Конец пляжного сезона

К концу рабочего дня все на кухне попросту валились с ног от усталости. Шеф, появившись гораздо позже, чем обычно, узнав про фарш и бургеры на стопе от су-шефа, задал всем такую трёпку, которой они давно уже не видывали, и пообещал как следует поговорить с Марком, что, конечно же, ничего хорошего для него уж точно не предвещало.       Бургеры, как все на то рассчитывали, шеф указал весь день держать в стопе, так как среди рабочего дня, в потоке заказов, никто, по его мнению, не смог бы сделать нормальные заготовки. Су-шеф пытался переубедить его, вызвавшись самостоятельно заняться котлетами, но шеф был категоричен в своём решении и сказал, чтобы никто даже не прикасался к котлетам, пока есть гости.       — Кто-то хочет в бар? — предложил в раздевалке после рабочей смены один из поваров, когда все остальные только и думали как бы быстрее оказаться дома, в тёплой ванне, как следует расслабиться. — Всё-таки конец недели и смены у многих, это следует отпраздновать.       — Да в жопу этот бар! — раздался чей-то уставший голос с другого конца раздевалки, и со всех сторон тут же зазвучали слова поддержки. — Нет ни капли желания, только домой и хочется.       — Ага. — поддержал того Костя, который уже успел переодеться и пытался впихнуть сменную обувь в шкаф, который был до того набит, что туфли то и дело вывались, как бы парень не пытался справиться. — Блядь, да что ж такое… Ещё в бар зовёшь… Тут бы хоть со шкафчиком справиться. Как своим пьяным телом управлять, если даже это не выходит.       Ваня, скомкав, отправил второй фартук, также порядочно испачканный после смены, в рюкзак, после чего, закрыв шкафчик, развернулся и столкнулся с тем самым коллегой-зазывалой, который внезапно буквально вырос за его спиной, из-за чего парень даже чуть струхнул — совсем не ожидал подобного.       — Ну а ты, Ваня, идёшь в бар?       — Не, спасибо. Я не пью. — Ваня покачал головой и, развернувшись, поспешил к выходу, и вслед парню прозвучал вопрос, а с каких пор вообще, раньше ведь был совсем не против походов в бар и алкоголя, а тут вдруг.       Ваня было подумал, что да, совсем не против когда-нибудь вновь расслабиться с бутылочкой алкоголя, но точно не сейчас, пока ещё принимает тразодон, который лучше не смешивать с алкоголем. Ваня и не помнил, когда в последний раз вообще отправлялся в бар с работниками ресторана или позволял себе выпить в одиночестве, заперевшись в комнате. Для него всё будто разделилось на два периода — до начала приёма тразодона и после. Последний ещё не завершился, в чём убеждал его психиатр. Парень всё считал дни до того, когда же психиатр решит, что с тразодона достаточно и отменить его, отправив Ваню в сольное безмедикаментное плавание, но всё больше у него складывалось впечатление, что чем дольше заплыв, тем дальше противоположный берег.       Ваня, выбравшись из здания ресторана, направился на стоянку. Остановившись, подолгу водил взглядом, пытаясь определить, где оставил машину, а после, наконец, найдя, подошёл и внимательно осмотрел, опасаясь возможности того, что какие-нибудь подростки, которые то и дело ошиваются поблизости, мучимые бездельем и скукой, могли оставить что-то в напоминание о себе. Ваня прекрасно помнил, как сильно подкосило одного из работников кухни, когда кто-то нацарапал на его новой машине «Подставлю зад». Тот тогда неплохо вложился, чтобы восстановить машину, хотя казалось бы вред не такой уж и большой. К удаче Вани с его машиной сейчас ничего подобного не случилось — целёхонькая, без единой царапины от рук вандалов. Усевшись внутри, Ваня облегчённо выдохнул.       Как же мне повезло, а ведь могли добраться и до моей машины…       Подъезжая к дому с опущенными окнами, через которые салон наполнялся свежим ночным воздухом, Ваня ощутил неприятный запах неподалёку. Повернув голову в сторону, на небольшой парковочный пятачок у автомагазина, подумал, что, судя по характерному запаху, здесь неподалёку опять стоял фургончик Rice Taku. Характерный запах еды из этого фургончика, который Ваня после нескольких раз уже без проблем распознавал, по ощущениям парня, который выбрался из машины и направился к гаражу, чтобы открыть тот, буквально распространился по окрестностям вокруг. Он неоднократно пытался жаловаться на фургончик и его владельцев, обращался непосредственно к ним, предлагал поискать другое место, например, не там, где находятся жилые дома, потому что запах после них невыносимый. Всё оказалось безуспешным, его просто будто никто не хотел слушать, а фургончик так и продолжал регулярно появляться рядом с его домом.       Загнав машину в гараж и закрыв гараж, Ваня направился к входной двери, открыл, после чего, оказавшись в доме, так заметно опустевшем за последний год, ставшим крайне неуютным, поднялся на второй этаж, в свою комнату. Остановившись, хотел уже было закрыть изнутри дверь по старой привычке, от которой всё никак не мог избавиться после смерти матери. Бросив рюкзак на кровать, только в этот момент вспомнил про фартуки. Вынув, Ваня поспешил в ванную, забросил в стиральную машину и запустил. Ваня надеялся, что к утру высохнут, и он сможет взять их с собой на работу.       Убедившись, что стирка началась, парень направился на кухню, надеясь в спешке соорудить себе хоть что-то на завтрак, чтобы было что прихватить на работу в случае, если не успеет проснуться вовремя завтра утром. Было уже полпервого ночи, и ему оставалось семь часов до начала новой смены, а вместе с тем не так уж много времени на сон. Ваня с каждым днём всё чаще подумывал о том, что лучше уволиться и перебраться в другой ресторан с нормальным графиком, пусть тот будет и поменьше во всех смыслах, где ему не будут столько платить, но где он будет чувствовать себя комфортно и не будет вечно мучиться из-за хронического недосыпа. Парень вновь вспомнил слова психиатра о том, что смена режима и места работы желательны — оставаясь на нынешней, так не щадя себя, Ваня только всё больше погружался в депрессивное состояние. Впервые услышав эту рекомендацию от врача, Ваня попросту отмахнулся, дескать, что за глупость, как это может влиять. Но чем чаще слышал от психиатра, когда при этом ему порционно выдавались всё новые и новые подробности по этому поводу, Ваня начал и сам размышлять об этом, что-то изучать по теме, надеясь таким образом разобраться. В какой-то момент, вновь придя по записи к психиатру, уже слушал и со всем соглашался, хотя рекомендациям в итоге не последовал — настолько прикипел к нынешнему месту работы, что даже боялся его оставить. Вдруг не найдёт лучше? Вдруг будет подолгу сидеть без работы? В итоге и оставался, продолжая терпеть вопреки всему.       Быстро соорудив хоть что-то отдалённо похожее на еду, Ваня упаковал всё в контейнеры и отправил в холодильник, надеясь, что этого хватит на день или два. Взглянув на наручные часы, парень отметил, что перевалило уже за час ночи. Прикинув, Ваня подумал, что стирка уже должна была закончится, потому, направившись вновь в ванную, обнаружил, что да, уже закончилась. Ваня выгрузил содержимое в корзину, и, прижав к груди, направился с ней к выходу во внутренний сад за домом, где была натянута верёвка для сушки белья. Ваня, всё также продолжая прижимать корзину к груди, кое-как умудрился освободить одну из рук, и, повернув ключ, толкнул дверь от себя ногой, после чего, чуть пошатываясь из стороны в сторону от неудобства, прошёлся по деревянному настилу, и, ступив на влажную землю, двинулся по влажной земле босыми ступнями, поругивая себя за то, что предусмотрительно не надел ничего из обуви (даже те же летние сандалии, которые стояли на выходе в сад с апреля, но о которых он неизменно забывал, как только требовалось отправиться туда).       Хоть был уже и октябрь, да и сегодня весь день шёл дождь, ночь была не настолько характерно для того прохладной. Ваня, даже находясь на ночном воздухе в одних только шортах и лёгкой футболке, по природе вечно мёрзнущий, стоило только столкнуться с самым лёгким сквозняком, не ощущал сейчас холода. Ваня вдруг засомневался, что фартуки успеют высохнуть к утру. К тому же был риск того, что ночью вновь начнётся дождь. Тем не менее, решив, что стоит рискнуть, Ваня всё же принялся развешивать фартуки. Закончив, направился обратно в дом, и, закрыв дверь в сад, обратной на второй этаж, к ванной, оставляя по пути к той на дощатом полу грязные следы. Поставив корзину для белья на прежнее место, Ваня, сняв футболку и шорты, скомкав, бросил в корзину, и забрался в ванну, усевшись на керамический край, включил воду, поводив рукой — холодная, но для того, чтобы помыть ноги, подходила. Парень, приподняв одну ступню, принялся тщательно обмывать ту, а после прошёлся щёткой с жидким мылом. Внизу заструилась коричневатая вода, унося с собой грязь в слив. Закончив с обеими ступнями, решив, что да, всё, достаточно, Ваня выбрался из ванной, ступив на мягкий синий коврик. Простояв так минуты три, дождавшись, пока большая часть воды стечёт сама, парень направился к шкафу, вытянул полотенце с нижней полки и принялся отирать ступни. Закончив, сложил аккуратно и положил на прежнее место.       Ваня, вновь взглянув на следы, которые остались после вылазки в сад, подумал, что убрать-то вроде и надо, но просто хочет уже отдохнуть, а не бегать по дому со шваброй, отмывая следы, и что те вполне могут подождать ещё некоторое время. Например, до утра, до следующей ночи, а то и до ближайшего выходного, который будет послезавтра, если, конечно, ничего не изменится, и Ваня, например, не попросит дать ему ещё одну дополнительную смену.       Так или иначе, решив, что всё равно никто кроме него не обратит на эти следы никакого внимания по причине того, что никто больше в этом доме за последнее время не появлялся (да и, как казалось Ване, в ближайшее время и не появится, если Паша вдруг не решится встретиться здесь, в доме друга, а не как обычно в его квартире). Впрочем, самого Ваню эти следы ни капли не волновали, потому он подумал оставить всё как есть до того момента, как у него будет чуть больше, чем сейчас, сил, чтобы ими заняться.       Решив, что на этом всё, Ваня направился в спальню, буквально рухнув на кровать, почувствовав вновь слабость после возвращения домой. Протянувшись к рюкзаку, который всё это время ожидал у кровати, Ваня запустил руку в оскаленную мелкими зубьями пасть, вытащив оттуда телефон. Включив, подождал, пока тот полностью загрузится, и к своему большому удивлению обнаружил с десяток сообщений от Паши. Он уже и не помнил, когда в последний раз писал Паша, да и он сам ему тоже, потому было очень странным, что за раз столько. Открыв первое из сообщений, Ваня внимательно вчитался в то.