Швы

Единственным желанием Ирины было наконец оказаться в своей постели и заснуть. Она была уверена в том, что не успеет сесть на кровать, как сразу же погрузиться в объятия Морфея и проснётся лишь в середине следующего дня — смена выдалась адской, в операционных пришлось простоять несколько часов, а летальные исходы сегодня почему-то отдавались в сердце сильнее, чем обычно. Завидев на парковке знакомую машину, Ирина прибавила шагу, даже порадовалась в своих мыслях, что сегодня Анатолий всё-таки решил её забрать, несмотря на то, что с утра она говорила ему, что не стоит делать лишний крюк. Зайдя в машину, дверь которой предусмотрительно открыл услужливый Константин, плюхнулась на сидение и тяжело выдохнула, ощутив, как спазм, сдерживающий её позвоночник в крепких оковах, начал постепенно испарятся. Анатолий, не отвлекаясь от своего телефона, сказал Константину, что можно ехать. Машина медленно тронулась с места, оставляя позади себя здание института Склифосовского. Какое-то время в ней была тишина, которую Ирина не спешила нарушать. После работы ей невыносимо хотелось молчать и ни о чём не думать, просто смотреть на проплывающие мимо затонированных окон минивэна улицы и ждать, когда же появятся знакомые окрестности её дома. Анатолий, закончив изучение статьи, заблокировал телефон, убрал его в карман брюк и наконец посмотрел направо. — Ирина Алексеевна, устала? — Поинтересовался, попутно двигаясь к ней ближе. Та кивнула, но не стала отворачивать свой взор от изучения вечерней Москвы. — Ужинать не поедем? — Вновь раздался его голос. Она всё-таки развернулась к нему и слабо улыбнулась уголком губ. Посмотрела в его глаза, отмечая про себя, что очень сильно соскучилась по нему за этот день. То ли дело было в том, что не было ни одной свободной минутки для того, чтобы позвонить или написать смс-ку, чтобы поинтересоваться о том, как проходит его день, то ли её чувства были вызваны огромным количеством пациентов, ведь нет-нет, да проскальзывала мысль о том, чтобы делала она, окажись Анатолий кем-то из них. — Устала… — Протянула она, затем посмотрела внимательно на него, — конечно устала, Толь. Или ты не слышал о том, что сегодня случилось? — А что сегодня случилось? — Он подсел к ней ближе, затем аккуратно подхватил одну её ногу, затем вторую и устроил их у себя на коленях. Ирина не стала сопротивляться, только поудобнее устроилась на сидениях. — Аквапарк обвалился. Много раненых, много тяжёлых… И конечно же, большинство привезли к нам. Из операционных вообще не вылезала… — А, ты про это… Слышал конечно, — тихо проговорил Анатолий, аккуратно снимая с её ног полусапожки, — говорят, там что-то не так было в расчётах, когда здание строили… Обещают посадить главного инженера, — начал аккуратно разминать стопу. Ирина прикрыла глаза, наслаждаясь его прикосновениями. — Да какая разница, посадят там кого-то или не посадят… Люди уже погибли. Кто-то потерял родителей, кто-то детей… Кто-то инвалидом остался… Как-то это всё неправильно… Да и потом, — бросила на него быстрый взгляд, — ты же прекрасно знаешь, откуда берутся эти ошибки в расчётах… Анатолий покачал головой, продолжая массировать её, безусловно уставшие после тяжёлой смены, ступни. Делал это отточенными движениями, потому что уже привык снимать так её напряжение — иногда у них всё-таки получались свободные вечера, которые проводили за просмотром какого-нибудь кино, и в процессе он обязательно разминал её уставшие ноги. — Ирина Алексеевна, давай ты не будешь сейчас об этом думать, м? — Проговорил несмотря на неё. — В жизни всякое бывает. С нами же всё хорошо сейчас, да? С Толиком и с Артёмом тоже? Тогда надо просто выдохнуть и жить дальше. Тем более, у тебя такой стаж работы, чего ты грузишься? Она ничего не ответила, зацепившись за его фразу про то, что с ними всё в порядке. Только сейчас почему-то подумала о том, что было бы, окажись они там? Конечно, оба не были фанатами аквапарков, предпочитая развлекаться иначе, но ведь всякое могло было быть… «А что было бы со мной, если бы с тобой что-то сейчас случилось?» — размышляла, наблюдая за его движениями, ощущая, как становится легче, как боль постепенно уходит, как накатывает приятная сонливость. «А почему я вообще так подумала… Я боюсь и тебя теперь потерять? Вот это новости, этого мне ещё не хватало для полного счастья! Я думала я уже успокоилась со всем этим… Живём вместе, хорошо живём, что нам ещё-то нужно?» Анатолий, закончив разминать её ноги, аккуратно опустил их вниз, затем обнял Ирину за талию, максимально прижав к себе. Он и сам чувствовал себя не очень хорошо, потому что на работе был тяжелый день, наполненный совещаниями и переговорами, и не все из них закончились успешно. Но сейчас думать об этом не хотелось — хотелось отпустить все проблемы там, в большом и суетливом мире, а в маленьком, созданном двоими и для двоих, сохранять равновесие и спокойствие. — Сейчас приедем домой, что-нибудь вкусненькое закажем, — шептал ей в висок, поглаживая по талии, — поедим и ляжем спать… Хочешь, я тебе ванную налью, м? Пропадёшь там опять на три часа… — Провёл кончиком носа по волосам, вдыхая почти улетучившийся парфюм. Ирина прижалась к нему и закрыла глаза, практически опустила голову ему на грудь. Сейчас чувствовала тепло, разливающееся по каждой клеточке тела, всё сильнее хотела спать и понимала, что даже есть не хочется. Если бы не одна мысль, которая лишь ширилась, охватывая своими щупальцами все остальные, то было бы вообще замечательно. — Когда это такое было! — Проворчала со слабой улыбкой. Анатолий улыбнулся, сильнее обнимая её, словно желая согреть, несмотря на то, что в машине было достаточно тепло. — Было-было. Ты там спишь что ли? — Вёл важные разговоры с её макушкой. — Ир, сейчас уже приедем, не перебивай ты себе сон… — Я не перебиваю, — пробурчала она, по-прежнему не желая открывать глаза — ей было невыносимо хорошо в его крепких объятьях, к которым она так привыкла за тот месяц, когда они стали жить у неё, просыпаться и засыпать вместе, — просто с закрытыми глазами проще… — Ну-ну, — он тихо рассмеялся, затем тоже прикрыл глаза. Постепенно и из его головы уходили все мысли о работе, о недоделанных делах, о той горе бумаг, которая будет поджидать на столе завтра. Рядом с Ириной вообще было невыносимо об этом думать, потому что только так он обретал душевный покой и равновесие. Конечно, никогда бы ей не признался в том, насколько сильным лекарственным средством она является для его израненной души, но сам был уверен в том, что с ней стал смотреть на мир иначе. То, что начиналось как лёгкий роман двух одиноких людей, переползало во что-то большое. Во что-то, что ни в коем случае не хотелось терять. В какое-то подобие семейной жизни с особенным расписанием — завтракают вместе, периодически переписываются в течение дня, и он обязательно забирает её с работы, желая дать возможность отдохнуть. Иногда едут в ресторан, иногда останавливаются недалеко от того или иного парка, чтобы прогуляться в свободном темпе, болтая о пустяках, а иногда сразу домой — к ней домой, куда он всё-таки съехал, расставшись со своими страхами.

***

Зайдя в квартиру, Ирина переобулась и направилась в спальню, не обращая внимание ни на что. В голове все еще крутились мысли, которые возникли в машине. Удивительно, но она практически не задумывалась об этом во время работы, и это, наверное, должно было ее охарактеризовать как настоящего профессионала своего дела. Анатолий, притормозив для того, чтобы насыпать пушистому питомцу корм и погладить его, чтобы кот не чувствовал себя обделенным, тоже зашел в спальню. Включил свет, затем открыл шкаф и принялся переодеваться в домашнее. Ирина же лежала на кровати, сложив руки на животе и смотрела в потолок. «Как так быстро ты стал мне так дорог, что я нервничаю за то, как бы я себя повела, случись это с тобой?» Она немного испугалась этих мыслей. Слишком свежи были воспоминания о причине разрыва с Геннадием, когда Ирину чуть ли не во всех смертных грехах обвинили, и она попыталась усвоить урок в новых, стихийно возникших отношениях. Старалась не давить на Анатолия, старалась его не воспитывать, старалась быть сдержаннее. — Ну что, — он, не замечая её глубоких раздумий, устроился на кровати рядом, лёг на бок и принялся гладить светлые, мягкие волосы, — мы с тобой будем есть или уже всё-таки ляжем спать, м? А хочешь выпьем чего-нибудь горяченького? — улыбнулся. Она повернулась к нему, придвинулась ближе, желая чувствовать его тело своим. Внимательно изучала его лицо взглядом. — Не хочу пить. Но ты прав… Что-то я действительно как-то устала, — уткнулась лбом в его шею и закрыла глаза, — не с той ноги что ли встала… Анатолий обнял её, устроил подбородок на макушке. — Ну что ты, Ир? Тяжелый день уже почти прошёл… Ну, что мне сейчас для тебя сделать, м? Она слабо улыбнулась, пожала плечами. Затем подняла на него взгляд. — Не уходи только, пожалуйста… Давай я сначала засну, а потом ты пойдёшь есть, м? Только не греми там… Он тихо рассмеялся, затем дотянулся до пледа, чтобы им обоим было не холодно. — Я из солидарности тоже есть не буду, Ирина Алексеевна, — погладил её щёку подушечкой большого пальца, затем наклонился к её губам, которым было уделено непозволительно мало внимания за этот вечер. Ирина ответила на его поцелуй, обняв за шею. Её действия были очень нежными, спокойными, под стать тому умиротворению, которое с каждой секундой всё сильнее захватывало её душу. Своими действиями он как будто накладывал швы на её старые, внезапно начавшие сочиться тревогой раны. — Давай мы в отпуск съездим, м? — Прошептал Анатолий в её губы, ненадолго оторвавшись от них. — На курорт, — поцеловал в висок, — горнолыжный, — в щёку, — ты умеешь стоять, — в скулу, — на них? — С теплотой посмотрел в её глаза. Ирина аккуратно закинула ногу на его бедра, чтобы прижаться сильнее, совершенно не беспокоясь о том, что ткань её брюк безбожно помнётся. — Может быть… Вообще-то в молодости я неплохо каталась… — Растерянно проговорила, поцеловав его в уголок губ — ей очень нравились такие аккуратные проявления нежности между ними. — Верится с трудом, — подначил он её, слегка пощекотав по ребрам, поцеловав в макушку. — Да что ты? Ты сам-то когда последний раз лыжные палки в руках держал?! — Мгновенно взвилась она и сощурилась. Он рассмеялся, откинувшись на спину. Она сразу же воспользовалась возможностью устроиться у него на груди и пытливо посмотрела в глаза. Анатолий устроил одну ладонь на пояснице, вторую на ягодице, начиная легонько поглаживать — без всяких намёков, просто нравилось ощущать Ирину так. — Мы с Толиком в прошлом году на курорте были. Кстати… Ирина, поняв, что сейчас он заведёт песню о том, что обязательно надо взять с собой его сына, сразу же поцеловала его, желая оттянуть неизбежный разговор. Анатолий ответил ей, скользнув ладонью уже в её слегка взлохмаченные волосы. Они продолжали целоваться какое-то время и перешептываться о чем-то своём, периодически тихо смеясь, не замечая, как в конце кровати устроился Кот, который с недавних пор полюбил спать с хозяйкой. Позже все трое уснули.