громкой связи.       — он у меня, — сказала она. — мы едем на юг.       — как он? — спросила стефани. — как ты?       — о, мама, — сказала рене и рискнула взглянуть на избитого жана. при закрытых окнах запах крови был настолько густым, что можно было задохнуться. — я не знаю, как он еще жив.       — бог ещё не закончил с этим мальчиком, — сказала стефани. — веди машину осторожно, слышишь меня? я знаю, что ты не спала всю ночь. если начнёшь уставать, позвони мне, чтобы я помогла не уснуть, или притормози и отдохни немного. ты не сможешь помочь ему, если съедешь с дороги.       — я знаю, — сказала рене. — я буду осторожна, обещаю.       — я горжусь тобой, милая, — сказала стефани. — я люблю тебя. будь в безопасности.       — люблю тебя, — рене закрыла телефон и бросила его в подстаканник между сиденьями. она вслепую потянулась к жану, желая в последний раз проверить его пульс, и ей показалось, что она почувствовала мычание на кончиках пальцев, когда жан попытался зашевелиться. — спи, жан, — убеждала она его, думая об одинокой упаковке болеутоляющего, лежавшей на дне её сумочки. — спи, а я отвезу нас домой.       — …омой, — невнятно прозвучало в ответ, и рене снова сосредоточила внимание на бесконечной дороге.