«Счастье можно найти даже в самые тёмные времена,
если не забывать обращаться к свету»
Альбус Дамблдор
Джонхан просыпается от вибрации телефона, прилипшего к щеке. Он уснул на учебниках за рабочим столом; спина болит адски, а ноги затекли из-за неудобного положения. Уже завтра экзамен по гражданскому праву, а чувство, что он ничего не знает, не покидает его (даже учитывая, что предварительный экзамен он написал на отлично, а преподаватель особо похвалил некоторые из его решений). Желание сдаться и перестать что-либо учить преследует его вот уже несколько недель, но он старательно отгоняет эти мысли от себя. С трудом разлепив глаза, он видит входящий вызов от своего парня и думает, что младший опять увидел паука в углу ванной или ему показалось, что по кухне пробежала мышь. По крайней мере, именно такими были причины последних ночных звонков от Докема. — Да? — Зевает он громко, пока мозг все еще пытается очнуться ото сна. — Джонхан-и? — О, он узнает этот слащавый тон. — Хани, пожалуйста, забери меня. — Где ты? — Там же, — пьяный смешок раздается в трубку, и старшему приходится приложить усилия, чтобы понять, что происходит, пока Докем продолжает, — где и всегда. Ли начинает хихикать, и Джонхан слышит звуки воздушных поцелуев из динамика, прежде чем младший скидывает трубку. Кажется, только сейчас Юн полностью проснулся. Быстро пораскинув мозгами он вспомнил, что сегодня утром Докем говорил что-то о последнем зачете и вечеринке, которую они устроят вместе с однокурсниками в честь успешного закрытия сессии в уже излюбленном клубе недалеко от центрального парка. Они позвали и Джонхана тоже, но тот лишь вежливо отказался, пожелав им хорошего отдыха (отец всегда ему говорил, что за день до экзамена нужно отдыхать и ни в коем случае не брать в руки учебники, но Хан слишком тревожный студент, чтобы поступать так безрассудно). Джонхан в спешке набрасывает на себя куртку и выбегает из дома, закрыв входную дверь на два оборота. Поступая на юридический факультет, он был уверен на все сто, что не разочаруется. Так и случилось. С детства, будучи до мозга костей справедливым человеком, он грезил, что однажды станет полицейским; его мечтой было доблестно защищать общество от опасностей. Конечно, по мере взросления это желание трансформировалось во что-то более приземленное: теперь он хочет достаточно хорошо разбираться в праве, чтобы, представляя интересы людей в суде, зарабатывать на жизнь. Прошло много времени с последнего раза, когда он действительно отдыхал. Постоянная беготня в университете и на работе не оставляла возможности даже поспать, не говоря уж о встречах с друзьями. Или с парнем. Обычно Докем после тусовок, — к слову, редких, — в клубе заваливался домой к старшему. Причина весьма тривиальна — до его квартиры идти намного меньше. А Джонхан и рад. Ли учится на последнем курсе медицинского, но не работает, поэтому у него больше времени, чем у Юна. Они стали реже видеться, меньше болтать по телефону (разве что иногда могут поговорить между судебными заседаниями Джонхана). Именно поэтому ночные набеги младшего на кровать Юна в состоянии алкогольного опьянения не казались чем-то ужасным. Даже спать друг рядом с другом стало непозволительной роскошью для них из-за бешеного графика, поэтому возможность полежать в объятиях с плохо соображающим, но до боли милым парнем казалось чем-то очень нужным для такого усталого Джонхана. Утром, несмотря на дикую боль в голове из-за похмелья, младший готовил вкусные завтраки, так что Юн кажется просто обожал дни, когда его парень ходил в клуб без него. Иногда, конечно, у него возникало чувство зависти или труднопреодолимое желание присоединиться к веселой компании, но он всегда отгонял эти мысли. В конце концов, он всегда напоминает себе: нет ничего важнее учёбы. И пускай все клубы подождут. Джонхан старался не думать об этом, но кажется он загибается. Жизнь без Сокмина и его дурацких шуток во время их вечерних прогулок до супермаркета стала серой и однообразной. Юн скучает по временам, когда не нужно было согласовывать встречи за несколько недель. Скучает по неторопливым и долгим поцелуям, по запаху разгоряченного тела, по холеной коже, на которой так приятно оставлять отметины; скучает по хриплым вздохам, которые может слышать только он, по мягким стонам, что щекочут слух в ночи, скучает по нему. Он скучает по Докему. Вообще-то Ли просил не ждать его и ложиться спать, но Джонхан не то чтобы собирался смыкать глаза этой ночью хотя бы на полчаса. Его благоверный, будучи менее ответственным в учебе, не одобрял ночные рандеву с учебниками, но все свое недовольство держал при себе, лишь изредка бурча в ночных голосовых сообщениях о важности полноценного сна (без пяти минут медик, как-никак. Должен же он следить за здоровьем своего парня). Джонхан вздыхает, прокручивая ключ в замке зажигания автомобиля. Стрелка часов на панели управления показывает на половину пятого, и ему нужно будет выезжать в университет через три часа, чтобы успеть к экзамену вовремя; утренние пробки заставляют его тратить на путь намного больше времени, чем занимает обратный путь днем. Выезжая из двора своего жилого комплекса, он чувствует, как правый глаз начинает дергаться, а голова — болеть. Из-за недосыпа он стал чувствовать себя намного хуже и боли во время частых мигреней лишь усиливались из-за ухудшения общего состояния. Он очень устал. Этот семестр выдался особенно тяжелым. Его когда-то четкий распорядок дня с двухразовым питанием и каким-никаким сном сейчас может лишь привидеться во снах, которые он видит в перерыве между парами по трудовому праву и латынью. Иногда кажется, что он будет заложником этого ужасного режима всегда и смысла бороться нет; отчаяние накрывает с головой, но этот экзамен — последний в году, поэтому еще немного — и он сможет отдохнуть; он не делал этого, казалось, вечность. В конце концов, он старается думать, что усталость — это что-то временное, а юридическое образование — навсегда. По крайней мере, он напоминает себе об этом всякий раз, когда хочет сдаться. Дорога занимает немного, около десяти минут, и он уже ищет парковочное место ближе ко входу. Клуб встречает его неприятной смесью запаха пота, ярких духов и крепкого алкоголя; эта какофония запахов ощущается острее, когда ты трезв, поэтому остальным в клубе она не кажется такой ужасной. Хорошо, что шумную музыку уже выключили, а из динамиков льется убаюкивающая мелодия. Наверно, не самый лучший выбор для места, где много пьяных людей. Мускулы на лице Джонхана сжались и он подавил рвотные позывы; спёртый и тяжелый воздух клуба после ночной свежести пустых сеульских улиц режет легкие. Выдохнув, Юн стал дышать через рот, а глаза забегали по помещению, которое понемногу начинало пустеть, в поисках блондинистой макушки Сокмина. Заприметив шумную компанию в противоположном от танцпола углу, Хан чуть прищурился и увидел хорошего друга своего бойфренда — Сунена. Он тоже учился в медицинском, но на педиатрическом факультете; Докем же учился на лечебном. Когда они только познакомились, младший около часа без остановки рассказывал Джонхану о том, что хирургия — любовь всей его жизни; клялся, что хочет всю жизнь делать операции, спасая жизни людей. Сейчас, по прошествии пяти лет отношений, шести курсов меда и нескольких тяжелых практик в больнице Ли думает, что ему нужна менее кровавая специальность. Мясник — не его призвание. Подойдя к их столику чуть ближе, Джонхан замечает еще пару знакомых лиц, но почему-то не видит своего парня, что заставляет его нахмуриться, изогнув бровь. — Сунен! — Он окликает единственного, чье имя точно помнит. Квон, протирая слезы с лица, медленно вертит головой в поисках источника звука, пока не натыкается на пытливый взгляд Юна. — Где Сокмин? Он звонил мне некоторое время назад и просил приехать. Пьяно улыбаясь и чуть всхлипывая, Сунен смотрит куда-то в пустоту, а после тычет указательным пальцем на соседние диванчики. Отсюда кажется, что они пустые, поэтому Хан решает обойти их столик, как вдруг замечает его. Докем расположился лежа на длинном узком диване, полностью вытянув ноги и свесив руки на пол. На самом деле, Джонхан дико устал. Он утомился, забегался, заебался. Прошлую ночь он провел в истерике; его голова пухнет от бешеного потока мыслей, а напряжение вышло на новый, доселе неизведанный уровень. Переутомление — вот что заставило его уснуть этой ночью во время подготовки к экзамену. Вообще-то он ехал сюда недовольный. Не то чтобы он не любил Сокмина и не то чтобы он не обожал пьяного Сокмина — милого, любвеобильного, до ужаса мягкого и целовательного Сокмина. Нет, он, безусловно, любил его, но он очень устал. Он чувствовал, что не сможет вытерпеть пьяного парня и обязательно сорвется, но сейчас… Джонхана всегда бесили тупые романтические фильмы. Он смотрел их только ради своего парня, который плакал в три ручья после положительных концовок и плакал в два раза сильнее, если конец был плохим. Но Юн просто ненавидел этот жанр. Возможно, это что-то вроде профдеформации, но Джонхан не верил в слезливую и слащавую любовь. По крайней мере ситуации, где оба партнера старше пятнадцати. Но сейчас… Окей, кажется он чувствует это. Его сердце действительно замирает, а дыхание как-то само задерживается, стоит ему присесть на корточки рядом с мирно сопящим Докемом. Юн аккуратно разглядывает лицо младшего: как вздымается его грудь, как красиво в приглушенном свете смотрится свежее окрашивание; видит, как во сне у младшего двигаются зрачки, а длинные ресницы дрожат, и не может противиться желанию провести ладонью по впалой щеке. Дурацкая влюбленная улыбка, что расплылась на лице старшего, тут же спадает, когда он осознает, что они все еще в клубе. Юн тихо шепчет имя младшего, стараясь как можно аккуратнее разбудить. У Сокмина, даже когда тот пьян, очень чуткий сон, так что он сразу разлепляет глаза (и делает это удивительно быстро для нетрезвого человека). Широкая улыбка озаряет его лицо, когда он осознает, кто перед ним стоит. — Джонхан-и, как ты здесь оказался? — Мямлит Докем, закидывая свои длинные руки на шею парня, чтоб притянуть к себе. — Я так скучал! — Выдыхает он прямо у лицо Джонхану, и последний, кажется, сейчас опьянеет только он паров алкоголя, что исходят от младшего. Джонхан на секунду прикрывает веки, и перед глазами всплывает образ из мокрых снов. О, да, ему стыдно. Или нет. В любом случае, с их последнего раза прошло много времени, поэтому он не чувствовал себя извращенцем, когда после очередной онлайн-лекции по уголовному праву он уснул за столом от усталости, а через сорок минут проснулся от болезненного стояка. С проблемой он быстро разобрался в душе, мысленно сделав пометку выкрасть Докема после сессии и наверстать упущенное. Натянув привычную маску серьезности, старший говорит: — Ты сам позвонил мне и попросил приехать, пьянь. Джонхан правда хочет позлиться на Сокмина за то, что он перебрал, но получается только, хихикнув, взять его за руку и аккуратно поднять с дивана. Как и ожидалось, стоять на ногах твердо у младшего не получается, поэтому Юн, тяжело вздохнув, закидывает руки парня себе на плечи, чтобы было легче нести, а тот и рад повисеть на любимом словно коала. Бросив скомканное прощание в сторону Сунена, Юн про себя благодарит бога парковок за свободное место прямо рядом со входом. Аккуратно усадив своего бойфренда на переднее сиденье, Джонхан решает достать целлофановый пакет из заднего кармашка сиденья и вручает его Сокмину. Так, на всякий случай. Дорога домой занимает чуть больше времени, чем планировалось — он ехал медленнее, чтобы перебравшего парня точно не укачало. Хотя, кажется, это было лишним, потому что у Докема, судя по всему, открылось второе дыхание: он высунул голову из окна автомобиля, подставляя лицо приятному весеннему воздуху. Джонхан видит мягкую улыбку парня в зеркале заднего вида и чувствует, как что-то сжимается в области сердца. «Или мне нужно к кардиологу, или я безнадежно влюблен» — Коротко заключает он, зачем-то кивая самому себе. Они останавливаются у двери в квартиру, и пока Джонхан, одной рукой держа талию своего парня, шарится второй по карманам в поисках ключа, Докем притягивает его к себе и прижимается к губам. У Джонхана нервный срыв и остановка сердца одновременно. Окей, может быть он скучал немного сильнее, чем думал. В голове нет ни единой мысли, а ноги становятся ватными, когда младший прижимает его к стене; рука Юна как-то сама начинает блуждать по худощавому телу, пробираясь под футболку. Сокмин отрывается на мгновение, лишь для того чтобы прижаться сильнее, углубить поцелуй. Руками поглаживает плечи и притягивает еще ближе, спускаясь губами к напряженной шее. Мгновение — и у Джонхана что-то щелкает в голове. Он мягко отталкивает младшего назад, из-за чего тот теряет равновесие. Юн в спешке выворачивает карманы и, наконец, находит ключ. Ввалившись в коридор, Докем присаживается на пуфик и с громким кряхтеньем пытается стянуть с себя кроссовки. Хан широким шагам направляется в ванную, чтобы умыть лицо холодной водой. Ему нужно взбодриться. Он действительно возбудился из-за короткого поцелуя. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Юн бьет себя ладонями по щекам и, последний раз оглядев себя в зеркале над раковиной, выходит к Докему. Сначала нужно уложить его, а потом заняться собой. Затолкав младшего в спальню и пихнув на кровать, Джонхан решает, что пускать его в постель до принятия душа еще можно, но в уличной одежде — просто непозволительно. Квартира, в которой он живет, находится в новостройке, поэтому и ремонт здесь подстать — все, как в умном доме. Включив основной свет на полную мощность, Юн начинает аккуратно раздевать бормочущего о чем-то своем парня. — Я вот когда глаза закрываю, вижу солнце. — Внезапно громко заговаривает Докем и так же внезапно принимает сидячее положение. Юн, испугавшись резкого движения, отшатывается, утягивая с собой одну штанину. — Это люстра. — Коротко отвечает, хмурясь, когда младший начинается посмеиваться судя по всему с его реакции. — Нет, когда открываю глаза — это люстра, — выпучивает глаза так, что они слезиться начинают, а потом зажмуривает их и продолжает: — а когда закрываю — это солнце. — Ты перепил. — Нет. — Со злостью говорит и раскидывает руки в стороны. «Так даже лучше» думает Джонхан и принимается за толстовку. — Вижу солнце-е-е. Юну порой казалось, что проблем в жизни накопилось слишком много и что их уже никогда не разгрести. Да, драматизировать он очень любит, но временами действительно было ощущение, что хуже просто некуда; и каждый раз, когда эта мысль посещала его, со дна стучали. О, да, действительно каждый раз. Когда все идет гладко, мы часто принимаем хорошее как должное; но иногда, стоит столкнуться с тьмой, — и мы начинаем видеть, как много дерьма вокруг. И, конечно же, перестаем замечать как много прекрасного нас окружает. Порой нам бывает очень сложно; может даже казаться, что мир нас вот-вот съест и глазом не моргнет. В такие моменты ценность любви проявляется особенно ярко. В такие моменты любовь — это то, что заставляет нас улыбаться, даже если мы хотим истошного вопить, захлебываясь слезами. Сокмин — его любовь. Младший долго бурчит, беспокойно крутясь в кровати, а после громко сообщает: — Я инопланетянин. — Ты сошел с ума… — подытоживает Юн, накрывая одеялом парня, на котором оставил только белье. — Я вас покину, господин юрист. — Гордо заявляет Ли, отворачиваясь к стенке. Джонхан смеется на выдохе.Да, Сокмин — его любовь.