Я вижу тебя

Как только в дверь постучали, Невиллет проворно снял очки и спрятал их в верхний ящик стола, не особо заботясь об их целостности. — Войдите. Приглушённые шаги. Подошва плоская. Кто-то высокий, в тёмно-серой одежде. Лёгкий лязг металла. Наручники. Ризли. — Давно не видел тебя на поверхности, — ровно произнëс Невиллет, изо всех сил стараясь не щуриться. Расплывчатый силуэт по мере приближения к нему приобретал более чëткие очертания. Как только он оказался рядом, Невиллет смог разглядеть его лицо. Он никогда не признался бы никому что он, хранитель Фонтейна, великий гидро-дракон… практически ничего не видит. Поначалу он не обращал внимания на то, что предметы вдали стали постепенно терять свою чëткость. Он списывал это всё на простое переутомление. В конце концов, у любого будут болеть глаза после нескольких часов беспрерывной работы с документами. И он продолжал работать в том же режиме и буквально через год поймал себя на том, что не видит дальше трёх метров. Тогда он впервые за много лет непрерывной работы позволил себе взять два выходных, чтобы немного прийти в норму, но даже спустя пару дней зрение не вернулось. Приглашëнный врач долго распинался, объясняя, что задача Невиллета — сажать преступников, а не собственное зрение, которое практически невозможно теперь восстановить. Так у Верховного судьи Фонтейна появились очки, которые он всей душой ненавидел. Кому скажи, что гидро-дракон, который даже по меркам своего вида считался довольно молодым, почти ничего не видит, ему попросту не поверят, а потом ещё и засмеют. Поэтому Невиллет забросил очки в ящик стола и ещё месяц обходился без них. Ровно до тех пор, пока не врезался в дверной косяк. Тогда он, с презрением глядя на простенькие очки, что, казалось, насмехались над ним одним своим существованием, всё же решился их надеть. Мир сразу стал чётким и ясным. Предметы больше не расплывались перед глазами. Он видел названия книг на полке, ворсинки на ковре, даже мельчайшие веточки на деревьях за окном! Но носить их постоянно он не собирался. Это — слабость, которую он никому не должен показывать. С тех пор он носил очки только дома и в кабинете — там, где никто его таким не видел. Людей же он научился распознавать по силуэтам и шагам. Прямо как сейчас. — В крепости всё спокойно, вот и решил подняться, — пожал плечами Ризли. При этом движении наручники слегка звякнули. — Хотел пополнить запасы чая, а заодно убедиться, что Верховный судья не сгинул под тоннами документов. Документов действительно были тонны. Иногда ему казалось, что им нет конца. Ещё и глаза болели… — Что ж, если это случится, об этом будут трубить все газеты. — Рад, что ты ещё не разучился шутить, — усмехнулся Ризли. — Сегодня, кстати, обещают красивый закат и ясное небо. Закат… Раньше Невиллет любил закаты. Теперь же они стали предвестниками проблем. Как только солнце приближалось к горизонту и начинали сгущаться сумерки, он переставал видеть вовсе. Даже если человек будет стоять прямо перед ним, он не сможет разглядеть его лицо. Поэтому — либо ясный день, либо тёмная ночь. Никаких рассветов и закатов. — Работы много, — сухо ответил Невиллет, возвращаясь к чтению документа. Рука сама потянулась к переносице, чтобы по привычке погладить очки, но не обнаружила их. Поняв, что со стороны это наверняка выглядит странно, судья потëр переносицу и подпëр кулаком голову. — А утром среди бумаг будет найден умерший от усталости судья, — фыркнул Ризли. — Я рад, что у герцога Меропид есть много свободного времени. Жаль, я подобным похвастаться не могу, — холодно ответил Невиллет, не отрываясь от чтения. Возможно, это было грубо, но признаться, что он не сможет насладиться закатом или звёздным небом, потому что просто не увидит ничего, он не мог. Ризли ещё какое-то время молча стоял, а потом тяжело вздохнул. — Что ж… Не буду мешать, ваша честь. И всё же… Не сиди допоздна. А то будешь так корпеть над документами, что ослепнешь, — попытался пошутить Ризли и ушёл. Невиллет тупо пялился в лист перед собой, но не мог прочитать ни слова. Если Ризли начал что-то подозревать… Никто не должен узнать! Он рывком открыл верхний ящик и достал очки. Мир снова стал чётким и ясным. Нет… С этим надо что-то делать. * * * Лезть на территорию другого дракона — безумие. Лезть на территорию другого дракона полуслепым и с чётким осознанием, что этот самый дракон при желании просто раскатает его по мостовой — чистейшей воды самоубийство. Невиллет искренне надеялся, что не повстречается с хозяином этих земель, и пока что удача была на его стороне. Почти. Гавань Ли Юэ пестрела десятками красок, от которых рябило в глазах. В Фонтейне Невиллет привык передвигаться, не обращая внимания на окружение, благо, пейзажи были однотипными, а он точно знал, сколько шагов нужно пройти до дома и кабинета. Всё было просто… Но Ли Юэ — не Фонтейн. Слишком пёстро, шумно, люди постоянно суетятся. И слишком много камней. Верховный судья рассчитывал, что прибудет в гавань к обеду, навестит целителя, а к вечеру уже вернëтся домой, но всё пошло не по плану с самого начала — задержался на работе, не вовремя столкнулся с Фуриной, а потом и вовсе заблудился. Днём он наконец-то добрался до постоялого двора Ваншу, но, лишь увидев расположенные на высокой скале строения, решил не испытывать судьбу. Пусть он и не считал себя идиотом или совсем беспомощным ребёнком, а возможность навернуться с такой высоты его не прельщала, поэтому он направился в гавань. К тому времени уже начали сгущаться сумерки, а в городе постепенно зажигались фонари. Тут-то он и начал врезаться во всех подряд. Фонари, которые для здоровых людей не представляли собой что-то необычное, для него выглядели как сияющие одуванчики — яркое пятно света с тысячами расходящихся в разные стороны лучей. Возможно, это красиво, когда есть время любоваться подобным, но фонарей на улице было слишком много, а из-за обилия светящихся «одуванчиков» Невиллет попросту не видел, куда шëл. А ведь помимо целителя ещё нужно найти гостиницу, где он переночует… Или попытаться ночью вернуться домой? Очередное столкновение со случайным прохожим убедило его, что домой он сегодня точно не попадёт, и лучшим вариантом будет заночевать в Ли Юэ. Осталось только найти гостиницу. Невиллет огляделся. Всё было размытым, и определить, какое из однотипных зданий является гостиницей, не представлялось возможным, а потому он обратился к первому попавшемуся прохожему. — Прошу прощения, вы не подскажите, где здесь ближайшая гостиница? Лицо незнакомца он не мог разглядеть из-за слепящего света фонарей, но инстинкты вдруг взвыли, как если бы он залез в пасть дикого зверя. Невиллет прищурился, разглядывая незнакомца перед собой, а тот пока не торопится с ответом. — Мне казалось, приличные драконы сидят на своей территории, а не лезут на чужую без предупреждения. Невиллет похолодел. Ну вот как из тысяч жителей Ли Юэ он умудрился столкнуться именно с Мораксом?! Не иначе как насмешка Селестии, потому что как ещё объяснить череду неудач? Невиллет ненавидел показывать свою слабость, но в этом случае он понимал, что разумеется всего будет… сбежать. Он развернулся и на полной скорости побежал прочь, правда, длился его побег совсем недолго. Фонарные столбы сливались по цвету со зданиями, и один такой фонарь оказался потухшим, а потому Невиллет не увидел его и с такой силой врезался в него, что тут же потерял сознание. Наблюдавший за этой сценой Чжун Ли не знал, что и думать. Первой его мыслью, когда он узнал, что на его территорию сунулся другой дракон, была злость, второй — интерес, а третьей — желание пообщаться и узнать причину столь неожиданного визита. Возможно, стоило начать с обычного приветствия, чтобы не пугать его… * * * Проснулся Невиллет с ужасной головной болью и осознанием собственной тупости. Если бы кто из знакомых узнал, что Верховный судья Фонтейна потерял сознание, ударившись о фонарь, над ним бы потешались до конца жизни. Хотя один человек точно будет… Невиллет резко сел и поморщился от боли. Перед глазами всё плыло, а предметы были нечёткими. Кажется, теперь он видит ещё хуже… Или дело в освещении? А где он вообще? Невиллет огляделся. Вроде, похоже на гостиницу… Или нет? По спине пробежал мороз, когда он услышал шаги. Плавные, мерные, спокойные. Тихий шелест одежд. Ничего лишнего. Силуэт же был тëмно-коричневым с белым кругом лица. А вот запах… Тяжёлый, удушающий. Властный. — Как самочувствие? И этот голос… Капля заинтересованности, чуточка беспокойства и, возможно, лёгкая угроза. — Почему я здесь? — негромко спросил Невиллет, глядя на Моракса снизу вверх. Пусть тот и стоял близко, разглядеть его лицо он всë ещё не мог. — Этот вопрос хотел задать я, — усмехнулся Гео Архонт. — Но всë же я хотел бы узнать, как ты себя чувствуешь. — Я в порядке, спасибо, — холодно ответил Невиллет, поднимаясь, и обнаружил, что рядом не было трости. И где её теперь искать? — Я благодарен за помощь, но, пожалуй, лучше остановлюсь в гостинице. — Если сможешь дойти до двери и ни во что не врезаться. Невиллет вспыхнул. — Что… — Простая логика, — спокойно перебил его Моракс. — Я заметил, что ты ходишь очень медленно, постоянно щуришься, прислушиваешься к шагам и голосам… Да и неофициальный визит в Ли Юэ наводит на разные мысли. Ты не искал встречи со мной, а из разговоров на улице я узнал, что ты ищешь целителя. К тому же, тот инцидент на улице о многом говорит. «Инцидент». Спасибо хоть, что не «позорное столкновение с фонарём»! От стыда у Невиллета покраснели кончики ушей. — Я в состоянии сам разобраться со своими делами, — резко ответил он. — Как знаешь, — совершенно спокойно отозвался Моракс. Невиллет хмуро огляделся в поисках двери. Ха, а вот и она! И пусть золотой бог даже не думает его останавливать! Вдруг тяжёлая рука легла на его плечо и потянула назад. — Ты, конечно, можешь попытаться уйти через шкаф, но вряд ли у тебя получится. Невиллет сбросил его руку и потянулся к дверному проëму… который действительно оказался шкафом. — Я приготовил свиной суп с бамбуком. Идём. И Невиллет подчинился, хоть всё его естество отчаянно противилось этому. Подчиниться. Другому дракону. Архонту! Это выше его сил. Он поклялся призвать этих узурпаторов к ответу, а не позволять одному из них обращаться с ним, как с калекой! — Я сам в состоянии идти. — У меня в доме много редких экспонатов. Ты можешь пораниться, если что-то разобьëшь. Невиллет сдавленно зарычал, но всë же позволил себя вести. Моракс обнял его за плечи и неторопливо вёл по мрачному коридору в другой конец дома. На кухне оказалось достаточно светло. Невиллет даже смог разглядеть стол и, кажется, плиту. Усадив его на мягкий диван, хозяин дома принялся сервировать стол. Невиллет искоса наблюдал за размытым силуэтом и не знал, как реагировать на происходящее. Он в доме Моракса. Дракона. Архонта. Даже если забыть, что драконы встречаются исключительно ради спаривания и никогда не лезут на территории друг друга, ситуация уже выглядит отвратительной. Перед ним поставили глубокую тарелку с ароматным супом. Судя по запаху, без специй. — Ты весь день провёл в пути. Тебе надо поесть. — Откуда ты знаешь, что я весь день в пути? Он не видел выражения лица Моракса, но смутно догадывался, что тот улыбался. — Я чувствовал, как ты ходишь по моей земле. Ну да… Точно. Он бы тоже почувствовал, заявись кто посторонний на его территорию. Глупый был вопрос. Невиллет взял ложку и сделал первый глоток супа. Чëрт… Он и готовит вкусно. Ужин прошëл в полной тишине. — Целитель Бай Чжу сейчас в отъезде, — сказал Моракс, убирая тарелки. — Насколько я помню, вернуться он должен завтра. Можешь пожить пока у меня. — Не боишься, что разнесу здесь всё? — хмыкнул Невиллет. — Я уберу с твоего пути всё, что может разбиться или упасть. Невиллет какое-то время молчал, обдумывая его слова. — С чего такая забота? Моракс хмыкнул и снова приобнял его за плечи, чтобы отвести в комнату. — Тебе было бы легче, если бы я бросил тебя лежать у того фонаря? Невиллет зарычал. Его снова усадили на кровать. Таким беспомощным Невиллет себя никогда не чувствовал… — Ты не ответил на вопрос, — недовольно произнёс он. Ответом ему была тихая усмешка. — Доброй ночи. Невиллет хотел возмутиться, но Моракс уже ушёл. * * * Невиллет ненавидел сидеть без дела. Два дня длились, казалось, целую вечность. Ситуацию усугубляло и то, что он отказывался разговаривать с Чжун Ли, а тот и не настаивал. Где-то в глубине души Невиллет мечтал поговорить хоть с кем-то, но в то же время его терзало чувство неправильности происходящего. Так не должно быть. Всех этих совместных ужинов и чаепитий, историй, которые поначалу рассказывал словоохотливый Гео Архонт. Всё это слишком… нормально. Так не может быть! Это просто пытка. Целыми днями сидеть на одном месте и практически ничего не видеть. Он точно в Аду. Встреча с Бай Чжу прошла не совсем гладко. Невиллет со злостью вспоминал, как Чжун Ли вёл его под руку через весь Ли Юэ, ловил на ступеньках, когда он спотыкался, и ни на секунду не отходил. А вспоминать то, как он позорно врезался в прилавок, когда решил пойти сам, Невиллет и вовсе не хотел. Бай Чжу вынес неутешительный (на взгляд самого Невиллета) вердикт — судье придётся задержаться в Ли Юэ на две недели, чтобы целитель мог убедиться, что зрение перестало падать. Бесило и то, что в нём слишком быстро распознали дракона, а, по словам Бай Чжу, если драконы теряют зрение, то происходит это очень быстро, и если вовремя не вмешаться, то процесс уже не остановить. Невиллет злился. Злился настолько, что впервые в жизни захотел разнести всё вокруг. И забота Гео Архонта лишь подливала масла в огонь его негодования. Жить с ним две недели под одной крышей, постоянно разговаривать, позволять ему вести его за руку… Воистину жестокая пытка! Только за эти два дня он немного успокоился, хоть ему и не нравилось то, в каком положении он оказался. — Не думал, что их сделают так рано, но я этому даже рад, — с этими словами к нему подошëл Чжун Ли и сел рядом. Невиллет хмуро посмотрел на него. — О чëм ты? — Закрой глаза. — А в этом есть смысл? — невесело усмехнулся Невиллет. — Закрой. И он закрыл, самая не зная почему. Он собирался судить Моракса за его преступления, а вместо этого поселился у него в доме и позволял присматривать за собой. Ну и как ему вершить справедливость после такого?! Ушей и носа что-то коснулось. Невиллет ещё больше нахмурился, понимая, что именно сделал Чжун Ли. — Можешь открывать. На этот раз Невиллет не спешил. Он медленно приоткрыл глаза и оглядел комнату. Всë стало чëтким и ярким, и смотрелось это до того непривычно, что у него защипало в глазах. Вот и шкаф с кучей разных экспонатов, и цветок в горшке, и ширма с нарисованными на ней журавлями, парящими в облаках. Такой прекрасный мир… — Тебе стоит чаще улыбаться — у тебя красивая улыбка. Невиллет и сам этого не заметил. Он повернулся к Чжун Ли и поражëнно замер. До этого он не мог разглядеть его, но теперь… Изящество и мужество. Глаза цвета янтаря, подведëнные аккуратными красными стрелками. Длинные тёмные волосы с янтарными концами. — Я тебя вижу… — выдохнул Невиллет. Чжун Ли улыбнулся, и почему-то от его улыбки внутри словно что-то перевернулось и затянулось в тугой узел. — Согласись, так ведь гораздо лучше? И тебе очень идут очки. Чжун Ли протянул ему небольшое зеркало. Невиллет долго вглядывался в своë отражение и с трудом узнавал себя. Те очки, что ему дали в Фонтейне, всë время казались ему нелепыми и странными настолько, что вскоре он их возненавидел. Новые же очки были тонкими и изящными, в золотистой оправе, украшенной небольшими полуночными нефритами. Ничего лишнего. И он сразу стал выглядеть в них благороднее и строже. — Они очень красивые. — Они ли?.. — едва слышно усмехнулся Чжун Ли, поднимаясь. — Я рад, что тебе они понравились. Надеюсь, от них ты не откажешься. Не откажется. Весь день он проходил в очках и даже позволил вывести себя на прогулку. Гавань Ли Юэ оказалась прекрасной. Красивые дома, вывески, люди. Всë здесь было иным, но таким чудесным, что Невиллет всю дорогу не мог избавиться от глупой улыбки на лице. Они с Чжун Ли гуляли до позднего вечера, разговаривали обо всём на свете, и впервые Невиллет забыл, с кем именно он общается. Все лишние мысли ушли, когда он увидел закат. Сумерки всегда были для него проблемным временем, но теперь он всё видел. Видел, как небо окрашивается сначала в розовый, потом в малиновый, а затем и в красный. Видел, как алое солнце медленно скрывается за морем. Видел, как на улицах вспыхивают десятки фонарей, и эти фонари не слепили, а освещали путь. Он и забыл, каково это — видеть. — Я уже забыл, чего лишился, — признался Невиллет, когда они вернулись домой. — Спасибо. — За что? — мягко улыбнулся Чжун Ли. — За всë, — просто ответил Невиллет. И снова эта мягкая улыбка. Изящество и властность… И опять внутри что-то сжимается и давит на внутренние органы, тянет, словно пытается вырваться наружу. — Мне нужно ещё поработать с документами, — устало ответил Чжун Ли, потерев глаза. — Увы, отпуск мне ещё не скоро светит. Доброй ночи, Невиллет. Не дожидаясь ответа, Чжун Ли поднялся на второй этаж. Невиллет же вернулся в отведëнную для него комнату и бездумно прошептал: — Доброй ночи, Чжун Ли… Что с ним? Откуда вдруг это странное чувство внутри? Неужто он заболел? Или это проявился недуг, из-за которого он стал слепнуть? Почему же тогда он проявляется именно тогда, когда Чжун Ли смотрит на него, когда рассказывает своим бархатным голосом разные истории, когда улыбается этой своей лëгкой улыбкой, слегка обнажая острые клыки?.. «Драконы встречаются лишь раз…» * * * Очки стали необходимостью, но какими бы красивыми они ни были, Невиллет не мог смириться с собственной слабостью. Каждый раз, проходя мимо зеркала, он вздрагивал, замечая на лице инородный предмет. Очки были красивыми… Но они служили напоминанием его упрямства и нежеланием признавать собственную слабость. Что ж, за что боролся… Он снял очки, и мир вокруг резко помутнел. Себя он разглядеть в зеркале больше не мог. До чего же низко он пал. — Чай готов, — донеслось с кухни. Невиллет вздохнул, нацепил обратно очки и, бросив на своё отражение осуждающий взгляд, направился на кухню. Чжун Ли расставил на столе чайные приборы и терпеливо дожидался своего гостя. За ту неделю, что он жил здесь, Невиллет успел перепробовать великое множество сортов чая, узнать их особенности и насладиться вкусом каждого. Конечно, вода всë ещё оставалась его любимым напитком, но чай постепенно стал неотъемлемой частью его жизни. — Персик и цвет сакуры, — начал свою лекцию Чжун Ли. — Обычно персик затмевает все остальные вкусы, но цвет сакуры смягчает его и придаёт почти неуловимый цветочный аромат. Вкус становится не таким ярким, но более глубоким и насыщенным. Если хорошо распробовать, можно почувствовать сладость лепестков. Его истории странным образом успокаивали Невиллета. В обычные дни ему приходилось слушать Фурину, и, пусть она и была начальницей, её голос сильно бил по ушам. Голос Чжун Ли был бархатным и ровным, успокаивающим, с едва уловимыми властными нотками. Слушать его было приятно. Невиллет пригубил чай. Он мало что смыслил в оттенках вкуса, но точно мог сказать, что ему нравится, а что — нет. Каким-то непостижимым образом Чжун Ли всегда угадывал, что ему понравится. — Ты сегодня молчаливый, — заметил Чжун Ли, сделав небольшой глоток чая. — Просто задумался, — вздохнул Невиллет. — Прекрасный чай. Инадзума? — Цвет сакуры из Инадзумы и персик из Сумеру. Невиллет чуть нахмурился. — Впервые слышу, чтобы эти две культуры сочетались. Они слишком разные. — В этом и прелесть, — едва заметно улыбнулся Чжун Ли, прикрыв глаза. — Какими бы разными они ни были, вместе они создают что-то новое и неповторимое. Сакура смягчает яркий вкус персика, а тот, в свою очередь, помогает сакуре раскрыться. — Значит, они… дополняют друг друга? — хмыкнул Невиллет, о чëм-то задумавшись. — Дополняют и раскрывают. Невиллет постукивал пальцами по чашке, размышляя. Слияние двух разных культур… — Есть ли ещё какие-то сорта чая, что совмещают в себе культуры разных регионов? — Конечно. Одуванчики из Мондштадта и красноплодники из пустыни Сумеру. Заоблачный перчик из Ли Юэ и радужная роза из Фонтейна… — Роза? — недоверчиво фыркнул Невиллет. — Её лепестки слишком горькие, чтобы использовать их в чае. И перец… Кто такое станет пить? — Многие, как ни странно, — усмехнулся Чжун Ли. — Чай, безусловно, терпкий и на любителя, но и он не лишён своей привлекательности. Бутоны радужной розы достаточно мягкие и сладковатые, их аромат завораживает и перебивает остроту перчика. Тот же вбирает в себя всю горечь розы, оставляя лишь сладость. Такое слияние вкусов не всем по душе. — А тебе? — Что мне? — Тебе по душе? — Сложно судить о чём-то, пока не попробуешь… Невиллет нахмурился. Внутри снова что-то зашевелилось, а кончики ушей отчего-то покраснели. Да что с ним? Неужели эффект глазных капель? Или ему в чай что-то подмешали? Он снял очки и устало потëр переносицу. Какими бы красивыми они ни были, а неудобств они доставляли достаточно. Постоянно приходится их поправлять, протирать, от пара они запотевают… А как он будет плавать? — Тебе не нравятся очки? Невиллет вздохнул. — До сих пор не могу свыкнуться с ними. На моём пути встречались разные трудности, начиная простыми разбойниками и заканчивая бедствиями мирового масштаба, я преодолел их все, а в итоге меня сразила слепота… — От этого никто не застрахован, — спокойно ответил Чжун Ли. — Даже бессмертные. — От этого не легче, — мрачно буркнул Невиллет, нацепил обратно очки и вышел в сад. Дом Чжун Ли располагался на окраине города. Здесь было тихо, а во дворе был разбит небольшой сад с цветами. Невиллет сел на скамейку и уставился на нежные глазурные лилии. Легко старику говорить — не он же врезается в каждого встречного, а фонари и статуи иной раз по ошибке принимает за людей! И ведь старше в несколько раз, а подобными проблемами не страдает. Или это с Невиллетом что-то не так? По меркам драконов он ещё очень молод, чего не скажешь о Чжун Ли, но тот прям пышет здоровьем! Невиллет нахмурился. Может, это и правда с ним что-то не так? Может, он дефективный? Урод? Калека?.. Он сжал руки в кулаки и сдавленно зарычал. Хотелось разбить очки вдребезги и утопиться в ближайшем водоëме, но он ещё не дошёл до такой низости. Все и так будут потешаться над слепым гидро-драконом, не надо добавлять к этому ещё и попытку самоубийства! И так уже пал ниже некуда. В дом он вернулся только к вечеру. Чжун Ли нигде не было. Наверняка засел в своём кабинете и забыл пообедать — уже проходили это. Невиллет приготовил лёгкие закуски, поставил всё на поднос и поднялся на второй этаж. Здесь он ещё не был. Даже не думая стучать, он просто толкнул дверь, да так и замер на пороге. За массивным столом, склонившись над кучей документов, сидел Чжун Ли. Невиллета он, казалось, даже не заметил — настолько был поглощëн работой, — а потому тот долгое время разглядывал его, вернее, одну деталь. Очки. В тонкой оправе, без каких-либо украшений, с прямоугольными стёклами. Почти такие же, как у Невиллета. Не спуская с него глаз, судья поставил поднос на свободный от документов край стола, и только тогда Чжун Ли его заметил. Он рассеянно взглянул сначала на него, потом выглянул в окно, где уже стемнело и хмыкнул. — Опять потерял счëт времени… Он неторопливо снял очки и потëр переносицу. И как Невиллет раньше не догадался? Бай Чжу упоминал, что драконы теряют зрение быстро, если вовремя не вмешаться. Но откуда ему это знать, если он раньше не видел дракона? А какого дракона он ещё мог обследовать, кроме как того, что живёт под боком? Похоже, вместе со зрением он потерял часть мозга. — Так ты тоже носишь очки… Чжун Ли чуть нахмурился. — Да… Приходится надевать их, когда работаю с документами. — Мне казалось, ты идеально видишь. Чжун Ли усмехнулся. — Пару лет назад начал плохо видеть. Поначалу я упрямился и отказывался носить очки, но потом понял, что это не такой уж плохой вариант. Если это поможет, то зачем отказываться? Чжун Ли чуть прищурился, увидев, как губы Невиллета слегка задрожали. — Это не слабость. — Что? — не понял судья. — Я проходил через это и знаю, что ты чувствуешь. Считаешь себя слабым и дефективным, просто потому что не видишь. Никто от этого не застрахован, даже драконы. — Я в нашу первую встречу врезался в фонарь! — рыкнул Невиллет, чувствуя, как внутри закипает гнев. — Я без очков не вижу лиц людей, даже если они будут стоять вплотную ко мне! По-твоему, это не дефект? Не слабость?! Слепой дракон — да это же просто Архонтам на смех! Чжун Ли сильнее нахмурился. — Я и не думал смеяться над тобой. И никто не будет. — Да тебе откуда знать?! — в голосе Невиллета проскользнуло отчаяние. Когда он вернётся в Фонтейн, все увидят его слабым и беспомощным. На него больше не будут смотреть, как на сильного и непоколебимого судью. Он предстанет перед народом слабаком. Калекой. Сними очки — и всё, победа! Великий и ужасный гидро-дракон обезврежен и полностью беззащитен! Чужие руки обхватили его лицо. Невиллет вздрогнул и уставился в потемневшие глаза Чжун Ли. Внутри снова что-то перевернулось. — Ты не слабый, — жёстко отчеканил Чжун Ли, и властные нотки в его голосе всколыхнули какие-то особые струны в душе Невиллета. — Это лишь мелкая проблема, и она решаема. Очки — это не дефект и не повод для насмешек. Я не считал тебя слабым без них, а с ними — тем более. Чай с радужной розой и заоблачным перчиком… Невиллет замер, когда его губ коснулись чужие, так нежно и мягко, что он не сразу понял, что именно происходит. Тугой узел внутри развязался, и по телу растеклось странное тепло. Просто забыть… Одна рука гладит его щëку, другая обнимает за талию. Чужие губы с лёгкой горечью мяты. Тепло, которое согревает изнутри. Одинокая слеза, стекающая по щеке на чужие пальцы. Чжун Ли поцеловал его в щеку, слизывая длинным языком слезу, и вернулся к губам. Так мягко и размеренно. Тепло. Уютно. Невиллет задыхался. Никто ещё не был с ним таким нежным и чутким. Он и сам не знал, нравится ему это или хочется чего-то большего. Ноги подкосились. Он упал бы, если бы Чжун Ли не подхватил его и усадил на стол. Кончики ушей тут же вспыхнули. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что всë происходящее неправильно, но она тут же сгинула под потоком чувств. Невиллет обнял Чжун Ли за шею, притягивая к себе. Поцелуй вышел смазанным и неловким. К своему стыду, Невиллет никогда раньше не целовался, но, похоже, у Чжун Ли было достаточно опыта в этом деле. Сплетение языков. Мягкие губы. Чужая рука, оглаживающая позвоночник через тонкую рубашку. Невиллет терялся в ощущениях. Воздуха не хватало, но у него даже не возникло мысли отстраниться, ведь тогда всë закончится. Когда руки Чжун Ли огладили его бёдра, разум наконец-то вырвался из плена эмоций. Невиллет отстранился и порывисто выдохнул. Губы горели, сердце бешено билось, а тепло внутри только разрасталось. — Ты не слабый, — прошептал Чжун Ли, и от его дыхания по телу Невиллета пробежали мурашки. — И я говорю это не из жалости. Я действительно так думаю. — Почему? — едва слышно спросил Невиллет. — Думаю, ты и так знаешь. Знает… Потому что он не нуждается в жалости. Ему нужен кто-то, кто примет его таким. Кто-то, кто не будет осуждать его за слабость. Кто-то, кто, увидев его слëзы, не скажет ни слова, а молча примет. Не осудит. Чай с перчиком и розой… До чего же всё просто. * * * Оставшаяся неделя незапланированного отпуска прошла слишком быстро. Теперь каждая минута в компании Чжун Ли казалась ему особенной, хотелось продлить эти мгновения, забыть обо всех обязанностях и впервые за многие столетия насладиться жизнью. Последний вечер в доме Чжун Ли был для Невиллета самым невыносимым. Осознавать, что завтра придётся уехать, и не иметь возможности изменить это, было невыносимо. Поэтому он хотел, чтобы этот вечер длился как можно дольше. Чжун Ли уже несколько дней изучал документы не в своём кабинете, а в его комнате. Невиллет каждый раз наслаждался видом задумчивого Чжун Ли, что в моменты сосредоточенности незаметно для себя поправлял очки и убирал за уши выбивающиеся пряди волос. Его вид успокаивал и пробуждал внутри странное тепло. Хотя странное ли? «Ты влюбился. Идиот». Влюбился в того, кого поклялся судить. В другого дракона. В Архонта. Ну точно идиот. Невиллет мягко сел рядом с Чжун Ли, поправив шëлковый халат с журавлями, который ему любезно одолжил бывший Гео Архонт. И, видимо, выбрал он самый короткий, потому что этот халат едва доходил до середины бедра, а если сесть, то он и вовсе не оставлял никакого простора фантазии, прямо как сейчас. — Ты уже несколько часов работаешь, — заметил Невиллет, поправляя очки. К ним он начал постепенно привыкать. — Глаза болеть будут. Чжун Ли никак не среагировал. Когда он сосредотачивался на чëм-то, то абсолютно не замечал, что происходит вокруг. Прямо как сейчас. Невиллет решил пойти ва-банк. Сам не ожидая от себя подобной смелости, он забрал из рук Чжун Ли документы и, прежде чем тот успел возразить, уселся на его бëдра. — Ты слишком увлёкся работой, — хмуро заметил Невиллет. — Отвлекись. — Как тут теперь отвлечëшься? — ухмыльнулся Чжун Ли, оглаживая его ягодицы сквозь тонкую ткань халата. Невиллет фыркнул. — Не делай вид, что не понял. — О, я прекрасно всë понял, — зубы Чжун Ли сомкнулись на его шее. За укусом последовал мягкий поцелуй. Очки Чжун Ли отложил на тумбочку. — Ну-ну, — фыркнул Невиллет, обнимая его за шею. — Завтра я возвращаюсь в Фонтейн. Ответа не последовало. Чжун Ли лишь продолжал осыпать его шею поцелуями, словно действительно не услышал, но Невиллет точно знал, что в этот раз его услышали. Быть может, так даже лучше. Он не хотел знать, что думает Чжун Ли о его отъезде. Грубые пальцы скользнули под халат, поглаживая белоснежную кожу. Невиллет шумно выдохнул. Они с Чжун Ли не заходили дальше поцелуев и объятий, и то, что происходило сейчас, будоражило кровь, пробивало током позвоночник и сводило пальцы на ногах. Руки сомкнулись на завязанном в тугой узел поясе и замерла. Невиллет встретился взглядом с Чжун Ли. Тот потянулся к его очкам, но судья увернулся. — Нет. Я хочу видеть тебя. — Как пожелаешь, — ответил Чжун Ли, неторопливо развязывая пояс халата. Шёлк с журавлями заструился по спине и соскользнул на пол. Невиллет поëжился от лëгкой прохлады, обдавшей обнажëнную кожу. Рука, бегущая по позвонкам. Губы на шее. Невыносимый жар, растекающийся по телу и спускающийся вниз. И Невиллет жаждал в нём раствориться. Забыть, кто он и чьи руки сейчас беззастенчиво лапают его в таких местах, что уши горят от смущения. Забыть… И отдаться. Поцелуй, похожий на горячий чай. Обжигающий. Отчаянный. Выпить без остатка. Утонуть. Обжечься, но получить самое желанное. Невиллет не собирался нежничать. Он срывал одежду с Чжун Ли быстро, не заботясь о её целостности, потому что жар был уже невыносимым. Хотелось скорее прикоснуться. Чтобы близко. Кожа к коже. Ощутить живое тепло всем телом и раствориться в нëм. Чжун Ли повалил его на спину и почти ласково поправил чуть сползшие очки. Он помнил о просьбе Невиллета оставить их. Потому что он тоже хотел, чтобы тот вам видел. * * * Сиреневое небо с серебристыми облаками. Персиковые всполохи на горизонте. Тихий щебет птиц. Блестящие бусинки росы на нежных лепестках глазурных лилий. Его последнее утро… Чжун Ли медленно отошёл от окна, бесшумно подошёл к спящему Невиллету и слабо улыбнулся. Тот всегда выглядел напряжённым, но во сне казался таким расслабленным и умиротворëнным, что на душе становилось легче. Очки с вставками из полуночного нефрита лежали на тумбочке рядом с его собственными. Очки… Какими бы красивыми они ни были, для гордого дракона они навсегда останутся напоминанием о слабости. Слабости, которую он не сможет преодолеть… Но он поможет ему. Невиллет спал лицом к стене. Чжун Ли наклонился и прижался губами к его шее. Его глаза засияли расплавленным янтарём и начали стремительно тускнеть. Он чувствовал это и знал, какими будут последствия. Невиллет вздрогнул, и Чжун Ли отстранился. В том месте, где он коснулся его губами, остался слабо светящийся знак Гео. * * * Невиллет проснулся от странного прилива сил. Он потëр глаза и по привычке потянулся за очками, но заметил что-то странное. Просидев так с минуту, он наконец понял, что не так. Он видит. Всё вокруг чёткое, не размытое и не мутное. Вопреки словам Бай Чжу, вопреки здравому смыслу… он снова видел. Невиллет обернулся. Чжун Ли сидел в кресле у окна. Такой чёткий и ясный. С идеальными красными стрелками, в выглаженной рубашке, с шелковистыми волосами, перекинутыми через плечо. — Я вижу тебя… — выдохнул Невиллет и подлетел к нему так быстро, как только мог. — Чжун Ли, я тебя… вижу… От радости ни осталось ни следа. На него смотрел дракон с помутневшими глазами и искренней улыбкой. — Рассвет сегодня очень красивы, как считаешь? Ноги Невиллета подкосились, и он упал на колени перед Чжун Ли. Тот же перевëл взгляд на окно. Невиллет с ужасом смотрел на его потускневшие янтарные глаза, постепенно осознавая, что случилось. — Зачем?! Чжун Ли усмехнулся. — Я прожил долгую жизнь и видел достаточно. Ты ещё молод, у тебя… — Только попробуй сказать «всё впереди» — я тебе голову оторву! — зарычал Невиллет, не обращая внимания, как по щекам текут слëзы. — Ты хочешь, чтобы я теперь жил с осознанием, что из-за меня ты ослеп?! Чжун Ли рассмеялся. — Мне не нужны глаза, чтобы видеть. Невиллет упрямо вытер слëзы. — Ты… безумец… — Мне часто это говорили, — пожал плечами Чжун Ли, ненадолго замолкая. — О, «Народный выбор» уже открылся. Сегодня они рано. Невиллет нахмурился. — Что?.. — В порту сегодня много рыбаков. — Ты… — Я ведь сказал, — Чжун Ли повернулся к Невиллету, слабо улыбаясь. — Мне не нужны глаза, чтобы видеть. Я правлю этими землями уже долгие тысячелетия. Каждый камень, каждая травинка, каждый человек… Я чувствую их всех. Чувствую, как они ходят по этой земле, что веками впитывала в себя Гео энергию. Невиллет поражëнно замер. Подобная связь у него была с водами Фонтейна, но его сил было недостаточно, чтобы воспользоваться ей в полной мере. А Чжун Ли стал править этими землями задолго до того, как появилось Ли Юэ. Он был Архонтом, и им же и остался, пусть и отдал Сердце Бога. И эту связь с родной землёй никуда не деть. — Так значит, ты… — Пусть и иначе, но… — Чжун Ли наклонился и погладил его по щеке. И движение это было уверенным и точным, словно он и не был слеп. — Я вижу тебя, Невиллет.