Любовь — это не для Нортвестов

«Любовь — не для Норветстов, дорогая». Так говорили Пасифике ещё давно, когда она только начала вступать в пубертат, и родители подумали, что стоит заранее поговорить с ней об отношениях. Точнее, поставить запрет на них. Родители Пасифики считали, что ей нужно учиться, а не забивать голову тупой влюбленностью. «Когда человек влюблен, он буквально сходит с ума по своему возлюбленному. Он готов отдать для него все. И это очень глупо, Пасифика» — объяснял ей отец. Ему были чужды какие-либо приятные чувства, будь то сострадание, благодарность или любовь. И он хотел, чтобы Пасифика выросла такой же. Грубой. Чёрствой. Чтобы все её заботы были лишь о деньгах. О том, как побольше заработать. И родители понимали о том, что в таком возрасте, как у Пасифики, девочки начинают задумываться об отношениях. Поэтому приводить домой мальчиков строго запрещалось. Только изредка к ним приходили гости, у которых были сыновья подросткового возраста, но и тогда мистер и миссис Нортвест следили за тем, чтобы между ними и Пасификой не возникало никакой, даже дружеской симпатии. Только вот они просчитались. Не мальчики были нужны Пасифике, а девочки. Точнее, одна единственная. Мэйбл… Мэйбл Пайнс… Эта девочка в глупых свитерах, железками на зубах и вечным зарядом позитива бесила Пасифику ровно настолько же, насколько и привлекала. Она заставляла лицо Пасифики краснеть то ли от злости, то ли от смущения. Только Мэйбл смогла скрасить ту унылую жизнь, которую жила Пасифика в Гравити Фолз. Ей надоели бесконечные балы и званные ужины, которые устраивали ее родители. Пасифика хотела хоть немного побыть обычной девочкой, как и остальные подростки. Такой, как Мэйбл. Хотела скинуть с себя платье с длинным подолом и надеть обычные джинсы, а сверху натянуть один из тех свитеров, которые Мэйбл так талантливо вязала. «Тебе не стоит общаться с этой девочкой» — говорили родители про Мэйбл, да и вообще про всю семью Пайнсов. «Они странные. Сумасшедшие. Они тебе не товарищи, Пасифика». А потом случилось самое ужасное. Закончилось лето, и Мэйбл уехала из Гравити Фолз. Уехала, забрав с собой и сердце Пасифики. А ведь Пасифика так и не смогла признаться ей в чувствах… В глазах Мэйбл она наверняка осталась такой же, как и все Нортвесты: холодной, жадной, черствой… И не умеющей любить. С того рокового лета прошло 6 лет. Пасифика уже далеко не маленькая девочка. Она смотрела на себя в зеркало и видела взрослую девушку, красивую и привлекательную. Скоро её наверняка выдадут замуж. Конечно же, не по любви. Но в душе Пасифики всё ещё покоится любовь к той самой 12-летней Мэйбл Пайнс. Новость о том, что Мэйбл снова приехала в Гравити Фолз на каникулы, заставило сердце Пасифики забиться в тысячу раз сильнее. Она не помнила, как быстро надела на себя туфли, накинула кофту поверх платья и направилась к остановке автобуса. Взглянуть на нее… Хотя бы одним глазком… Прикоснуться хотя бы пальцем… Только эти желания крутились в голове Пасифики. И вот, блондинка стоит рядом с остановкой, смотрит на Мэйбл. Повзрослевшую, но всё такую же прекрасную Мэйбл. Она выросла из своих вязаных свитеров, теперь на нее надета клетчатая рубашка и юбка до колен. Брекеты сняли, и теперь Мэйбл улыбалась своей ослепительной белоснежной улыбкой без всяких железяк на зубах. — Пасифика? Что ты здесь делаешь? — говорит она уже более низким голосом, чем шесть лет назад, но и в нем можно услышать присущий ей оптимизм. Начался дождь. Пасифика недовольно хмыкнула. Почему именно сейчас? Почему так некстати? Теперь девочкам уже не до разговоров, нужно было срочно найти укрытие. И им стала брошенная кем-то тачка, которую девочки перевернули и залезли под нее. «Любовь — не для Нортвестов» — вспоминала Пасифика, пока сидела под тачкой и жадно целовала губы своей возлюбленной, ощупывала каждую частичку её тела. Так, чтобы никогда не забыть вкус Мэйбл, её запах и каждый изгиб ее тела. Шатенка же неловко отвечала на эти поцелуи, отметив про себя, что целоваться с девушкой — совсем не то же самое, что тренироваться на помидорах или даже с парнями. Зачем она столько лет пыталась найти себе бойфренда, когда в брошенной ею шесть лет назад деревеньке у нее была столь прекрасная девушка? Капли дождя барабанили по тачке, однако девочки не обращали на это внимания. Они просто целовались снова и снова, отстраняясь лишь для того, чтобы вдохнуть немного воздуха. Пасифике было всё равно на испачканные в грязи туфли и промокшее насквозь платье, за которое родители отдали несколько сотен долларов в каком-то ателье. Может, деньги решают многое. Но разве за них можно купить те нежные поцелуи, которые дарила Пасифике Мэйбл?..