And the walls kept tumbling down In the city that we love Gray clouds roll over the hills Bringing darkness from above
Эрагон минует портал, неловко валится на землю, больно ударяясь коленями, и делает долгожданный вдох. В ушах по-прежнему звенит от воздействия Голода, внутренности скручивает до головокружения, однако к серафиму вернулась способность передвигаться, пусть и слегка заторможенно. Пройдёт не больше тридцати секунд, прежде чем Эрагон встанет на ноги твёрдо, скрыв от посторонних глаз всякое напоминание о том, как беспомощен он был всего минуту назад, встретившись лицом к лицу с Всадником. Пожалуй, его гордость могла быть задета. Но Эрагон никогда не зацикливался на самолюбии, не станет делать этого и сейчас. Мир бьётся в агонии, неумолимо приближаясь к ужасающе трагичному финалу. Нет смысла беспокоиться о том, что кто-то может счесть тебя недостаточно сильным. Эрагон поднимается на ноги, игнорируя ломоту во всём теле. К мужчине суетливо спешат Сэми и Ади, наперебой задавая вопросы. За ними уверенно шагает хмурая Ребекка. — Как всё прошло? Где девочки? — звонкий голос Сэми неприятно бьёт по ушам, вынуждая Эрагона поморщиться. Мужчина недоумённо оглядывается, уверенный, что Вики прыгнула в портал вслед за ним. Но Вики здесь нет. Эрагон замирает, словно парализованный. По спине пробегают колючие мурашки, пальцы невольно сжимаются в кулаки. Приходит пугающее осознание. Девчонка спасла его, а сама осталась один на один с существом, способным с лёгкостью убить её, если бы только ему этого захотелось. К горлу серафима подкатывает липкий страх, лишая его возможности сделать вдох. Эрагон раскрывает побледневшие губы, собираясь что-то сказать, но не успевает вымолвить и слова, когда позади него открывается портал. Мужчина оборачивается, жадно вглядываясь в мерцающую воронку. Из портала выныривает встревоженная демоница, начиная говорить ещё до того, как её ноги касаются земли. — Чёрт возьми, я даже не успела понять, в какой момент вы исчезли! Не смогла вас найти, поэтому решила уйти оттуда, чтобы не привлекать внимание, — тараторит Мими, оглядывая собравшихся бессмертных. — А где Вики? Эрагон всё смотрит и смотрит, не смея моргать, и беззвучно молит о том, чтобы из портала показалась каштановая макушка. Но воронка схлопывается, обрубая на корню иллюзорные надежды серафима. Мужчина сталкивается взглядом с Ребеккой, в потерянных глазах которой мелькает осуждение. Эрагон и сам знает, что виноват. Он поджимает губы и, повинуясь отчаянному порыву, делает резкий взмах рукой, направляя в землю поток энергии. Почва в этом месте остаётся обугленной. Игнорируя ошарашенные взгляды, серафим направляется в здание штаба.***
Дни тянутся друг за другом, сливаясь в череду размытых картинок. Эрагон не ест и почти не спит, будто наказывая себя за то, что не сумел сберечь девушку, вдруг завладевшую его мыслями. Прекрасно знает, что беспомощен против Голода, как и любые другие бессмертные (кроме одной только Вики, которая раз за разом почему-то оказывается в центре событий), но не может перестать чувствовать вину. Всё свободное время мужчина посвящает тренировкам и медитации, силясь избавиться от мешающих мыслей. Гремучая буря эмоций, что бушевала в Эрагоне с того момента, как Вики впервые оказалась в штабе Ордена Сопротивления, серафиму не нравилась совершенно. За всю свою жизнь, настолько долгую, что вспомнить точное количество прожитых лет у Эрагона получилось бы не с первого раза, мужчина никогда не влюблялся. Так почему сейчас, на закате существования мира, его сердце зачарованно ёкает, стоит младшей Уокер беззаботно рассмеяться над пошлой шуткой Ади или случайно прикоснуться к Эрагону во время тренировочного боя? Все эти чувства, удивительно сильные и красочные, заставляющие серафима чувствовать себя на несколько веков моложе, в сложившихся обстоятельствах были очень некстати. Вспыхнувшая влюблённость мешала Эрагону действовать рационально, но мужчина не мог ничего с собой поделать, стремясь при любой возможности встретиться взглядом с небесно-голубыми глазами бывшей Непризнанной. Вики нет уже семь дней, и с каждым днём обстановка в Ордене становится всё более напряжённой. Пытаться вызволить девушку, разумеется, никто не собирается. Это безрассудно и совершенно бессмысленно, едва ли существует возможность избежать колоссальных потерь при проникновении в школу. Вики бы этого не одобрила. Эрагон всё чаще ловит на себе продолжительные взгляды Ребекки. Однако женщина смотрит не так, будто всерьёз винит его в том, что её дочь сейчас находится в плену, хотя, по мнению самого Эрагона, ей стоило бы. Ребекка смотрит так, словно пытается решить непростую загадку. И мужчине, быть может, стоит обсудить с ней всё то, что он чувствует по отношению к Вики. Но едва ли сейчас в этом есть какой-то смысл. Если Уокер не вернётся, обсуждать будет нечего. Серафим вздрагивает и открывает глаза, оторванный от медитации карканьем Амикуса. Ворон настырно привлекает к себе внимание хозяина, сидя на его рабочем столе. Эрагон настороженно хмурится, прислушиваясь к своему питомцу. Почти давится воздухом от удивления и, вскочив на ноги, стремительно покидает кабинет.***
Только коснувшись ногами земли, Вики попадает в стальные объятия Мими и обнимает её в ответ не менее крепко. Секунду спустя к ним присоединяются Сэми и Ади, толкаясь крыльями и сжимая Уокер со всех сторон до хруста костей. Вики смертельно устала, у неё болят мышцы от долгого перелёта, но в это мгновение она настолько счастлива, что готова разрыдаться. — Я знала, что с тобой всё в порядке! — восклицает Мими, отстраняясь от подруги. — Ты даже представить себе не можешь, как мы рады твоему возвращению! — Я тоже рада вас видеть, — улыбается Вики, смаргивая слезу. — Что с тобой слу… — начинает Ади, но тут же замолкает, стоит на улице появиться Ребекке. Женщина пересекает двор в несколько широких шагов и заключает дочь в непродолжительные объятия. — Ты цела, — судорожно выдыхает Ребекка. Девушка видит, как дрожат пальцы матери, видит в её глазах неуёмное беспокойство, и сердобольная душа младшей Уокер болит в сожалении за всё то, что пришлось пережить её близким за эти дни. — Да, — соглашается Вики, сжимая запястья матери в безмолвной поддержке. Ощутив энергию Эрагона ещё до того, как он выходит во двор, девушка заглядывает Ребекке за спину. Высокая фигура торопливо приближается, и в глазах мужчины плещется столько неприкрытой тревоги, что Вики невольно задерживает дыхание. Ребекка делает спешный шаг в сторону, отходя от дочери, и в следующую секунду лицо девушки оказывается в ладонях серафима. Пальцы Эрагона прохладные, держат невесомо, лишь прося не отворачиваться, и Вики чувствует, как её щёки стремительно краснеют, но не может с этим поделать решительно ничего. — Ты в порядке? — раздаётся хриплый голос мужчины. Уокер кивает, пытаясь унять дрожь в коленях. — Что Всадник с тобой делал? — брови Эрагона сведены к переносице, а глаза с дотошной внимательностью исследуют каждый сантиметр кожи девушки, выискивая малейшие намёки на повреждения. — Ничего, мы… просто разговаривали, вообще-то. Эрагон шумно выдыхает и замирает на мгновение, словно пытаясь на что-то решиться, а затем вдруг прижимает Вики к себе, укутывая девушку в кокон из крыльев. Уокер растерянно складывает руки на спине серафима, вслушиваясь в чужое сердцебиение. Смятение невольных свидетелей внезапного откровения Эрагона ощущается почти физически, и только Ребекка не выглядит хоть сколько-нибудь удивлённой. Она-то, конечно, уже обо всём догадалась. — Пойдём, — отстраняясь от Вики, произносит мужчина. — Нам есть, что обсудить.***
Вики лежит на разворошённой кровати, глядя в потолок полуприкрытыми глазами, и ощущает себя абсолютно выжатой. Покинуть кабинет Эрагона ей удалось спустя несколько часов утомительного разговора. Ребекка задавала вопросы, в то время как мужчина молча слушал и лишь изредка кивал, не прекращая хмуриться. Под недоверчивым взглядом матери создавалось стойкое ощущение, что девушка находится на допросе. Но Вики ещё не успела отойти от её мягкой ласки, неуверенных объятий и приподнятых в напряжении бровей. Почему Ребекка так разволновалась? Уокер было даже горько от того, что беспокойство матери её так сильно удивило. Но ещё больше настораживало поведение Эрагона. Серафим не сводил с Вики цепкого взгляда и, казалось, даже не моргал. От столь явного внимания девушка неловко краснела, титаническим усилием воли подавляя желание спрятать лицо в ладонях. Из головы никак не выходили мысли о тонких пальцах на её коже, о внезапных объятиях, о чувстве накатившего умиротворения в уютном коконе из рук и крыльев. И не было в целом мире укрытия лучше, чем эти громадные золотистые крылья. Когда всё это началось? Сейчас уже казалось, что Вики окончательно и бесповоротно пропала ещё в тот момент, когда впервые оказалась в Цитадели, будучи спесивой Непризнанной, и попала в ловушку неземных синих глаз. Эрагон был мёртв десять лет, однако Вики ни на секунду не забывала тот трепет, что ощущала каждый раз, стоило серафиму удостоить её мимолётным оценивающим взглядом. И как она была счастлива вновь увидеть его, пусть пленённого и стоящего на коленях перед Чумой, зато живого и раздражённого, не поддающегося всеобщему отчаянию. Стоило ли Вики надеяться на то, что Эрагон может испытывать к ней нечто похожее? Может, и нет, однако брать под контроль влюблённое сердце она не желала. Девушка устало чертыхается и вскакивает с кровати, собираясь спуститься на кухню и выпить воды. Сон упорно не идёт, и Вики понятия не имеет, как ей это исправить. Под босыми ногами скрипят старые доски, но перегруженный мозг не обращает на это никакого внимания. До первого этажа девушка добирается практически наощупь. В комнате темно, однако застывшая у окна фигура Эрагона бросается в глаза сразу. Из одежды на нём лишь светлые брюки и рубашка с закатанными рукавами, открывающими вид на бледные предплечья. Плечи мужчины напряжены, руки сцеплены за спиной, а немигающий взгляд устремлён в черноту ночного леса. Вики испуганно замирает, точно попавший в свет фар оленёнок, лишённый возможности сдвинуться с места. Эрагон, конечно, сразу замечает её присутствие. Оборачивается, не скрывая удивления во взгляде. — Почему не спишь? — Бессонница, — пожимает плечами девушка, смаргивая оцепенение и отвечая слегка заторможенно. — Слишком много мыслей в голове? — уголки губ серафима чуть дёргаются, намечая невесомую улыбку, делающую его юное лицо ещё моложе. Вики согласно кивает, обхватывая себя руками за плечи. Ей отчего-то становится холодно, но девушка вдруг понимает, что способность контролировать температуру тела её не спасёт. Эрагон озадаченно хмурится, делая шаг в сторону Вики, и, помедлив всего долю секунды, заключает её в мягкие объятия. Уокер с мимолётным удивлением осознаёт, что на сей раз не испытывает и малейшей неловкости. Тихо выдыхает, прижимаясь ближе к крепкой груди. Пальцы мужчины всё такие же холодные, но остальное тело излучает тепло, способное заставить Вики расплавиться, как пломбир под июньским солнцем. Сказал бы ей кто-нибудь всего несколько месяцев назад, что она будет стоять на погружённой во мрак кухне, обнимая верховного серафима, словно самое близкое существо, девушка сочла бы его сумасшедшим. Впрочем, если бы ей рассказали про грядущий Апокалипсис, она бы тоже не очень поверила. — Я счастлив, что ты вернулась, Вики, — почти беззвучно шепчет Эрагон, прекрасно зная, что Уокер его слышит. Сердце девушки бьётся так сильно, что, кажется, вот-вот проломит грудную клетку. И Вики совершенно не переживает о том, что Эрагон наверняка это чувствует. Мужчина медленно отстраняется, глядя на Уокер своими невозможными глазами, неизменно оказывающими на неё гипнотический эффект. Ненавязчиво задерживает ладони на женских предплечьях, покрывшихся мурашками, словно боясь, что Вики может исчезнуть, стоит только её отпустить. Девушка замечает, как проступают на его щеках желваки, прежде чем Эрагон делает шаг назад. — Постарайся уснуть. Тебе понадобятся силы, чтобы вернуться к тренировкам, — с напускной строгостью говорит серафим, собираясь развернуться. Вики ловит его за запястье, вынуждая остаться на месте. Эрагон поднимает в замешательстве брови, но почти сразу возвращает лицу спокойное выражение, глядя на девушку с немым вопросом в глазах. Уокер набирает в грудь побольше воздуха, чтобы в следующий миг протараторить на одном дыхании: — Эрагон, я хотела поблагодарить тебя. Ты столько делаешь для Ордена, для всех бессмертных и… для меня. Спасибо, что не даёшь отчаяться. Даже представить себе не можешь, как я была рада узнать, что ты вернулся из Небытия, — затем, помолчав, добавляет уже с меньшим энтузиазмом: — Я просто вдруг подумала, что могу умереть в любую секунду, поэтому стоит сказать тебе это сейчас. В комнате воцаряется тишина, прерываемая только гулким сердцебиением Вики. Девушка не успевает заметить, в какой момент Эрагон оказывается настолько к ней близко, что его дыхание начинает щекотать её кожу. — Вики Уокер, я обещаю, если у этого мира будет хотя бы крошечный шанс на спасение, я не позволю тебе умереть. Она облегчённо выдыхает, будто всю жизнь ждала этих слов. Лишившись страха, внезапно подаётся вперёд, накрывая губы мужчины своими. Эрагон тратит пару мгновений на то, чтобы осознать ситуацию, а затем одним резким движением вжимает Вики в стену, отвечая на поцелуй со всей жгучей страстью, на которую только способен. Девушка сдавленно стонет, запуская в чужие волосы руку, пропускает сквозь пальцы белёсые пряди и с наслаждением сжимает их в кулаке, срывая с губ серафима неожиданное ругательство. — С ума меня сводишь, девчонка, — рокочуще произносит Эрагон, заставляя колени Вики предательски подкашиваться. Она определённо свалилась бы с ног, если бы не мужская рука, обвитая вокруг её талии. Эрагон торопливо прикасается губами к подбородку, ведёт дорожку невесомых поцелуев вдоль линии челюсти, спускается к шее, прикусывая зубами нежную кожу. Вики покрывается сладкими мурашками. Происходящее кажется сном, заветной мечтой, вдруг воплотившейся в суровой реальности. И девушка готова на всё, лишь бы время застыло, навсегда оставляя их с Эрагоном в этом моменте. Ладони серафима забираются под ночную рубашку, уверенно оглаживая женские бока. — Не здесь. Нас могут увидеть, — шепчет Вики почти в бессознательном состоянии. Эрагон порывается ответить, что ему наплевать, однако он признаёт, что Уокер права. Некрасиво ставить даму в смущающее положение. Мужчина поднимает её на руки, перекидывая через плечо. Вики непривычно видеть холодного серафима таким, разгорячённым и пылким, но удивление мигом вылетает из головы, когда чужие пальцы сжимаются на её бёдрах сильнее. Не будь она бессмертной, наверняка остались бы синяки. Девушка даже чувствует укол сожаления по этому поводу. Эрагон заходит в свою комнату, бережно укладывая Вики на кровать. Нависает сверху, жадно вглядываясь в выражение лица девушки, желая запомнить каждый оттенок её искрящихся эмоций. Уокер не выдерживает, тянется к нему, выпрашивая поцелуй. И мужчина с готовностью ей его дарит, оставляя на раскрасневшихся губах колючие укусы. Эрагон раздевается быстро, так же стремительно освобождая от одежды Вики. Между ними не остаётся преграды, мешающей в полной мере насладиться друг другом. Его руки везде, гладят и сжимают бархатистую кожу, его губы выцеловывают плечи и шею, а язык раз за разом проходится по ключицам, задерживаясь на ярёмной впадинке. Брови серафима сводятся к переносице, когда его взгляд натыкается на белёсые шрамы, оставленные кандалами на тонких запястьях. Он, конечно, уже видел их раньше, но смириться с ощущением того, как неестественно смотрелись рубцы на фарфоровой коже Уокер, не получалось до сих пор. Эрагон прикасается к шрамам губами так осторожно, будто всерьёз опасается причинить Вики боль. — Моя девочка, как же мне жаль, что тебе пришлось всё это пережить. Я бы очень хотел обещать нам с тобой счастливый финал, но моё сердце просто… разрывается при мысли о том, что это не в моих силах. — Не нужно этого обещать, Эрагон. Просто будь со мной до тех пор, пока мир нам это позволяет. Вики тянет мужчину на себя, вовлекая его в очередной поцелуй, переполненный болезненной тоской и желанием, что грозится утопить в себе двух любовников.***
Первые лучи солнца, упрямо пробиваясь сквозь задёрнутые шторы, рисуют на стенах причудливые узоры. Вики сопит безмятежно и сладко, обнимая руками подушку, а смятая простыня, укрывающая её ягодицы, совершенно не мешает Эрагону любоваться прогнутой спиной и ямочками на пояснице. Серафим поглаживает белоснежные перья на крыльях девушки и думает о том, что будет биться до последнего вздоха, если у него появится шанс сохранить волшебство, подаренное ему Вики прошлой ночью.