Спрятав лицо за фарфоровой маской

Маленькая дорожка крови покатилась с моего рта, скатываясь по безжизненно бледной коже лица. Впалые скулы особо ярко выражались при лунном свете, а то что я вовсе не дышала уже пару минут. Настораживало и то, что я смотрела на это от третьего лица - в особенности! А какая-то тёмная широкоплечая фигура обнимала меня. Я кроме очертания этой фигуры ничегошеньки не смогла разглядеть. Эй! Кто посмел тронуть меня?! *** По рассказам матушки была ночь, почти полночь. Прекрасное время, не правда ли? Тьма поглащает всё, на улицах безлюдно и в окнах мелькает редкий свет ламп и пламяни свечей. Это было осенью, ночь с 11-го на 12-е сентября. Самое начало этого чудесного времени года. Мне особенно нравилось, как из зелёных и полных жизни листьев получаются засохшие и червствые. В это время у нас в Узушио настал каменданский час, но в одном только особняке свет включён — в особняке моих родителей. Как можно было догадаться — настал день моего рождения. Помнится, один раз Узукагэ сказал: "Мне столько хлопот не доставляют наши джоунины, которых, на минуточку, 200 голов, как одно единственная ты! Вот родилась же напасть на мою голову..." Да, напасть. Никто же не мог предугадать то, что такая маленькая девчушка сможет стать персональной занозой в заднице для верхушек Узушио, тобишь Узукагэ-Данно и Старейшинам. Ну что уж поделать, вся в маменьку и папеньку. Те тоже были "двумя опухолями Узушио", именно так их прозвали, а что не мало важно, многие желали убить их. И тут подвернулся такой шикарный момент! Именно когда моя матушка, Узумаки Аямэ, рожала меня. В этой неразбирихе оказался заказник-нюкенин, посланный убить её и меня. Под ярким лунным светом, что сочился из открытого окна, её ярко-красные волосы стали ещё ярче. Насыщенно-жёлтые глаза женщины медленно закрылись и она погрузилась в мир снов. В этот момент я уже появилась на свет и лежала подле матушки. Её грудная клетка неспеша вздымалась, подавая знак того, что она ещё жива.  Всё более-менее успокоилось. Заказник достала обмазанный ядом кунай и замахнулась на маму, но вдруг сзади её пронзила катана, она съежилась от боли. Чужая кровь попала на пол и постель красноволосой. – Вас и на пять минут нельзя оставить одних, — отец вытащил из трупа катану и толкнул его на пол. Его алые волосы, завязанные в низкий хвост, казались ещё темнее в тени, а чёрные глаза-угольки сверкали в темноте. На лице сияла лицемериная ухмылка, но потом она перешла в тёплую улыбку, а сейчас и вовсе он стал задумчивый, переведя взгляд на меня. У меня, рассказывала мама, уже виделся маленький пушок, напоминавший алые отцовские волосы. Он аккуратно взял маленькую меня на руки, я резко распахнула свои ярко-желтые глаза, рассматривая лицо отца. Отец положил меня рядом с матушкой и сам лёг рядом. Труп уже унесли их слуги по приказу отца. *** Прошло примерно лет так семь-восемь. Я, как говорили многие, росла умной, и с каждым годом была все больше походила на редкий горный цветок — такая же красивая.  – Нао, солнышко, подойди сюда, — окрикнула меня матушка, присев на крыльцо. Я в это время занималась с отцом на катанах, мы обменялись взглядами, когда он одобрительно кивнул мне. Запыхавшаяся я воткнула катану в землю и очень быстро подбежала к маме. – Что такое, ока-сан? — мама коснулась моей щеки, по-матерински ласково погладив большим пальцем по щеке. Она нежно дотронулась своими тёплыми пухлыми губами цвета сакуры до моего лба. – Милая Нао, хочу тебя обрадовать, у тебя будет отото или имото, — я сначало нахмурилась, потом широко раскрыла глаза, удивившись и только потом радостно улыбнулась. Я начала радостно кружить вокруг мамы, выкрикивая несколько раз незаурядное: "Ура!!!", я очень давно мечтала о братике. Отца неожиданно вызвал Ашина и ему пришлось покинуть нас на некоторое время. Я не давала покоя маме и расспрашивала обо всём на свете, а ей было только в радость находить довольно неодназначные и хитромудренные ответы. Мама — женщина начитанная, так что цену себе и свои ответам она знает. Через часа так три вернулся отец в расстроенных чувствах. Брови его были сведены к середине, из-за чего образовались складки, а губы искривились так, будто он съел тонну сахара, которого он терпеть не мог. – Проклятый Ашина! Надо же было ему такую чушь сморозить! Опять помогать этим несчастным с этой бесполезной войной! А всё ради чего? – Правильно! Удачно выдать свою дочь замуж в будущем! — возмущался отец, сверкая молниями направо и налево. Я спокойно смотрела на то, как он ходит туда-сюда, произнося свою пламенную речь по поводу сложившейся ситуации. Приличных слов в сторону Узукагэ-Данно не было... Вот в кухню заходит мама и слышит весь этот балаган. Вокруг неё начинает сгущаться зловещая и не предвещающая ничего хорошего аура, из-за чего мне стало не по себе. Как отец не почувствовал того, что мама встала сзади него – не ясно. Скорее всего он настолько увлёкся своим изложением мыслей по поводу этого всего, что перестал замечать очевидные вещи вокруг. – Ю... Сколько раз я тебе говорила... Не выражаться так при ребёнке! — мама стукнула его кулаком по голове. Он сначала испуганно отстранился, но судорожно выдохнул, понял, что это всего-лишь мама, но после уже и пожалел о своём вздохе. – Ты ещё и вздыхаешь?! Совсем страх потерял! Мало того, что дочь понабирается этих слов от тебя, так ты еще так по-хамски относишься ко мне?! Ну, в этом вся мама. Злиться на папу по пустякам, а потом папа спокойно подходит к ней, целует в щеку и говорит, чтобы она не злилась. Этот раз не исключение. Теперь мама начала браниться из-за того, что их пытаются сплавить из Узушио, в место, где они ни разу не были. – Если я не ошибаюсь, это дело Учих и Сенджу? Какого дьявола мы должны им помогать?! – Сенджу нуждаются, по его словам, в сильных целителях. Ну, а мы как раз таки обладаем этим свойством, — вздознул отец, массируя пальцами виски. – Лишь из-за этого жалкого контракта туда еду! — раздраженно сказала мама, поднимаясь на второй этаж. День родители провели в сборе всех необходимых вещей и прочего, что им понадобится там. Одно лишь меня волновало - что я буду делать одна в Узушио? Я, конечно, совсем не маленький ребенок, чтобы не обойтись парочку недель без родителей, но они как минимум несколько месяцев там пробудут, а это сильно напрягало. Я решила развеяться. И настолько мне было скучно, что я упросила маму призвать мне своих волков. Она согласилась лишь на Лин. Волчица выглядела совершенно как обычный волк, но её карие глаза поражают. Столько величия и гордости в них отображено. Но завидев меня она словно становится маленьким пёсиком, который только и ждет команды хозяйки. Это забавляло. Я погладила её, от чего волчица довольно заскулила, отвечая на ласки очень приветливо. Наша прогулка началась немного за приделами Узушио. Мы резвились и радовались. Я громко хохотала, когда мы прыгали с дерева на дерево, но, видимо, я настолько увлеклась, что даже не поняла, как ослабила хватку и свалилась с Лин. Упала я явно на кого-то... приземление было не очень мягким, честно говоря. Ойкнув, я встала и поклонилась, извинившись. – Ай! И чего это такая малолетка шастает не пойми где вдали от родителей?! Смелости, я смотрю, набралась, по деревьям скакать?! — сказал черноволосый парень, старше меня лет так на 5. Я зло посмотрела на него. – Я, значит, распинаюсь и извиняюсь, а тут даже простое "спасибо за беспокойство" не сказал, сразу начал ругать и ущемлять в силу возраста! — я свела брови домиком, хмуро поглядывая на него. Во взгляде черноволосого тоже сверкали молнии в мою сторону. – Будь ты мальчуганом – я тебе подзатыльнику бы такого вмазал! —  с ноткой призрения проговорил парень, отряхивая со своих одежд пыль. Волчица уже стояла возле меня и рычала на этого хама. Я осторожно положила свою руку ей на холку, проговорив: – Всё нормально, не переживай, — волчица неоднозначно посмотрела на меня, но всё-таки не решилась ослушаться и просто встала рядом. Он вновь окинул меня призрительным взглядом, крестив руки на груди. Теперь я смогла осмотреть этого хама во всей красе. Черные волосы, напоминавшие мне почему-то по своей укладке ежа или дикобраза, каштанового цвета глаза, чуть бледная кожа и не известный мне клановый знак... Мой максимум, на тот момент, это Узумаки, Учихи и Хьюго. Первый - потому что сама Узумаки, второй - потому что мама яро ненавидит их, третий - потому что у меня двое друзей из этого клана. – Ты явно не отсюда... Что ты забыл на территории Узумаки? — нахмурилась я, пристально взглянув ему в глаза. – Мелким букашкам, вроде тебя, необязательно знать об этом, – хмыкнул черноволосый, но после прикрыл глаза, кашлянув в кулак. – Не знаешь ли ты... Как выбраться отсюда? — после его слов я закрыла рот рукой, злорадно прохихикав, а потом и вовсе расхохоталась, разозлив господина ежа. – Да что такого?! Ну да! Я потерялся в незнакомой местности! Если не хочешь помогать - сам выберусь! — он уже развернулся, чтобы уйти, но я успела остановить его. – Постой, господин еж! Я покажу, как выбраться отсюда, — парнишка сразу же развернулся, когда я произнесла эти слова. – Ну и... Чего ты хочешь взамен? И да, не смей меня так называть. – Пожалуй, обыкновенного "спасибо" будет достаточно, – махнула рукой я, продолжая улыбаться. – И всё? Даже йен не попросишь взамен? — удивлённо расширил глаза тот. – И всё. Идём уже, мне итак нужно поторапливаться домой, скоро приедет моя головная боль, — сморщившись, как изюм произнесла я и шагнула вперёд, ухватив господина ежа за край его рукава. Лин тенью шла сзади нас, не привлекая внимания на себя. Вдруг еще кто-нибудь нападёт из засады? Она просто не может допустить того, чтобы меня ранили. – Я тебя разыскался! Слава Ками, ты живой! — когда мы вышли на дорогу, нас встретили двое, шатен с неудачной прической в виде горшка и альбинос, с растрепанными волосами. На них тот же незнакомый мне клановый знак. – Здравствуйте, — по началу шатен даже не обратил на меня внимание, но после моей фразы он наклонился ко мне, внимательно осмотрев моё лицо. – А кто этот ребенок? Почему она ходит одна? Где её родители? — он наклонился ко мне, потянув за щеку. Я прожигала его недовольным взглядом. – Вообще-то я та, кто вывел господина ежа из чащи, — я шлепнула по руке шатена - тот ойкнул и отстранился. – "Господин ёж"?! – рассмеялся шатен, за что получил смачную аплеуху от черноволосого, но тот не унимался. – Идиот, — тихо прошептал альбинос, потерев переносицу. – "Господин еж"! Вот умора! Ахахах! Мадара, ты у нас теперь аж господин ежей! — схватился за живот он, катаясь по земле. – Господина ежа зовут рыжий? Но он ведь весь черный... — задумалась я, потерев подбородок. На шатена навалил очередной приступ смеха. – Заткнись! — пнул его разъярённый Мадара. Недолго думая он перевёл свой злобный взор на меня. – А тебе было сказано держать язык за зубами! — он скрестил руки на груди, прищурившись. – А что поделать, если не я не знала твоего имени! Вот и пришлось искать альтернативу! — я тоже скрестила руки на груди, топнув ногой, на что он шумно вздохнул, закатив глаза. – Агрх! Вот проблемный ребёнок! А спросить ты не додумалась?! — бесился мальчишка, его лицо принимало уже красноватый оттенок. Пожелаю, пожалуй, ему лопнуть от собственного гнева. – Для чего мне загружать голову ненужной информацией? Это бессмысленно, мы пересечёмся всего один раз и это только сейчас. – Ну извините, неприятно, когда тебя называют "господином ежом"! Красная мелкая бестия! — шикнул Мадара на меня. – Мадара-кун, ну ты чего, не злись на девчушку, она совсем ребенок ещё, — шатен положил ему руку на плечо, но черноволосый раздраженно сбросил её. – Слушай, а можешь пожалуйста показать, как добраться до твоей деревни, если ты живешь там, конечно, — шатен коснулся моей головы, погладив по волосам, на что я сразу вздрогнула и по телу пробежались муражки. – Не трогай меня! — брезгливо сказала я, снова шлепнув его по руке. – Хорошо-хорошо, — он поднял руки вверх, отойдя чуть по-дальше от меня. – Я отведу вас до Узушио, радуйтесь. Только вот, что такие, как вы, забыли в деревне Узумаки? Не уж-то идетё на переговоры с Узукагэ-Данно? Черноволосый щелкнул мне по лбу пальцами. Я потерла ушиб, хмуро взглянув на Мадару, который лицемерно смотрел на меня сверху вниз. – Не твоего маленького ума дела, красная бестия, не думаешь, что тебе стоит просто промолчать? — пафасом и лицемерием от него пасёт аж за семь киллометров, это уж точно. Вы только посмотрите на него! Весь такой деловой из себя! Вырос, понимаете-ли! – Уч... Кхм, Мадара, прекрати, тебе ясно было сказано, чтобы ты не донимал девочку. Сказала да сказала, и что с того? Мог бы просто проигнорировать её слова, — включился в разговор молчаливый альбинос. Я наигранно стёрла невидимую слезу с лица и спряталась за ним. – Господин еж слишком злой! Думаешь, он меня ударит, если я еще что-нибудь скажу, что ему не понравится? — тот отрицательно помотал головой. – Нет. Он не побьёт тебя чисто из приципа, потому, что ты младше его и слабее в несколько раз, — я-то? Да ты просто не видел меня в гневе, альбиносик! – Правда-правда? — беловолосый утвердительно кивнул второй раз и я выглянула из-за его спины, уже смело шагая вперёд. – Ну чего вы стоите? Идём! — лучизарно улыбнулась я. Лин вышла из кустов и встала рядом со мной, беспокойно покосившись на мальчиков. Шатен от испуга запрыгнул на альбиноса, завопив: – Это волк! Он меня съест! Тобирама, сделай что-нибудь! — светловолосый еле отлипил его от себя, поставив на землю. – Лин не тронет, если я ей не прикажу, но вы уж посторайтесь не делать резких движений, она может это воспринять, как попытку напасть на меня, — я спокойно уселась на волка. – Жуть... Я это... Пожалуй, встану за тобой, ты же не против, отото? — шатен всю дорогу шёл сзади альбиноса, настороженно косясь на Лин. Та же просто игнорировала это и спокойно шла, перебирая массивными лапами по грунту. В таком темпе мы дошли до главных ворот Узушио Но Сато. – И это мы так недалеко ходили вокруг да около почти час?! Как же нам посчастливилось встретить тебя! — шатен в наглую лез, чтобы обнять меня, но получил рукой по животу, болезненно простонал и отстранился. – Прости, конечно, но случаем не знаешь, где живут Узумаки Ю и Узумаки Аямэ? — я поперхнулась, услышав имена родителей от беловолосого. – Что-то не так? — нахмурился он. – Всё так, только я не уверена, что они сейчас находятся дома. Ладно, идем, — я слезла с Лин и та растворилась в белой дымке шуншина. Шагая по прямой дороге в сопровождении тройной, так скажем, головной боли, я погрузилась в раздумия и даже не заметила, как мы дошли. Я подошла к двери особняка, мне открыли слуги, со словами: – Доброго дня, Нао-чан, господин Ю и Аямэ уже заждались Вас, — я махнула рукой и мы прошли в ограду. Там уже воссидал огромный аист, которого призвал отец, он был уже нагружен всем необходимым, а значит, вот-вот они улетят. – Нао, милая, ты пришла! — улыбнулась мама, завидев меня. Она вышла из дома, забыв прикрыть её. – Вижу, вы уже собрались, а где отец? — видимо, она проигнорировала тот факт, что сзади меня трое мальчишек, которых я завела сюда только лишь потому, что им нужны были мои родители. Я, конечно, могла проигнорировать их, но я же не дура. Прибыли из далека, это явно. И уж точно не просто так, у них была какая-то своя цель. – Твой папа как обычно занят, он затачивает катану до состояния идеала, — в этом был весь отец. Идеалист. Это мне в нём нравилось больше всего. Ни к его одежде, ни к прическе, ни в целом к его внешнему виду придраться было невозможно. Всё всегда идеально. – Ты же сказала, что приведёшь нас к Ю-саме и Аямэ-сан, красная мел!.. – шатен заткнул Мадаре рот, видимо, уже догадался, что перед ним и есть та самая Аямэ. А с ней шутки плохи. Обидешь меня - схватишь по голове чугунной сковородой. Очень больно, кстати, не стоит проверять на себе. – А? Точно! Вы Хаширама и Тобирама Сенджу? — мама резко переключилась на них. – Да, нам сказали, что Вы дадите нам сложное задание, за которое щедро наградите. Так что это за задание? — скрестил руки на груди Тобирама. – Оу, Вам просто придется присмотреть за моей дочкой, пока она останется одна в особняке. И смотрите, — в её руке из неоткуда появилась та самая сковорода, а вокруг довольно жутко улыбающейся мамы начала витать густая аура, от которой можно даже поперхнуться. – Что?! За этой мелкой бе!.. — Мадару опять заткнул шатен во благо избежания лишних трупов. – Если хоть волос с её головы упадёт - я вам переломаю кости, ясно? – Я-я понял Вас! Даю слово, что с волоса не упадёт не одна голова! — сказал перенервничавший шатен. Мама во мгновения ока превратилась в ту же милую женщину, которой была несколько минут назад. – Вот и славно. Ю! Тут няньки прибыли, можем улетать! — крикнула мама и из дома неспеша вышел отец, оценивающе оглянув мальчиков. Ну от одного его взгляда даже мне жутко становится, что уж говорить про них. – Всё будет хорошо, не переживайте, можете спокойно лететь, мой отец уже заждался вас! — улыбнулся шатен, нервно хихикнув. Мама в очередной раз подошла ко мне, наклонилась, очень тихо прошептаы на ухо: – Если няньки будут возникать - ты знаешь, что делать, — она поцеловала меня в щеку. – Аямэ, не задерживайся, — сухо сказал отец, сохраняя свой деловитый вид перед всеми. С него пример можно брать - самый лучший мужчина в деревне, думала маленькая я. Вот уж точно, мужчина мечты! Вырасту и будет у меня муж, как мой отец! – Иду-иду, милый! — мама вприпрыжку дошла до аиста и ловко запрыгнула на него, прижавшись к отцу. Вот так и бросают родители на произвол судьбы. – Это что... Мы типо няньки? — не вдуплял Мадара. Да тут все остались немного недопонятыми, я в их числе. Взяли и просто молча улетели, поугражав им! Шикарные родители! – Какие, к черту, няньки?! Мне не нужны няньки! Я сама могу прекрасно со всем справи... — итак, я остановилась на полуслове. Узукагэ известно о том, что ко мне прислали няньку, так что он даже не посмеет отправить своих людей сюда, чтобы выкрасть меня. Да, крали меня пару раз, бывало дело... – Не могу поверить... Я пошёл, удостоверившись от тебя, Хаширама, что задание будет сложным и за него нам хорошо заплатят! — как не крути, заплатят хорошо, главное понять, сколько они со мной выдержат? Я ребенок проблемный, с шилом в заднем проходе, так что со мной может быть очень сложно справиться. Особенно им, двенадцатилетним детям, которые и малейшего понятия о том, как правильно обращаться с проблемными детьми. – Задание сложное, это да. Считай повезло мне, что глава клана с легкостью отправил вас, в ином случае после отъезда родителей, меня в очередной раз бы выкрали, — после я перевела взгляд на черноволосого, – Даже притворяться не пробуй, жалкий выродок, снимай с себя то, что тебе не принадлежит, — призреннно вымолвила я, прищурив глаза. Я и раньше знала, что он Учиха, уж больно отличаются они от неизвестного мне клана... Честно, вот как-будто мне про него каждый день говорят, а я всё запомнить не могу. – Что ж ты раньше не сказала? – усмехнулся господин еж, скрестив в своей манере руки на груди. Гендзюцу, которое он наложил сам на себя, спало. Его кожа стала ещё бледнее, а глаза стали подобны двум уголькам. Кроме прочего опознавательные знаки неизвестного мне клана превратились в, как говорит мама, "опахало" Учих. – Опасно. Мама ненавидит твой клан, а я не нахожу у себя в приоритете видеть её гнева, да и лишние трупы мне тут не нужны. Хоть и кажется она с виду божьим созданием, как многие из клана, можно глубоко заблуждаться. Не зря же нас прозвали "красными демонами", — подмигнула им я, улыбаясь. И этому трио придётся продержаться со мной хотя-бы две недели. Что ж, остаётся только пожелать им удачи. – Не желаете пройти в дом? — приоткрыв сёдзи, сказала я, наполовину обернувшись к ним. – У тебя есть что-нибудь съестное? Я проголодался не на шутку! — в доказательство того, что шатен проголодался, его живот заурчал. – Матушка вроде как оставила немного риса с карри, — стоило только мне это произнести, как у моего собеседника в глазах заблестели звёздочки. Мы прошли ко мне домой. Сняв обувь, и поставив её по углам гэнкана, все начали следовать за мной на кухню, по пути осматртваясь. Интерьер доводил до ума отец, так что в доме царила атмосфера утонченности и изысканности. Не к чему было придраться, отец всё просчитал. Грамотно расставленные предметы и мебель - тому подтверждение. – Кто-нибудь еще будет? — спросила я, доставая тарелку. – Спасибо, я не голоден, — сухо отчеканил светловолосый, продолжая осторожно осматриваться. – Воздержусь, — держа руки скрещенными на груди, отстранённо сказал господин еж. – Угощайся, — я поставила перед шатеном тарелку. Он со слезами радости начал уплетать рис. – Спасибо, Нао-чан! Если бы не ты, я бы точно умер от голода! — искренне благодарил он меня. – Тут не меня нужно благодарить, Тобирама, а мою матушку, — хмыкнула я. От чего-то Учиха захихикал. Неужто... с именем ошиблась!? – Подожди, ты перепутала. Я Хаширама, а это мой отото - Тобирама, — тепло улыбнувшись, сказал шатен, указав на альбиноса. – Так вы ещё и братья?.. Неожиданно... — я прикусила язык, дабы не сказануть чего лишнего. Не очень хочется опять краснеть от стыда из-за такой же оплошности. Я села рядом с Хаширамой на стул, положив ноги под себя, чтобы нормально доставать до стола. Матушка оставила горячий черный чай для меня с запиской, свёрнутой в конверт. Я осторожно достала эту записку, и сделав глоток горячей жидкости, начала вчитываться в текст. – Хм, – задумчиво протянула я. Она написала, чтобы я не злоупотребляла своим положением и не пыталась как-то сильно конфликтовать с кем-то ближним к Узукагэ. Как же жаль, что я не смогу очень долго мирно сидеть на одном месте. Для меня тогда было прям вот жизненно необходимо кому-нибудь насолить. – Нам выделят комнаты или мы будем ютиться у порога? — хмыкнул Тобирама. – Конечно, на заднем дворе будете жить, — раздраженно выпалила я, закатив глаза. – Естественно! На втором этаже две гостевые комнаты, расположитесь там как-нибудь, — скрестила руки на груди я. Мадара цокнул языком, призрительно прожигая меня взглядом. Гад учиховский! Вот его бы я точно на улицу вышвырнула! После недолгой трапезы Хаширамы, я направила этих троих на второй этаж. Сказала разбираться самим, кто где будет жить, а сама свалила к себе в комнату. В ней было очень небрежно - это единственное место, которое отец не трогает. Тут все раскидано. Начиная от оружия, заканчивая одеждой. Пространство было захламлено, и голыми ногами я даже не посоветую наступать на пол, здесь где-то валяются синбоны. Я упала камнем на кровать, тяжело вдохнув. Возле меня лежала парочка неудачных попыток моего создания фуин-печати и несколько сюрикенов, которые я обычно, от скуки, кидаю в стену напротив кровати. Я уже давно вырезала себе ножом мишень, бумага бы долго не протянула, да и саму мишень долго на ней рисовать и щаморачиваться, а так взял - кинул и вытащил. Ни проблем, ни забот. Из-за такого бардака в комнате очень душно и пыльно, а окна плотно зашторены, что усугубляет ситуацию. Как сказал отец - я гублю свое здоровье своей ленью и неряшливостью. Мама пыталась убираться в комнате, но каждый раз это было тщетно и ей приходилось заново и заново убирать то же самое по многу раз. В итоге она на меня плюнула и сказала, чтобы я сама разбиралась с этим ужасом у себя в комнате. Уверена, что тут даже найдется парочка важных документов, если хорошо поискать. "Скучно" — пронеслось в моей голове. Я села. И что мне прикажете делать? Я не хочу видеться с этими няньками! Они слишком!.. Слишком! Даже слова подобрать не могу, чтобы описать свои эмоции! – Что там мама говорила? Больше в фуин-печатях научиться разбираться? Сейчас попробуем! Так-с... Где кисть? — я потянулась рукой под кровать, потеряла равновесие и с грохотом свалилась, упав на что-то довольно... Неприятное. Скорее всего это либо что-то из оружия, либо явно что-то острое, потому что я умудрилась ранить плечо. Я зажала рукой рану, чтобы не кровточило слишком сильно, но всё равно сквозь пальцы осторожно текла тёплая красная жидкость. Я сморщилась от боли. Нужно перевязать, а для этого нужно ещё и добраться до кухни, там бинты. А это аж на первом этаже! Я осторожно открыла фусуму, и высунув лишь голову, я повертела ею, осмотревшись. Вроде никого, можно выдвигаться. Дочапав до кухни, меня обвела недовольная пара черных глаз, а завидев мою рану так вообще тяжело вздохнула, пробормотав явно что-то не очень хорошее про меня под нос. Он потёр переносицу, раздраженно рыская в поисках бинтов. – Красная бестия, где у тебя тут бинты? — раздраженным тоном выразился господин еж. Я нахмурилась. Неуж-то тоже поранился? – Там, — указала пальцем я на небольшой шкавчик, находившийся под обеденным столом. На нём тушью была изображена изящная кицунэ, смотревшая своими хитрыми глазами куда-то вдаль. Рисунок был сделан по специальному заказу отца и должен выдержать не одно десятилетие, по словам продавца. Порывшись, Учиха достал марлю и начал подходить ко мне, а я попятилась назад. – Э-э! Я сама вообще-то могу справится с этим, напыщенный Учиха, бех твоей помощи! — топнула ногой я. Он закатил глаза и швырнул мне в лицо бинты, сам же отошел чуть по-дальше, чтобы посмотреть на это зрелище. Я совсем неудачник в перевязках, вот прям вообще! – Да как тебя!.. Да чтоб!.. — бурчала себе под нос я. Бинт в очережной раз упал, покотившись, и остановился прямо у ног Учихи. А тот-то какой довольный и удовлетворённый! Скрестил себе руки на груди, усмехается, гад! – Ты больше бинтов перевела, чем перевязала рану. И ты всё же не хочешь, чтобы я тебе помог? — он поднял бинты и порвал испорченную моей кровью белоснежную ткань, кидая её на стол. Я надула губы и отвела взгляд в сторону: – Я вообще-то обиделась на тебя, господин еж! Ты слишком много о себе возомнил, — он промолчал на мои возмущение. Это неловкое молчание вводило меня в нервное состояние. – Ладно! Перевяжи... Пожалуйста, — не выжержала этой тишины я. Он самодовольно хмыкнул и подошёл ко мне, это он еще не услышал последнее слово, которое я произнесла на низкочастотных волнах, но оно было! Так что это не было приказом, я ведь сказала "пожалуйста"? Да. Так что ко мне претензий не должно быть. Я села на стул и отвела взгляд, лишь бы не смотреть на Учиху, до сих пор дуясь на него. Когда он начал затягивать, я сморщилась, прошипев: – Больно! — от резко выкрикнутых мною слов Мадара чуть вздрогнул, но после чуть лебежнее начал заматывать кровоточившее плечо. – Так не больно? – Нет, господин еж! Ни капельки! И э... благодарю за то, что перевязал раны, — кашлянула в кулак я, резко вскочив на ноги. – Какой из тебя шиноби вырастет, если ты перевязывать раны даже сама себе не можешь? — кинул он едкий комментарий мне в след. Я остановилась, нахмурив брови, быстрым шагом подошла к нему и ткнула пальцем в грудь. – За языком следи! Из меня может быть и вырастет, а ты так и останешься маленьким Учихой, которым будет пылать лишь чувство сильной мести за кого-то! Да такие как вы погубили тысячи жизней не из-за чего! – Малявка, это тебе нужно поучиться следить за языком. Понабралась субъективного мнения и теперь выкрикивает невесть что. Зачем пустила меня в дом, раз такая из себя учиханенависнеца? М? – от его спокойной речи я закипала от злости. Я не желала осознавать в тот момент, что он в какой-то мере абсолютно прав. – Ах ты! Противный маленький Учиха! Совсем уважение нет никакого! — истерила я, топая ногой. – Кто маленький, так это ты, совсем нет уважения к старшим, — хмыкнул Мадара. У меня аж глаз задёргался. Началась драка. Ожесточенная и сопровождаемая выкриками в адрес друг друга немеренных оскарблений. В итоге мы, потрепанные, с разбитыми носами и подбитыми глазами сидели, вытирая с себя кровь и прилаживая холодное к синякам. Не обошлось и без колкостей в сторону друг друга, но на этом так и разошлись. Он остался индюком, а я напыщенной мелкой дурочкой. Он пообещал в следующий раз повыдергивать все волосы, а я в свою очередь сказала, что выколю ему глаза, чтоб неповадно было. – Вот это же надо быть таким идиотом! Не понимаю, как твой брат с ним еще дружит! — возмущалась я, пересказывая все, что случилось Хашираме и Тобираме, которые явно опоздали разнимать нас. – Да уж, с этим я, пожалуй, с тобой согласен, — кивнул альбинос.