Любовь и лотос

      Сугуру Гето тащил в свой дом все неприкаянные души.       Ладно, не совсем в свой дом.       И, ладно, не все.       Какие-то он убивал.       Но когда он обнаруживает у своих ног белого котенка с голубыми глазами, трущегося о его ноги, спрятанные под слоями ткани его монашеского одеяния, ищущего заботы, ласки и, конечно же, еды, Гето, разумеется, не смог его оставить здесь.       Уж точно не здесь место этой неприкаянной, невинной, чистой душе.       Не здесь.       Не в особняке какого-то очередного успешного бизнесмена для обычных людей, очередного мерзкого представителя рода обезьяньего – для Сугуру. В доме, даже нет, во дворце какого-то якудза, чьим именем Гето даже не стал забивать себе память, когда-то буквально несколько часов назад, было шумно, весело и бурлила жизнь во всех значениях этого слова. Теперь же от этого остались только воспоминания. Возможно. И те ненадолго.       Светлый интерьер стал гораздо ярче благодаря дизайнерскому взгляду лидера культа – красный, даже скорее бордовый цвет смотрелся очень красиво с белым, если опустить тот момент, что это не краска, а человеческая обезьянья кровь. Присутствующие здесь когда-то покинули этот мир за дело – глава семейства отказывался спонсировать культ, так еще и не раз вступал в открытый конфликт с молодым геноцидником. То, что его так называли прямо в лицо, у Сугуру одновременно вызывало и уважение, и негодование, и раздражение. Так как уважение все же было, якудза умер быстро и безболезненно. Его семья – тоже. Остальные – в зависимости от ситуации.       Но вот в длинном коридоре лишь Гето и маленький белый котенок, чудом не измазавшийся в чужой крови. И то лишь пока. Он обязательно наткнется на мертвые тела, если оставить его здесь одного, без присмотра, не произвол судьбы.       Он поднимает небесного цвета глаза на незваного гостя и пищит “мяу”.       Это совершенно точно какое-то проклятье.       Иначе какого черта за окном медленно идет снег, а на календаре седьмое декабря?       Сугуру вспоминает о подрастающих Нанако и Мимико. Им будет полезно научиться ухаживать за кем-то и ценить маленькую жизнь. Да и новый друг будет им всем только в радость. Если оставить котенка здесь, ничего хорошего ему не светит – это уж точно.       – Пойдем, – сам не знает, зачем, говорит Гето. – Здесь нам больше делать нечего.       Белый котенок или кошечка оказывается удивительно понятливым или догадливым. Или цепляющимся за жизнь изо всех сил. Хотя последнее – вряд ли. Учитывая то, как он выглядит и в каком доме его встретил Сугуру, бороться за жизнь самостоятельно ему уж точно не приходилось. Или, может, это что-то на уровне инстинктов?       Котенок – юный лидер культа в этом уверен на каком-то подсознательном уровне – перебирает маленькими лапками, то идя более спокойным шагом, то нагоняя далеко уходящего на своих длинных ногах Гето. Хочет идти в ногу с ним – пусть постарается. Это касается всех, кто оказывается в его окружении.       И все же Сугуру надеется, что сможет дать этому маленькому комочку все, что ему необходимо. Может, с котом будет проще, чем с магом человеком?       Девочки встречают нового домочадца с радостными визгами. Обе кошатницы, и давно хотели попросить у мастера Гето аудиенции на тему домашних питомцев, но великолепный маг будто предвосхитил все их просьбы, прочитал мысли и в холодный и снежный декабрьский вечер переступает порог квартиры с белоснежным котенком на руках, который без остановки озирается по сторонам, с любопытством изучая весь окружающий мир – он гораздо, гораздо больше огороженного особняка где-то на окраине Токио.       – Широ! Сора! – перебирает самые простые варианты Нанако.       Они логичные. Прямо-таки напрашиваются. И вполне подойдут для клички домашнему коту. Но…       – Рен, – вносит свою лепту в важное дело выбора имени новому любимцу Мимико.       И Сугуру тут же кивает. Практически не задумываясь. Устами младенца глаголет истина, о которой молодой мужчина даже не задумался. Но Рен – это то, что надо.       – Голосую за вариант Мимико, – мягко высказывает он, – мне нравится. И нашему новому другу очень подходит, не находишь, Нанако?       Нанако не находила в белом голубоглазом котенке ни любви, ни лотоса, но если Гето кажется, что это все в нем есть – значит, это действительно так. Любовь еще быть может, а лотос… наверное, тоже.       – Пусть будет Рен, – удивительно легко соглашается всегда бойкая и упертая Нанако, – и запомнить просто.       Тоже хороший аргумент.       Рен приходит в свою новую странную семью в самый прекрасный момент своего взросления: он уже обучен ходить в лоток и драть когти исключительно на когтеточке, но в то же время все еще сохраняет свою детскую очаровательность на протяжении нескольких месяцев.       Котенок, как и ожидалось, здоров как бык, со всеми прививками и идеальной родословной. Наверняка и его покупка, и его содержание влетели бы в копеечку обычным трудягам, но для той семьи, в которую он попал изначально, это были сущие копейки. Его здоровье – бесценно, и тщательный уход за ним – было меньшее, что мог сделать любящий отец семейства, чтобы порадовать своих детей, для которых Рен был желанным подарком.       Желанным подарком он был и для другой семьи. Но то, что он в отличном состоянии – невероятно приятный бонус.       Рен встречал всех домочадцев, когда они приходили домой, терся об их ноги, запрыгивал на колени и нежился – все это, когда у него было настроение. Нередко, но больше котенок любил играться. Дразниться. Немного пакостить, роняя что-нибудь или нечаянно царапая кожу и одежду, когда у девочек не доходили руки до того, чтобы подстричь отросшие когти.       Забота о Рене целиком и полностью легла на плечи близняшек. Это было оговорено с самого начала, они были согласны на эти условия, чтобы оставить нового друга у себя. Тем более, их было двое – следовательно, обязанности можно было разделить, облегчая всем жизнь. Конечно же, то, что не могли сделать девочки в силу разных обстоятельств – возраста, в основном, – брал на себя Сугуру. Почти с удовольствием. Когда на осмотре ветеринар хвалил то, какой чистый и ухоженный у них кот, Гето очень гордился тем, какими ответственными растут его подопечные, и какой у них замечательный питомец.       Девочки и правда очень старались, проводили с котенком гораздо больше времени, заботились целиком и полностью о его комфорте. Но Рен сделал свой выбор с самого начала и не собирался от него отказываться. Точно ли это Сугуру его взял с собой, а не Рен просто ушел из того дома вместе с ним, выбрав своего человека?       Пушистый белый кот встречает Гето в любое время дня и ночи, когда бы лидер культа ни вернулся с встречи, заседания, миссии – нужное подчеркнуть. Неизменно ластится и громко мурчит, подставляясь под шершавые, еще грязные руки – ему все равно, Сугуру уже запомнил, что его не пропустит к уборной живая изгородь, в которую превращается Рен, до тех пор, пока они не поприветствуют друг друга, как полагается.       – Здравствуй, – почти что в тон его кошачьему говору, произносит мужчина, – все хорошо дома?       Изгнанный маг думает, что сходит с ума, когда замечает, что ему кажется, будто кот кивает своей маленькой головой. Но со временем привыкает. Может, и не кажется.       Рен по-свойски запрыгивает на мужские колени, жалостливо смотрит на сладости, но просить не смеет – как-то раз обжегся, угостившись моти. Сначала было хорошо. А потом было очень плохо. Больше не просит, запомнил, каково это, когда промывают желудок и пичкают таблетками.       Рен преследует Сугуру, когда тот идет в ванную.       Рен засыпает рядом с Гето, контрастируя своей белой пушистой шерстью с его гладкими черными волосами, разметавшимися по подушке.       И все хорошо.       Все привыкли и наслаждаются таким раскладом.       И даже уже начинают воспринимать, как должное.       Рен уходит в декабре. В начале. Три человека бегают по району в поисках белого кота, который совершенно точно сольется со слоем снега, навалившего за последние несколько дней. Возвращается сам. Вроде как такой же, как обычно, но уже другой. Как будто в нем что-то сломалось. Или это и вовсе не их кот.       Который, тем не менее, покидает их в рождество.       Покинул он их дом или этот мир в целом – уже никто не узнает.       Сугуру утешает хнычущих девочек, устроившихся по бокам от него. Позволяет им сегодня эту слабость – измазать его одежду в их слезах. Он тоже был привязан к этому коту. Надеялся, что сможет позаботиться хотя бы о нем.       Не смог.       Вернулась ли к нему эта карма бумерангом или это просто совпадение?       Он поглаживает своих подопечных шаманок по подрагивающим плечам и очередной раз задумывается о неправльности и несправедливости мира, в котором они живут.