Да что ты знаешь об этом?

Изуку всегда всегда хотел быть другом для Хитоши. Однако, он чувствовал, что фиолетововолосый мальчик был против этого, но Изуку часто думал об этом со времён спортивного фестиваля. Он все еще помнил, что сказал мальчик когда они отходили для того, чтобы поговорить, но… ”Ты наверняка имел прекрасное детство с твоей то золотой причудой” Неужели он и правда так думал о нем? Но это была не правда! Шинсо был переведен в класс А вместо Минеты на втором году обучения, и удача занесла их в одно агентство для стажировки. Хитоши не был особо добр к нему, совсем не был, если быть точно, однако это было нормально. Люди часто относились не очень дружелюбно к Изуку. Сегодня был такой же неловкий патруль как и обычно. Зеленоволосый пару раз пытался начать диалог, однако в итоге его проигнорировали, поэтому он понял намек, что Шинсо не хочет с ним разговаривать, если только это не по работе. Они остановились на своем обычном месте разведки. Было тихо. Никого не было. ”Э-эм, Шинсо-сан?” позвал он. Ему ответила тишина. Конечно, Изуку не останавливался когда получал намек. ”Эм, у меня есть вопрос,” — он сказал. ”Какой?” — Спросил Шинсо. Мидория был бы рад ответу, если бы не так сильно волновался о своем вопросе. Он посмотрел вниз и, перебирая пальцы, спросил: ”п-почему ты ненавидишь меня?” Внезапно он набрал достаточно смелости, чтобы посмотреть на Шинсо. И сразу понял, что лучше было этого не делать, потому что он столкнулся с глазами, полными ненависти. Хитоши презирал его, это то, что он понял. Наверное, даже больше, чем сам Качан. Нет, это было слишком. Затем Шинсо отвернулся. Тихо. Было слишком тихо. Звук ветра, пролетавшего мимо, было хорошо слышно. Было холодно и темно: все спали, так что все фонари погасли так же. Изуку думал, что он не получит ответа. Затем, лицо Шинсо вытянулось, и Мидория не мог понять его эмоций. ”Я ненавижу людей как ты. Людей, которым было преподнесено всё на серебряном блюдце. Людям, которые не должны работать, из-за их причуд, потому что считают, что они лучше других,” — ответил он. Изуку сглотнул. Ауч Так вот как он думает обо мне. ”Люди как ты не знают о страданиях. Они не знаю каково это - работать до дрожи только для того, чтобы дерьмовый вступительный экзамен сказал тебе то, что твой тип причуды не подходит. Вы не знаете, каково это - выполнять все в двойном объеме, потому что у тебя ’причуда злодея’, — сказал он. ”Я знаю”, — хотел сказать он. ”А потом, после всего этого, я все еще не сдался! Я пошел на общеобразовательный курс и продолжал работать усердно для спортивного фестиваля, и когда я наконец смог поступить в героический класс, я встречаю людей как тебя, которые пришли туда, чтобы найти друзей?!” — отрезал он. Изуку посмотрел вниз. ”Ты даже не представляешь, что я бы отдал для того, чтобы быть тобой. Чтобы иметь твою причуду, твою жизнь. И ты здесь бегаешь вокруг меня с этой твоей глупой тупой улыбкой?!” ”Ты бы не хотел мою жизнь…” — прошептал тихо Деку. ”Что ты сказал?” — спросил Хитоши. ”Я сказал, что ты бы не хотел прожить мою жизнь,” — сказал громче, и теперь его голос дрожал. ”Поч-” неожиданно они услышали крик, и Изуку вспомнил, что они были на патруле. Изуку, ты идиот! Шинсо и Мидория вернулись к своим героическим личностям. Спор забылся, они продолжат его позже. Как у героев, у них была хорошая командная работа. Они кивнули друг другу и пошли разными путями. Изуку прибыл первый, но он был уверен, что Шинсо прятался где-то рядом. Именно так они обычно работали, Мидория входит, чтобы спасти любых гражданских лиц, попавших в нападение, когда Шинсо использовал свой предмет поддержки для того и чтобы заставить злодея ответить на его вопросы, а после, Хитоши брал его под контроль. Изуку посмотрел на злодея. Он выглядел как каждодневный злодей, ничего нового. Причуда была неизвестна, он имел оранжевые волосы и карие глаза. Он носил уверенную улыбку, которая действовала Изуку на нервы. Он не был высоким или низким, он был худой, однако выглядел сильным. Деку нашел пожилого человека и семилетнюю девочку, оба раненые лежали на земле. Он быстро использовал полное покрытие и решил отвлечь злодея пока Шинсо выполняет свою часть. Изуку встал перед злодеем с уверенной улыбкой. Злодей отвлекся от ребенка и мужчины и перевел взгляд на героя. Мидория улыбнулся — вот его цель. Он уже начинал думать, что Шинсо еще не прибыл, когда услышал, как незнакомый голос начал говорить. ”Ты думаешь, что тебе это так просто сойдет с рук, злодей?” — голос-нет, Шинсо прокричал. ”Да ты посмотри на меня!-” ухмылку злодея заменило пустое лицо, и его карие глаза стали белыми. Изуку ухмыльнулся. ”Хорошая работа, Шинсо!” — он кричал громко, чтобы другой мог его услышать. А затем, Деку быстро побежал к раненым. ”Все хорошо, вы в порядке теперь” — заверил он, осторожно подняв их обоих и побежав к ближайшему спасательному пункту. Он доставил их врачам и быстро побежал назад, чтобы помочь Шинсо с задержанием преступника. Когда он прибыл, злодей все еще находился под контролем. ”Ты долго!”, — прокричал парень, спускаясь с крыши, чтобы встать позади Изуку. ”Эй, на самом деле не особо!” — он пошутил, надев наручники на злодея. Поскольку они все еще были студентами и еще не имели своих лицензий, у них не было наручников, подавляющих причуды, поэтому только после того, как они позвонили в полицию и убедились, что рядом никого нет, Шинсо деактивировал свою причуду. Затем, вместо обычного ’где я? Что произошло’ поведения людей, только что побывавших под контролем, этот злодей улыбнулся. ”Я еще не закончил” — посмеялся он. И неожиданно он активировал свою причуду на Изуку и Шинсо. Деку сразу же почувствовал невыносимую боль по всему телу. ”Моя причуда называется Показатель шрамов! Все слова, которые оставляли шрамы на вашем сердце, теперь так же вызывают шрамы на коже!” — он рассмеялся. Мидория стиснул зубы, чтобы не закричать, и медленно опустился на пол от боли. Он посмотрел вокруг, чтобы увидеть, что Шинсо делает тоже самое. ”О, черт возьми, зеленоволосый, твои глубокие!” — сказал злодей серьезно. Изуку не надо было смотреть, чтобы понять, что он вот-вот упадут в обморок. ”Ш-Шин-Шинсо ты в-в порядке?” — еле вымолвил он. "Заткнись и сосредоточься на своей собственной б-боли, идиот!" — он заикался. ”Х-хорошо” — и он потерял сознание. *** *** *** Изуку изо всех сил пытался открыть глаза, но мешал свет, мешавший ему. Где я? Он был на какой то кровати и лежал на животе. Изуку сразу же попытался сесть, но был остановлен огромной болью во всем его теле. А точно, шрамы. Изуку лег обратно и осмотрелся. Место выглядело знакомо. А, он был в кабинете исцеляющей девочки. Следующее, что он заметил было то, что на нем не было футболки. Он смотрел на свое тело в меру своих возможностей, чтобы найти бинты. Много бинтов. ”Ты проснулся,” — зашла Исцеляющая девушка. Это был не вопрос, но тем не менее Изуку кивнул. ”Большинство твоих ран перестало кровоточить. Ты сможешь снять бинты уже завтра утром, и не волнуйся, я их не читала.” — сказала она. Изуку выдохнул. Слава богу ”Спасибо,” — сказал он. Девушка улыбнулась:”но у тебя есть несколько очень глубоких шрамов. Они действительно беспокоят”. Ему нечего было сказать на это. Он не мог сказать, что они больше не имеют значения, если они нанесли такой большой ущерб. Так что он просто кивнул. Она вздохнула. "У тебя посетитель", — сказала она. Изуку кивнул. "Пожалуйста, впустите", — сказал он. Она кивнула и ушла. Через пару секунд вошел посетитель, Шинсо. "Эй, Шинсо. Как твои шрамы?" — он спросил. "Мои перестали кровоточить несколько часов назад, они не были такими глубокими", — сказал он, сидя на стуле рядом с кроватью. Он выглядел хорошо и мог хорошо двигаться. Изуку вздохнул с облегчением. "Слава богу", — сказал он. "Твои, однако, заставили тебя сразу же потерять сознание. Ты был без сознания шесть часов", — отругал он. Изуку моргнул. "Извини", — сказал он. Шинсо вздохнул. ”Не извиняйся, не твоя вина,” — сказал он. Изуку кивнул, спустя момент, проведенный в тишине, Изуку спросил: ”Подожди, ты не потерял сознание?” ”Нет, как я уже сказал, мои не были настолько глубокими. Я использовал причуду на этом чертовом злодее, а затем пытался остановить твое кровотечение, пока не прибыли фельдшеры,” — сказал он. ”Подожди! Итак, ты…-” ”Я не читал твои шрамы”, — отрезал фиолетововолосый. Изуку вздохнул с облегчением в миллионный раз за сегодня. ”Я все равно не смог бы из-за количества крови, покрывающей все тело”, — продолжил он. "Однако я видел, насколько они глубоки", — сказал он. Изуку отвернулся виновато. Комната погрузилась в тишину. ”… хочешь увидеть мои?” — Прошептал Шинсо спустя какое-то время. ”я могу?" — спросил Изуку сомневаясь. ”Я бы не предложил, если бы не хотел этого, идиот” — ответил мальчик. ”Тогда да, пожалуйста”, — неловко сказал Мидория. Хитоши встал и повернулся к нему спиной, расстегивая куртку. Изуку сел, игнорируя жалящую боль, чтобы лучше увидеть Шинсо. Как только куртка упала, он моргнул. У него был один большой шрам с надписью «Злодей», который покрывал большую часть его спину по диагонали от левого плеча до правого бока, и маленький шрам «держитесь от него» под шеей. ”…Мне так жаль” — искренне сказал Изуку, - ”это выглядит болезненно”, - признался он. ”Это ничто по сравнению с твоими”, — ответил Шинсо, когда снова надел куртку и застегнул её обратно. "Мне жаль, что тебе пришлось это увидеть", — сказал Изуку. "Не извиняйся за то, что ты не виноват", — сказал он. "Хорошо", — однако Деку все еще не был убежден. "Извините за то, что прерываю, но у вас есть еще один посетитель, Мидория", — сказала Исцеляющая Девушка. "Ну, тогда я пойду", — сказал Шинсо. Изуку кивнул. "Спасибо, что пришел", — сказал он. Мальчик кивнул и ушел. ”Входите”, — крикнул парень. После того, как ушел Хитоши у Изуку было ровно три секунды для того, чтобы вздохнуть, прежде чем следующий посетитель вошел. Он посмотрел на вошедшего, и это был Каччан. Каччан? Почему он здесь? "Эй-" "Покажи мне"— Каччан немедленно отрезал его. Его голос был требовательным, не оставляя места для споров. "Если кто-то увидит, то это должен быть я", — сказал он. "Но повязки-" "Исцеляющая девушка сказала, что их все равно нужно поменять", — сказал он. "Но-" "Деку. Я должен видеть", — сказал он, и только из-за того, сколько лет он знал мальчика, он смог понять, что его голос был как можно ближе всего к умолению. Изуку тряско вздохнул. "Хорошо", — сказал он. В конце концов, он не мог сказать "нет" после того, как Качан умолял его, несмотря на то, как сильно он этого хотел. Изуку хотел что-то сказать, прежде чем позволить Каччану снять бинты. «Не будь слишком шокирован» или, может быть, «не вини себя» или «все это было в прошлом», но в конце концов он не мог сказать это Каччану. Он их не видел, но у него было сильное предположение о том, что было написано на его собственной спине. Он медленно сел, чтобы позволить Бакуго снять бинты. Он нормально сел спиной к стене, но затем немного переместился перед кроватью, чтобы Качан увидел. Если бы он сидел в противоположном направлении, то любой, кто бы вошел, увидел бы всю его спину. *** *** ***   Кацуки нужно было увидеть раны. У него не было веской причины, но что-то внутри него сказало ему, что ему нужно увидеть шрамы. Так что это то, что он собирается сделать. Он не знает, чего ожидать, но Мешки под глазами сказал ему, что это было плохо, когда он встретил его по дороге. Он сказал, что не видел слов, только раны, и что они были глубокими. Кацуки сразу же продолжил работу, сняв бинты, покрывающие весь торс, которые были пропитаны кровью. Только когда Кацуки полностью закончил их удалять, он решил посмотреть. Блять. Блять. Блять. Блять. Черт! Какого хрена? Какого хрена? Почему, черт возьми? Что за нахрен?   Тело Деку было заполнено словами, фразами и даже предложениями. Черт. Кацуки сделал быстрое сканирование. Он ненавидел тот факт, что узнал почти всех из них. Такие слова, как «бесполезный» и «беспричудный», были сильными, но не кровоточащими. Кацуки посмотрел на одно слово, которое привлекло его внимание прежде всего. Слово "Деку" было растянуто на его спине. Его рана была слишком глубокой. И все еще кровоточила. Затем было то, чего он отчаянно пытался избежать. Самый ясный, глубокий и самый наполненный кровью. Предложение, большое. "Просто молись, что ты родишься с причудой в следующей жизни и прыгни лебедем с крыши", - говорится там. Кацуки затяжно моргнул, прочитав это. Это были его слова. Он поместил их туда. Почему они были на спине его... друга? …а были ли они вообще друзьями? Они друзья, так ведь? …да? Также было много того, что он узнал, например: ”бесполезный Деку” или ”Беззащитный Изуку”, или ”беспричудный урод”, или ”Я хочу, чтобы ты знал, как сильно я тебя ненавижу”, а так же ”слабый”, ”ты даже не можешь завести друзей?”, ”ты даже не можешь подать заявление в Юэй, так как умоешь на экзаменах”, еще ”он не может смириться с реальностью” или ”пустая трата воздуха” и ”пустая трата пространства”, было еще, но он уловил суть. Ладно, когда он сказал их, он хотел причинить боль Деку. Черт возьми, он разозлился, когда Деку не проявил никакой реакции на слова. Но он и не думал, что он это больно. Достаточно, чтобы оставить шрамы? Кацуки не хотел этого. Кацуки чувствовал... плохо из-за них. Это было нехорошо, не так ли? Была также пара, которую он не узнал. Был один, который был более мелким, чем остальные, но каким-то образом смутил Бакуго больше всего. Там было написано: "Прости, Изуку!" Кацуки этого не понял. Зачем извинениям причинять ему боль? И кто общался с ним по имени, кроме мамы и... и его. Он обращался по имени к ботанику? "Каччан" был для Кацуки, не так ли? А "Деку" - это сменное имя для Изуку, верно? Люди по имени были близки, верно? Они должны были быть. Но это было не то, как близкие люди действовали по отношению друг к другу. Тогда он должен звать Деку... Мидория? Это звучало так странно. Кацуки покачал головой. Он подумает об этом позже. Теперь обратно к шрамам. Был один, который был почти, почти таким же глубоким, как слова Кацуки... (предложение убить себя). Там было написано: "Я не могу просто сказать, что ты можешь быть героем без причуды". Кровь Кацуки застыла. Это были не его слова. Это звучало как слова кого-то властного. Кто, черт возьми, это сказал? Последним, который прилип к Кацуки, был тот, который все еще вяло истекал кровью и синел по краям. Там было написано: "Что ты знаешь об этом?". У Кацуки было представление о том, кому это принадлежит. "Деку..." — он попытался. "Извини,", — сказал Деку. Что? "Что?" Он он моргнул. "Мне жаль, что тебе пришлось это увидеть, потому что теперь ты будешь винить себя, и это не твоя вина и-" "Не моя вина? НЕ МОЯ ВИНА?!" Он щелкнул. Деку вспыхнул. Черт. "Да-да-ну, я имею в виду, что это не твоя вина, что я бесполезен и ненужен, и пустая трата пространства, и..." Черт. Он облажался. Он сильно облажался. "Конечно, твои слова дойдутся до него. Что, по-твоему, произойдет?!' В его голове сказал голос. "Вы должны быть благодарны, что он все еще жив". Кацуки подмигнун. "И это были только слова. А как насчет ожогов, ударов, ударов, блокнота, взрывов и-' "Хватит!!" — Он закричал. "Каччан...?" — Обеспокоенный голос вернул его. "Извини", — было его первым внятным словом. "Извини. Мне так жаль. Так чертовски жаль. Что, черт возьми, я сделал. Мне так чертовски жаль. Мне так чертовски жаль. Что бы я, черт возьми, сделал, если бы ты на самом деле это сделал. О боже, мне так жаль", — сломался он. "Каччан! Дыши! Все в порядке! Ты знаешь, что я уже простил тебя. Успокойся!" — Он запаниковал. "Но, ты не должен. Ты не должен меня прощать. Тебе не стоит беспокоиться обо мне. Какого хрена, Деку? Я, блядь, сказал тебе покончить с собой!" — Он сказал. "Все в порядке!-" "Извините, что вошел, но я подслушал весь разговор", — сказал Шинсо, когда он вошел. "Какого хрена? Это гребаное вторжение в частную жизнь!" — Сказал Кацуки. "Извини", — сказал он честно. "Я не мог остановиться", — сказал он. "Мидория, можно мне посмотреть?" Он спросил. Деку замер. "Они некрасивые", — предупредил он. "Деку, а-!" "Да, я знаю, я доверяю это Шинсо", — Деку отрезал Кацуки. Они оба знали, что он имел в виду: Один за всех. "Какого хрена?" — это было первое, что сказал Хитоши, посмотрев на спину Изуку. *** *** *** Хитоши был неправ. Очень сильно неправ. И это было настолько неправильно. Так много он не мог понять. ”Беспричудный”? ”Прыгни лебедем”? Но прежде чем он смог найти время, чтобы понять что-либо, его внимание привлекло одно предложение. ”Что ты об этом знаешь?” ”Что ты об этом знаешь?” — сказал он ранее. ”у тебя все прекрасно. Что ты знаешь о тяжелой жизни?!” Говорил он тогда, не думая. Он был предвзятым из-за причуд. Он сказал слова, которые оставили шрамы на спине Мидории. На этот раз он был злодеем. И Изуку. Ничего. Не. Сказал. Он не поведал ему о его жизни, он не сказал, что его слова причиняют боль, он не кричал в ответ, он не ругал Хитоши. Он просто молча принял это. Наверное, так же он поступал со своими остальными шрамами. "Мне так жаль, Мидория. Я облажался", — сказал он. Мидория сразу же улыбнулся: "Все хорошо!" Он ответил. "Нет, это не так", — сказал Шинсо: "Я относился к тебе как к дерьму, потому что думал, что у тебя все хорошо". "Я рад, что если ты хотел плохо обращаться с кем-то, ты выбрал меня", — сказал зеленоволосый. Пауза. Какого хрена? "Что?" Он сурово огрызнулся. Мидория стыдливо пожал плечами. "Я имею в виду, что я могу принять это, другие люди не могут. И если бы был кто-то, кто чувствовал бы боль, то я рад, что это был я!" — Он улыбнулся. Это было так неправильно. Во многих отношениях. Он не может просто так сказать. Снова посмотрел на шрамы Мидории. «Бесполезный», «Ненужный», «Пустая трата воздуха», «Пустая трата пространства», «Ты заслуживаешь того, что с тобой случится», «Деку» «Беззащитный Изуку» Это... было неправильно. Он рассматривал жизнь Мидории Идзуку не так. Но у него была идеальная причуда? «Беспричудный урод» «Я не могу просто сказать, что ты можешь быть героем без причуды» Что? Беспричудный? Тут не было смысла. Но если он на самом деле был беспричудным, то Хитоши облажался вдвойне. ”Просто надейся, что родишься с причудой в следующей жизни и прыгни лебедем с крыши” Что за черт? Это было так запутанно. Кто это сказал? Кто-то близкий? Хулиган? У Мидории были хулиганы? Разве останутся ли после слов хулигана шрамы? Может быть, кто-то, кого он знал? Это кто-то, кого знал Хитоши? "Какого хрена, Деку? Я, блядь, сказал тебе покончить с собой! И вдруг слова Бакуго имели такой смысл. Бакуго был хулиганом Мидории. Это так запутанно. Что за дерьмо? ”Бакуго…ты..”, — он пытался что-нибудь сказать, но не мог объяснить насколько странно это было, насколько испорченным оказался Бакуго. ”Ш-Шинсо! Смотри, это не то, что ты думаешь! Это сложно объяснить!” — Мидория защищал Бакуго? ”Ты…ты сказал ему покончить с собой”, — на этих словах Изуку заметно вздрогнул, а кровь Хитоши кипела. "Да". Бакуго просто сказал. Хитоши ударил его по лицу. Тяжело. Бакуго выплюнул немного крови. Кацуки не ответил. Он просто взял это. Хорошо. "Шинсо!!" — Мидория не выглядел напуганно о того, что Бакуго нападет на Хитоши. Мидория выглядел обеспокоенным за Бакуго. Но кто, черт возьми, беспокоится о своем хулигане? "Мидория, есть кое-что, что мне нужно понять", — сказал он, полностью игнорируя свои предыдущие действия. "Слово "беспричудный" было добавлено не один раз на твою спину по-разному. Что это значит?" — Он спросил. "Послушай, это долгая история, но можно сказать, что я был поздним цветком", — сказал он. "Как поздно...?" "Я получил это в день вступительного экзамена", — признался он. И это, в этом предложении было так много. Тот факт, что он шел на вступительный экзамен без какой-либо причуды. Тот факт, что он впервые использовал свою причуду, был на вступительном экзамене. Тот факт, что это было физически невозможно. Но это также объясняет много сломанных костей. Но Хитоши зацепил один факт. ”Ты был беспричудным до Юэй” — он начал. Мидория отвернулся. Стыдится. Ему было стыдно за то, что люди знали, что он был беспричудным. ”Да”, - сказал он. Его голос был наполнен смесью грусти и страха. "Дерьмо. Я извиняюсь", — выпалил фиолетоволосый ”Извини за неправильное мнение. Извини, что обращался с тобой как с дерьмом. Извини, что предположил, что ты был золотым ребенком, когда у тебя было в десять раз хуже”, - он не сказал. "Нет, нет! Не извиняйся!" — сказал Изуку. "Почему бы и нет?" Хитоси спросил. "Почему бы и нет...? Потому что ты не сделал ничего плохого!" — Он сказал, как будто это было что-то очевидное. "Я сделал. Твоя спина доказывает это. Я причиняю тебе боль своими словами. Довольно плохо", — сказал он. ”Какого хрена, мешки для глаз? Я знаю, что мне не нужно сейчас говорить, но ты извиняешься за слова, а не за то, как ты о нем думаешь? Мой патруль был близок, когда это произошло. Я прослушал большую часть разговора, прежде чем мне пришлось уйти", — сказал Бакуго. "Вторжение в частную жизнь, моя дело", - насмехался он. "Я слышал, как ты с ним разговаривал. и как ты предположил о нем вещи, которые не были правдой. И я также видел, как он отреагировал на твои слова. Он был ранен", — сказал Бакуго. "K-К-Каччан!" Хитоши подумал об их разговоре. "Я ненавижу таких людей, как ты!" Он сказал. "Ты не знаешь, что бы я дал, чтобы иметь твою жизнь!" Он сказал. "Ты бы не хотел моей жизни", - сказал Мидория. И о, если бы это имело так много смысла сейчас. "Извини, Мидория, за все", — сказал он. "Не стоит!-" "Просто прими извинения, Деку" — Бакуго прервал его. "Хорошо..." — сказал Изуку. "Спасибо", — сказал Хитоши.