Мой семпай - мой пёсик

В субботнее утро, я прошёл мимо магазина и стал осматриваться. Дело в том, что у меня была назначена встреча с моим семпаем. Мы с ним знакомы давно, а точнее со школьной скамьи и мы так хорошо сблизились, что даже рассказали друг другу свои сексуальные предпочтения. Как точно до такого дошло я уже и не вспомню, но мы решилми, что могли бы сблизиться сильнее — попробовать вместе с друг другом интимную сферу. Вот, он уже подбегал ко мне — Ну что, пойдем, — сказал семпай, который кинулся на меня, обнимая так, что я чуть было не упал — Да… пойдем… — ответил тихо я Поднимаясь к квартире мы вошли и положили свои вещи в углу комнаты. Как только семпай закрыл дверь — я тут же прижал его к этой двери и накрыл его губы своими. Как только ротик семпая был открыт — мой язык проник внутрь и стал все исследовать. Остановил, как и начал, поцелуй я. Тонкая линия слюны соединяла наши языки. На лице семпая читалось удовольствие, а также присутствовало легкое покраснение на лице Пока семпай ещё не отошёл от удовольствия, на нем стала исчезать одежда, ведь я полностью его раздевал, оставив только тонкие и очень хорошо прилегающие к телу трусики. Встав на колени, я стал теряться своей мордочкой об его пах, пока медленно снимал с себя свою одежду. В комнате теперь было два юноши в тонких трусиках. Мой семпай был так возбужден, что возобновил поцелуй. Оказывать сопротивление не было никакого желания, вместо этого я схватил и стал мять пах семпая, пока он начал сжимать мои ягодицы. В следующий момент на семпае был ошейник, который я очень быстро на него одел — Песик~ — Гав~ Семпай стал лизать моё личико, а после повел меня к кровати. Я понимал, что он хотел сделать и сел на его личико. Семпай был в экстазе и тут же стал лизать меня через трусы. Из-за очень тонкой ткани анус тут же покрылся слюной, когда же семпай заметил это, а это было очень быстро, он стал ещё активнее меня лизать. Я начал вставать, чтобы стянуть трусики, но меня силой вернули обратно и, порвав трусы, чтобы открыть доступ к анусу, снова начали вылизывать. Более рьяно и с большей силой семпай стал вылизывать меня, точнее даже есть, не имея возможность насытиться. Я стал стонать и упал всем своим весом на его ротик. С каждым новым моим стоном семпай сильнее прижимал колечко ануса к своему ротику, держась за мои бедра, заранее не давая мне вырваться. От удовольствия я уже не мог сидеть и лег лицом на пах семпая. Мое лицо почувствовало тёплую липкую жидкость. Подняв взгляд, я понял, что это был предэякулят — семпай стал активно течь только от одного вылизывания меня. Высунув язык, я стал убирать испачканные места — вылизывать все сладкие выделения семпая. Вылизывания стали менее активнее и я понял, что семпай уже хорошо устал. Конечно же, если интенсивно лизать анус в течении 40 минут и сдерживать огазм от своего любимого занятия, то можно свалиться от потраченных сил — Все, фу. — сказал я семпаю, слегка расстроив его, — поворот. Семпай повернулся на живот и я стал стягивать с него его трусики. Тут уже я начал ублажать его: мой язык медленно прошёлся от правой ягодицы к левой через анус, а после я, вернувшись к сжимающемуся колечку, стал обсасывать его и проникать языком внутрь. Колечко семпая словно сопротивлялось, не давая проникнуть язычком внутрь, а после кокетливо приоткрылось, запустив мой язык полностью в себя. Семпай стал активно стонать, уверен, что соседи бы точно все услышали, но сейчас меня это не волновало, я хотел его, хотел его стонов, его оргазма только от моего языка, возможно и от его языка, ведь ему слишком много доставляет удовольствие римминг как от меня, так и от него самого. Уже через 10 минут я стал уставать, а семпай же только активнее стал вилять своей упругой попой. Я не сдержался от его такой выходки и укусил его ягодицу. После стона семпая можно было понять, что ему только в радость. Привстав, я нашёл поводок там же, где взял и ошейник и одел его на семпая. Держа поводок в руке, я повел его к дивану, на который облокотился локтями, выпячивая свои ягодицы и прогибаясь в спине — Ешь. Семпаю повторять дважды было не нужно — он накинулись на меня с новым рвением и упорством. Стимуляция была такой сильной, что у меня в скором времени подкосились ноги и я упал на диван всем своим весом. После знатного вылизывания, семпай стал скулить и покусывать меня. Конечно же я мог понять, что он хочет сделать, так как мы и это обсуждали — Ха… пе… первый я…ящик. — я указал на тумбочку пальцем Полностью расслабленный, я стал чувствовать на себе веревки. В скором времени все моё тело было в них. Меня перенести на кровать, просто схватив на руки, а после затянули веревки так, чтобы я не мог двигаться. — Гвав~ — как маленький радостный щеночек произнёс семпай Я постарался пошевелиться, но все было тщетно. Мои движения были максимально скованы. Усугубляли моё положение две приблуды, которые семпай решил тоже добавить: повязка на глаза и кляп в рот. Убедившись, что я ничего не вижу и не могу говорить, а только мычать, мой семпай стал удовлетворять свои потребности в полной мере: покусывая пальцы ног он после тут же их целовал, кусал мои голени и облизывал место укуса, кусал бедра, явно оставляя более глубокий след, а после облизав поставленную метку со всех углов. Затем, минуя область таза, семпай лизнул мою шею, руки, покусывая слегка и их, соски, сдерживая себя, чтобы не сжать их зубами как можно сильнее, от сосков к середине груди семпай медленно оставлял слюнявую дорожку к пупку и от пупка к паху. Если говорить обо мне, то кляп по рту был уже чрезмерно обслюнявлен, а также из моего рта вырывались приглушенный стоны от стимуляции моего тела. Каждое прикосновение обжигало и било током. Я хотел вырваться, уклониться от ротика семпая, но мне этого не давали, крепче сжимая в тисках и нападая ротиком с новой силой. В скором времени, как только семпай накусал и наооблизался моим телом, он грубо перевернул меня на живот и прогнул в спине, открывая себе вид на колечко мышц между ягодиц. Лёгкого прикосновения было достаточно, чтобы я начал вырваться от касаний к моему перевозбужденному тело, но вырваться мне, конечно же, не дали. Семпай притянул меня ближе к себе и стал активно ласкать анус. В скором времени, мне показалось, я ощутил вакуум между ягодиц. Мой член задергался, пока семпай явно оставлял засос прямо у ануса, помечая свою территорию. Сжимая мои ягодицы сильнее и сильнее, так, что на следующий день на них будут отпечатки его рук, он стал стонать, погрузившись языком максимально глубоко. Никто не смог сдержать нахлынувший оргазм. И если я мог только беспомощно стонать и кончать на кровать, мой семпай съедал всю мою попку, рыча во время оргазма, погрузив в меня язык. Я надеялся, что меня уже отпустят, но вместо этого язык в моем анусе стал вновь шевелиться. Семпай ещё 10 минут нещадно вылизывал меня, прекратив только когда его язык дал слабину от усталости. Порядка 5 минут мы ещё лежали на кровати: я — максимально связанный и беспомощный, семпай — максимально довольный, обнимая мои ноги, используя мою попу как личную подушку. Продолжаться вечно лежания не могли и я, наконец, был свободен, когда сепай все же решил убрать с моего тела веревки. Пошлые отметины обрамляли бледные участки кожи. Как только я освободился — тут же прижал к себе семпая. Но не просто прижал, а перевернул его на живот так, чтобы тот лежал на подушке, когда его пах был на моих бедрах, а член между моих коленок — Значит так. Да. Изнасиловал меня языком и думал, что тебе это просто так сойдёт рук, щенок. — куда грубее, чем обычно, сказал я Я стал терять ножками его член. Как хороший песик, семпай высунул язык и стал кайфовать, думая, что его хвалят, запугав сначала. Но как бы не так. Я с размахом отпустил свою руки на одну из его ягодиц, пока не раздался громкий шлепок и визг за ним. — Плохой *шлепок* песик *шлепок. Плохой *шлепок* песик *шлепок* Я стал покрывать симпатичную и упругую попу семпая ударами ладони. Я не забывал и о его члене. Переместив одну руку вниз, я взялся за его член и стал дрочить, сжимая ствол члена. Удар за ударом, ягодицы семпая преобрели алый оттенок. С уст семпая стали выходить стоны удовольствия, а член стал сокращаться. Семпай почти кончил, но я не дал ему этого сделать, сжимая с силой уретру — Нет, нет, дай кончить!.. — взвыл семпай — Разве *шлепок* щеночек *шлепок* умеет *шлепок* говорит?! — сжимая член семпая сильнее, я стал вкладывать в удары по ягодицам больше силы Дроча до красна член рукой, я продолжал покрывать ягодицы сепай ударами, сдерживая его оргазм. Из его глаз полелись слезы и он уже стал умолять меня прекратить, но я не остановился. Перевернув его на спину, я с силой пропихнул свой член в его горло. Двигая своим тазом, я заставлял семпая давиться своим членом, пока все до самых яиц не было покрыто обильным количеством слюны. Я задерживал головку члена в его ротике, пока он не облизывал ее все, после я медленно проталкивал член в горло и держал его так, пока у семпая не стал кончаться кислород. Этого было мало и я стал откровенно насиловать ротик семпая. Размашистые и быстрые движения вгоняли член с бешеной скоростью в горло, когда яйца так и наровились перекрыть носик семпая, блокируя хоть какую возможность вдохнуть воздух. Когда мои яица стали также покрываться хорошим количеством слюны, я переместился к ягодицам семпай и с силой вошёл в его анус. Не обращая внимания на вопли, я стал сразу же двигаться внутри семпая, прижимая симпатичные ножки семпая к его туловищу, нагинаясь таким образом, чтобы моё лицо было перед лицом семпай. Во время одного из криков, но скорее стонов, я накрыл губы семпая своими и стал хозяйничать в его ротике, продолжая насиловать его анус. Семпай явно стонал от удовольствия и от боли, но не боли внутри себя, а снаружи — раскаленные до красна ягодицы били все тело током каждый раз, когда я погружался на всю длину и ударялся своим тазом об ягодицы семпая. Вонзаясь сильнее и сильнее, я стал стонать и приближаться к оргазму. Глаза семпая стали закатываться назад и я стал ускориться. Ещё раз, ещё раз и ещё раз. Я вонзался внутрь семпая с весом всего своего тела, пока меня и семпая не накрыл оргазм. Крик удовольствия запечатлелся между нашими губами. Из глаз шли слезы у обоих. Сил уже не было и я упал на семпая. Подняв свой взгляд на семпая я заметил особую деталь — он все ещё был в ошейнике — Хороший песик… — из последних сил сказал я и погрузился в сон