мой менеджер

Длинные тонкие пальцы сжимают простынь, они с такой силой сжимают ткань, что та просто рвется на мелкие клочки. Изгиб спины похож на очертание змеи, рваные тихие всхлипы и предупреждающий рык разносится по темной комнате. Тени на стене танцуют свой причудливый танец, отражая на них двух людей. Огромные ладони стальными тисками сжимают тонкую талию, желтые глаза неотрывно вглядываются в раскрасневшееся лицо, что сейчас прячется за остатками простыни. - посмотри на меня! - это звучит не как просьба, это приказ. - нгх... отвали... - Такемичи только больше зарывает свое лицо в разорванную простынь, он не хочет сейчас показывать Тайджу свое лицо. Слишком стыдно. Слишком развратно. Слишком он сейчас возбужден и не может контролировать себя. Его тело дрожит, оно натянуто словно струна сямисэна на котором играет мастер своего дела. Тихий настойчивый рык, грубый толчок внутри и тело Такемичи прошивает волна оргазма, он выгибается издавая громкие стоны, больше совершенно не сдерживаясь, забывая про стыд. Сперма стекает по еще возбужденному члену не переставая, пачкая накаченный пресс, Тайджу только ускоряется, грубо вбиваясь в него своим огромным членом, не давая передышки. - х-хва..тит.. - Такемичи едва находит в себе силы на эту просьбу, слишком тяжело ему дается речь сейчас. - прекрати... - - посмотри на меня, - Тайджу кусает Такемичи за щиколотку, тут же зализывая укус. Желтые глаза встречаются с синевой, в уголках глаз Такемичи собралась влага, губы были искусаны от сдерживаемых стонов, лицо и шея были покрыты нежным румянцем. - ты прекрасен, смотри только на меня. - двигаясь рычит Таджу. Он хотел поглотить Такемичи полностью, растворить его в себе. Он хотел чтобы это хрупкое создание принадлежало только ему, Шибе. Когда он узнал, что Такемичи посетил Майки в его груди разгорелся пожар из ненависти, ревности, подозрений, страха. Страха, что Такемичи бросит его, уйдет так же легко как десять лет назад, как два года назад. Не оглянувшись, переступив своими прекрасными ножками через него. А он так и останется стоять на месте и смотреть в удаляющуюся спину, словно молнией пораженный. Это было эгоистично, жадно, но таков Шиба, он не привык делиться. Он не готов отпустить то, что сейчас у него в руках. Единственное, что смог бы попытаться сделать Тайджу, так это свыкнуться с мыслью, что в жизни Такемичи может быть еще кто-то. Он наклонился так близко к лицу Такемичи, что чувствовал его горячее дыхание на своем лице. Взял его за подбородок, с нежностью провел большим пальцем по искусанным губам и поцеловал. Поцелуй был долгим, влажным, тягучим. Язык Тайджу медленно проникал внутрь, сплетаясь в причудливом танце страсти с языком Такемичи, их влажные от пота тела соприкоснулись и они стали словно едины. Тайджу двигался медленно, он практически полностью вынимал свой член из упругой задницы Такемичи, а затем также медленно вгонял его обратно, ловя ртом каждый всхлип, каждый вздох, наконец он замер и прижал Такемичи к себе, горячая струя спермы ударила по тугим бархатным стенкам ануса. Шиба не вынимая свой член упал на разорванные простыни и сгреб Такемичи в объятия, утыкаясь носом во влажный от пота затылок. Долгая ночь подходила к концу.

***

Он посмел уйти, оставив после себя вновь выжженное поле. Прошелся огненным ураганом оставляя после себя только пепел и горечь сожалений. Такемичи был живым воплощением всех ошибок Майки совершенных в молодости. Майки плюхнулся на пол посреди разбросанных фотографий. Его бесила несговорчивость Такемичи и что тот как и прежде видит в нем своего товарища, друга, брата... Он ошибался, впрочем как и всегда.... Да, он сам когда-то в молодости, после очередной выматывающей драки, когда они валялись на ступенях храма признался в том, что видит в Такемичи старшего брата и все. С того самого момента Такемичи стал по другому относиться к Майки, опекать его, иногда делать замечания. Порой Майки ощущал на себе взгляд задумчивых синих глаз, они смотрели на него с теплотой и легкой печалью. Может именно в тот момент Такемичи окончательно решил, что Майки не годится ему в спутники жизни, что они не смогут стать ближе, роднее, эти слова стали прочной преградой. Да, он знал, что Санзу поступил с Такемичи по скотски, да он знал к чему все привело. Он знал обо всем и бездействовал. Ханагаки нужно было только подойти к Майки, склониться, попросить помощи, защиты и тогда бы все решилось Он бы собственными руками убил Санзу, раздавил бы его как блоху. Но Мичи всегда был упертым, когда дело доходило до его гордости. Он мог стерпеть все, кроме предательства. И это стало отправной точкой в их противостоянии. После поспешного бегства Такемичи, полетели бесконечные попытки приручить, сломить, заставить, игры на грани одержимости и безумия. Бесконечные попытки скомпрометировать, облить помоями, извалять в грязи. Каждый раз, когда Такемичи шел на свидание, он был рядом и слышал каждое слово, что произносил Мичи. Лесть, заигрывание, откровенная похоть. Это все так было не похоже на прежнего Ханагаки, из-за чего Майки практически потерял к нему интерес... Практически... А потом он вновь вернулся, ворвался ураганом в его офис и словно губительное торнадо разнес в щепки все до чего сумел дотянуться и вновь пропал... - Так не пойдет. - пробормотал Майки, он улыбался проводя рукой по фотографиям. Наконец-то он сможет полностью освободиться, наконец у него появился реальный шанс, сбросить с себя обременительную опеку Изаны. - Ты не можешь вот так просто уйти. Ну уж нет! Я встретил тебя раньше этого ублюдка. Ты принадлежишь только мне. Неужели для того, чтобы понять мои искренние чувства, я должен посадить тебя на цепь? Этот вопрос повис в воздухе так и не давая ответа, но он не был нужен. Ответ был до банального прост, да, это определенно верное решение. Такемичи нужно посадить на цепь, а затем они нормально поговорят. Если будет нужно, Майки спалит весь мир, убьет любого, кто встанет у него на пути. Они вновь будут только вдвоем, идеальным дуэтом, прекрасной парой. Майки с осторожностью собрал все фото, каждое изображение вызывало в нем улыбку. Он точно знал, что Такемичи рассмотрел каждое изображение. И ничего не сделал, он пришел к нему со всем этим. Это означало только одно, Майки не безразличен ему. Он все еще слишком дорог для Такемичи.