На пляже

В Сочи красиво. Очень жарко, так, что буквально чувствовалось, насколько горячий вокруг воздух, но все же. Теплое море, много разной еды всюду, куча достопримечательностей и интересных мест для туристов — этот курортный город на юге России просто прекрасен. Андрей бы с радостью проверил на себе температуру местной воды (и, возможно, поискал бы доску для серфинга), но туда он и целая группа членов «Конни» приехала не просто так, а с целью подписать контракты с местными — несколько десятков жителей края и Северного Кавказа, региона рядом, изъявили желание присоединиться к борьбе против Запада, и Макаров это оценил, поскольку стремился быстро набрать в ряды ЧВК как можно больше мотивированных солдат, прежде чем приступать к активным действиям. Правда, он тут же смылся на пляж, стоило ему и всем, кто его сопровождал, заселиться в громадный пятизвездочный отель. Никто, включая самого Андрея, не брал с собой ничего для плавания. Сменная одежда, обувь, документы, деньги — да, это он захватил, но только не плавки да несколько полотенец и тюбик крема от загара. Зато Макаров после того, как завербовал почти всех желающих, сбагрил всю остальную работу на Милену и ее помощников и слинял наслаждаться солнцем. После обеда он через раз брал трубку, а если и отвечал на звонок, то, не дожидаясь даже приветствия, сразу проговаривал «по всем вопросам — к Романовой». Но ближе к вечеру он вызвал Андрея. Еще не начинало темнеть, но небо потихоньку стало менять свой цвет с голубого на оранжевый. Появились тоненькие облака, а ужасная жара, плотным пузырем которой город был окутан еще с самого раннего утра, сходила на нет. Уже не припекало, пот не стекал ручьями со лба, прячась в тонких бровях, и стало легче дышать. Ветра не было, правда, но это не особая проблема. Владимир плавал. До сих пор. Судя по наличию небольшого бардака около шезлонга, он временами выбирался из воды, чтобы попить или просто полежать под солнцем, но затем снова возвращался в море, будто его туда тянуло магнитом. Андрей заметил его макушку еще когда спускался по дорожке на пляж, и продолжал наблюдать. Зачем командир его позвал? Случилось что? Спихнул бы это на Милену, как и все остальное. Андрей присел на край шезлонга, находившийся в углу ряда из кучки таких же. Этот платный пляж стоил настолько много, что больше вокруг никого из людей в округе не наблюдалось. — Я пришел! Владимир заметил присутствие своего соратника еще пару минут назад, но из воды решил выйти только сейчас. Он поправил мокрые волосы, быстрым движением пятерни зачесал несколько прядей, убрав их со лба, и двинулся вперед, к Андрею. — Не прошло и года, — сказал он без капли раздражения. Вода стекала по его телу, с макушки до самых пят, оставляющих темные следы на песке. Сотни крохотных капель катились по светлой коже и крепким мышцам, огибали широкую грудь, сливались в тоненькие, совсем крохотные ручейки и продолжали свой путь вниз, где терялись под резинкой оранжевых шорт. Насквозь мокрых, края которых прилипли к бедрам. Еще и солнце так касалось его своими лучами: оно подсвечивало статную фигуру золотым и заставляло солную воду на коже блестеть. Он выглядел словно какое-то сокровище. Ну или как древняя статуя из музея, на которую смотришь и думаешь, как можно было сотворить такое чудо. Командир в целом красивый, но здесь и сейчас, на этом сочинском пляже, когда поблизости нет никого, он казался в несколько раз привлекательнее. Владимир был в прекрасной физической форме и старался ее поддерживать, пусть сегодня и от души наелся шашлыков. Ну, наверное, эффект от сытного обеда он сбавил долгим плаванием. — Вы позвонили мне пять минут назад. Что-то произошло? Милена ничего не говорила. Владимир сел на соседний шезлонг, захватив с того, который занял Андрей, полотенце. Он принялся обтирать грудь, руки и шею. Ступни его были в песке, с него продолжало капать, но его это не волновало. Андрей заметил, что у того на ногах оформился вполне четкий загар — две бледные, широкие полоски от валявшихся рядом резиновых тапочек ярко контрастировали с чуть более темной кожей вокруг. Ему шло. Ну, Андрей так думал. — Ничего не случилось. Мне просто скучно. Андрей вскинул бровь. Скучно? Командиру «Конни» скучно? Скучать он мог когда подписывал кучку армян и грузин утром, но тогда, судя по его лицу, он был полностью увлечен процессом. Да и после он весь день провел здесь. Только сейчас надоело? — Посиди со мной. Андрей нахмурился. — Не каждый день бываешь на море, — пояснил Владимир, вытирая волосы. — С этой всей подготовкой не до отдыха. Особенно когда знаешь, что суки из МИ-6 уже начали чесаться и копать под нас. Это тот еще нервяк. Плюс, в Москве такого нет. Видов нет. Жара бывала, но в Москве нет длинного черноморского побережья, тысяч туристов и шумной музыки повсюду. Там нет теплой воды, которая простиралась до самого горизонта, там нет пятизвездочных отелей в нескольких минутах ходьбы от одного из кучи пляжей. Там нет особой, какой-то своей атмосферы, что царила на юге. Там нет всего этого, что заставляло командира Макарова слабо улыбаться, глядя на ровную водную гладь. Его тонкие губы совсем слегка были приподняты, и в целом он выглядел расслабленно. — Хочется ненадолго обо всем забыть. О всех планах, о том, что бриташки прочесывают каждую хилую страну с нашими солдатами, чтобы найти меня, — он повесил полотенце на спинку шезлонга. — О том, что нас ждет война. Понимаешь? Андрей кивнул. Командир прав. Вроде как. Но они работать приехали, все-таки… — Красиво здесь. Но душно, как в Москве, — продолжил Владимир. — Это да. Сейчас же сезон, — Андрей хмыкнул, Владимир перевел взгляд на него. — Людей куча. — Ты плавал сегодня? — Нет. — Почему? — Потому что не взял плавки. Мы сюда прилетели, чтобы разобраться с контрактниками, зачем мне плавать? — Чтобы отдохнуть?.. — На том свете отдохну. Командир коротко рассмеялся и развернулся к Андрею так, что тот, сидя полубоком, почти касался своим коленом его. — Ты напряженный в последнее время. Разве? — Что-то не так? — добавил Владимир. Все так. — Ничего особенного. Устал после самолета. Владимир понимающе кивнул. Он смотрел с непривычной теплотой, будто это был не Владимир Макаров, бесстрашный лидер «Конни» и тот, чье имя скоро прогремит на весь мир (особенно западный), а… Володя… — Уж лучше и правда наберись сил. Обратный рейс послезавтра, нам нужно собрать все отряды в одну кучу, выловить наших шпионов… …обычный приезжий из столицы, который погладил по коленке и поддел пальцами край шорт. Он просто прошелся ладонью по коже, но вызвал этим целый табун мурашек, прокатившийся по спине и скрывшийся за плотной джинсовой тканью. А потом чуть подался вперед. Андрей хотел было отодвинуться, но не сумел. Владимир близко. Так близко, что он почти чувствовал тепло его тела; уже редкие капли воды пару раз упали на одежду. — Короче, дальше тебе будет просто некогда отдыхать. Наслаждайся морем, пока можешь, — командир переместил ладонь подчиненному на щеку. И поцеловал. Владимир, несмотря на внезапность, целовался по большей части лениво. Медленно чмокал, открывал рот пошире и игрался с языком, неспеша покусывал нижнюю губу и одновременно с этим касался одежды. Трогал бока, когда Андрей переместился на его шезлонг, заставив сесть и откинуться на спинку, сминал пальцами края свободной белой футболки, пробирался под нее, чтобы ощупать горячую кожу спины и поясницы. Шумно дышал с Андреем в унисон и помог стянуть низ. Джинсовые шорты, порядком мокрые, очутились на песке, туда же отправилось и белье. Придется постирать все это дело и высушить, но эта мысль придет Андрею в голову далеко после того, чем они с командиром собрались заняться. После того, за что, по-хорошему, нужно отправить в отставку к хренам, но он не мог противиться. Не мог и не хотел, наоборот, с большой охотой отвечал на поцелуи, долгие, глубокие и влажные, жаркие и распаляющие, заставляющие все лицо краснеть. С таким же энтузиазмом он, вцепившись в спинку шезлонга, двигал бедрами. Дразняще ерзал, порой отрываясь от губ командира, чтобы прильнуть к ним снова с характерным звуком. Вскоре его коснулся склизкий палец. Чуть согнутый, измазанный в каком-то креме, тюбик которого валялся рядом, ловко проник внутрь, и Владимир поймал губами шумный вдох Андрея. Он чуть ухмыльнулся в поцелуй, уже черт знает какой по счету, и принялся работать рукой, медленно растягивая и подготавливая к продолжению, пока море в паре метров облизывало теплыми волнами песок поблизости. Андрей тоже чувствовал нечто подобное, но то была не вода. Возбуждение. Оно почти горячее, окатывало где-то ниже пояса, заставляло сжиматься вокруг фаланги и жмуриться, вдыхая-выдыхая через рот. Как же хорошо, Боже!.. И откуда командир такой… — Вот так, да, — Владимир хитро улыбнулся. В его больших карих глазах Андрей мог увидеть самодовольство, если бы не жмурился. Он не знал, куда себя деть, ухватился за спинку шезлонга, будто она как-то могла ему помочь, и дергался каждый раз как палец продвигался глубже. — Молодец. Потом был второй. Такой же скользкий и отнюдь не тонкий, он оказался внутри под одобрительное «хорошо» от командира. У него уже порядком устала рука, он страшно завелся, настолько, что его отвердевший член натянул ткань ярких шорт. Это приносило дискомфорт, но он терпел. Наблюдал за реакцией, ласкал, что для него не типично, и медленно вводил пальцы глубже. С Андреем нужно только так, без резкости. Он обычно собранный, часто хмурый, готовый выполнить абсолютно любую задачу, и Владимиру это приходилось по душе. Ему льстила такая преданность, но больше ему нравилось, что Андрей сейчас полностью ему отдавался. Не отнекивался, не убежал после первого поцелуя, а остался. У него вообще был выбор, уйти или нет, но он без лишних мыслей уселся на бедра. Это похвально. Очень, посему он заслужил хороший секс. Андрей привлекал его, причем во всех смыслах, и как раз на этом сочинском пляже выдалась возможность это показать вкупе с тем, что появился шанс довести его до оргазма, услышать каждый тихий вздох, облобызать всего и везде и в целом подарить незабываемый вечер. — Бля-я… Андрей выругался, когда пальцы заменил член. Чуть изогнутый, давно возбужденный и толстый, уж явно толще двух пальцев. Владимир помог себе рукой, измазал ствол кремом, уперся головкой в порядком растянутый вход и надавил на бедра, заставив сесть и принять полностью. Андрей сделал это. Не без труда, но сумел, закатив глаза, и зажмурился на миг, когда погладил себя по животу и чуть надавил снизу, где от пупка тянулась дорожка из жестких рыжеватых волосков. Он ощущал наполненность. Странную, словно член Владимира мог достать ему до самой души, но приятную, такую, что у него с концами встал, особенно от того, как он рефлекторно сжимался у основания. Красивый. Владимир огладил ягодицы, исподлобья глядя на Андрея, и помассировал их, раздвигая. Очень красивый. Умный, находчивый, безотказный и донельзя отзывчивый — то, что нужно. Он весь раскраснелся, тяжело дышал через рот, стараясь привыкнуть к размерам, и мелко дрожал. Парочка рыжих прядей волос выбилась из укладки, но Андрей их поправлять не спешил, а только облизывал и без того влажные губы. И сопел. Срывался пару раз на прерывистые гортанные стоны, ерзая, и смотрел прямо на Владимира сверху вниз. Он застонал громче при первом толчке, при втором, третьем и дальше — они не были грубыми и быстрыми, потому что шезлонг крошечный для двоих крупных мужиков, но командир старался двигать бедрами, а Андрей старался подмахивать. Не без усилий, хныкая — с непривычки тяжело, — но насаживался и приподнимался сам. И так хорошо было. Пусть и на пляже, куда в любой момент мог прийти кто угодно, пусть и вдали от ставших родными казарм и баз «Конни» с давно знакомыми скрипучими койками. Пусть и так, чуть в спешке, но зато с командиром. С чувством, с влажными долгими поцелуями, что дарил командир, начавший подсыхать. Его волосы оставались мокрыми, даже несмотря на то, что он вытирал их, но грудь, которой Андрей бесстыдно касался, чтобы оградить многочисленные наколки, уже не блестела от воды. Приятно. Владимир что-то шептал, толкаясь, лепетал бессмыслицы в попытках дотянуться до лица Андрея, чтобы в очередной раз его звонко чмокнуть; сжимал, помогал пальцами, надрачивая, и хвалил, подстегивал не останавливаться. Он как будто показывал свою более светлую сторону, а не мрачную, ту, по которой его все знали: командир был бесконечно нежен, изворачивался так, что от безумного удовольствия становилось даже дурно, и продолжал двигаться внутри, где узко, но до одури горячо. За своими мыслями, которые носились в голове быстрее гоночных болидов на местном автодроме, Андрей едва не пропустил мимо ушей хриплое «давай» и при очередном глубоком толчке сдался первым. Он излился Макарову в кулак, а тот кончил внутрь и оставался там же, не давая возможности отстраниться. — Вода-то еще теплая, — командир кивнул, указав в сторону моря, пока Андрей, весь красный, пыхтел и думал, как бы слезть. — Еще можно помыться. — Здесь есть кабинки… — задыхаясь то ли от возмущения, то ли от того, что только что произошло, отозвался Андрей. — Вообще-то. — И это тоже. Хороший пляж, правда?