Ненаучное к научному

Кагами Тайга, находящийся на последнем курсе выдающегося и известного во всём мире университета Сейрин, бежал сломя голову через все семь корпусов собственного места учёбы. Находясь в спортивной форме, создавал ощущение, словно устроил себе пробежку через учебные коридоры, а проходящие спокойно по своим делам студенты служили некими препятствиями. Собственно университет и был известен тем, что не акцентировал внимание на каком-то одном направлении, а обучал специалистов по нескольким, несвязанным друг с другом или одной отраслью факультетам. Так, ас баскетбольного клуба, учащийся, разумеется, на спортивной линии, чей учебный корпус значился под номером «2», спешил в самый конец — к номеру «7». Именно к этому корпусу примыкала библиотека. А в шестом учился некий «призрачный студент». Не «призрак студента», нет, как могли предположить первогодки. «Призрачный студент» получил своё прозвище благодаря тому, что своими талантами к непроизвольному исчезновению из вида окружающих, пусть и соблюдающему все порядки вежливости, мог запугать даже самого заядлого и нудного преподавателя. Сам ректор порой побаивался, проходя через шестой корпус, что «призрачный студент» подкрадётся безмолвно, конечно же не из плохих побуждений, и не сможет исчезнуть, не напугав перед этим своим будоражащим «добрый день, ректор». И так же мимолётно, как и появился, раствориться в потоке других учащихся. А ректор будет стоять, утирая платком выступивший пот, и после удалится в свой кабинет сменить рубашку. Его звали Куроко Тецуя. При всех своих великолепных знаниях, идущий на красный диплом, тем не менее он оставался в тени многих блистательных учеников. Бывает такое, что знания не всегда отличают тебя среди остальных, и, оставаясь умным отличником, ты не всегда будешь замечен другими. Но Тецуя отличался, как раз-таки, своим не примечательным талантом исчезать на месте и также появляться неожиданно. Он мог получать награду за очередную выигранную олимпиаду или премию за какое-нибудь открытие в числе исследований своей научной группы, но при этом про него всегда забывали. Зрители с зала и то не всегда замечали, что на сцене остался один не награждённый. Порой, даже забывали приготовить поздравительные грамоты. Но Тецуя давно привык к своей природе и, возможно, это было свойственным ему защитным механизмом. Или обратным явлением, которое хоть не в том, в чём он хотел, но принесло ему известность. И так как поймать «призрачного студента» было заведомо невозможно, то Кагами всё равно боролся с этим, как с усиленными тренировками — что-то в итоге да выйдет. Он был знаком с Куроко какими-то общими знакомыми, иногда замечал его в столовой или в других корпусах, сталкиваясь случайно, ведь малыша Куроко по сравнению с мощными габаритами с большой буквы баскетболиста Тайги и того невозможно заметить. Но они буквально налетали друг на друга и при этом Тайга всегда мог придавить Тецую своим весом, но тот и слова ему не говорил, принимая извинения за нечаянно отшибленную ногу с величайшей покорностью на своём лице. Как будто такова жизнь, и это его предназначение — получать от Тайги бесконечные тычки из неосторожности. Но при этом весь корпус, — шестой, — шептался, что Куроко хоть и незаметный, ни с кем так не сталкивается, кроме этого амбала со второго корпуса. Они вечно находят друг друга, как если бы вода не обтекала камень, а сталкивалась с ним напрямую. И вот натренированный Тайга, ничуть не запыхавшись, но вспотевший после тренировки, оббежал весь университет, чтобы вскочить в библиотеку. Ведь кто-то обмолвился, что Куроко видели там, и очень часто в последнее время. Жаль, что этот «кто-то» — Аомине Дайки, главный соперник Тайги в баскетболе и, как выяснилось, в обычной жизни тоже. Ведь Дайки не просто тот, кто мог бы невзначай приметить, что Куроко захаживает в университетское книгохранилище. Куроко можно заметить, если уже знаешь о нём и следишь за его передвижениями. И то, Тецуя отлично чувствует на себе взгляды, и в его природе смываться от них любыми возможными способами. Получается, Аомине оказался внимательнее и проницательнее Тайги, раз заметил интерес Кагами к исчезающему пареньку. И это сообщение о том, где он может быть, чем оно было вызвано? Поехидничать лишний раз, показать, что знает Куроко лучше его, а значит и шансов у него больше? Тем не менее Кагами оббежал семь зданий, пересекая связующие их коридоры, один. И Дайки не бежал следом. Значило ли это, что он решил помочь Кагами, ведь споймать Куроко вне универа невозможно, как и узнать его личные данные. Тайга так и представлял, как выглядел, если бы пришёл к нему домой, зная адрес? Он выглядел бы как самый заправский сталкер. Или всё-таки Аомине в очередной раз захотелось подтрунивать над ним, надавить на больное в самой мазохисткой степени, как он любил? — Куроко Тецуя, не видели его? Голубоволосый такой, невысокого роста… — вовсю выспрашивал Кагами у обитателей библиотеки. Те только разводили руками, оно и понятно, ведь Куроко никогда никто не замечал. И когда Кагами уже уверился, что происходящие бессмысленные поиски — дурацкая шутка Аомине, через стеллаж, в проёме между книгами одновременно увидел знакомые топорщащиеся в мягком беспорядке пряди и услышал голос: — Кагами-кун? Тайга приник к книгам и почувствовал, как сбилось дыхание. — Привет… Куроко, — почти прошептал, надеясь, что парень спишет всё на запыхавшееся состояние после бега. И пусть будут сомнения, для чего Кагами так торопился, что прямо с раздевалки выбежал сюда, не удосужившись надеть университетскую форму. Тецуя слабо улыбнулся, кивнул и вновь обратился весь в чтение, видимо отбирая себе книгу для изучения вне программы. Тайга замер, любуясь искристыми глазами, с интересом пробегающими по строчкам с кратким описанием. Тонкие брови чуть прогнулись к носу, выдавая задумчивость или сильное увлечение. Зубы слегка прикусили верхнюю губу и, казалось, что этот максимум эмоций Тайга замечал впервые. Теперь ему думалось, насколько интимно стоять здесь и наблюдать за Куроко в то время, когда никто другой не мог себе этого позволить. Ведь Куроко всегда исчезал из поля зрения. Почувствовав себя наивным школьником, баскетболист всё же решил подать голос, ведь Куроко должен был помнить о его присутствии и необходимо сделать вид, что ничего странного не происходит. Что Тайга не пришёл сюда залипать на объект своего очарования, как на зверька в зоопарке. Безумно милого, прячущегося от всеобщего внимания зверька. — Тебе нравится… То есть, нравятся книги? — заикнулся Кагами. Как-то странно было обсуждать что-то кроме баскетбола или другого спорта. В их корпусе, тем более на последнем курсе, уже все забыли про учебники. Куроко как будто удивился, что Тайга ещё здесь. Хотя у него лицо мало эмоциональное, и Тайга не мог представить себе, какое оно будет, если Куроко и сам захочет максимально спрятать собственные чувства. Думалось, что получится маска словно непробиваемый щит. — Если кратко, то да, — всё же обошёлся стандартным ответом Куроко, явно не надеясь, что Тайга останется. Но Кагами, воодушевлённый впервые возможностью подольше поговорить с Тецуей, без обыкновенных извинений за ушиб, заинтересованно спросил: — А если не кратко? Наконец, Куроко поднял взгляд, разглядев своего собеседника между корешками. Кагами замер, забывая, как вообще дышать и существовать, в то время, как на тебя смотрят эти глаза, цветом как северное сияние на фоне белоснежной кожи, словно ледяной пустыни. Чуть выступающие изгибы подкачанных, но не тренированных до железного состояния, как у Тайги, мышц проступили сквозь рубашку, когда Тецуя отложил книгу на полку. Для Кагами он был идеален весь. Казалось, что нельзя было создать существа прекраснее, где сходились бы его небольшой рост, приятные в своей отчуждённой холодности глаза и при этом мягкая улыбка, изящные кисти рук и длинные пальцы. Как можно было выглядеть до того нежным и до того мужественным в этой аккуратной привлекательности? Насколько не обтягивала его рубашка, тем не менее Кагами проследил за появляющейся в складках изгибе талии, когда Куроко отворачивался, чтобы положить книгу. От всего происходящего, уже просто находясь рядом, Кагами сходил с ума. В библиотеке слишком быстро стало очень душно, что на спине майка начала прилипать. Тайга изо всех сил заставлял держать себя в руках и не терять самообладание перед человеком, которого один раз увидел и втюрился в того до невозможности. И мечтал о том, чтобы признаться… Но как сказать вслух, как не спугнуть от себя? От огромного невежды-баскетболиста, одного из «пещерных людей, бегающих за мячом, как за добычей», как частенько отзывались о них умники из других корпусов. И по сравнению с ним Куроко — начитанный, умный, вежливый, казавшийся хрупким, но при этом во взгляде целый мир, что казалось, проникни он к Кагами в голову и шатнёт его силой мысли сокрушительным ударом в самую глубокую бездну. — Если тебе действительно интересно, — заговорил Тецуя, — то мы сейчас изучаем химические коммуникации. Как влияют выделяемые гормоны и ферромоны на то, что мы называем человеческими чувствами. — А… — Кагами даже спрашивать не собирался, насколько заумно звучит название факультета, на котором значится Куроко. Однако он со всей силы пытался проявить хоть какой-то интерес, пусть и не разбирался в вопросе. — И что же именно тебе интересно? — Мне интересно, насколько сильно человек может подтолкнуть себя к психологическому расстройству, если будет пытаться заглушить настолько сильные чувства, как любовь, — честно ответил Куроко. — И будет ли воздействие, если до этого прекрасно справлялся с другими чувствами, вроде чувства заглушенной несправедливости или тяги к чему-то новому. Кагами аж дёрнулся весь, когда услышал слово любовь. Чтобы устоять, пришлось облокотиться на стеллаж. И Куроко интересно опустил в последнем предложении, подразумевая некоего образного человека, но казалось, что он говорит о себе. В этот момент Тецуя решил приблизиться, потому что слабо различал Кагами среди пестреющих с его стороны обложек книг, и подошёл ближе. Пригнувшийся к стеллажу Кагами и подошедший объект его тягостных желаний оказались столь близко, что смогли заглянуть друг другу в глаза. Кагами не смог не выдать себя, как ему показалось, и стал бешено искать глазами, за что бы зацепить взгляд. И тут он заметил большие буквы названия стеллажа за спиной Куроко. Там значилось: «Художественная литература». Но никак не «наука для супер-умных и что-то на сверхнаучном». — Так ты романы что ли читаешь?! — выдохнул Кагами. Куроко поджал губы. — Это входит в мой проект, — довольно безисходно отозвался парень и собрался уже отвернуться, словно разочаровался в Кагами. — Стой, не исчезай, — в отчаянии позвал тот. И когда Куроко остановился, вежливо повинуясь, поспешил оббежать длинный стеллаж, чтобы оказаться с пареньком нос к носу. Среди неожиданно приятного, романтичного запаха книг рядом с Куроко было ещё уютнее обычного. Кагами отдал бы все баскетбольные матчи, чтобы простоять с ним вот так рядом ещё мгновение. Когда они поравнялись, маленький ростом Куроко показался ещё более беззащитным. Ему приходилось чуть задирать голову, чтобы глядеть Кагами в лицо, но это нисколько не увеличивало кажущуюся уязвимость. Просто у Кагами на этой почве ехала крыша и он вполне сгодился бы для исследований, которые проводил Куроко. И тем не менее огромный Кагами совершенно терял самообладание рядом с трепетно-великолепным-обворожительным-аккуратным Куроко. — Мне тоже кажется, что это интересно, но я в этом ничего не понимаю, — смущаясь, признался Тайга. Он от всей души надеялся, что щёки не зарделись, а если так, то пусть Куроко спишет это на недавний забег. — Я мог бы тебе помочь, — совершенно бескомпромиссно предложил Куроко, при этом глядя прямо в глаза. Чистейший взгляд не выдавал никаких чувств, и Тайга абсолютно не мог прочесть к себе никакого интереса. Именно поэтому боялся признаться прямо. Как он будет выглядеть в глазах Куроко и дальше, если нет ответных чувств или, чего больше, появится неприязнь? Но хотелось теплить внутри себя ощущение того, что Куроко не просто предложил помощь с уроками, а как будто позвал на свидание. — Тогда можем увидеться в любой день после тренировок, — внёс ответку Тайга, в душе готовый замурчать как объевшийся до отвала тигр. — В спортзале. Тренер разрешает мне оставаться и развивать броски после общих тренировок. Показалось, что Куроко и сам не понял, как они к этому пришли. Оказаться в спортзале вечером, обсуждая всякие любовные гормоны вдвоём с человеком, которого лишь несколько раз встречал в коридоре. — Можем сегодня, — напрямую бросил Тецуя, припечатывая своей железобетонной уверенностью. И как Кагами не растаял, осев среди бумажного царства, когда Куроко исчез как обычно. Вроде на секунду отвлёкся, млея от своих чувств и представляя, что Куроко будет стоять рядом. Что Куроко будет смотреть на то, как Кагами забрасывает мяч в кольцо, и рассказывать при этом что-то о ферромонах?

***

Тайга остался ждать в зале, как и обещал. Было очень волнительно. Казалось, пропахший потом душный воздух после тренировки не дарит приятного удовлетворения как обычно. Чтобы как-то отвлечься, Кагами стал забивать мячи в кольцо, как делал всегда. Но всё равно не смог заметить появления Куроко, ведь тот будто выскочил из-за спины, спросив тихонько: — А можно и мне покидать? — Как давно ты тут стоишь?! — вспыхнул Тайга и отскочил чуть ли не на пару метров. Он и так был на взводе, так ещё и Тецуя решил не изменять своим привычкам даже вечером, в затемнённом огромном, отдающем стенающее жуткое эхо, помещении. — Извини, Кагами-кун, я не хотел тебя напугать, — признался Тецуя, и Кагами захотелось прочувствовать хоть немного нежности в его ровном голосе, но мог это сделать только в своих фантазиях. А вот дальше Тецуя заговорил с неожиданным волнением: — Я давно хотел поиграть в баскетбол, но учёба на выпуске занимает всё время. Кагами с удивлением обнаружил знакомый блеск, и глаза Куроко оживились более, чем в библиотеке. Тайга почувствовал радость, что может видеть эти изменения, и одновременно облегчение оттого, что не придётся философствовать о том, чего он никогда и не поймёт. А можно обсудить что-то простое и ему понятное. А ещё лучше — промолчать, передавая пасы друг другу и закидывая мяч в кольцо. Многих людей Тайга именно так и чувствовал — узнавал о человеке всё, бегая вместе с ним по одной площадке. Словно сели вместе выпить чего покрепче за одним столом, до неожиданных поворотов и откровений. Именно так он и прочувствовал Куроко. Слишком уставшего от своих будней студента, привыкшего дышать воздухом пыльной библиотеки. Тецуя сильно вспотел во время их непродолжительной игры, и рубашка натянулась, прилипая к телу. Тайга всё чаще одёргивал себя, заставляя следить за мячом, нежели за тем, как привлекательно тело Куроко во всех проявлениях. Как обворожительно он привстаёт, сгибаясь в коленях, когда подкидывает мяч к кольцу. Они быстро закончили, потому что Тайга сегодня слишком много играл и мог подвергнуть мышцы чрезмерной нагрузке. Сегодня прошёл один из матчей среди университетских команд и вечерняя обычная тренировка. Плюс к тому — недолгая игра с Куроко. — Я обычно лучше играю, просто сегодня уже набегался, — решил Тайга как-то смягчить возможное мнение Куроко о себе. — Я знаю, — неожиданно выдал Тецуя, и Тайга опрокинул удивлённым взглядом его напрягшуюся фигуру. — Я хотел сказать, что ходил на твои матчи, — оправдался Куроко как само собой разумеющееся. — Я этого не знал, но мне приятно, — ухмыльнулся Кагами. Неожиданное молчание довольно затянулось. И Кагами пришлось выкрутиться, вспомнив причину их встречи. Хоть ему и вовсе не хотелось заводить снова об этом тему. Было немного страшно соваться в эти каверзные дебри, и он ещё плохо знал Куроко и боялся попасть перед ним впросак. — Так что там по приятному? Расскажешь про все эти гормоны и прочее? — как можно спокойнее поинтересовался Тайга. Куроко чуть нахмурился, что показалось Тайге оглушительно умилительным, и признался: — Честно сказать, не очень хочу сейчас обсуждать учёбу снова. Но я обычно не отказываю в просьбах, Кагами-кун, — не спеша пояснил паренёк, — так что обязательно тебе сейчас всё расскажу, если ты захочешь. О своём проекте. Кагами также неожиданно порадовался, что можно снова соскочить с извилистой темы, прерывая его резко: — Да нет, ты знаешь, мне вовсе не это было интересно… — И я хотел бы сказ… — Куроко тоже остановился на полуслове. Вновь возникло подозрительное молчание. Теперь Кагами знал, что с Тецуи он ничего не вытянет. А будто проскочило что-то такое, что Кагами назвал бы искрой. Кагами отчётливо понял, что Куроко тоже что-то чувствует к нему. Просто не знает, с какой стороны подступиться. Или всё же ему лишь показалось среди всей кажущейся романтичной обстановки? Ведь для спортсмена баскетбольная площадка являлась наиболее уязвимым местом и находиться здесь рядом с Куроко наедине… Кагами мог только мечтать о подобном, и никак не мог унять бешеное сердцебиение. Думал только о том, чтобы Куроко не услышал его отлаженный не успокаивающийся ритм. Обнаружив мяч в своих руках, Кагами как ни в чём не бывало передал пас Куроко, выкрикивая: — У кого мяч, тот пусть расскажет о своих чувствах. Куроко секунду осознавал фразу, кивнул и, начав движение, сразу же передал мяч обратно Кагами. Оба приближались к кольцу. — Я давно хотел узнать тебя поближе, — проговорив, передал мяч обратно Куроко. В баскетболе всегда всё было просто. Отдавая пас сокоманднику, всегда как будто передавал ему часть себя. Поэтому вдруг стало так легко. И Тецуя мог прочувствовать разлаженную обстановку, принимая подачу. Куроко кинул ответное: — Я специально подлезал к тебе в коридорах, чтобы была возможность столкнуться с тобой. Кагами замер, ощущая, как подступает жар. Что он только что сказал? Была ли это его реальность или он слишком перенапрягся на тренировке, что потерял сознание. Но вот Куроко стоит напротив и сам едва дышит, слишком хлипкий для бега и весь покрытый красными пятнами. Смотрит откровенно, ожидая реакции. И как Кагами устоять при этом на ногах? — Может тот, кто попадёт в кольцо, наконец признается в чувствах? — неожиданно предложил Тецуя. Кагами вконец поражённый, еле как в очередной раз заставлял себя сделать вдох. Он позволил Куроко, только стоящему в метре от него, незаметно приблизиться. И если Куроко думал, что сможет после этого сбежать… Впервые в жизни Тецую, использующего способность исчезновения «призрачного студента», кто-то настолько нагло перехватил поперёк талии. Кагами прижал крепко, понимая, что не оттолкнут. Осознавая, что и сам Куроко всегда старался быть рядом, коснуться вскользь, выкрасть эти невозможные моменты столкновения двух совершенно разных людей в столь огромном кампусе университета. Вскрывшаяся правда оказалась столь головокружительной, что Кагами на секунду растерялся. Он осознал, что Куроко вовсе не вырывается из его хватки, позволяя наслаждаться запахом его волос и даже сам как будто прижался ближе. Пот градом стекал по телу, создавая ощущение, словно вылили сверху ведро воды. Куроко, так доверившись, идеально подходил Кагами, удобно устроившись в его объятиях. И всё казалось столь недействительным, реальность плавилась от ощущения его близости. В происходящее просто не верилось. Кагами настойчиво обернул парня к себе лицом, но продолжил сжимать руками его предплечья. Безмятежное лицо Куроко выказало лёгкое удивление и стало очевидным, что Тецуя немного остерегается взгляда глаза в глаза. И вот уж точно Кагами не ожидал, что парень его стесняется! Тайгу словно током шибануло, когда он осознал, что Куроко действительно настолько сильно его стесняется, что предпринимает все меры к тому, чтобы прочно держать себя на ногах. И поза к возлюбленному спиной его расслабила, давая время прийти в себя, прийти в ясное сознание от брошенных собой же бесстрашных слов и признаний. И вместо всех вопросов, сейчас метающихся в голове как на автогонке, произнёс лишь тихо, продолжая бережно удерживать Куроко: — Ты мне… давно нравишься. — И поспешно добавил в спешке и стеснении, отпуская руки парня: — Надеюсь, это не входит в изучение твоего проекта. Казалось, Куроко был недоволен тем, что его отпустили. То, как слегка сводил брови к носу, похожий на сердитого пушистого котёнка. При этом он быстро вернулся в своё обычное уравновешенно состояние, осознавая, что только высказал Тайга. Признался ему. — Нет, — слегка качнул головой Тецуя, — конечно, изучение твоих чувств не входит в мой проект. Я рассматривал только свои. И ещё нескольких десятков опрошенных. Кагами растерялся от серьёзности тона, но потом понял, что Куроко всегда так разговаривает. Он ещё не осознал, что случилось, но Тецуя немного неуклюже подался вперёд. Тайга замер, когда он обхватил его рукой за шею, чтобы дотянуться к лицу. Кагами, наконец, осознал, что его чувства приняты, проанализированы и теперь получал ответ. Прежние усталость, собственные опасения отпустили и пришла приятная расслабленность. Кагами вновь уже в открытую обхватил Тецую руками, вжимая его в себя, и сам пригнулся навстречу чуть приоткрытым губам. Целовать Тецую было до сладкого томления приятно. Ощущать его в своих руках, оглаживать спину почти в спазматических движениях, желая придвинуть как можно ближе к себе. И Куроко не слабо отвечал, вплетаясь пальцами в волосы, оглаживая шею и плечи. Казалось, он и сам давно мечтал о том, чтобы обхватить внушительный размах плеч Тайги небольшими ладонями, делая своим. Безмятежность наступила как штиль после шторма. Кагами ощутил то состояние правильности, когда всё идёт по законам вселенной. Они с Куроко должны были встретиться, пересекаться и в конце концов оказаться тут, сталкиваясь губами. Неосознанно, но и всё окружение мимолётно признавало, что между ними идёт некая связь с самого начала, какой не бывает спустя долгие годы отношений между парочками. — Уже поздно, давай я тебя провожу? — предложил Тайга, разрывая поцелуй. Куроко провёл руками по его плечам, спускаясь к сгибам локтей, вызывая у Тайги сноп мурашек. В конце одна из его ладоней обхватила руку Тайги и сжала сильнее, чем если бы это было просто дружеское пожатие. Так они и вышли, держась за руки и чувствуя, как пазл, наконец, сложился. Стоило немного понервничать, чтобы признаться в собственных чувствах и осознать, что ты также любим ответно.

***

— Так твой проект, ты и правда изучал собственные чувства? — спросил Тайга, когда они уже продвигались к дому Куроко. — А с чего ты решил попробовать это сделать? Куроко отвечал прямолинейно, продолжая удерживать Тайгу за руку, словно переживал, что всё происходящее не взаправду: — Я давно привык мыслить рационально. Всегда сдержан, чётко анализирую свои эмоции и могу скрывать их. Так же наблюдателен к остальным. Но когда я увидел тебя, то моя система анализа сорвалась. Я не мог собрано прочитать тебя и твои взгляды, не мог спокойно пройти мимо. Стал замечать, что на парах думаю о тебе и не могу унять собственные мысли, от чего терял интерес к учёбе. Как ты сам понял, я начал кое-что подозревать и, окончательно убедившись, решил сделать проект на эту тему, раз мои мысли всё время крутятся в этом направлении. Подобная тирада была громче любых самых сокровенных и вычурных признаний. При этом Куроко имел вид деловитого ребёнка, рассказывающего, как у него прошёл день в детском саду. Кагами не мог унять умиление, радуясь каждую секунду. От их сцепленных в замок рук шло успокаивающее, пленительное тепло. Оба растворялись в нём, погружаясь в мысли друг друга всё глубже. — А я переживал, что не смогу найти общих тем для разговоров, — неожиданно признался Тайга. Вечер откровений только начинался. — Мне казалось, что мы очень разные. И для меня стало неожиданностью то, что ты неплохо играешь в баскетбол. — У меня был талант в школе, — согласился Куроко, нахваливая себя не специально. — Но не настолько, чтобы связывать с этим свою жизнь в дальнейшем. — А я ради тебя вчера шесть корпусов пробежал, чтобы встретиться в библиотеке. — Очень неожиданно видеть тебя там, Кагами-кун, — пошутил Тецуя. Они посмеялись, и Кагами понял, что Куроко до элементарного простой и с ним легко общаться. Может показаться, что чересчур отчужденный, но это только внешне, на самом деле больше любит слушать собеседника, чем рассказывать что-то сам. И чем глубже Тайга его узнавал, тем более понимал, что сделал правильный выбор. — Спокойной ночи, Кагами-кун, — негромко произнёс Куроко, оборачиваясь к Тайге лицом. — Завтра в универе увидимся? — ухмыльнулся Тайга. В душе закоренилось устойчивое ощущение, что Куроко, наконец, принадлежит ему, и теперь внутри зависла благостная тишина, как в каком-нибудь храме — полнейший покой. — Я надеялся на это, — кивнул Куроко, как само собой разумеющееся. На следующий день Тайга, высадившись с метро, повернул в обратную сторону от универа — к дому Куроко. Хорошо было бы проводить парня, тем самым проведя с ним побольше времени наедине. Куроко приходу Тайги не удивился, и его мягкая улыбка на фоне расцветающей зелени являлась самым настоящим весенним чудом. — Хочешь, я уничтожу твою способность к исчезновению? — улыбнулся Тайга с хитрецой во взгляде. Куроко, не почуяв подвоха, повернул к нему свои сияющие кристальной наивностью глаза. — Зачем? И каким образом? Они как раз подошли к кампусу университета, где сейчас около девяти тысячи человек рассасывались по своим входам в корпуса, мельтешили словно пчёлы по сотам. И в ту секунду, когда Куроко осознал, насколько волшебным и коварным способом Тайга лишит его врождённой способности, было уже поздно его останавливать. На глазах всего университета, или как минимум ближайших корпусов, Тайга склонился к низкому по сравнению с ним Куроко, и прошёлся по губам собственническим поцелуем. Тецуя постеснялся при всех выказывать вчерашнюю храбрость и даже не обхватил его руками, лишь только рассредоточено коснулся пальцами края его рубашки. Вокруг студенты заулюлюкали, многие захлопали в ладоши и послышались поражённые шепотки. Звёздный баскетболист, известный на весь университет, целовался с «призрачным студентом» у главного входа. Когда Тайга отодвинулся, щёки Куроко были слегка порозовевшими. Теперь-то точно, появляясь в коридоре, он будет первым, кого заметят, и словно спусковой кнопкой начнутся обсуждаемые их пару перешептывания. И Тайга чувствовал необходимое ему теперь спокойствие, что все студенты и преподаватели будут знать, чей Куроко на самом деле. И самое главное, что сам Куроко был большей частью «за» — той частью, от которой бывало на парах так задумывался о Тайге, что кончики пальцев холодели от бездействия. Ну а та часть, благодаря которой он незаметно к нему подкрадывался, чтобы не выдать, вероятно, своих односторонних чувств, теперь ему и вовсе не нужна. Послесловие — Где же Тецуя? Я вот на двоих обед взял, вроде на меня уже не работает его невидимость, — ворчал Тайга, сидя в столовой и умирая от невозможности прикоснуться к еде. Перед ним стояли два подноса с обедом — один средней наполненности, а второй набитый как на троих. Но Кагами не мог позволить себе начать опустошать свой поднос, пока не подойдёт Куроко. Рядом сидели несколько парней из его команды, а ближе всех — Аомине Дайки. Прошла неделя с тех пор, как Кагами с Куроко встречаются, и пока Аомине никак не комментировал это. Но сейчас его кислое и временами скучное лицо сменилось сдерживаемой бесконечное время злостью на тупость его друга. — Кагами, давай-ка я тебе кое-что, наконец, проясню, — прорычал Дайки, тыкая в главного соперника палочками, — мы в каком корпусе находимся? — Во втором, — осоловело брякнул Кагами, удивлённый столь раздражительным сегодняшним поведением Аомине. Они и раньше любили выводить друг друга, но сегодня у Дайки это выглядело вовсе не в шутку как обычно. Он действительно злился на Кагами, что тот не мог элементарно пораскинуть мозгами. — Да, потому что мы тут учимся и ближайшая к нам столовая как раз находится в нашем собственном корпусе. Но у нас в университете есть ещё одна столовая, знаешь, где? — Кажется, в пятом. — А теперь подумай, — Аомине очень жёстко выделял каждое слово, — а точнее вспомни, в каком именно корпусе мы по жизни обедаем и, о чудеса, встречали там каждый раз твоего паренька?! — Здесь же… — Тайга сдвинул брови, нахмуриваясь. Осознание начинало проступать в глазах. — Так ему ближе пойти в столовую в пятом корпусе, он же учится в шестом. Аомине ухмыльнулся, довольный произведённым эффектом. Наконец, Тайга осознал, насколько сильно Куроко в него был влюблён, что каждый раз пересекал три внушительных по размерам корпуса, лишь бы увидеть его хоть мгновение. — А теперь давай будем считать с тобой, Кагами, если хочешь — по пальцам, — продолжал глумиться Дайки, теперь и вовсе не скрывая смешинок в уголках глаз. — У нас обеденная перемена длится двадцать минут. Примерно десять минут уйдёт у Куроко на то, чтобы собрать свои принадлежности и пересечь три корпуса и ещё минуты три, чтобы протиснуться в очереди на входе столовой. Я уже не говорю о том, сколько времени у него уходило, чтобы отстоять очередь и набрать себе еды. — Так он из-за меня ещё и на пары опаздывал, а может даже и не обедал вовсе, — прорычал Кагами, ушибленный в самое сердце. Он вскинулся во весь рост, готовый искать Куроко снова по всему универу, чтобы броситься к нему в ноги с глазами, в которых бушевало одновременно море злобы на себя и бесконечные волны признания к Тецуе. — Всё хорошо, Кагами-кун, — где-то сбоку раздался тихий и вежливый голос его Тецуи. Баскетбольная команда испуганно шарахнулась, словно увидели привидение. Аомине же посчитал свою миссию в этой столовой законченной и решил удалиться, пока двое главных голубков не начали прилюдно наслаждаться друг другом. — Кагами-кун, пожалуйста, мы всех смущаем… Аомине обернулся и узрел, как Кагами прижимает Куроко к себе, словно может потерять в любую секунду. Большие ладони зарываются в голубые волосы, нежно поглаживая пряди. Как утыкается подбородком в макушку и на расслабленном лице проявляется смиренное выражение, свойственном ему только тогда, когда Куроко рядом и, кажется, только одним своим неразличимым запахом может успокоить Тайгу. И Куроко позволяет, сам нестерпимо желая прижаться ещё ближе, забрать себе всё тепло и всю энергию Тайги, чтобы весь оставшийся день распределять их по организму. И только смущённо бурчит в плечо ровным голосом, чтобы не так сильно сжимал. — Это всё ради баскетбола, — вздохнул Аомине, смотреть на них было и противно и до невозможности завидно, — встречаясь с Куроко, он наконец стал более собраным, и снова может быть мне соперником, а то ходил дёрганный.