Соединение установлено

Блейк не обманывает себя — она скучает по жарким миссиям и взрывным побегам после них. Воспоминаний о том, какой зверь скрывается под длинным приталенным пальто, было достаточно, чтобы её натура фавна закричала, уши дернулись, а низ начал истекать влагой. В те времена она была весьма болезненной. Болезненной, но неописуемо счастливой. Адам оставил в ней пустоту, которую она не смогла заполнить никем другим. Да, Сан вырос на улице, но он не был убийцей. Его тело было выше всяких похвал, и она с удовольствием вылизывала его пресс, но он был слишком вежливым, слишком шутливым... хорошим мальчиком. Блейк скучала по ощущению трепета в сердце, которое испытывала всякий раз, как её бросали на землю или прижимали к стенке. Она нуждалась в плохом мальчике. Она нуждалась в Адаме. Белладонна потянулась к своей ленте — Адам ненавидел, что она её носила. «Ты — фавн», — говорил он. — «Животное. Так веди себя соответственно!». Это была его любимая фраза перед тем, как снять с неё ленту вместе с одеждой. Чаще всего следом она оказывалась связанной той самой лентой. Адаму нравилось смотреть, как она извивается, дразня ее в перерывах между своими ошеломляющими толчками. Теперь, когда его не было рядом, она скучала по этому. Её язык порхал над клыками, пытаясь повторить ощущения той ночи, когда она впервые укусила его во время поцелуя.

***

— Ты укусила меня, маленькая сучка! Он отпрянул, тыльная сторона его руки окрасилась кровью. Она удивилась тому, как быстро её рот сформировал слова: — Снова ошибся, кошколюб! Блейк набросилась на него, не оглядываясь ни на что. В ту ночь, сопровождаемая взглядами и свистом, она вернулась в лагерь в длинном черном плаще — её собственный наряд был разорван в клочья во время их жаркой схватки. Позже, когда она потеряла сознание, прижавшись к его груди, а её живот разрывался от любовных мук, фавн поняла, что пристрастилась к диким бычьим скачкам их отношений.

***

По мере того как действия Белого Клыка в Вейле становились всё более злобными, Блейк понимала, что уже слишком поздно остановить то, во что она ввязалась. Пока её сердце билось только ради Адама Тауруса, истории о клинках-близнецах в руках пары влюбленных фавнов, распространялись подобно лесному пожару. Это стало точкой опоры для сопротивления и неприятным откровением для людей, с которыми она ещё поддерживала связь. Планы Адама становились всё более мстительными, а целями всё чаще были не привычные ей военные аванпосты, жилые зоны. — Почему это должно было заканчиваться? — спросила она, глядя на разбитую луну. Её рука соскользнула со свитка на колени — она была слишком взволнована, чтобы удержать устройство на месте. Другая рука зарылась между бедер, и она ощутила вкус железа, когда клыки пронзили нижнюю губу. Зрачки девушки сузились, а рот приоткрылся. Блейк кончила — бедра плотно сжимались, низ терся о скользкие пальцы, губы стонали его имя снова и снова, как мантру. — Адам... Всё ещё лежа на боку в пустом классе, Блейк обессиленно потянулась за свитком. Она знала, ей не следует этого делать. — Я просто хочу вновь услышать его голос. Лишь... ещё один раз... — решила она про себя. Рука снова вернулась к ленте, а ногти, словно когти, впились в ладони. Дрожа, она высвободила её из волос. — Звонок... Адаму Таурусу... — дрожащим голосом проговорила она в темноту. Фавн знала, что её тело больше не может ждать ни секунды. В оглушительной тишине коридоров Бикона она слышала лишь бешеное биение своего сердца, когда на дисплее свитка произошли изменения... — Соединение установлено.