当你醒来 我已不再 | когда ты проснёшься, меня не будет рядом

Ли Ляньхуа смотрит на цветок реки забвения и размышляет. Это цветок не для него. Ди Фэйшэн и все остальные хотели спасти не Ли Ляньхуа, а Ли Сянъи, которого они хотели вернуть из могилы. Им нужен самоотверженный герой, символ мира и надежды для цзянху. Но Ли Ляньхуа больше не Ли Сянъи. Он не может вернуть юного героя, о котором все грезили. Он уже давно видел Ли Сянъи как отдельную сущность, как кожу, которую он сбросил давным-давно. Если он примет цветок реки забвения, это будет означать, что он снова наденет мантию Ли Сянъи, наденет его личину снова, пытаясь заполнить собой пространство после призрака прошлого, который оставил слишком большие следы. Ли Сянъи давно пора уже оставить в покое, он давно уже похоронен, говорит он себе. Он не так хорош, каким воображают его люди. Ли Сянъи был высокомерен, слишком доверчив, был идеалистом. Мир не может быть спасён одним человеком, и он не может спасти их одними своими словами. Когда-то он доверял не тем людям, наивно полагая, что достигнув вершины боевых искусств, сможет спасти всех. Теперь, когда он пересёк Цзянху, он знает. Он знает, что наставник был прав с самого начала. Мне не нужно, чтобы ты стал кем-то важным, я просто хочу, чтобы ты и твой шисюн хорошо ели, хорошо пили и хорошо жили. — Ли Ляньхуа, о чём ты задумался? Легкий толчок выводит его из бесконечного потока мыслей — выгребной ямы, которая становилась с каждым мгновением всё хуже и хуже. Он на мгновение ослабляет свою стальную хватку на деревянной шкатулке. — Ты ещё не использовал цветок реки забвения? — Фан Добин старается, чтобы его голос звучал ровно. Фан Добин. Его Сяобао. Единственный человек, который искренне хотел спасти Ли Ляньхуа. Он подумывает о том, чтобы в очередной раз отделаться безмятежной ложью, но понимает, что не может себя заставить. Он не может снова солгать перед лицом такой чистой, ничем незамутнённой заботы. — Этот цветок не для Ли Ляньхуа, — он знает, что Фан Сяобао поймёт, что он имеет в виду. Даже после смерти он не может уйти с миром. Ему было велено жить. От него требуют, чтобы он жил. Человек, который когда-то был Ли Сянъи, понимает, что не знает, хочет ли он жить. И, возможно, это самый красноречивый признак того, что он больше не Ли Сянъи. Он больше не может быть Ли Сянъи. Он отдал так много себя — даже свою жизнь — что отдавать уже было нечего. Фан Сяобао, наблюдательный, как всегда, замечает его сомнения. Он подходит и садится рядом с Ли Ляньхуа, крепко сжимает его дрожащие руки. — Если ты решишь уйти, ничего страшного, — Фан Сяобао прерывисто вздыхает. — Ты никого не подводишь. Наоборот этот мир подвёл тебя. Они не заслуживают ни Ли Ляньхуа, ни Ли Сянъи. Ли Ляньхуа тихо стонет, протестуя, но Фан Сяобао, обрывает его. — Но не только я хочу, чтобы Ли Ляньхуа жил. Су-мэй тоже знает тебя. Чжань-сюн хотел бы, чтобы ты жил счастливо. И тот, кто понравился тётушке Сяо был Ли Ляньхуа, а не Ли Сянъи. Помолчав немного, он добавляет: — А-Фэй тоже просто хочет, чтобы ты был жив. Возможно. Ли Ляньхуа не может заставить себя поверить в это заявление, не тогда, когда Ди Фэйшэн лишь и говорит о том, как вылечить Ли Ляньхуа, чтобы он мог вновь сразиться с Ли Сянъи. Он уже знает мнение Ди Фэйшэна по этому поводу, ему не нужно напоминание. Однако Фан Сяобао был совершенно другим человеком. Ли Ляньхуа причинял ему боль слишком много раз, чтобы сосчитать, говоря одну наглую ложь за другой, несмотря на искренность Фан Сяобао, но тот продолжал идти за ним следом. Демонстрировал ему своё прощение и терпение, приняв Ли Ляньхуа вместе с его ложью и коварством, даже после того, как его неоднократно отталкивали. Хотя он и знает ответ на этот вопрос — он чертовски ясен в каждом действии Фан Сяобао — какая-то часть него хочет услышать его прямо из уст юноши. — А что насчёт тебя? Кого ты хочешь спасти: Ли Сянъи или Ли Ляньхуа? Фан Сяобао отшатывается словно получил пощёчину, на его лице написана такая неприкрытая обида, что Ли Ляньхуа хочется взять свои слова обратно, проглотив их целиком. — Ли Ляньхуа, ты уже должен знать ответ, — глаза Фан Сяобао горят холодной яростью. — В этой жизни я признаю только одного чжицзи, и это Ли Ляньхуа. Возможно из-за убеждённости в его тоне, или горя, перешедшего в гнев, или из-за норковой шубы, в которую Фан Добин завернул его несколько часов назад, но Ли Ляньхуа чувствует, как его слегка оттесняют от пропасти, над которой он завис. Осознание того, что он не хочет умирать, выворачивает наизнанку, и его внезапно переполняет чувство вины за то, что Фан Сяобао выбрал умирающего человека, чтобы признать его своим чжицзи. Ли Ляньхуа оплакивает будущее, в котором он не сможет жить. Он не сможет прожить жизнь вместе с Фан Сяобао в своём ветхом старом доме, пока их волосы не покроет седина, не сможет путешествовать по всему цзянху, чтобы расследовать преступления вместе со своим чжицзи. В конце концов, цветок реки забвения не был гарантированным исцелением. Лишь тем лекарством, что имело большие шансы на успех. Он почти произносит это вслух, но закрывает рот, когда до него доходит, что к чему. Фан Сяобао и в самом деле может убить его за эти слова, а потом прыгнуть за ним в ад, чтобы вернуть обратно. С опозданием он понимает, что не ответил на заявление Фан Сяобао, и сдержанно кивает в ответ. — Просто… — шепчет Сяобао, пытаясь встать. — Не исчезай внезапно, не сказав ни слова, ладно?

🪷🪷🪷

Ли Ляньхуа пристально смотрит на цветок реки забвения. Ноги затекли от долгого нахождения в одном положении, а норковая шуба — слабая защита от окружающего холода. Позади него занимается рассвет, различные оттенки оранжевого переходят в синеву, лучи солнца освещают цветок. В этом свете он выглядит почти таким же восхитительным, каким его изображают в легендах. Ли Ляньхуа слышит приближающийся лай Хулицзин, следующий за знакомыми шагами Фан Сяобао, — значит, завтрак готов. Встреча с Фан Сяобао нарушила его тщательно продуманные планы прожить остаток своей ограниченной жизни, принесла столько тревожных открытий, вынудив его воскресить мертвеца, чтобы решить множество возникших проблем. Но Ли Ляньхуа понимает, что не имеет ничего против. (На самом деле, когда речь заходит о его самом близком друге, его чжицзи, он понимает, что может на многое закрыть глаза.) Может быть, Ли Ляньхуа попытается выжить ради одного Фан Добина, своего Фан Сяобао.