Пока Вэй Усянь болтается в пасти Черепахи-Губительницы

«Итак, — подумал болтающийся в пасти Черепахи-Губительницы Вэй Усянь, — я болтаюсь в пасти Черепахи-Губительницы. И я жив.» «Жив», — согласился Лань Ванцзи. Если бы он это сказал вслух, то голос его звучал бы беспристрастно. Но он это подумал, так что Вэй Усяня омыло внезапной волной облегчения, от которой он от неожиданности почти меч отпустил. «Лань Чжань, ты это чего? — удивился Вэй Усянь. — Рад, что я жив?» Лань Ванцзи не ответил, но Вэй Усянь сам за него додумал: «Конечно! Ты рад, потому что не хочешь остаться один на один со злым монстром в темной пещере, да?..» «Не поэтому», — твердо ответил Лань Ванцзи. В его мыслях проскользнуло огорчение, но он всё еще был рад тому, что Вэй Усянь жив… жив и чем-то его огорчил. «Ты рад, потому что я хороший человек, болтаю за троих, и это помогает не свихнуться?» «Вэй Ин.» В мыслях Лань Ванцзи проскользнула нотка укоризны. Будто он думал, что Вэй Усянь шутит. Шутит. Болтаясь в пасти Черепахи-Губительницы. Ну, в его духе. «Ты рад мне, потому что тебе нравится быть со мной рядом?» — хмыкнул Вэй Усянь. Он почти добавил про то, что постоянно влипает в приключения, а для молодого заклинателя это такая отличная тренировка, но Лань Ванцзи подумал снова: «Вэй Ин». Смущенно. Он подумал это смущенно. Жарко-смущенно. Почему он смутился тому, что ему нравится быть рядом с Вэй Усянем? Он же не Мянь-Мянь, в конце концов! «Жаль, конечно, что ты не остался наедине с Мянь-Мянь», — тут же подумал Вэй Усянь. «Вэй Ин», — вздохнул в его мыслях Лань Ванцзи. Он даже не смутился. Ну. То есть. Мянь-Мянь же ему нравится, да?.. «Мянь-Мянь тебе нравится, — сообщил в мыслях Вэй Усянь. — Если бы ты застрял тут с Мянь-Мянь, ты бы мог показать ей свой героизм, позаботиться о ней, а… а потом, может, и поцеловать.» Лань Ванцзи помолчал в его мыслях, а потом сообщил: «Нет». В мыслях его была твердость. Он не хотел целоваться с Мянь-Мянь и застревать с Мянь-Мянь в пещере, но не был против застрять с Вэй Усянем… и чуть смущался этому. «Ты бы не хотел целоваться с Мянь-Мянь? — пытаясь уложить в голове всё это, спросил Вэй Усянь. — Ты вообще с кем-то хотел бы целоваться?» Лань Ванцзи молчал достаточно долго, что Вэй Усянь понял — надо натравливать на него Не Хуайсана, чтобы тот узнал, с кем хочет целоваться Лань Ванцзи!.. А если этот человек окажется недостойным прекрасного Второго Нефрита, надо либо сделать его достойным, либо… «утопить… разорвать… сожрать…». «Тш!..» — шикнул на темный меч Вэй Усянь. «Вэй Ин?» — вопросительно и встревоженно уточнил Лань Ванцзи. «Я тут за темный меч держусь, — сообщил Вэй Уяснь. — В нем много энергии обиды. Настолько много, что Черепаха-Губительница не может его раздавить. Так что говори со мной, Лань Чжань. Это очень важно. Потому что если со мной не говоришь ты, со мной говорит он.» «Понял», — твердо ответил Лань Ванцзи. В его мыслях была решительность и обещание защиты… от всего. Вэй Усяню стало приятно. Очень приятно. Но он всё равно спросил: «Так почему ты не хочешь целоваться с Мянь-Мянь, Лань Чжань?» «Потому что я убиваю Черепаху-Губительницу», — ответил Лань Ванцзи. В мыслях его проскользнуло едва заметное раздражение. Вэй Усянь похмыкал, но продолжил: «Ты ведь не всегда будешь убивать Черепаху-Губительницу, — напомнил Вэй Усянь. — Когда ты ее убьешь, можно и поцеловаться». «Да?» — растерянно ответил Лань Ванцзи. И в мыслях его полыхнуло такое счастье, что Вэй Усянь опять чуть руки не разжал, а меч под его руками начал подозрительно облетать, словно энергия обиды не справилась с этой волной счастья. И если Лань Ванцзи так радуют поцелуи, надо думать о поцелуях дальше. «Конечно, — ответил Вэй Усянь. — Любая девушка будет рада тебя поцеловать после свершенного!..» «А», — ответил Лань Ванцзи. С огорчением. Вэй Усянь поболтался, подумал, отмахнулся от мыслей меча «надругаться», потом снова подумал и уточнил: «Я тоже могу поцеловать Лань Чжаня… если Лань Чжань захочет. Лань Чжань захочет?» Почти сразу прозвучало робкое: «Да». И Вэй Усяня снова чуть не смыло с меча волной счастья. Лань Ванцзи хотел поцелуев Вэй Усяня. Лань Ванцзи не хотел поцелуев Мянь-Мянь. Лань Ванцзи хотел поцелуев Вэй Усяня. Очень. Очень. Сильно. Хотел. «Вэй Ин? — позвал с беспокойством Лань Ванцзи. — Ты молчишь. Долго». «Я думал, — честно ответил Вэй Усянь. — Ты хочешь моих поцелуев, Лань Чжань. А я… я не уверен, что вообще целоваться хочу. Ты понимаешь, что это значит?» Лань Ванцзи с раскаянием ответил: «Ванцзи скроет чувства и не доставит ими Вэй Ину беспокойства». «Что? — растерялся Вэй Усянь. — Нет!.. Это значит, что нам надо попробовать поцеловаться!.. Я ж не знаю, как это». «И Ванцзи не знает», — робко ответил Лань Ванцзи. «Значит, убьешь Черепаху-Губительницу, и мы оба узнаем!» — решил Вэй Усянь. А потом Черепаха-Губительница вокруг него как-то подозрительно активно задергалась. «Лань Чжань, что происходит?» — запереживал Вэй Усянь. «Надо убить Черепаху-Губительницу», — спокойно ответил Лань Ванцзи. В его мыслях жило предвкушение, в которое Вэй Усянь хотел завернуться как в одеяло. А еще он точно знал, что будет дальше… и вспоминал, вспоминал, вспоминал все увиденные весенние книги. «Вэй Ин… показывает это всё Ванцзи», — где-то через вечность сообщил смущенный голос Лань Ванцзи. «Мне прекратить?» — забеспокоился Вэй Усянь. «Теория нужна, думай и вспоминай», — решительно ответил Лань Ванцзи. Вэй Усянь продолжил думать и вспоминать. Черепаха-Губительница сдохла очень быстро. А целоваться было забавно, хорошо, а еще очень-очень сладко и томно. А вот спасли их как-то слишком быстро, ага.