Открытка

— КТО ПОСМЕЛ?! Рык, усиленный эхом коридора, разнесся по всему зданию, стоило Киму влететь в двери офиса Кинна. — Ким, — голос брата явно отражал всю глубину страха, испытываемого сейчас перед младшим, пылающим гневом. — КТО ПОСМЕЛ, АНАКИНН?! — Угомонись и сядь! — Кинн хлопнул ладонью по столу, быстро беря ситуацию под контроль. — Имя, Кинн. Или я сам найду эту тварь и запытаю ее до смерти. Злое шипение даже относительно успокоившегося Кима все еще пугало окружающих. Кинн тяжело вздохнул и опустил голову на сложенные руки. Ким был прав. Порш посмотрел на возлюбленного и поднял на музыканта глаза. — Он вступился за Тэ. Ким благодарно кивнул. — Пусть готовят похороны. Мафиозо быстро вышел из офиса, на пути набирая хорошо знакомый номер. Через буквально минуту в офисе появляется Порче, сверкающий фантастическим синяком на скуле, со стаканом бабл ти. Кинн хочет вздохнуть от того, что эти двое чудом разминулись, но парень вдруг спрашивает: — Это я Кима только что видел? — зашедший в офис Порче показывал пальцем себе за спину. Кинн кивает, Порш тихо смеется в кулак, рядом с ним Кхун расплывается в ужасающей по своей гадкости ухмылке. — Верни его назад. Парень так уверенно просит, что у Кинна не остается ни одного варианта, кроме как поднять телефон и набрать номер. Приглушенное «Что?!» слышно даже через обычную связь, так громко разговаривает музыкант. — Вернись на секундочку, новые вводные появились. Ким, уже весь в черном, закутанный в узнаваемый дождевик, поднимается в офис через десять минут, сталкиваясь взглядом с Порче, сидящем на столе. Парень, засунув в рот широкую трубочку, тянул шарики тапиоки из пластиковго стакана. Заметив мафиозо, парень отставил лакомство и уверенно подошел ближе. — И куда ты такой красивый, собрался, позволь узнать? — парень дергает капюшон дождевика, натягивая его сильнее на чужое ахуевшее лицо, — или там дождь собирается? — Порче… Голос Кима хрипит, срываясь на гласных. Вся уверенность и злость вылетают в трубу, стоит нахмурится идеальному лицу маленького Ангела. — И все? Три месяца водил меня за нос, разбил мне сердце, сначала исчез в тумане, потом названивал, как тварь, прислал ебучую песню, теперь планируешь расчленить Тайма, но все, что ты можешь сказать, это — «Порче»? — Прости… Парень кивает. — Формулировка была «запытаю насмерть», — подает голос Порш, получая сразу два злобных взгляда от братьев и один, смеющийся, от Че. — Выпендрежник, — Порче снова смотрит на мафиозо и улыбается, — можно просто отравить. Или слить его анализы и интимки в сеть… Кхун за спиной парня давится воздухом и заходится истерическим смехом. — Ромашка, а ты хороооош. Порче обозначает издевательский поклон в сторону старшего мужчины и снова поворачивается к Киму. — Пошли, — парень хватается за плечо мафиозо, слегка сжимая пальцы, — ты задолжал мне километр нервов и новый сезон МастерШефа. Ким включается мгновенно, обрабатывает иформацию и спокойно улыбается, сразу хватая Порче за тонкую ладонь своей рукой. Машет семье и утаскивает парня в сторону жилых комнат, все еще нелепо шурша дождевиком из запасов Вегаса. — Пусть Арм ставит попкорн, Хиа! Мы щас придем! — раздается эхом голос Кима. Следом за ним раскатывается веселый смех Порче и звук легкого удара. Явно досталось Киму, который что-то говорит в ответ и, судя по визгу, тянет руки к бокам парня. Дальше звук затихает, приглушенный поворотами. Кинн поворачивает голову в сторону Порша и спрашивает: — Ты малого позвал? — Они заебали. Оба, — кивает мужчина и встает с кресла, поворачиваясь к Танкхуну, — я с вами посмотрю? Мужчина кивает, сильнее кутаясь в пеструю шубу. — Не сильно торопись. Они до ужина вряд ли спустятся. Порш смеется и касается губами щеки Кинна, проходя мимо и направляясь к двери. — Мой брат — Киттасават. До завтра не ждите. Ответом ему служит такой же смех Танкхуна и громкий звук разбивающегося фарфора из жилой комнаты Кима, находящейся ближе всего к офису. Приглушенное «Кимхан!» раздается следом. Парни и правда появляются только за завтраком, когда диктор во всю обсуждает скандал с Таймом, показывая фотки чужого лица, украшенного парочкой синяков и разбитой губой. Ким смотрит на Порче, и тот качает головой, удобнее устраиваясь на чужих коленях. — Что? — парень совершенно оскорбленно поднимает бровь, — у Макао тяжелая рука, я тут не при чем! Ким улыбается, мягко касаясь губами синяка на чужой скуле. Тайм заслужил открытку, это точно.