Кошачья почта

      — Это точно посылка от тебя, Мугивара?              — Точнее не бывает!              Нахмурившись, Трафальгар Ло окинул маленькую коробку недоверчивым взглядом. Луффи по другую сторону Ден Ден Муши довольно захихикал — Ло напрягся лишь сильнее.              Быть может, Морской Дозор и не мог отследить их передвижения в бескрайних водах Нового Мира, а вот морская почта справлялась со своей работой идеально.              — И что внутри? — с подозрением в голосе осведомился Ло.              — Ты ещё не открыл?! — изумился Луффи. — Я же не могу болтать с тобой целую вечность, Торао! Но мне надо убедиться, что ты это съешь.              — Съем?! Мугивара, я уже зарëкся есть что-либо из твоих рук.              — Открывай немедленно!              Ло поймал себя на мысли, что, вообще-то, мог давно положить трубку, но вместо этого вскрыл коробку. Внутри лежало нечто, что он бы не стал есть, даже если бы дуло пистолета было приставлено к затылку. Пока только Мугивара истошно кричал в ухо:              — Открыл? Открыл же?              — Почему ты так перевозбуждëн? Открыл. И что это? Я не буду это есть.              Из коробки в лицо Ло вглядывался некий странный фрукт. Очертания его будто бы напоминали… кошачью морду? Нет, просто показалось. Да и на дьявольский он был совсем не похож.              Вдруг в капитанскую каюту Полярного Хирурга вошëл Росинант. Ло молча поманил его к себе и кивнул на содержимое коробки.              — Только не съедай сразу весь, — любезно предупредил Мугивара.              — Пока ты не скажешь, что всë это значит…              Росинант тут же изменился в лице, с восторгом вопрошая:              — Это Луффи? Луффи, привет! Как у вас дела?              — Роси? Мы прислали для вас подарок, но Торао настолько осторожный, что во всëм ищет подвох.              — Если хочешь, давай я съем ваш подарок, — предложил Росинант, с интересом склоняясь над коробкой.              — Нет! — в один голос воскликнули Ло и Луффи. Ло продолжил: — Ты не будешь есть неизвестную дрянь.              Росинант выпрямился и скрестил руки на груди:              — В самом деле, разве Луффи когда-нибудь пытался убить тебя?              Ло поднял на него совершенно особенный взгляд. Если бы он только смог сосчитать…              — Ладно, оно не выглядит опасным, — наконец, сдался Ло. — Всего один кусочек. Но если после этого мы ещё хоть раз встретимся с вами…              — Супер! Кладу трубку! Кстати, Зоро очень понравилось!              И голос Мугивары в самом деле оборвался.              Ло не отрывал взгляда от странного фрукта. Мугивара был не из тех, кто убирал конкурентов нечестным путëм, а значит, это и в самом деле был подарок. Вот уж правда, с такими друзьями и врагов не надо.              — Можно погладить?              — Нет.              — А потрогать?              — Ни за что!              — Капита-а-а-ан, — по кораблю прокатился разочарованный протяжный вздох.              Ло не представлял, почему судьба была к нему так жестока. Он съел кусочек фрукта, который Мугивара практически впихнул ему в глотку, и не то чтобы тот был особенно вкусным; Росинант уже вышел из каюты, так что Ло направился за ним, однако стоило сделать шаг по палубе, как его популярность в команде достигла невиданных высот. А вот авторитет, кажется, покатился ко всем чертям.              Команда обступила его сплошной стеной, не было и шанса сделать шаг в сторону.              Мугивара!!!              Что за фрукт он ему прислал? Фрукт, превращающий в кота?! Если бы только Ден Ден Муши был под рукой, он бы даже через улитку достал этого мелкого поганца! Попадись он ему ещё хоть раз на глаза в Новом Мире, поменяет его телами с каким-нибудь слизняком, никто и разницы не заметит. Он ещё и сказал напоследок, будто бы Ророноа понравилось. Что, понравилось быть котом? А Ло зачем нужна была эта информация?!              Трафальгар сделал глубокий вдох. Нужно сохранять спокойствие. Наверняка эффект был временным, да и съел он немного. И что с того, что у него появились серые кошачьи уши, приплюснутые шляпой, выглядывающий из-под плаща пятнистый пушистый хвост, и такие когти, что ими запросто можно было сделать… он ведь даже представить не мог, что со всем этим можно было делать! Однако беглого взгляда в зеркало оказалось достаточно, чтобы понять, что выглядел он совершенно глупо. И совсем не мило. Даже попытка посильнее натянуть шляпу не увенчалась успехом — кошачьи уши по-прежнему торчали.              Пускай и вся команда в едином порыве считала иначе.              Ло уже не был так уверен в своëм желании найти Росинанта. О, он прекрасно представлял, что будет, когда тот увидит его в таком состоянии! Может, ему вообще стоило спрятаться на время?              Ну уж нет, на своëм корабле он точно не будет прятаться!              Стоило Ло преисполниться решимости, как из-за угла появился Росинант и, разглядев Ло поверх голов остальной команды, бросился к нему на выручку:              — Что произошло?!              — Мугивара, — только и смог прорычать Ло, сцепив зубы.              — Это из-за того, что он называет тебя «Торао»? — Росинант окинул Ло долгим, изучающим взглядом и, перехватив сигарету, заметил: — Похоже, ты съел так называемый «кошачий фрукт». Он делает из человека наполовину кота. Я слышал, что результат всегда очень миленький!              — Так ты знал, что это был за фрукт, и не предупредил? — Ло чувствовал, как медленно закипает.              Его хвост покачнулся, ещё выше задирая плащ.              — Не злись на меня, — запротестовал Росинант почти родительским тоном. — Я ведь не знал, как он выглядит, только слышал о нëм! И к тому же, скоро ты снова станешь человеком.              — То есть капитан не останется таким навсегда?! — очередная волна разочарованных вздохов прокатилась среди команды.              Ло развернулся на каблуках и поспешил обратно в капитанскую каюту. Доски горели под его ногами, пальцы с силой вцепились в ножны меча. Холодный морской ветер пробежал по голой спине.              Он с силой захлопнул дверь и остановился посреди каюты.              «Издеваться надо мной вздумал? — мысленно выругался Ло. — Даже не подумал, что я, вообще-то, хирург. Просто отрежу эти идиотские уши и хвост, засуну их в коробку и отправлю по обратному адресу! Как они вообще выросли за считанные секунды? Каким образом связаны с остальным телом? Человеческие уши ведь всë ещё на месте, а зачем тогда нужна ещё одна пара? И правда, в мире полно необъяснимых глупостей».              — Пространство! — объявил Ло, заполняя силой дьявольского фрукта всю каюту.              Он подошëл к зеркалу в пол, прикреплëнному к стене, снял пятнистую шляпу, рубашку и плащ, оставаясь только в штанах и ботинках. Повернулся к зеркалу спиной, разглядывая, как хвост вырастал из позвоночника, будто являясь его продолжением. Очень длинный, пушистый, толстый и в пятнах — и в самом деле похож на тигриный. Вот только волосы у Ло всегда были чëрными, а хвост серым. Выходит, он больше походил на хвост снежного барса. Интересно, у Ророноа был такой же?              «Стоп, это что за мысли?! — едва сдержав рвущийся наружу возглас, подумал Ло. — Неинтересно! Совсем неинтересно! Пусть Мугивары с их странными экспериментами катятся ко всем чертям. Ророноа тоже ел этот фрукт? Он такой же безмозглый, как и его капитан, неудивительно, что на своëм корабле они занимались невесть чем».              А ведь если подумать, то и новая пара кошачьих ушек тоже была похожа на ушки снежных барсов. Не то чтобы Ло так хорошо разбирался в животных, но пока всë звучало логично. Спасибо, что он хотя бы не превратился в рысь. Уши с кисточками точно свели бы с ума сначала его, потом — Росинанта, а в конце концов и всю остальную команду.              Стоило вспомнить о Росинанте, как Ло обернулся и увидел того, прислонившегося к дверному проëму.              — Давно там стоишь? — даже не вздрогнув, осведомился Ло.              — Стоял бы так целую вечность, — ухмыльнулся Росинант. — И наблюдал, как ты себя рассматриваешь.              — Обычный осмотр перед операцией, — отозвался Ло холодно.              — Не смей!              Росинант широким шагом пересëк каюту и схватил Ло за руки, словно удерживая его от случайного применения силы фрукта.              — Пожалуйста, держи себя в руках, — не поднимая взгляда, произнëс Ло.              На лице Росинанта отразилось искреннее недоумение:              — Как я могу?!              Уже через секунду он наклонился, подхватил Ло за бëдра и лëгким движением поднял на руки, удерживая чужое лицо на одном уровне со своим. На губах Росинанта блуждала безобидная улыбка, но взгляд сделался тяжëлым, глаза потемнели. Ло и не заметил, как по привычке сам потянулся к чужим губам для поцелуя.              Даже если кровь закипала от злости и раздражения, Росинант всегда знал, как его успокоить. Хотя бы в его руках, но Ло мог расслабиться, пусть и сейчас это удавалось с огромным трудом.              Большая рука скользнула к тëмному загривку, забралась в волосы, короткие ногти слегка почесали затылок Ло. И тот вдруг почувствовал, как странное, необъяснимо приятное чувство прошло по всему позвоночнику, точно электрический разряд. Ло ближе прильнул к Росинанту, прижимаясь голой грудью к белому комбинезону. Разрывать поцелуй не хотелось — в нëм тонули и едва различимые придыхания Росинанта, и требовательные постанывания Ло.              Пальцы Ло скользнули к длинной молнии на комбинезоне и нетерпеливо потянули застëжку вниз. Ло, не глядя, пробрался внутрь, касаясь широких плеч и выступающих ключиц. В ответ Росинант снова царапнул его короткими ногтями по загривку, и Ло выгнулся в позвоночнике, совсем потеряв над собой контроль.              — Погоди, — задыхаясь, произнëс Ло, с трудом разорвав поцелуй.              Тонкая нитка слюны всë ещё висела между ними.              — Рассказывай всë, что знаешь про этот кошачий фрукт.              — Ничего больше не знаю, — с самым невинным видом заявил Росинант. — Просто предположил, что… котятам нравится, когда их чешут за шею.              — Нравится, — нахмурившись, признался Ло. И продолжил не слишком радостным тоном: — Что, теперь будешь играть со мной, как с котëнком?              — А можно?              — Конечно, нет! — не раздумывая ни секунды, воспротивился Ло.              В ответ Росинант потëрся длинным носом о его горящую смущением щëку. Чужие губы приблизились к человеческому уху Ло и прошептали:              — Обычно ты послушнее.              У Ло перехватило дыхание. Замерев, он слушал, как Росинант продолжил:              — Думаешь показать мне коготки, раз они у тебя появились? Злишься на меня?              — Не на тебя, — едва смог выдавить он в ответ. — На Мугивару. За такой подарок.              — Чудесный подарок, — выдохнул Росинант и снова потëрся носом о щëку. — Давай помогу тебе расслабиться. Мне нравится, когда ты ласковый, а не такой колючий, как сейчас.              Выдержав паузу, за которую Ло с трудом вспомнил, как нужно дышать, Росинант всë-таки спросил, по-прежнему обжигая ухо горячим дыханием:              — Можно?              — Тебе — можно.              И его пылающее смущением лицо утонуло в холодной шее Росинанта.              Тот опустился на край кровати, и пружины истошно заскрипели под весом сразу двух внушительных мужчин. Хотя на фоне Росинанта…              Ло спустил комбинезон с чужих плеч и целовал грудь, испещрëнную глубокими шрамами: от лезвий, от пуль, от огня. Росинант медленно водил рукой по его спине, надавливая чуть выше хвоста. Ло и в самом деле почти забыл, что теперь у него был хвост, и не только хвост жил своей жизнью, но и бëдра бесстыдно подавались навстречу ласкающим рукам.              — Ло, у тебя когда-нибудь была кошка? — вдруг спросил Росинант самым обычном тоном.              — Только белый медведь.              — А к нам на базе дозорных как-то прибилась одна. И она так любила, когда мы гладили еë по голове, чесали за ушками и за подбородок. Но когда пытались погладить по животу, она сразу кусалась. Хочешь, и на тебе проверим?              Ло поднял на него недоверчивый взгляд. Что-то ему совсем не нравились странные идеи Росинанта.              — Просто шучу, — поспешно добавил Росинант. — Ты ведь всë-таки человек. И тебе не очень нравится, когда я целую волосы.              Ло приподнялся на коленях и ткнулся пушистыми круглыми ушами в чужой подбородок. Пальцы сами по себе вцепились в бока, острые когти проткнули комбинезон, но едва коснулись кожи. Росинант быстро понял его просьбу и оставил поцелуй на макушке. Нос зарылся в тёмные волосы, а рука принялась слабо почëсывать вокруг ушей.              — Совсем не пахнет кошачьей шерстью, — вид у Росинанта наверняка был очень довольным, но Ло этого не видел. — Пахнешь как всегда приятно.              — Не дразни меня, — сцепив зубы, отозвался Ло.              — Ты слишком милый, я не могу удержаться. А мурчать умеешь?              — Без понятия.              — Проверим?              — Росина-а… А-ах!              Стон утонул в глубоком поцелуе. Горячем, влажном, весь рот Ло буквально заполнил чужой язык. Пальцы Росинанта чесали его точно возле обоих ушек, а вторая рука упиралась в основание хвоста. Ло разрывался между желанием прильнуть ближе к груди и животу Росинанта и требованием всего тела отвечать на ласки нежных рук. В одном он был уверен точно: трусы его намокли насквозь, и если так продолжится, то он испачкает ещё и штаны.              Поразительное спокойствие Росинанта почти злило так, будто бы Ло и в самом деле мог злиться на него. Конечно, не мог. Он абсолютно ничего не мог противопоставить обезоруживающей улыбке, к которой сейчас прибавились ещё и мягкие губы вместе с мозолистыми, но всë ещё слишком приятными большими руками.              Никогда прежде Ло бы не подумал, что так легко и сильно возбудится от одних только поглаживаний по спине и пары поцелуев. Сознание врача тут же отметило: выходит, фрукт не только добавил ему новые, не слишком полезные части тела, но и изменил реакции организма. И если в случае Ло всё в самом деле можно было списать на фрукт, то каким образом ему удавалось влиять и на Росинанта тоже? Потому что Росинант возбудился ничуть не меньше, если не больше. Дело и вправду было только в ушках и хвосте?              Или в том, как Ло отчаянно отзывался всем телом на настойчивые ласки?              Он выдохнул несдержанный стон точно в губы Росинанта, стоило наконец прижаться промежностью в натянутых штанах к чужому животу и совсем немного потереться. Каким же мокрым всё было внутри. Естественная смазка помогала скользить даже в одежде, а уж без неё он бы точно перепачкал всего Росинанта.              И словно услышав эту мысль, Росинант расстегнул его штаны и коснулся горячей рукой возбуждённого мокрого члена.              — Боже, Ло, — с излишним удивлением вздохнул Росинант. — Это правда из-за меня?              Ответить Ло так и не позволили пальцы, что лëгкими движениями размазали выступившую смазку по тёмной головке. Он вообще не хотел больше отвечать или произносить хоть что-то. Большая ладонь накрыла его почти целиком, и Ло толкался в неё, в силах думать лишь о другой руке, что поддерживала его за бёдра под хвостом. Пальцы Ло вцепились в спущенный комбинезон на плечах Росинанта — так страшно было задеть обнажённую кожу когтями, но он понимал, что едва ли сможет сейчас себя контролировать. Честно говоря, он уже совсем себя не контролировал. Любые попытки разобраться в ситуации были обречены на провал.              Так что когда Росинант уложил его на кровать, Ло мог лишь сдержанно порадоваться тому, что неумолимо приближающийся оргазм от одних лишь чужих рук и губ немного отступил.              А после Росинант опустился на колени, стянул с Ло штаны вместе с бельём и обувью, и тот понял, что спасение было обманчивым; он кончит уже через минуту, максимум — через две.              Горячий, полный слюны рот вобрал член Ло почти целиком — это было нечестно. Нечестно из-за того, насколько приятным оказались ощущения, и из-за того, что сам Ло, как бы ни старался, заглатывал член Росинанта максимум наполовину. Ему тоже так хотелось. Руки Росинанта скользнули выше, очерчивали контуры татуировок на груди, которых он не видел, но уже успел отлично выучить. Ло перехватил его руки и задал направление: касаться сильнее, сжимать бока, скользнуть к спине, где стоило провести рукой по позвоночнику, как…              В каюте раздался настойчивый звонок Ден Ден Муши. Росинант поднял голову, выпуская изо рта член весь в слюне и смазке, и обернулся на стол.              — Луффи, — негромко констатировал он.              — И зачем мы только обменялись улитками, — разочарованно вздохнул Ло, пряча лицо в сгибе локтя.              — Ответь ему.              — Что, прямо сейчас?              Ден Ден Муши всё ещё не смолкал.              — Сейчас, — требовательно повторил Росинант.              Ло взмахнул пальцами, и улитка оказалась на кровати рядом. Он едва не забыл, что так и не отменил действие Пространства в каюте. Но хотя бы сейчас оно пригодилось. Ло всё-таки снял трубку и, несмотря на восторженные возгласы улитки, закрыл микрофон ладонью и прошептал:              — Не думал, что ты настолько извращенец.              — До встречи с тобой не был, — пожал плечами Росинант.              — До первой или второй?              — Идиот, конечно, второй!              Прежде чем Ло позволил себе вникнуть в суть слов Луффи на другом конце Нового Мира, Росинант вновь заглотил его член и мягко обхватил губами. Думать тут же стало намного сложнее. Он бессильно откинулся на постель, наконец различая:              — Эй, Торао, оглох? Ты здесь? — Луффи как всегда был бодр и весел.              — Здесь, — почти беспомощно отозвался Ло.              Он приоткрыл глаза, наблюдая, как медленно поднималась и опускалась голова Росинанта между его ног, и как поблизости то и дело покачивался серый хвост. Чёртов Мугивара, в такой момент…              — Ты уже превратился в кота?!              — Мугивара, при следующей нашей встрече я этот фрукт знаешь куда тебе… — Ло понадобилось собрать все душевные силы, чтобы голос звучал ровно, но его бесцеремонно прервали.              — Значит, превратился, — Луффи довольно захихикал. — А Роси понравилось?              Не выдержав одновременного разговора с Луффи и подглядыванием за Росинантом, Ло прикрыл глаза. Словно в ответ на вопрос, прозвучавший на всю каюту, Росинант расслабил горло, позволяя члену Ло скользнуть ещё глубже. Очередной рваный стон едва не вырвался из груди Ло.              — Ему? — переспросил он в тщетной попытке подобрать слова. Тяжело дыша, Ло продолжил: — Ему очень н-нравится прямо… сейчас.              Росинант плотно обхватил Ло губами и выпустил член изо рта, заменяя губы большим языком. Он скользил от головки к основанию и обратно, обводя кончиком языка выступающие вены.              Ло с силой закусил губу, слушая, как Мугивара кривится:              — В смысле «прямо сейчас»? Фу-у-у, Торао, я не хотел об этом знать! Всё, давай, пока.              — Стой, М-мугивара. Как долго я ещё… буду… котом?              — Да к вечеру уже всё пройдёт, — бросил тот небрежно и повесил трубку.              Ло тихо выругался под нос. Он отправил улитку обратно на стол и вцепился пальцами в плечи Росинанта, изо всех сил стараясь не поцарапать его когтями. С одной стороны, разговор с Мугиварой должен был действовать как никогда отрезвляюще, но с другой по-прежнему был Росинант. Росинант, ласкающий губами его яички, а пальцами настойчиво скользящий по члену. И было ли хоть что-то в этом мире, способное и в самом деле отвлечь Ло в такой момент?              Пожалуй, только рот Росинанта. Мягко посасывая головку, он оставил на ней так много слюны, что та стекала по подбородку и оставалась на пальцах. Ло мог лишь ощущать, как с каждым движением губ Росинант будто бы лишал его последних крупиц здравого смысла. А после вновь раздался звук расстёгивающейся молнии, и приоткрывший глаза Ло увидел, как Росинант стягивал белый комбинезон до пояса. Правда, прекрасный вид закрывал назойливо раскачивающийся между ног серый хвост. Ло успел лишь подумать: «А ты куда лезешь? Не провоцируй его», — вот только хвост не слушался.              Возбуждение стучало в висках и пульсировало между ног. Ему срочно нужно было успокоиться и немного перетерпеть, если он не хотел, чтобы всё закончилось так рано. Он ведь не хотел? Даже если сейчас был — ну что за глупости? — наполовину котом? И в самом деле, не хотел. Любое прикосновение, любой поцелуй отзывался во всём теле в два раза сильнее, а смазки почему-то было так много, словно это имело хоть какое-то отношение к котам. Он был почти уверен, что абсолютно никакого. И был Росинант. Росинант, которого он сейчас безумно, до дрожи в коленях хотел. Хотел, чтобы он вошёл в него, и чтобы этой стекающей по подбородку слюной было перепачкано всё его тело, и чтобы он наконец-то снял полностью комбинезон их команды, даже если Ло — стоило допустить эту мысль всего на секунду — такая одежда на Росинанте тоже возбуждала.              Как он должен был успокоиться в такой момент?!              Росинант наклонился и принялся старательно выцеловывать грудь, усыпанную следами от пуль Дофламинго. Шрамы совсем не болели. Не в такой момент. И сначала Ло подумал, будто ему показалось, но очень скоро чужие движения грудью и животом стали слишком однозначными. Из раза в раз задевая возбуждённый член, Росинант вызывал в нём лишь новые несдержанные стоны и вздохи, вынуждая захлёбываться ими.              Кожа между рёбрами и на груди оказалась нежнее мозолистых рук.              — П-прекрати, — только и смог выдохнуть Ло.              — Почему?              Росинант не прекращал.              — Я сейчас…              — Кончай, — подсказал он.              — Но потом я больше… не смогу.              — Отдохнёшь пару минут и продолжим.              Слова Росинанта и в самом деле должны были успокаивать? Ло казалось, что его сейчас разорвёт изнутри от нетерпения и желания, и всё-таки не хотелось прикасаться к себе. И то, что говорил ему Росинант, совершенно точно не успокаивало; наоборот, вынуждало толкаться бёдрами навстречу мягкой подтянутой груди. Ещё немного. Поцелуи, рассыпанные по плечами и груди, руки, придерживающие его бёдра, чужое лицо, то и дело прижимавшееся к ключицам и шее. Его член, легко скользящий по Росинанту.              Если бы только… немного быстрее.              Быть может, в самом деле стоило перестать постоянно останавливать Росинанта на полпути? Они всё равно уже занимались сексом, и Росинант видел его таким, каким не видел никто и никогда. И только с ним Ло и в самом деле был — ох, подумать только — послушным. Потому что Росинанта и в самом деле хотелось слушаться. Потому что тогда он давал то, что Ло так отчаянно хотел.              Если сейчас он будет — только допустим — хорошим котом, засунет в задницу свою гордость и будет таким же ласковым, как и раньше, тогда..?              В следующую секунду звуки вырвались из груди Ло прежде, чем он успел закончить мысль.              — М-мяу, — протянул он охрипшим голосом.              Не отрываясь от поцелуев, Росинант прижался сильнее к члену Ло и быстрее заскользил грудью. Ладони двинулись вдоль бёдер, к промежности.              — Мяу, — негромко повторил Ло.              — Чёрт, — тихо выругался Росинант, — так и я скоро кончу.              Словно в подтверждение слов, Росинант выпрямился и прижался к проходу Ло своим членом. Даже через комбинезон Ло почувствовал его возбуждение, по всему телу пробежала дрожь и шумный вздох утонул в закушенной губе. Он рискнул взглянуть в чужое лицо: красный, словно рассветное солнце, Росинант тяжело дышал и похоже, что совсем-совсем не лгал. Нет, абсолютно невозможно.              Ло перехватил его руку и положил на свой член. Не нужно было больше ни поцелуев, ни лишних касаний — пара движений, и он не выдержит. А может, хватит и одного только смущённого, обескураженного лица Росинанта. Для верности Ло добавил:              — Если кончу, мяукну ещё раз.              И обещание пришлось исполнить.              Ло тяжело дышал, сердце отчëтливо стучало в груди. Росинант занимался довольно смущающим делом: слизывал с его живота всю сперму — когда то ли спросил, то ли заметил:              — Тебе и самому понравилось, — хотя прозвучало уж точно не похоже на вопрос.              Ло ничего не ответил, лишь скосил взгляд. Может, Росинант был прав. А может, в Ло не нашлось бы мужества в этом признаться даже себе.              — А тебе? — спросил он у мужчины, который был на грани оргазма с того самого момента, как увидел кошачьи уши и хвост Ло ещё на палубе.              — Ло, — только и выдохнул Росинант, утыкаясь лицом в начисто вылизанный живот.              Как ответ, вполне годилось. Росинант обещал ему пару минут, чтобы прийти в себя, однако он чувствовал, как тело по-прежнему била мелкая дрожь после оргазма. Как он должен был прийти в себя? Или приходить в себя и вовсе не требовалось? Ему уже было хорошо, а прикосновения Росинанта делали ещё лучше — так может, в этом и был смысл?              Ло притянул его для поцелуя, в этот раз неторопливого, тягучего. Он целовал Росинанта и прошлой ночью, и позапрошлой, словно не в силах наконец надышаться им. Ло всегда было мало. Неважно, пройдëт ещё один месяц их совместного плавания, или даже год, он будет всë так же голоден. Но едва ли Росинант будет против.              На мгновение тот разорвал поцелуй и спросил:              — Продолжаем?              — Я почти подумал, что ты забыл.              Вместо ответа Росинант вновь прильнул пахом к разведëнным ногам Ло. Немного толкнулся вперëд. И ещё раз. Этого оказалось достаточно, чтобы отступившее на минуту возбуждение нахлынуло с новой силой, словно ничего не случилось, и словно привкус его семени не остался на губах Росинанта.              По-прежнему упираясь в него через комбинезон, Росинант протянул руку и пригладил растрëпанные тëмные волосы. «Всего лишь отвлекающий манёвр», — подумалось Ло в тот момент, когда пальцы незаметно коснулись серых ушек и почесали за ними. Похоже, сегодня от подобного внимания было никуда не спрятаться.              Он стойко закусил губу и прикрыл глаза. Слишком нечестно. Никогда прежде ему не было настолько приятно от простых прикосновений, и вот теперь он здесь. И что они будут делать в следующий раз, когда простые поглаживания по голове и по спине больше не будут вызывать бешеного желания тереться задницей о ту часть Росинанта, до которой он сможет дотянуться? Не то чтобы прежде это желание и вовсе отсутствовало… и в конце концов, он же додумался не съедать весь фрукт сразу.              Но об этом он подумает позже.              Ло ногами принялся стягивать висевший на поясе белый комбинезон. В этот раз Росинант всë же ему помог, с неохотой отрывая руки от тëмных волос.              — Ложись на живот.              — Это из-за хвоста? — Ло выразительно изогнул бровь.              Росинант выглядел чрезвычайно довольным, когда отвечал:              — Ага. Из-за него.              — А я собирался смотреть в твоë бесстыжее лицо.              — Успеешь ещё.              Однако лицо Росинанта и правда было бесстыжим, пусть и выразительно красным. Но едва ли он так уж сильно смущался.              Ло уткнулся носом в подушку и поднял задницу. Даже на глядя, он чувствовал, как хвост призывно покачивается из стороны в сторону, никак не закрывая то, что мог бы.              Поцелуи спускались по спине всë ниже, пока нос Росинанта не уткнулся в основание хвоста. Ло оставалось лишь покачивать бëдрами и едва не скулить от нетерпения. Он готов был просить в себя вставить уже сейчас, но прекрасно знал, что в случае с Росинантом подобные просьбы были… травмоопасны.              Вместо этого он, впиваясь когтями в подушку, прошипел:              — Ты будешь меня наглаживать или…?              — И то, и другое, — не раздумывая, отозвался Росинант.              — Тогда переходи уже к «другому».              Ло почувствовал, как холодные скользкие пальцы коснулись ануса и сам толкнулся бëдрами им навстречу. Прерывистый стон утонул в словах Росинанта:              — Только если пообещаешь, что потом залезешь ко мне на колени и разрешишь долго-долго гладить себя по спине.              Ло зажмурился, но перед глазами тут же возникла будущая картина происходящего. Он вздохнул и ответил:              — Обещаю. А если постараешься, то буду даже мурчать.              Последние слова особенно воодушевили Росинанта. Два пальца легко проникли в Ло, легко и неожиданно глубоко. Тот отчаянно прятал раскрасневшееся лицо в подушке, пока Росинант медленно и широко разводил пальцы в нëм в стороны, а второй рукой успевал наглаживать спину чуть выше хвоста.              Ноги дрожали от возбуждения. Сочившаяся смазка всë больше и больше пачкала простынь. Как бы Ло ни старался, он никогда не был достаточно готов для Росинанта; хотя сейчас и чувствовал себя настолько мокрым, что сомневался, нужна ли ему подготовка.              Но Росинанту нравилось. Ло спиной ощущал искрящийся взгляд, а задницей – всë остальное. Чувствовал, как движения пальцами из осторожных становились всё более требовательными, как проникали в него до основания, и как он сам насаживался на них, глотая тихие стоны. Хотелось бы сказать, что Ло совсем себя не контролировал; но это было не так. Ему нравилось. Ему нравились чужие пальцы, как они ощущались внутри, и как всë тело отзывалось на быстрые движения вперëд и назад. Нравилось чувствовать предвкушение от того, чьи это были пальцы.              И чëрт возьми, он бы позволил Росинанту трахнуть себя одними только пальцами, но… не сейчас. Сейчас пальцев казалось отчаянно мало. Даже когда их стало три.              Кошачьи ушки дрожали и подёргивались на макушке. Так странно было ощущать их, но ещё более странным оказалось услышать, как Росинант прошептал в них:              — Посмотри на меня.              И всё тело Ло в тот момент вздрогнуло, повинуясь тихому бархатному голосу. Он обернулся. Мягкие губы Росинанта, пересохшие от прерывистых вздохов, накрыли его губы. Горячий язык скользнул в приоткрытый рот. Ло задыхался. От поцелуя, от собственных стонов, от того, как быстро вгонял в него пальцы Росинант. Но всё ещё слишком мало. И он собирался об этом сказать:              — Вставь же в меня, наконец, я ведь не железный, — процедил Ло как только получил глоток воздуха.              — Такой нетерпеливый.              Краем глаза Ло увидел, как Росинант выпрямился и вытер пот со лба тыльной стороной ладони.              — Зато ты такой спокойный, что даже раздражает, — отозвался Ло.              Он почувствовал, как пальцы вынули из задницы и приставили ко входу нечто намного большее. Росинант снова наклонился к нему, прижимаясь к мокрой спине такой же мокрой грудью и зажимая между ними пушистый хвост. В этот раз его голова оказалась намного выше.              — Спокойный? — переспросил он насмешливым тоном. — Правда? Ло, я на грани каждую секунду уже как минимум полчаса. У меня уже всё болит от того, как я хочу тебя. Но если я не буду, как ты выразился, «спокойным», то могу сделать тебе очень больно.              — Росинант, — совершенно серьёзно позвал его Ло. — В меня стреляли. Мне отрезали руку. Я завалил Большую Мамочку. Уж твой член как-нибудь переживу! Я уже не знаю, как должен умолять, чтобы ты, наконец..!              Громкий, протяжный стон вырвался из груди Ло на полуслове. Росинант вошёл в него на всю длину и замер, позволяя прийти в себя. Но видит бог, Ло не хотел приходить в себя. Отчётливое ощущение захлёбывающегося восторга, жар от близости чужого тела, стекающая по внутренним сторонам бёдер смазка, густая, липкая, холодная. Ло весь горел. Жарко, душно, совершенно не хватает воздуха. Росинант, навалившийся на него всем своим огромным телом. Тяжело, ужасно тяжело. И ноющий от возбуждения член, точно так же готовый кончить ещё раз от пары прикосновений к себе.              В него точно не должно было влезть то, что влезало из раза в раз. Слишком большой. Слишком толстый. Одним своим присутствием выбивающий все лишние мысли.              Ло тяжело дышал, лицо горело, острые когти рвали наволочку, в которую он вцепился, точно в спасательный круг.              — Я надеюсь… ты там не кончил… — выдохнул Ло.              — Я тоже…              Наконец, голос Росинанта тоже сделался тяжёлым и задыхающимся. С каждым вздохом он хрипел испорченными лёгкими, но у Ло не нашлось бы сил читать нотации ни сейчас, ни после.              Росинант выпрямился и принялся медленно двигать бёдрами. Длинный хвост обвился вокруг чужой груди не то повинуясь внутреннему желанию своего владельца, не то сдавая его со всеми потрохами. От сильных неторопливых толчков комнату заполнили звонкие шлепки и тихие ругательства. Ругался, в основном, Ло.              Рука Росинанта придерживала его за спину, вынуждая задирать задницу всё выше и самому проситься на член так откровенно, что становилось почти стыдно. Почти — если бы Ло и в самом деле этого не хотел. Он едва не поймал себя на мысли, что податливое кошачье тело больше помогало им, чем мешало. Но какой-то уж слишком голодный снежный барс ему достался.              Каждый толчок входил в Ло на всю длину, и он ощущал каждый миллиметр члена внутри себя. Глубоко? О, это было слишком глубоко, настолько, что он едва выдерживал. К ощущению, что задница охвачена огнём, он уже успел немного привыкнуть, и теперь от него было никуда не деться… возможно, никогда. А вот смириться с тем, как неумолимо Росинант наращивал темп, казалось, было невозможно.              Его вдалбливали в кровать так самозабвенно и классно, что плечи вот-вот должны были оказаться впереди головы. Тормозить локтями уже не получалось, лбом — тоже. Ло вцепился в изголовье кровати, оставляя длинные царапины, и был почти готов умолять всех богов, чтобы Росинант хоть немного сбавил напор. Искусанные губы уже распахнулись, готовясь озвучить просьбу, как Росинант и в самом деле остановился на несколько секунд. Как оказалось, чтобы оттащить Ло от изголовья, развернуть его на спину и протянуть к лицу ладонь.              — Кусай.              — Правда можно?              — Клыки же не выросли?              На секунду задумавшись, Ло провёл языком по совершенно нормальным зубам. Хоть за это спасибо.              Ладонь была лишней, но когда Росинант снова принялся толкаться в него, Ло и вправду захотелось его укусить. Не слишком сильно. Когтями он мог запросто расцарапать руку до крови, поэтому Ло затолкал в рот два солёных пальца и чуть расслабил плечи. Стало полегче.              Вид мокрого, раскрасневшегося и растрёпанного Росинанта был прекрасен. Он нависал над Ло настоящей горой, недосягаемой настолько, что даже если бы Ло захотел закинуть на чужое плечо ногу, то не смог бы. Росинант удерживал на весу Ло за бёдра всего одной рукой, но и этого оказалось достаточно. Он правда был настолько лёгким для него?              Толчки сделались быстрыми, почти грубыми. Ло мог лишь стонать и прятать крики удовольствия в протянутой ему ладони. Приятно, чёрт возьми, как же это было приятно. Как ему нравилось ощущать движения Росинанта в себе и самого Росинанта так близко. Ближе было уже просто некуда. И почти странным было то, как хотелось большего. Каждый толчок был на грани боли, переворачивал внутри абсолютно всё, и даже при этом Ло умудрился попросить:              — Сильнее… пожалуйста…              чтобы кончить через несколько секунд, вновь заливая живот и грудь спермой, а зубами впиваясь уже в своё предплечье. Иначе его крик услышала бы вся команда.              Росинант и правда был на грани. Несколько толчков, доводящих Ло до полного и бесповоротного сумасшествия, от которых он тоже кончил, наконец, замедляясь внутри Ло.              Тот не чувствовал ни ног, ни рук, ни спины. Даже губы от прерывистых вздохов пересохли и онемели. Шея болела, а задница горела так, что можно было тушить её ледяной водой или песком. Но вместе с тем — в голове не осталось ни одной мысли. Кончики пальцев дрожали, ноги дёргались сами по себе. Сердце стучало так сильно, что хотелось вытащить его и спрятать под подушку. Дрожь расползлась по всему телу, и Росинант, склонившись, обхватил Ло за плечи, словно стараясь унять её. Но Ло чувствовал, как тот тоже дрожал.              Глупо было бы заниматься сексом ради от силы минуты оргазма. Поэтому Ло занимался им из-за возникающих в процессе желаний вывернуть себя наизнанку и раскрыть всего себя, в прямом и переносном смысле, перед Росинантом настолько, насколько это было возможно. И потому что любил Росинанта. Впервые за долгие годы он так по-настоящему любил, что согласен был и вилять хвостом, и тихонько мяукать на ухо, и признавать, что всё-таки что-то в этом было.              Думать про кошачий фрукт не хотелось, но всё-таки мысль о нём неминуемо возникла в голове Ло. А когда он снова станет человеком, что тогда? Может, остатки стоило заморозить?              Или перед этим, вечером после ужина, угостить Росинанта?              Да и к тому же, оставалось то самое обещание, что Ло успел дать…       Бепо так невовремя ворвался в капитанскую каюту спустя ещё полчаса, как раз когда исполнение обещания находилось в самом разгаре. Он бы очень хотел забыть вид капитана, когда тот сидел на коленях Росинанта и тёрся ушами и носом об его шею, но… едва ли сможет.              — Там ещё одна посылка от Мугивар! — собирался выкрикнуть Бепо самым встревоженным тоном, но слова застряли в глотке.              Он молча захлопнул дверь, терзаемый по большей частью вопросом: «Капитан, что… мурчал?»              Да пошли они, эти Мугивары, со своими посылками.