крик о помощи

очередной серый день. сейчас это было не в новинку, учитывая такое суровое время года, как осень. деревья уже давно стояли голые, ветер качал их ветви из стороны в сторону, как ребенок, пытающий их все переломать. все вокруг будто резко умерло, потеряло свои краски, яркие цвета, радость. настроение было таким же плохим, как и последние дни октября. казалось бы, буквально месяц отделяет жизнь от зимы, а все льют и льют холодные проливные дожди. складывалось ощущение, что они хотели что-то отмыть.. комната, в которой сейчас был Джунхан, все ещё ничем не обставлена, хотя он въехал в квартиру уже очень давно. темно-оливковые обои в полоску и мелкий горошек уже с момента повяления парня ставили в тупик. зачем они здесь вообще нужны? что тут за комната такая была, что здесь такие отвратные обои. для него это было ни к селу ни к городу. в этой комнате была отличная люстра. она всегда привлекала его, будто на нее у него были какие-то планы. а может, не будто, а точно были? иначе как объяснить, что сейчас на ней красовалась такая манящая и прочная веревка, уже давно подготовленная для нужного действия? петля вписывалась в обстановку комнаты. как бы это странно не звучало. такое ощущение, что она всегда тут была, выросла здесь, из потолка. она всегда должна была быть тут. что его толкало на такие действия? эмоциональное состояние, моральная слабость, банальная потеря любви к тому, что так любил. он был подавлен, ничего не чувствует уже примерно полтора года. он стал "странным, отчужденным", "депрессивным парнем, желающим привлечь внимание". приобрел титул того, кем никогда не был. он слишком слаб. игра на гитаре уже не приносила удовольствия, наоборот будто усугубляла ситуацию. он перегорел ко всему, что любил, похолодел к тем, кого любил, отдалился от единственного, кого обожал и боготворил. Хан не мог объяснить даже психологу свое состояние. все полтора года он был у шести специалистов. шести. каждый прописывал лишь какие-то таблетки. каждые из них были разные, не только по виду, но и по составу и цене. самые дорогие были куплены пол месяца назад. ему ничего не помогло. пару раз парень пытался убегать от реальности, причем каждый раз по-разному. сначала все началось с игр либо на телефоне, либо на компьютере, затем Хенджун перешёл на алкоголь. да, максимально губительная практика. однако самое страшное, что могло произойти - это наркотики. на дури он был примерно два месяца, и то за все время "нанюхался" только раза четыре. его, на удивление, не тянуло обратно. только потом, когда об этом узнали остальные, когда он получил внимание, которое хотел получить - понял, что начал творить что-то странное, страшное и необъяснимое. его отчитали, как маленького ребенка. со слезами на глазах, но отчитали, вправили мозги на место. плохо было не только ему. плохо было и Джуёну. он был не просто знакомый, не родственник, но и не просто друг. он был парнем Джунхана. самым близким (естественно, после родителей) человеком в его жизни. он реагировал на все крики о помощи Хана максимально быстро, всегда был рядом. у них было очень много секретов от остальных участников группы, но утаить многие моменты он не смог. слишком эмоционален, слишком много переживает. он сопровождал Джунхана при каждом походе к психологу, приносил лекарства, которые они прописывали, пытался его вытащить. и, казалось, что все налаживалось, проблеск надежды, освещавший все темные дни, которые продолжались уже невыносимо долго. винил себя, что упустил, не увидел, как все это началось. эмоциональное состояние Ли также было подорвано на почве нервов, но это не особо важно, так? Хан смотрит на чаты с теми, кто ему дорог, правда дорог, но к которым он ничего не чувствует. он копирует небольшое сообщение из заметок, уже планирует его отправить Гонилю, как самому старшему, своей бывшей опоре. но что-то его останавливает. сердце пропускает два сильных удара, отчего резко перехватывает дыхание, в грудной клетке отозвалась колкая боль. парень сжимает ткань футболки, после чего тяжело вздыхает. по лицу вновь потекли соленые реки слез. успокоительные уже не помогали, он старается успокоить себя сам. настраивает себя, настраивает.. но отправить предсмертную записку не может. никому. руки сводит тремором, голова уже ничего не переваривает. принято решение оставить всех в неведении. кроме Джуена. ему он напишет короткое: "прости", выйдет из сети, откинет без того разбитый телефон на кафельную ледяную плитку, создав очередную и, похоже, последнюю трещину на стекле, после чего экран навсегда потухнет. Хенджун не может здраво мыслить. он не осознает, что сдаваться ещё слишком рано, ему ещё есть ради кого жить, просто стоит приложить усилия и, как бы странно не звучало, дать помочь ему кому-то ещё, кроме специалиста. для него это конец, единственный выход. его шатает из стороны в сторону, ноги стали непослушными, ватными, непригодными для каких-либо действий. но все-так встать на табуретку, которая буквально отделяла его от мира иного и реальности, он смог. голова в петле, затянута, обратного пути нет, он не передумает. секунда, шаг вперед, опора под ногами пропадает, с грохотом отлетает в сторону. через время воздуха в легких уже не останется, в глазах начнет темнеть, тело полноценно ослабнет, не сможет двигаться от слова совсем. глаза закроются, а сам Хан мысленно прощается с жизнью. конец?.. ..глубокий, но резкий вдох, легкие наполнились воздухом, наружу лезет сухой и сильный кашель. в горле пересохло, от этого ещё больнее. он жив? но как? ему все это приснилось? тогда почему так болит горло? глаза не могут привыкнуть к яркому свету, но он видит эти тошнотные обои зеленого оттенка. значит, не сон. смотря то на стену, то на потолок, парень снова кашляет, раздирает себе все изнутри. слюны нет. а вдруг это все - иллюзия? может, он все-таки умер? только через пару секунд, поняв, что он может размышлять, Джунхан наконец почувствовал, что его обнимают. он чувствовал тепло другого тела, слезы на правом плече, сплетение рук. чуть повернув голову, видит черную макушку. Ли.. он здесь. он его спас. он только что пережил самое страшное событие за всю свою жизнь. — Хан-ни.. - всхлипывает Джуен, будто о чем-то умоляя, — мы ведь.. ты.. я тебе обещал, что всегда буду рядом. я тебе говорил, что мы пройдем это вместе! он захлебывается в слезах, пока "самоубийца" круглыми глазами, которые также постепенно становились стеклянными, смотрел в сторону. — Хенджун, скажи мне на милость, какого хрена ты молчал? почему ты не сказал мне, что тебе ничего не помогает? почему, Хенджун, - смотрит ему в лицо Ли, после чего поочередно вытирает свои глаза, — ответь мне, молю.. — Джуен, я, - парень смотрит куда-то в сторону, на злосчастную плитку, только не в сторону того, кто задает вопрос. стыдно и страшно, — я не знаю. я отчаялся, я не видел спасения, я устал от этого.. — пообещай мне, что мы вместе выберемся из этого состояния. давай попытаемся хотя бы между собой наладить контакт.. я готов к тебе переехать на время, пока тебе не станет лучше. только прошу тебя, не сдавайся. — я готов сам к тебе переехать, милый.. он смотрит в глаза младшему. как Хан его назвал сейчас? милый?? он назвал Джуена милым! как давно Ли этого не слышал? кажется, с момента, когда все это началось, даже раньше на два-три месяца. он смотрел в глаза парня, будто читая какую-то новость, стараясь найти что-то хорошее. Джуен не слышит никаких других речей, налетает с объятьями на человека, которого только что спас, которого так боится потерять. он плачет. даже не плачет, рыдает. снова рыдает, но улыбается. глупое состояние, не знаешь, что делать. кажется, слов больше не нужно. тишина, которая противно звенела в ушах, вновь обволокла комнату. только сейчас Джунхан заметит, что на люстре нет петли. это и к лучшему.