Беременный и очень желанный

Неторопливо ковыряя ложкой в тарелке, Гарри жевал свою овсянку и смотрел в окно. Ровно до того времени, когда заспанный, с торчащими во все стороны волосами и почти закрытыми глазами, выставивший впереди себя руку, Северус промаршировал из спальни в ванную. Гарри даже не успел буркнуть «доброе утро». Через секунду, сжав в руке ложку, он уже летел в ванную на крик ужаса, перемежаемый отборной руганью. — Северус, что случилось? Что такое? Ну что? — рывком распахнув дверь, Гарри застыл на пороге, оглядывая стоящего посреди маленькой комнаты мужа. Немаленький уже животик выдавался вперед, ясно показывая, что его обладатель как минимум месяце на шестом. При тощей фигуре Северуса скрыть что-то удавалось совсем недолго. — Что это??? Что это такое??? — тыча тонким длинным пальцем в собственный бок вокруг выдающегося животика, выл Северус, не обращая на Гарри никакого внимания. Гарри устало оперся плечом о косяк и облизал ложку в руке. Почти бессонная ночь давала о себе знать. Глаза закрывались. — Ну ты же сам говорил, что будут растяжки… — закатывая глаза, обреченно выдохнул он. — Ты же сам еще зелье варил заранее. Вот и пригодится. Северус поднял глаза к зеркалу и издал глухое рычание. Молниеносным жестом сбросив на пол все с полочки при умывальнике, он оперся на него руками и застыл. Полы белого махрового халата заколыхались в воздухе, как паруса. — Я говорил. — Ты говорил. — Я зелье сварил. — Сварил. Ага. — Пригодится. — Ну да. Наверное. Северус вдруг быстро развернулся, толкнул его в грудь и с грохотом захлопнул дверь в ванную. Гарри, сжимая ложку в зубах, прислонился спиной к двери. Еле сдерживая смех, он то и дело поводил бровями –Северуса было ужасно жаль. Но в то же время все это было ужасно смешно. Было бы, если бы не его постоянные истерики, которыми он изматывал Гарри по тысяче раз на дню. — Сев, ну чего ты? Ты же знал, что так будет! Ну чего ты как маленький! В ответ донеслось громыхание. «Стакан для щеток», — подумал Гарри. — Ты же сварил это свое зелье заранее. Сказал, что такое вполне возможно, и ты будешь заранее вооружен. Громыхание повторилось. «Скорее всего, его крем для кожи. Только он в таком большом флаконе, чтобы так грохотать». — Ну Сев… Тишина. — Северус. Ну что ты, как маленький! Ты изучил все детали, ты проштудировал тысячи книг по беременности. И ты обещал мне — никаких истерик! В ответ не донеслось ни звука. — Северус, ну если ты думаешь… Если ты правда думаешь, что это для меня будет что-то значить… Из ванной послышались цветистые ругательства вперемешку с проклятиями. — Ты для меня не менее привлекательный, чем всегда! — Ну правда! — Ну я клянусь тебе! Хочешь, докажу тебе это прямо здесь! Открой дверь, и ты удостоишься самого сногсшибательного минета на свете! Ну Северус… Ругательства повторились. Через пару минут раздалось легкое покашливание, словно находящийся внутри прочищал горло. — Минет? Нахрена мне твой минет? Ты меня уже два месяца не касаешься! Гарри удивленно распахнул глаза. Ложка больно ударила по зубам. Слышать от Северуса упреки в том, что он уделяет ему мало внимания — это что-то. Он и чувств своих никогда не проявлял публично, аж чтобы жаловаться… — Ну Сееверус… Ну я же объяснял тебе… — Объяснял. Я знал, что так будет. Я говорил. И так и вышло. Почему меня никогда никто не слушает? Ну вот почему?! Гарри повернулся лицом к двери и слабо царапнулся в деревянную обшивку. — Северус… Я тебя хочу не меньше, чем в нашу брачную ночь. Ну правда! У меня от одного твоего вида каждый раз яйца сводит! Ты же знаешь! Но я боюсь… В ответ донеслось поистине змеиное шипение. — Ты же сам читал — если есть хоть малейшая угроза, нужно прекратить сношения. А у тебя такой токсикоз был еще пару дней назад! Забыл? Ты же белого друга семьи обнимал с раннего утра до ночи! Куда мне еще со своим сексом? Северус молчал. Услышав тяжелый вздох, Гарри поскребся снова. — Я же люблю тебя. Ты же знаешь. И я хочу тебя, очень. Но я правда боюсь. — Ну не злись… — Северус, ну выходи оттуда, а? Я тебе массаж сделаю! Плюнь ты на те растяжки! Можно подумать, я на них смотреть буду, когда тебя на столе… Гарри запнулся. Обещать скорого секса не стоило. Не скорого — тоже. Кто знает, как Северус будет чувствовать себя завтра? — Ну и что же ты меня на столе? — ехидно спросил Северус из ванной. — Спать уложишь, когда мне твоя кровать снова покажется слишком мягкой? Гарри возвел очи горе, но вслух не произнес ни слова. — Я и так как жаба на Трансфигурации — живот уже надулся, сам еще… — Ну что ты такое говоришь! — возмущенно вскрикнул Гарри, пытаясь силой открыть дверь. — Ты такой секси, что я себя едва в руках держу! — Если ты что и держишь в руках, так это собственный член! А я до своего скоро вообще не достану! — Северус едва не рычал от злости, явно не собираясь покидать своего убежища. — Северус, ну давай я правда тебе минет сделаю! Ты кончишь, тебя попустит… — Ага, и я перестану истерить как залетевшая четверокурсница! Не выдержав, Гарри потянулся к джинсам за палочкой и взломал ручку двери. Не ожидавший такого напора Снейп ошеломленно попятился к ванной, едва не поскользнулся, удержавшись за шкаф, и замер. Гарри тут же кинулся к нему, обнимая, удерживая на месте. — Осторожнее! Ты упадешь так! Где твои тапки? Почему ты босиком?! Северус недовольно сложил руки на груди. Гарри призвал тапки из спальни и осторожно обул его, придерживая ноги Северуса обеими руками. Лодыжки здорово отекли, тапки с жестким верхом едва налезали. — Я корова! Нет, бык. Нет, жирная рождественская индейка! Не знаю, кто я. Я уже в тапки не помещаюсь! Я вообще никуда не помещаюсь! Позор на мою седую голову! Зачем я на это согласился! — вполголоса запричитал тот, отворачиваясь в сторону и сжимая зубы. — Ну ты же сам хотел… Ты сказал, что мне учится надо, школу авроров заканчивать, карьеру делать. А ты будешь возиться со своими книгами, будешь дома… Северус оглушительно чихнул и тут же смачно выругался. — Ты мне еще заболей! — грозно ответил Гарри, притягивая его к себе. Длинная ночная рубашка очерчивала округлый животик с выпирающим пупком, заметный даже под пушистым махровым халатом. Гарри опустился на колени возле мужа и приподнял ее край. — Что ты делаешь? Не смей! Я голый! — Какой ты там голый! Рубашка, халат, тапки! Да ты одет больше, чем я! И что я тебя, голого не видел?! На несколько минут воцарилась тишина, во время которой двое с усердием тянули край рубашки. Северус — вниз, Гарри — вверх. — Ну перестань! Дай мне тобой налюбоваться! — Нечему там любоваться! Я весь в этих растяжках! Отпусти! Скоро ты вообще от меня отвернешься! Уйдешь спать в гостиную. Я мало того, что привлекательным никогда не был, сейчас вообще отвратителен для тебя! Оставь меня одного! Северус бросил сражаться и скрестил руки на груди, презрительно скривившись. Гарри тут же победно задрал на нем рубашку до самого торчащего пупка. Осторожно приблизившись, он коснулся губами живота Северуса. Тот заметно напрягся. — Расслабься! Ну что ты, как ребенок, правда? Я вот тебя целую, видишь? — Гарри осторожно коснулся губами выпирающего живота, лизнул торчащий пупок, прошелся поцелуями по бокам, вобрал в рот абсолютно безучастный к происходящему член Северуса. Тот недовольно повел бедрами, высвобождаясь. — Перестань. — Тебе не нравится? — Нет. — А чего ты хочешь? Минута молчания. — Не знаю. — Ну ты ведь хотел секса? — Кто тебе сказал, что я его хотел?! Гарри снова закатил глаза, но промолчал. — Я не давал тебе спать ночью. Та подушка, что ты принес, была слишком маленькая, а одеяло, свернутое в валик — большим. Я не мог расслабиться. Мне мешал живот. А тебе было все равно. Ты спал. — Я не спал. Я бегал за подушками. — Ну вот видишь. Ты сейчас хочешь спать. Тебе не до секса. — Ты же сказал, что не хочешь! Северус отвернулся, обхватив себя руками. Гарри прошелся по его бедрам короткими поцелуями, встал с колен и опустил на нем рубашку. — Ну, что я говорил? — обиженно, пытаясь скрыть волнение в голосе под деланым безразличием, сказал Северус. — Тебе противно меня целовать! Гарри почесал затылок, подумал, и вдруг схватил мужа за подбородок, жадно привлекая его к себе и впиваясь в губы достаточно жестким поцелуем. Северус возмущенно замычал, попытался его оттолкнуть, но через пару мгновений сдался и блаженно муркнул. — Что ты меня хватаешь? — поспешил возмутиться он, едва Гарри ослабил хватку. — Поосторожней можно? Гарри тут же обхватил его за талию и привлек к себе снова, чуть боком, чтобы не придавить животик. Северус обреченно вздохнул. — Я невыносимый, знаю. Я умом понимаю это, но… — Ты — самый лучший! И я тебя очень хочу! — Гарри впился поцелуем ему в шею, оставляя синяк на белой коже. — Пойдем в спальню… Северус гневно вскинул ресницы. — Ты уже не боишься мне навредить? А как же… — Ну ты же сам читал — если нет угрозы выкидыша и беременная… гхм… беременный чувствует себя нормально, ему позволительно вести себя как обычно, и заниматься привычными делами. — Привычными! Я отвык уже за два месяца. Я уже забыл, где у меня член и… — раздраженно пробубнел Северус, укладывая руку с длинными тонкими пальцами на живот, как на подушку. Гарри снова чмокнул его в шею. — Пойдем, я тебе напомню… Осторожно увлекая Северуса за собой, он приобнял его за талию и медленно потянул вниз махровый халат. Не заметивший подвоха, Северус через пару шагов оказался в одной рубашке. Проходя мимо своего рабочего стола, он с тоской окинул взглядом усыпанную бумагами и перьями поверхность. «Вон то перо я затачивать хотел, да так и бросил…» — вспомнил он, косясь на перочинный нож в коробке для карандашей. — Ты тут хочешь? На столе? — с коварным воркованием произнес Гарри. — Что ты такое говоришь, Поттер? Ты в своем уме? — покраснев от праведного гнева, Северус недовольно нахохлился. Однако Гарри явно принял показное недовольство за скрытое согласие. Подтолкнув мужа к столу, он рывком скинул с него все содержимое, заставив Северуса проводить тревожным взглядом разбросанные, залитые чернилами бумаги и кружащиеся перья. — Что ты… Претензия досказана не была, ибо в следующий момент Северус, приподнятый сильными руками Гарри, уже восседал задницей на этом самом столе, а его рот был крепко запечатан требовательным поцелуем. Любое возмущение тут же подавлялось — руки, которыми Северус пытался размахивать и которые судорожно цеплялись за край стола, были зафиксированы загорелыми лапищами Поттера, губы надолго закрыты поцелуем, а сам Поттер коленом настойчиво раздвигал ноги Северуса в стороны. — Рубашка! Ты ее порвешь! — возмущенно прогундосил пойманный в коротком перерыве между поцелуями, пытаясь сражаться не на жизнь, а на смерть за сохранность своего длинного подола. Но уже через пару секунд молчаливой возни подол стал гораздо короче, точнее на нем появились не предусмотренные выкройкой разрезы до самого северусового живота. Грубовато рыча, Поттер дорвал ее окончательно, и окинул взглядом обнаженного мужа. — Какого черта, Поттер? Это была моя любимая рубашка! Мне холодно! Ты меня простудишь! Никогда не думал, что ты способен превращаться в такое животное! Ты вообще о моем положении думаешь?! Гарри только яростно сверкнул глазами в ответ, и осторожно уложил Северуса на столешницу, предварительно призвав из спальни скомканный мужем плед. Ноги Северуса тут же были бесцеремонно разведены в стороны и притянуты к заднице, а сам оказавшийся в совершенно беспомощном положении пленник зашелся трехэтажной отборной руганью. — Между прочим, именно в такой позе и рожают детей! — коварно усмехаясь, пробасил Гарри куда-то в недра северусового паха. — Да пусть Мерлин милует! Еще чего! — со всем возможным ужасом и гневом в голосе отозвалась жертва. — Опусти меня немедленно! Еще нескольким крикам удалось вылететь из горла Северуса, прежде чем ругательства сменились стонами. Гарри сжал цепкими пальцами щиколотки мужа, и старательно вылизывая его промежность, перемежая поцелуи легкими покусываниями. Северус зашелся в стоне, замотал головой, спутывая длинные и без того всклокоченные со сна волосы. — Он еще сомневается, поди ж ты! — донеслось откуда-то из–под гордо торчащего вверх пупком животика, — у тебя чувственность зашкаливает, разве ты не видишь! Я бы тебя такого с утра до ночи трахал, только вот за животик боюсь! Какая мне разница, есть у тебя растяжки или нет! Ты же от одного моего поцелуя кончить готов, от простого прикосновения млеешь! Тебя так и хочется вылизывать, обцеловывать, покусывать в мягких местах! Ты свои глаза видел? У тебя все лицо будто светится, посвежел, похорошел, как будто помолодел лет на десять! И ты думаешь, я тебя такого не хочу? Да хрен ты угадал! Гарри с ходу вобрал в себя всю длину уже заметно вставшего мужева члена. Северус заметался, заныл, запричитал, пытаясь подтянуть Гарри ногами ближе к себе. Хватило пары минут, чтобы он, заходясь низким гортанным воем и выгибаясь в пояснице, кончил прямо в приоткрытый рот Гарри. — Еще! — сверкая ошалелым полубезумным взглядом, прохрипел он, приподнимаясь на локтях. — Еще хочу! Ты меня только разохотил! Гарри потрясенно покачал головой, и принялся покрывать тело мужа поцелуями. — Ты — беременный монстр, чудовище, жаждущее моей спермы! — покусывая внутреннюю часть бедер, заявил он. — Ты — самка богомола, ты меня доконаешь своей жаждой секса и останешься сам со своим потомством! Северус изобразил возмущение на раскрасневшемся лице, но Гарри успел заметить радостный блеск в его глазах. Северусу явно нравилось ощущать себя желанным. — Ты бы еще пару месяцев морил меня голодом! — пытаясь скрыть мальчишеский азарт, пробурчал он. — Я уже не просто голодный, у меня спермотоксикоз в последней стадии! Гарри хрюкнул куда-то ему в коленку и продолжил свои пытки. Медленно покусывая и облизывая Северуса, он то и дело сжимал и оттягивал свой член, стараясь успокоить тело, не сорваться на то, чтобы отдрочить прямо на бесстыдно раскинувшегося на столе мужа или не засадить ему без должной подготовки. — Я уже не могу… У меня сейчас яйца взорвутся! Ты такой раскрытый, расслабленный… Такой доступный, раскрасневшийся, сладкий… — он лизнул мужа под коленкой и жадно всхлипнул. — Ну так чего ты тянешь кота за яйца?! — тут же вскинулся «расслабленный и беззащитный». — Трахни меня уже! Сколько ты меня еще вылизывать будешь? Хрюкнувший от удивления Поттер согласно кивнул и призвал смазку. Пристроившись между широко разведенными коленями мужа, он обильно смазал их обоих пахнущей клубникой смазкой (кто бы мог подумать, что всегда ненавидящий клубнику Северус так подсядет на этот девчачий запах!) и толкнулся внутрь. Северус тут же крепко обвил его ногами и осторожно сжал в руках покачивающийся животик. — Я буду мягко… — прошипел едва не рычащий от наслаждения Поттер. — Если тебе что-то не понравится, говори сразу! Северус сверкнул горящими черными глазами. — Мне уже не нравится! — недовольно пробурчал он. Гарри едва не отпрянул, но Северус продолжал удерживать его коленями. — Я не хочу твоего «мягко», я хочу быстро и сильно! Едва не застонав, Гарри прикрыл глаза рукой и мысленно выругался всеми известными ругательствами, но в ответ только согласно муркнул. Недоверчиво косящийся на него Северус требовательно вильнул бедрами. Через полчаса, принявший душ и довольный жизнью Северус, упоенно вгрызаясь в сочное яблоко, лежал на постели и едва не урчал от наслаждения. Перебирающий его чуть влажные волосы Поттер просматривал список тем на экзамены для поступления в аврорское училище. — Гарри? — М? — А ты можешь попросить у Молли еще тех соленых огурчиков? Только не говори, что это для меня! — Ты и так два бутыля сам схрумал! Я обещал тебе, что больше не буду их приносить! Забыл? — Ты злой и жестокий человек, Гарри Поттер! — Ты ночью вставал и прятался с ними в кухне! Забыл, как у тебя рука в бутыле застряла? Северус гневно хмыкнул и выругался. Через пару минут тишину нарушил тяжелый, полный скорби вздох. — Ладно, не страдай. Принесу я тебе твоих огурцов! Только обещай их под подушкой не прятать! Северус хмыкнул еще сердитее и бросил огрызок в кучу таких же на тумбочке. — Поттер… — несмело протянул он. — Ну что еще? — А ты точно уверен, что один ребенок — это правильное решение? Гарри отодвинул в сторону билеты и воззрился на мужа сверху вниз. Хитро посмеиваясь, Северус цапнул с тумбочки еще одно яблоко.