Скелеты в шкафу

В пабе было людно. Точнее, он был набит людьми — в основном молодыми парочками. Время от времени раздавался скрежет отодвигаемого табурета, стук колена об пол и радостный женский визг. — По-моему, тут больше людей, чем обычно, — сказал Гавриил, с интересом осматриваясь. — Намного больше, — подтвердила Вельзевул, усаживаясь за стойку. Бармен, разливавший шампанское по выстроенным в шеренгу бокалам, оглянулся. — А, это вы. Давненько не заглядывали. Что, проблемы в теневом правительстве? — Простите? — Вас тут какой-то чудик искал, — продолжил бармен, без спроса пододвигая им два стакана тёмного эля. — Видимо, из конкурирующей ложи. Но и то лучше, чем эти. Кто-то пустил слух, что здесь ощущаются «флюиды чистой любви», и теперь все едут сперва сюда, а уж потом в Гретна-Грин. Мол, нужно включить наш музыкальный автомат, а потом сделать девушке предложение, и будет вам счастье. Бармен фыркнул и протёр очки полотенцем, которым до того протирал бокалы. — А ещё они все как один заказывают шампанское, чтобы кинуть туда кольцо. Будто у меня не шотландский паб, а ресторан «лягушатников». Пришлось даже отправить помощника на курсы первой помощи, а то кое-кто уже успел этими кольцами подавиться. Я предлагал кидать их в пиво, но это, видите ли, недостаточно романтично. Одному Богу известно, что тут будет твориться в феврале. Он скорчил гримасу и вернулся к шампанскому. — Какой странный смертный, — вполголоса заметила Вельзевул. — Земля в целом довольно странное место. — Зато уютное. Намного лучше, чем Альфа Центавра. Ты не в курсе, с чего вдруг Кроули решил нас туда отправить? Там же нет ничего стоящего. А взять тамошних обитателей… сколько бы я ни летал мимо, всё, что они делали — бормотали какую-то ерунду про размер полярных шапок и уровень углекислого газа. И ещё про послание вселенского мира и космической гармонии. Что бы это могло значить? Между прочим, приносить послания — это моя работа. — Может, Кроули нравятся центавриане, потому что они похожи на уток. Кроули любит уток, — подумав, предположила Вельзевул. И в ответ на удивленный взгляд Гавриила пояснила: — Утки — такие водоплавающие птицы. С большими клювами. — Я не об этом. Откуда ты знаешь про Кроули и уток? — Что? Мне Шакс рассказала. Он даже знает, чем их правильно кормить. При слове «кормить» взгляд у Гавриила из удивленного сделался мечтательным. — О! Слушай, пока я сидел в книжном, я попробовал замечательную штуку, называется «какао». Тебе определенно должно понравиться. Его варят… Вельзевул недоверчиво на него уставилась. — Ты хочешь сказать, что пробовал человеческую еду? — Вообще-то не совсем еду, и совсем не у человека, но… — Во имя всего нечистого! Значит, теперь мне больше не нужно притворяться! Эй, эй! Можете принести для начала, — Вельзевул заглянула в меню и постучала по стойке, привлекая внимание, — кролика с чёрным пудингом, оленину с красной капустой, голубиную грудку со свеклой, седло барашка и тушеные ребрышки? Бармен приподнял брови: — Ничего себе, намечается внезапная вечеринка? Сколько ваших приятелей-масонов стоит ждать? — Спасибо, добрый хозяин, но мы никого не ждём. — Ну, как знаете. Если что, аппарат для промывания желудка у нас тоже имеется. Пока она ела, Гавриил с умилением ею любовался. — Конечно, мне и самому следовало догадаться, всё-таки я встречался с демоном чревоугодия. Но почему ты не рассказала раньше? Вельзевул зарделась и смущенно вгрызлась в ребрышки. — Раньше ты вроде не одобрял такое. Не хотела тебя разочаровывать. — Мне немного жаль, что я так и не увидел тебя на рабочем месте. Как я слышал, кто хорошо ест, тот хорошо работает. Вельзевул помрачнела и отодвинула тарелку. — А я не жалею! То есть, очень трогательно, что ты собирался спуститься ко мне в Ад, но я счастлива, что тебе не пришлось. Там слишком опасно. — Уверяю тебя, никакой опасности не было. — Как ты можешь так говорить! Я даже думать не хочу, что с тобой мог бы сделать Люцифер, окажись ты в его власти! — Да говорю же, Вельз, не было никакой опасности! Нет Люцифера — нет опасности. Поэтому я позаботился об этом давным-давно. — Ты… ты сделал что?! Гавриил тоже перестал улыбаться. — Милая, ты ведь не считаешь, будто я хоть на мгновение поверил в историю о смене надоевшей оболочки? И это сразу после провала Армагеддона! Поверь, я отлично осведомлен, как сложно выбить себе новое тело — что на Небесах, что в Аду. И босса твоего тоже отлично знаю. Вельзевул едва слышно прошептала: — И поэтому ты… — Решил принять меры, чтобы такого больше не повторилось, да. Всего-то и нужно было позвонить ему по горячей линии и напроситься на аудиенцию. Ну и тайком позаимствовать копье у Михаил, потому что, видишь ли, с огненного меча святая вода чересчур быстро испаряется… — Гавриил… — Но даже если бы Сатана по-прежнему сидел на своём троне, — продолжил он, — я всё равно бы пришёл к тебе. Мне нужно было столько тебе сказать! О том, что рядом с тобой я ощущаю себя лучше и правильней всего на свете, и о том, как с тобой весело, и как я тебя люблю. Правда, вместо тебя это пришлось выслушивать Азирафаэлю. Наверняка он страшно удивился, когда я объявился на пороге магазина без одежды, наговорил ему кучу всего, и к тому же полез обниматься. — Стой, стой, я всё еще не отошла от новости о том, что ты развоплотил Князя Тьмы, а ты признаешься, что вместо меня обнимался со своим бывшим подчиненным, признавался ему в любви, и вдобавок всё это в голом виде? Это несправедливо! Если эти слова и объятия предназначались мне, то… то я хочу получить всё это! И получить немедленно! — Что, прямо здесь? Я заметил, что смертные негативно реагируют на полностью обнаженные оболочки в общественных местах! — Значит, нам стоит найти личное место, наше собственное! И как можно скорее! Вельзевул схватила его за запястье и потянула к выходу, мимоходом сотворив горку золотых монет на стойке. Когда они покидали паб, за спиной у них под аккомпанемент Бадди Холли и хлопающих пробок раздалось очередное «Согласна!»